- Почему?
- Так она будет под рукой и живая. А в тюрьме ее или запытают досмерти, или тихо удавят, чтобы лишнего не говорила.
- Черт с ней. Пусть пока тут посидит.
- Кстати, - Мальваузен поставил клетку на стол, - При чем тут Кокки и тысяча дукатов за голову? Это ведь дороговато, нет?
- Я думала, он с вами, - удивленно ответила Кармина.
- Не с нами. Что тогда?
- Вообще он давно отошел от дел. Но недавно оказалось, что вернулся. Лис Маттео напал на него в его доме, а Кокки убил четверых его людей. Потом они вроде как помирились, но получается, что не совсем.
- Кокки сел в засаду, чтобы свести счеты с Лисом, а Лис побоялся выйти сам, зато у него как раз нашлись деньги, чтобы выставить армию? – уточнил Мальваузен.
- Вы знаете, что там был Лис? – удивилась Кармина.
Мальваузен посмотрел на нее, как на дуру.
- Лука давал тысячу дукатов от имени Лиса.
- Наверное, - ответила Кармина, - Это все объясняет. Они бы могли так сделать. Но я правда не знаю, из-за чего они настолько поссорились.
- Гнусные у вас нравы, - сказал де Ментон, - Моя бы воля, я бы эту вашу Геную еще раз штурмом взял, разграбил и сжег. Не люблю ни города, ни горожан. Торгаши, воры и смутьяны.
На улице рыцарь и палач, не сговариваясь, остановились сразу за дверью.
- Она знает больше, чем говорит, - сказал рыцарь.
- Она не знает. Она догадывается на ходу, - ответил Мальваузен.
- В чем разница?
- Она не в доле. Была бы она в доле, она бы знала, а не догадывалась.
- Хм… Согласен. Из нее что-то еще можно выжать?
- С Вашего позволения я бы почитал счетную книгу, раз уж она у нас есть. И поискал бы путь, через который вынесли золото. Вдруг там и правда остались следы.
- Если там был тайный ход, то он сгорел вместе с домом.
- С одного конца.
К Сан-Джованни-ди-Пре де Ментон и Мальваузен вернулись одновременно с Луи и Бонакорси. Луи радостно доложил, что они никаких следов Луки не нашли.
- Я от вас ничего другого и не ожидал, - сказал де Ментон.
Луи собрался возразить, но решил, что сказанное формально не было оскорблением, и промолчал.
- Поскольку все простолюдины тупы как бараны… - начал де Ментон.
- Не сказал бы, - возразил Луи.
- Почему?
- Потому что золото все-таки у них.
- Потому что Тарди оказался предателем. Не надо много ума, чтобы тупо по-бараньи вывезти золото, которое им принесли на блюдечке. И то они наследили. Во-первых, упустили простака Тони. Во-вторых, не смогли заранее свести счеты с этим шарлатаном Кокки, так что пришлось кричать на весь город про тысячу дукатов. В-третьих, их замысел раскусила первая же тупая баба, которую мы спросили.
Бонакорси вопросительно посмотрел на Мальваузена. Мальваузен в ответ недовольно покачал головой. Кармина вовсе не тупая баба. Просто повезло, что она знала какие-то крохи и додумала остальное. И то, что она такого сказала? Назвала имена Лиса и Луки, которые до этого назвал солдат-разведчик? Портофино, куда, скорее всего, не повезли ни дуката? Да и Тони не такой уж простак, перехитрил грабителей надписью на руке, смог выжить сам и спасти рыцаря. И Кокки, кто бы он ни был, явно не шарлатан. Судя по тому, что за его голову давали тысячу дукатов, а он отбился и унес ее на своих плечах.
- Поэтому, Луи, возьми Тони и конных солдат и сгоняй в Портофино, - продолжил рыцарь, - Потряси родственников этого Луки, да хоть и сожги к чертям всю деревню. Деревенское быдло всегда впутывает семью в свои дела.
- Если бы ты считал, что это главный след, ты бы поехал туда сам, - сказал Луи.
- Я оставлю себе Фабио Моралью, и мы потрясем порт. И разошлю местных по выездам из города. Эти воры, раз уж они во главе с Тарди, не настолько тупые, чтобы попытаться лечь на дно в Генуе. Все горожане жадные как жиды. Убийца еще может спрятаться в городе, но надо совсем пропить мозги, чтобы доверить какому-нибудь пополану спрятать обоз с золотом. Этот ваш Мальваузен взял на себя пару задач, вдруг что и найдет.
- Они не могли сразу все поделить и отправить четыре телеги в четыре стороны? – спросил Луи.
- Луи, - снисходительно вздохнул де Ментон, - Мы с тобой оба говорили с Тарди. Он мудрый старый ворон, и, если бы он мог украсть золото сам, не привлекая всякий сброд, то он бы так и сделал. Если уж я сразу понял, что его воры конченые тупорылые недоумки, то он это знал с самого начала. Он нипочем не выпустит из-под своего контроля ни дуката до тех пор, пока золото не прибудет в безопасное место. Только после этого он раздаст подельникам их доли.
- Зачем тогда мне ехать в Портофино?
- Чтобы тебе не стыдно было сказать губернатору, что ты сделал хоть что-то полезное. Давай, седлай коней, и до закрытия ворот еще можешь успеть туда-обратно. Если бы у меня прямо сейчас нашелся след лучше, я бы отправил тебя туда.
Получив разрешение на поиски второго конца тайного хода, Мальваузен отправился по соседям сгоревшего склада. Справа и слева ничего. Тем более, что там сидели свои же солдаты. Да и вообще по третьей линии никто ничего не мог вывезти, пока шли все эти разборки. Или смежный ряд складов по четвертой, или ход уводил совсем вдаль. Что вряд ли, потому что тогда кому бы мешал Кокки?
Смежный дом по четвертой линии – дружная семья во главе с бодрым дядькой, седым, но не старым. Его жена, добрая итальянская мать семейства. Хотя и добрая, а слушаются ее все как матросы капитана. Трое почтительных сыновей с женами, полный дом маленьких детей. Утром все ходили в церковь, потом воскресный обед. Чтобы вот эти только что украли триста фунтов золота? Нет, так не бывает.
Дом слева – мрачный склад какой-то ерунды и хозяин, не терпящий французов. Ни слова по существу в порядке «маленькой вежливой беседы». На «именем короля» пообещал выйти с палкой и все кости переломать. Если не найдется более подозрительных, надо будет к нему с солдатами наведаться.
Дом справа – глухо. Не открывают, хоть устучись. Пошли на мессу и по пути к теще в гости? Все-таки воскресенье, можно и не работать. Мальваузен дернул дверь. Плотно притертая дверь чуть-чуть подалась. Не заперто.
- Эй, сеньор! Что-то ищете? – окрикнул постороннего сосед напротив.
- Кто здесь живет? – спросил Мальваузен.
- Пекори, торговец сукном.
- Как его семья, как здоровье?
- О, сеньор что-то знает, чего мы не знаем?
- Вы про что?
- Ночью у них такой скандал был. Орали как резаные. Или и правда резаные, кто их разберет.
- И как, зарезали их или другое что?
- Да не сказать, что зарезали. Утром дела вели, товар отгружали. Я, пока в церковь не ушел, телеги видел и покупателей видел.
- На других улицах сосед за соседа вступается. Все новости вчера на уме, сегодня на языке. У вас не так?
- Для своих так. А с жидами другой разговор. Они не лезут, когда нас грабят, а мы когда их. Потом, у баб когда самое время посплетничать?
- После мессы?
- В точку, сеньор! А жиды разве на мессу ходят, чтобы им пусто было, нехристям!
- Жиды? Пекори разве еврейское прозвание?
- О, сеньор, да Вы, похоже совсем не местный! Где это видано, чтобы честный христианин жидовские имена и прозвания запоминал. Это они к нам понаехали, вот пусть они на наш язык и переходят.
Мальваузен что было сил дернул дверь суконщика. Действительно, она не была закрыта ни на замок, ни даже на засов изнутри. Внутри пахло кровью и дерьмом. В углу лежала куча тряпья.
- Что там, сеньор? – сосед сунул нос полюбопытствовать.
- Плохо там все. Будь добр, позови солдат с третьей линии. Сдается мне, порезали евреев этой ночью. Пусть власти поразбираются.
- Так это Фабио Моралью надо звать. Если что крупное украли или пожгли или семью вырезали, так это к нему.
- Вот он на той улице сейчас и должен быть с солдатами. Пожар видел?
- Ну да, ну да, сеньор. Я мигом.
Дело оказалось ясное, как божий день. Если бы не пытались найти Луку по горячим следам, то нашли бы этот дом еще днем. Только зачем?
Следы на полу широкой дорожкой указывали на уже не особо тайную дверь в стене. За дверью совершенно бесхитростный ход к сортиру дома Абрама и обгоревшая сверху приставная лестница. Вот так грабители зашли в закрытый дом и этим же путем вынесли золото.
Дорожки крови на полу вели в другой дальний угол. Двое мертвых французских солдат без поясов с оружием. Судя по луже крови в другом месте, был еще один убитый, но его тело грабители забрали.
Судя по чистым местам на полу в виде прямоугольников и кругов, под которые не затекла ни кровь, ни грязь, золото грузили в ящики и бочонки. Возможно, помогали эти же французы.
Куда подевались евреи? Кровавые следы вели от закрытых на засов кладовок. Жена Абрама. Какие-то мужчина и женщина явно еврейского вида. Трое похожих на них детей. Взрослые заколоты мечом, дети кинжалом.
- Ты видишь то же, что и я? – спросил Фабио.
- Взрослые не сопротивлялись, - ответил Мальваузен, - Дети, похоже, погибли в бою. У девчонки кровь под ногтями. У старшего мальчишки в руке щепка с окровавленным концом.
- Маленькие львы, - Фабио вытер слезу, - Тех, кто это сделал, я бы удавил их же кишками.
- Можно еще кости подробить, или лебедкой растянуть. Только ты найди их сначала. Альфонсо Тарди. Лис Маттео. Лука из Портофино.
- Из Портофино? – переспросил Фабио, - С чего ты взял?
- Вежливо спросил одну «благородную даму».
- Сестричку Кармину?
- Ты ее знаешь?
- Я знаю в Генуе всех, кого стоит знать. И сестричку Кармину, и братца Пьетро, и Лиса, и Луку тоже. Но я не знал, что Лука из Портофино. А она, получается, знала. И так просто сдала его вам?
- Просто я умею разговаривать с людьми.
Фабио подумал, не палач ли случайно его собеседник. Но напрямую не спросил. Вдруг он не палач и сильно обидится за такое предположение.
- Как ты думаешь, сколько было налетчиков? – спросил Мальваузен, перебирая кучу хлама в углу, - Здесь куча брошенной одежды. Пять пар очень грязной обуви. Пять одинаковых мешков.