меренного, демократического ислама. Эпизод поддержки Анкарой террористической организации «Исламское государство» был вызван не идеологической близостью, а геополитическими интересами. В нормальной ситуации воинствующие салафиты не пользуются турецкой поддержкой. В то же время, по мнению Грэхема Фуллера, «главная идеологическая борьба в современном исламе разворачивается не между исламизмом и секуляризмом, как полагают некоторые на Западе. Ни даже между шиизмом и суннизмом, а внутри самого суннизма. Это борьба демократического ислама против суннитской автократии»[310].
Глава 2Ирано-Саудовское геополитическое соперничество как фактор дестабилизации политической обстановки в регионе
§ 1. Эволюция политической роли Ирака: от независимого центра силы к объекту политического влияния внешних игроков
Основными географическими зонами соперничества Ирана и Саудовской Аравии за влияние в ближневосточном регионе являются Ирак, Сирия, Ливан и Йемен. При этом достаточно заметно эволюционировала роль Ирака от государства, располагавшего в 1970-1980-е гг. равным военно-политическим потенциалом и равной субъектностью с Ираном и КСА, до объекта иранского политического влияния и арены ирано-саудовской борьбы.
Нынешнее иракское государство является в значительной степени искусственным образованием, созданным Великобританией в 1920 г., после победы в Первой мировой войне. При этом в составе этого государства оказались территории, населенные суннитами, шиитами и курдами. Шиизм как религиозное направление зародился в Ираке. На территории этой страны расположены основные святыни двенадцатеричников: Неджеф с гробницей Имама Али и Кербела, в которой расположена гробница Имама Хусейна. Неджеф, кроме того, исторически является центром шиитского духовного образования. В том городе расположен целый ряд шиитских медресе и духовных семинарий. До переноса интеллектуального центра исламской мысли в Кум после революции 1979 г. в Иране наиболее авторитетные шиитские богословы предпочитали иметь свою резиденцию в Неджефе. Фетвы их собрания-академии (хауза) были обязательны для выполнения верующими мусульманами-шиитами. В настоящее время Неджеф как религиозный центр восстанавливает статус и все больше конкурирует с Кумом[311].
Шииты вплоть до 2005 г. никогда не обладали в Ираке политической властью. Исторически относительно благоприятной эпохой для иракских имамитов был период правления династии Буидов (945-1055). Буиды являлись умеренными шиитами, однако в политических интересах блокировались суннитами и признавали верховную власть суннитского халифа. Сменившие Буидов Сельджукиды (1055–1157) строго следовали суннитскому правоверию и проводили в целом антишиитскую политику.
В XIII в. после монгольского завоевания Ирана и Ирака и крушения халифата Аббасидов шииты на короткое время получили преимущество, так как монгольские завоеватели не сомневались в их лояльности и предпочитали их враждебно настроенным суннитам. Однако после принятия монгольскими государями из династии Хулагуидов ислама в суннитской версии привилегированная ситуация шиитов закончилась. Политическое господство суннитов продолжалось и в период правлений в Ираке династий Джелаиридов, Тимуридов и Ак-Коюнлу (1334–1520). Обострение шиитско-суннитского соперничества в XVI–XVII вв. было связано с геополитическими причинами и прежде всего с борьбой между Османской империей и Сефевидским государством за господство на Ближнем Востоке и в Закавказье. В этот период произошли массивные этнические чистки и перемещения населения, когда значительное число суннитов из Ирана мигрировало в пределы Османского государства, а шииты-алевиты из Турции переселялись в Иран[312].
Положение иракских шиитов существенно менялось в ходе османского господства. Так, в течение коротких периодов персидского управления Ираком (1508–1533 и 1622–1638) шииты находились в привилегированном положении, в то время как суннитам приходилось испытывать религиозный гнет. Напротив, максимальные османские религиозные преследования против шиитов пришлись на эпоху турецко-персидских войн (XVI–XVII вв.). Наиболее благоприятная ситуация для шиитской общины наблюдалась в период управления Багдадским пашалыком мамлюками грузинского происхождения (1704–1831). На данном историческом этапе Ирак был де-факто независимым государством, и мамлюкские паши были вынуждены для укрепления своей власти находить консенсус с местным населением, в том числе и с шиитской общиной[313][314].
К моменту завоевания Ираком независимости шиитское население страны составляло 60 %4. В то же время шиитская община далеко не всегда составляла большинство в Ираке. По оценкам американского религиоведа Хуана Коула, в XVI–XVIII вв. шииты Ирака представляли собой религиозное меньшинство (около 25 % населения). Последователями шиизма были в основном мелкие торговцы и ремесленники в городах, а также племена «болотных арабов» на юге Ирака (провинция Мейсан), которых некоторые исследователи считают потомками древнейшего шумерского населения[315]. В то же время шииты практически не были представлены среди феллахов в других провинциях страны, а также среди городских нотаблей.
В XIX в. в Ираке произошел демографический перелом, вызванный рядом внутренних и внешних факторов. Прежде всего, после падения в 1722 г. иранской династии Сефевидов, инициировавшей шиитский ренессанс в Иране, большое количество представителей шиитского духовенства покинули эту страну и переселились в пределы Индии и Ирака. Исламское духовенство уже не рассматривалось новыми династиями в качестве опоры их власти, а в ряде случаев его права прямо ограничивались. Так, в правление Надир-шаха Афша-ра (1736–1747), пытавшегося построить общемусульманскую империю и найти компромисс с суннитскими подданными, шиизм был объявлен пятым, «джафаритским» мазхабом ислама наряду с четырьмя суннитскими, а шиитское духовенство было лишено права распоряжаться вакфами – имущественными дарениями (часто в форме недвижимости), которые обеспечивали исламским священнослужителям экономическое процветание. В ходе афганского завоевания 1722 г., правления Надир-шаха и последующей политической анархии духовенство утратило большую часть своих привилегий. После этого значительная часть иранских факихов и улемов эмигрировала в Неджеф и Кербелу. В сочетании с упадком богословской школы Исфахана, давшей в XVII в. таких выдающихся богословов, как Мулла Садра Ширази и Кази Саид Кумми, центр шиитской теологии вновь вернулся в города Южного Ирака, которые вернули себе утраченный статус культурных и образовательных центров шиитской уммы[316].
Во-вторых, в XIX в. в Ираке отмечались крупномасштабные миграции бедуинских племен с последующей седентаризацией. Так, недждийское племя Шаммар частично мигрировало на иракскую территорию. В районе Амары сложилась племенная федерация Бани Лам. Миграции бедуинов и их переход к оседлости меняли демографический баланс. При этом проповедникам из Неджефа и Кербелы удалось обратить в шиизм многие арабские племена. Например, значительная часть племени Шаммар перешла из суннитского мазхаба в шиитский[317].
Дополнительной причиной роста шиитской общины послужил рост благосостояния и финансовых возможностей шиитского духовенства Ирака в начале XIX в. Как показал Х. Коул, этот рост был тесно связан с финансовыми вливаниями в бюджет иракского духовенства со стороны шиитского государства Авадх в Индии (1722–1859). Так, в 1839 г. правитель Авадха перечислил по 30 тысяч риалов священным городам Неджефу и Кербеле. В 1841 г. 250 тысяч риалов было выделено султаном Авадха Мухаммедом Али Шахом на ремонт ирригационной системы в Ираке. Пожертвования шли через шиитское духо-венство[318]. Увеличение финансовых возможностей шиитских клерикалов повышало эффективность их миссионерской деятельности.
В 1916 г., согласно договору Сайкс – Пико, Ирак отошел в сферу влияния Великобритании. Британское правительство в выработке своей иракской политики решило сделать ставку на суннитов. Этому способствовали три фактора. Во-первых, шииты в июле – декабре 1920 г. подняли восстание против британских колониальных войск. Во-вторых, в Лондоне знали о преимущественном влиянии духовенства на настроения шиитской общины. В то же время шиитское духовенство, учитывая дипломатический опыт в Иране, рассматривалось англичанами как реакционный фактор, являвшийся помехой на пути модернизации и западной экспансии. В-третьих, суннитские симпатии британской администрации во многом определялись личными пристрастиями Гертруды Белл, выдающейся британской аристократки, направлявшей деятельность английских спецслужб в Ираке с начала XX в.[319] У Гертруды Белл установились хорошие, доверительные отношения с элитой суннитских, преимущественно бедуинских, племен Ирака. Используя их, она уговорила племенную элиту Ирака признать в качестве короля страны представителя рода Хашимитов (потомков Пророка Мухаммеда) Фейсала. В марте – июле 1920 г. Фейсал был королем Сирии, но был изгнан из Дамаска французской армией[320]. Необходимо отметить, что престиж Хашимитов в арабском мире необычайно высок. Будучи потомками Пророка Мухаммеда, Хашимиты претендуют на генетическое преемство лидеров суннитской ортодоксии. Кроме того, за ними был закреплен наследственный статус правителей (шарифов) священной Мекки. Остается добавить, что в 1922 г. Хашимиты были изгнаны из Мекки ваххабитским ополчением под командованием одного из представителей семьи аль-Саудов, которая вскоре станет правящим домом Саудовской Аравии. После утверждения династии Хашимитов в Багдаде сунниты на 80 лет приобрели политическое господство в независимом Ираке. В течение этого периода, по меткому выражению В. Р. Насра, сунниты «управляли Ираком, будучи меньшинством с психологией большинства, в то же время шииты, будучи большинством, вели себя в своей стране как меньшинство»