Беговые верблюды разжирели от спячки.
Они забыли, как мчались в битвах.
О Абу Забан! Нет больше сражений:
Их запретили власти.
Сколько ушло, гневных,
В землю чужих племен
Из-за того, что, наказываемые тюрьмой,
Они утратили вкус к набегам»[108].
В 1913 г. ваххабитам удалось присоединить к своему государству богатый и стратегически важный район Эль-Хасу на побережье Персидского залива с преимущественно шиитским населением. Так саудовское государство получило выход к морю. Начало Первой мировой войны, в которой Великобритания выступила противником Османской империи, а в 1916 г. совместно с Францией составила план ее раздела (Соглашение Сайкса – Пико), привело к активизации контактов между англичанами и представителями семьи аль-Саудов. В декабре 1915 г. между Великобританией и эмиратом Саудидов было подписано Дахранское соглашение о совместной борьбе против Османской империи на Аравийском полуострове. Удвоились поставки английского оружия ваххабитам. К ставке Абдель Азиза был прикомандирован британский представитель.
Сначала им был капитан Уильям Шекспир, а после его гибели в 1918 г. – сэр Гарри Сент-Джон Бриджер Филби, бывший чиновник британской колониальной администрации в Индии и отец будущего советского шпиона Кима Филби. Значение этого человека в становлении современного саудовского государства трудно переоценить. Этот талантливый арабист считал себя обиженным Британской империей и к концу 1920-х гг. начал действовать вполне автономно от Лондона. В 1930 г. он принял ислам и стал советником короля Абдель Азиза. Ниже еще будет сказано о той роли, которую он сыграл в становлении нефтяного могущества Саудовской Аравии[109]. В то же время Абдель Азиз действовал не как британский вассал, а как почти равноправный партнер Великобритании. «Никто не собирался посылать иностранные войска для оккупации какой-либо части Аравии, – писал британский премьер-министр Ллойд Джордж. – Это была слишком бедная страна, чтобы какая-либо хищная держава оккупировала ее». То, что там могут оказаться сказочные запасы нефти, в голову никому не приходило[110].
В 1921 г. Абдель Азиз присоединил к Саудовскому королевству остатки эмирата Хаиль (Джебель-Шаммар). В 1922 г. саудиты присоединили к своему государству южный эмират Асир, расположенный между Хиджазом и Йеменом, а затем начали экспансию в богатый Хиджаз. Как уже было сказано выше, шериф Мекки Хусейн, происходивший из рода Хашимитов (потомков пророка Мухаммеда), претендовал на роль общеарабского лидера. В марте 1924 г. Хусейн провозгласил себя халифом (к тому времени халифат в Турции был ликвидирован после провозглашения республики)[111]. Абдель Азизу необходимо было срочно действовать, чтобы не утратить инициативу. В октябре 1924 г. отряды «Ихванов» вошли в священную Мекку, повернув винтовки дулами в землю. Присоединение священных городов ислама Мекки и Медины явилось едва ли не важнейшим приобретением семьи аль-Саудов. Владение двумя святынями не только окончательно легитимировало династию Саудидов, прежде рассматривавшуюся большинством аравийских шейхов в качестве выскочек, но и породило позже у Саудидов стремление к лидерству в исламском мире. Неслучайно представители правящей династии Саудовской Аравии особенно дорожат титулом «Хадим аль-харамейн» (Слуга двух святынь). Нелишне также отметить, что приток паломников (хадж) обеспечивает королевство серьезными финансовыми доходами. Что касается шерифа Мекки Хусейна и семьи Хашимитов, то после безуспешной попытки утвердиться в Дамаске они стали клиентами Британской империи. Хусейн возглавил специально под него созданное королевство Иорданию, а его брат Фейсал стал первым королем Ирака. Оба государства в то время входили в сферу британского влияния[112].
В 1929–1934 гг. правительству Абдель Азиза пришлось выдержать гражданскую войну со ставшими неуправляемыми вооруженными формированиями «Ихванов». Присоединение к саудовскому королевству более развитого по сравнению с пастушеским Недждом торгового Хиджаза и Эль-Хасы, населенной шиитами, заставило правящую семью пересмотреть наиболее экстремистские ваххабитские взгляды и стать более веротерпимой, что не было понято «Ихванами». К тому же бедуинские добровольцы стали предъявлять претензии на долю власти и финансовых богатств, что не входило в планы Эр-Рияда. Наиболее буйную часть «Ихванов» пришлось ликвидировать.
Вслед за этим встал вопрос об экономическом развитии и финансировании нового государства, отчаянно нуждавшегося в деньгах. В попытках получить экономическую помощь Эр-Рияд в начале 1930-х гг. обращался даже к Советскому Союзу. Первая высокопоставленная саудовская делегация посетила Москву в 1932 г. Ее возглавлял тогдашний министр иностранных дел КСА и будущий король Фейсал бен Абдель Азиз (правил в 1964–1975). Однако в то время далекий Аравийский полуостров не занимал важного места в советских внешнеполитических приоритетах и рассматривался как малозначащая периферия. Саудовская делегация просила экономическую помощь, однако Совнарком предложил ограничиться отправкой двух пароходов с зерном «по льготной цене», в результате чего интерес к сотрудничеству с СССР у саудовской королевской семьи надолго пропал[113]. В то же время непревзойденной оказалась роль Гарри Филби в привлечении на саудовский рынок американских нефтяных компаний. Приход американских нефтяных гигантов в Саудовскую Аравию имел не только экономические, но и политические последствия, результатом которых стал геополитический альянс между КСА и США.
Во время открытия бахрейнского месторождения в мае 1932 г. американская компания «Сокал» обратилась к Филби с тем, чтобы, по словам ее генерального директора, «войти в контакт с Его Величеством Ибн Саудом». Филби знал, что конкуренция между различными нефтяными компаниями обеспечит лучшие условия сделки для его друга короля, поэтому вступил в контакт и с «Иракской нефтяной компанией» через ее основного учредителя – «Англо-персидскую компанию», указав им на интерес «Сокал» к Эль Хасе. «Я никоим образом не должен служить интересам упомянутого концерна, – писал он старшему геологу «Англо-персидской компании», – но вообще расположен помочь каждому, кто интересуется этими вопросами практически и может помочь правительству». В конце концов он согласился быть советником «Сокал», но тайно. Одновременно он поддерживал контакты с «Иракской нефтяной компанией», причем столь успешно, что ее представитель Лонгридж считал его доверенным лицом. На самом деле, и тогда, и в будущем лоялен Филби был прежде всего королю[114].
Американский исследователь Дэниэл Ергин пишет: «Филби получал удовлетворение от своего нового союза с “Сокал”. Помогать американской компании добиваться успеха в Аравии – значит снова “дергать льва за хвост” и вредить интересам Великобритании в регионе. Соглашение с “Сокал” давало ему также и большой личный доход. Реализуя множество проектов для своей торговой компании, он постоянно сталкивался с одной и той же проблемой, общей для всего королевства, – ему не платили. А деньги были крайне нужны, например для того, чтобы оплачивать учебу сына Кима в Кембриджском университете. За услуги “Сокал” согласилась платить Джеку Филби по тысяче долларов в месяц в течение шести месяцев плюс премии как по подписании концессионного контракта, так и по открытии нефти. Таким образом, Ким Филби смог в конце концов продолжить свою учебу в Кембридже, где и сделал первый шаг в “карьере” советского шпиона»[115].
В ходе переговоров саудовская сторона не оставляла сомнений, что ее главной целью было получение большой предоплаты. «Бесполезно поддерживать в вас надежду, что вы могли бы закрепить за собой концессию без значительного вознаграждения, – писал Филби в «Сокал». – Главное, что правительство Ибн Сауда является крупным должником и не может выполнить обязательств перед своими кредиторами. Его единственная надежда расплатиться основана теперь на возможности заложить потенциальные ресурсы»[116].
К маю 1933 г. окончательный набросок договора о концессии между «Сокал» и Саудовской Аравией был готов для представления королю. После формальных обсуждений на тайном совете Ибн Сауд сказал своему первому министру Абдулле Сулейману: «С Богом – подписывай». Соглашение обеспечивало немедленную выплату 35 тысяч фунтов стерлингов золотом (175 тысяч долларов) – 30 тысяч фунтов в качестве ссуды и пять тысяч аванса в счет отчислений от прибыли, выплачиваемых за первый год. Через 18 месяцев предполагалась выдача второй ссуды в 20 тысяч фунтов (100 тысяч долларов). Всю суммарную ссуду надо было возвращать только из причитавшихся правительству отчислений. Кроме того, компания предоставляла еще одну ссуду в 100 тысяч фунтов стерлингов золотом (500 тысяч долларов) по факту обнаружения нефти. Концессия действовала в течение 60 лет и охватывала территорию 360 тысяч квадратных миль. 29 мая 1933 г. договор был подписан. Ибн Сауд получил весьма значительные деньги. Король и его министр финансов настояли также на условиях, побуждавших «Сокал» вести работы как можно быстрее[117].
Укрепление позиций американских нефтяных компаний в Саудовской Аравии привело в конце концов к тесному политическому союзу между США и КСА. 14 февраля 1945 г. состоялась историческая встреча президента США Франклина Делано Рузвельта с королем Абдель Азизом бен Саудом на борту американского крейсера «Куинси» около берегов Египта. Для короля был разбит шатер на палубе эсминца, и каждый день ему забивали овцу, потому что он ел только свежее мясо. Днем Ибн Сауду показывали хронику американских военных действий, а его сопровождающие, после того как король засыпал, тайком спускались на другую палубу, где крутили американские фильмы, в которых актрисы играли в нижнем белье. В первом же столкновении с развращающим Западом пуритане пустыни не могли устоять