События последних лет позволяют утверждать, что иранцы, разрабатывая стратегию противодействия ИГ в Ираке, не собираются возрождать регулярную иракскую армию, учитывая, что дело это дорогостоящее и бесперспективное. В свое время американцы потратили на эту затею десятки миллиардов долларов, результатом чего стал полный разгром и бегство правительственных войск из Мосула. Более эффективным, по мнению Тегерана, является создание на базе шиитских милиций некоего подобия Корпуса стражей исламской революции. Наличие такого корпуса идеологически мотивированных и имеющих боевой опыт проиранских силовиков позволит решать как оборонительные, так и наступательные задачи. Выполнение этой миссии возложено на командующего спецназом «Кудс» КСИР генерала Касема Сулеймани[699][700].
Подводя итоги рассмотрению ситуации в среде шиитских политических партий и группировок Ирака, целесообразно сделать ряд выводов, касающихся связей между конфессиональной и геополитической ситуациями этой страны. Ирак занимает чрезвычайно важное геополитическое положение в регионе Ближнего Востока, являясь связующим звеном между Аравийским полуостровом, Левантом, Малой Азией и Ираном. В геополитических планах Тегерана Ирак занимает чрезвычайно важное место. Без иранского контроля над Ираком невозможно функционирование «оси сопротивления» Тегеран – Багдад – Дамаск – Бейрут, обеспечивающей иранское продвижение к Восточному Средиземноморью. В то же время, учитывая противостояние Ирана и Ирака при Саддаме Хусейне, для Ирана критически важно иметь в Багдаде дружественный или клиентский режим. Американцы, оккупировав Ирак в 2003 г., рассчитывали, с одной стороны, взять под контроль богатейшие запасы иракской нефти. С другой стороны, в Вашингтоне хотели превратить Ирак в буфер на пути распространения иранского влияния на Ближнем Востоке. Однако данный план провалился. К власти в Багдаде пришли представители шиитских партий, связанных с Тегераном, и иранское влияние в этой стране стало преобладающим. Негативный эффект деятельности этих партий заключался в нарушении сложившегося в иракской элите межконфессионального баланса. Результатом стала дезинтеграция страны и угроза ее фактического распада на три государства – шиитское, суннитское и курдское.
§ 3. Феномен «Исламского государства» в контексте ближневосточной геополитики. Новая суннитская идентичность
Одним из наиболее тревожных результатов процессов «арабской весны» является рост влияния радикальных экстремистских организаций, прикрывающихся лозунгами политического ислама. Наиболее широкий размах получила деятельность организации «Исламское государство», которой удалось в 20142018 гг. взять под контроль значительные территории на севере Сирии и Ирака. Деятельность этой организации получила настолько широкий международный размах, что борьба с ней потребовала создания интернациональной коалиции, созданной США и их союзниками из числа стран НАТО и ряда арабских государств в сентябре 2014 г.
В этой связи представляется целесообразным исследовать генезис и причины появления этого движения, а также причины его популярности среди части суннитского населения Сирии и Ирака. Изучение этих факторов может помочь в исследовании политических перспектив ИГ на Ближнем Востоке, а также развеять ряд пропагандистских мифов, созданных мировыми масс-медиа вокруг этой организации. Прежде всего, необходимо отметить, что возникновение ИГ было бы невозможно без американской оккупации Ирака в 2003–2011 гг. Американская интервенция привела к разрушению иракских политических институтов, в том числе двух несущих конструкций иракской государственности при режиме Саддама Хусейна – армии и партии Баас. В условиях возникшего политического вакуума наиболее мощными политическими силами в Ираке оказались религиозные организации, зачастую радикальной и экстремистской направленности.
Парламентские выборы, прошедшие в Ираке в январе 2005 г. и принесшие победу коалиции шиитских партий, были подвергнуты бойкоту со стороны суннитского населения. В четырех суннитских провинциях – Найнава, Анбар, Салахеддин и Багдад (провинция) – явка избирателей не превышала 6 %[701]. Бойкот суннитами парламентских выборов был обусловлен двумя причинами. Во-первых, суннитская община опасалась потери власти и влияния в оккупированном американцами постсаддамовском Ираке. Во-вторых, бойкот выборов был выражением протеста против расправ американских оккупантов над мирным населением в Фаллудже.
В марте – апреле 2004 г. в Ираке развернулось вооруженное антиамериканское сопротивление. Интересно отметить, что в 2004 г. межрелигиозные разногласия ушли на второй план. Первоочередной задачей для ряда политических сил Ирака стала борьба с американской оккупацией. В шиитском секторе эта борьба была представлена вооруженным сопротивлением «Армии Махди» Муктады ас-Садра в Неджефе, а в суннитском – восстанием в городе Фаллуджа. Фаллуджа, значительный иракский город с полумиллионным населением, расположен в центре так называемого суннитского треугольника, региона Ирака, «углами» которого являются Багдад, Мосул и провинция Анбар. В этом городе, получившем славу «иракского Кандагара», образовался «исламский эмират», находившийся под управлением полевых командиров. Они действовали под исламистскими лозунгами. Среди этих командиров были салафиты, суфии и даже бывшие военнослужащие-баасисты, однако все они были объединены лозунгами политического ислама. В апреле 2004 г. состоялись одновременно осада Неджефа иракской «Национальной гвардией» Айяда Аллауи и бомбардировки Фаллуджи американскими ВВС, в результате которых погибло около тысячи представителей мирного населения. Тогда же американскими морскими пехотинцами была предпринята первая попытка штурма города. Поддержку защитникам Фаллуджи в это время выразила наиболее авторитетная на тот момент суннитская организация – Ассоциация мусульманских улемов[702]. В ноябре 2004 г. состоялся второй штурм Фаллуджи американскими морскими пехотинцами. По данным иракского Красного полумесяца, в результате предшествовавших ему бомбардировок и ракетных обстрелов погибли 6 тысяч человек. Около 200 тысяч жителей Фаллуджи стали беженцами[703]. Информация о жестоком подавлении восстания вызвала взрыв антиамериканских настроений в Ираке. В то же время американцы столкнулись с отказом создающихся частей иракской армии подавлять восстание шиитов в Неджефе в августе 2004 г. Около 4 тысяч человек дезертировало из армии Айяда Аллауи, из них около 300 человек перешло на сторону «Армии Махди». Американское командование столкнулось с невозможностью подавить сопротивление вооруженным путем. В этих условиях была изменена американская стратегия в Ираке. Легитимация американского присутствия в стране прошла через выборы в новый иракский парламент.
Для нейтрализации угрозы американскому военному присутствию в Вашингтоне было решено привлечь на свою сторону большинство иракского населения, наделив властью шиитов этой страны. В подготовке к проведению парламентских выборов 2005 г. руководитель временной американской администрации Пол Бремер активно сотрудничал с наиболее авторитетным шиитским богословом Ирака аятоллой Али аль-Систани. Вначале американцы не принимали требований шиитского духовенства о необходимости выработки новой конституции страны всенародно избранным парламентом. Следует отметить, что позиция Али ас-Систани не была коллаборационистской. Он настаивал на том, чтобы американские войска были выведены из Ирака после выборов, а также солидаризировался с требованиями Мухаммеда Бакра аль-Хакима, предъявленными последним после возвращения в Ирак в мае 2003 г. Данные требования были изложены в трех пунктах. Во-первых, уважение к воле народа, выраженной в ходе всеобщего голосования. Во-вторых, уважение к правам меньшинств, выражающееся в федеративном устройстве будущего Ирака. В-третьих, уважение к исламу, выражающееся в том, что будущее законодательство Ирака будет выработано с опорой на нормы шариата[704].
В то же время сотрудничество части руководителей шиитской общины с американскими оккупационными властями было расценено иракскими суннитами как предательство национальных интересов Ирака, а кампания дебаасизации, которая проводилась иракским правительством начиная с 2004–2005 гг., была воспринята суннитами в качестве попыток оттеснить их от власти и подорвать экономическое благосостояние общины.
Суннитскому недовольству новым правительством в Багдаде способствовал ряд факторов. Во-первых, увольнение многих суннитов с работы и дискриминация при приеме на работу в рамках введенного иракским парламентом закона о «дебаасификации». Около 140 тысяч специалистов были уволены с государственной службы. Среди них были не только чиновники и офицеры силовых структур, но и врачи, учителя, университетские преподаватели[705]. Во-вторых, принятие в 2005 г. Закона о борьбе с терроризмом, в рамках которого сотни ни в чем не повинных иракцев без суда и следствия арестовывались, подвергались пыткам и допросам[706].
Проявлениями недовольства суннитской общины стали радикализация еще недавно веротерпимой и умеренной суннитской общины, а также рост влияния экстремистских организаций. Наиболее опасной из них стала «Аль-Каида в Месопотамии» («Аль-Каида фи биляд Бейн аль-Нахрейн»), лидером которой стал иорданец Абу Мусаб аль-Заркауи. Ряд зарубежных исследователей обратил внимание на то, что первоначально идеология салафизма и ваххабизма распространялась в Ираке иорданскими проповедниками[707]