х фактов и исторических аналогий, сколько в том, чтобы дать мне отчетливое, обобщенное понимание сущности данного вопроса».2. Основные функции резидента по руководству резидентурой. Роль квалифицированных помощников-групповодов (Шанхайский за говор. С. 191). Говоря о руководстве агентурной организацией, «Рамзай» особо выделяет следующие основные обязанности резидента — распределение работы, постановка задач агентам; — отбор, оценка и обобщение добытых материалов; — подготовка донесений Центру. Распределение обязанностей и задач по сбору разведывательных данных в значительное мере автоматически определилось самим составом агентурной группы «Рамзая»: «Фриц» (Клаузен) выполнял обязанности радиста, был полностью ос вобожден от активной разведывательной деятельности; групповоду «Джо» (Мияги) был поручен сбор военных сведений (ор ганизация, дислокация, переброска войск и т. п.) и некоторых материалов по экономике; кроме того, на его обязанности лежала организация перевода японских документов;«Отто» (Одзаки) добывал главным образом политические, экономиче ские и военно-экономические информации из японских правительственных и околоправительственных кругов и по линии органов ЮМЖД;«Жиголо» (Вукелич), выполняя техническую работу (фотообработка материалов), являлся хозяином конспиративной квартиры и частично соби рал информации среди иностранных корреспондентов и в местной фран цузской колонии; сам «Рамзай» основным объектом разведки имел германское посольство, используя его как источник информации по вопросам японо-герман ских отношений и общим вопросам подготовки Германии и Японии к войне. Постановка задач резидентом каждому из его сотрудников-агентов проводилась раздельно и дифференцированно. Общее задание, полученное резидентурой, как правило, сообщалось тому или иному исполнителю лишь в части, специально к нему относящейся. Вместе с тем при встрече резидента с сотрудником обсуждались все во просы, которые последний считал важными. При этом «Рамзай», по его словам, в таких случаях, лишь как исключение, сообщал о сведениях, добы тых лично им или кем-либо из других сотрудников. «Я делал это, — пишет «Рамзай», — только если считал особо необхо димым с целью указать определенное направление их усилий или преду предить возможность сбора ложной информации. Бывали такие случаи, ко гда по общеполитическим соображениям я считал важным информировать моих сотрудников о сведениях, добытых лично мной или кем-либо из чле нов нашей группы». «Рамзай» подчеркивает, что в распределении обязанности и постановке задач он старался сохранять известную гибкость, позволявшую ему в не обходимых случаях быстро сосредоточить усилия всей группы на решении какой-либо одной важной и срочной разведывательной задачи. В этом случае обычная специализация агентов по выполнению опреде ленных задач временн, частично или полностью отменялась. Об этом он говорит так: «Я сохранял за собой право пересмотреть в случае необходи мости обычный установленный порядок, когда каждый сотрудник концен трирует усилия на выполнении порученных ему основных задач. Как правило, я старался всемерно избегать подобных пересмотров. Тем не менее бывали особые случаи, когда я сосредоточивал усилия всех сотруд ников на решении какой-либо одной частной задачи, независимо от инди видуальных функций каждого. Так, во время событий 26 февраля 1936 года я просил всех сотрудников сосредоточить внимание на сборе разного рода сведений, на основе кото рых я мог бы сделать общее заключение. В 1937 году, в первые недели по сле возникновения китайских событий, я приказал всем направить усилия на сбор сведений о подготовке первой мобилизации японской армии. Когда начались бои у Номангана, я поставил всем задачей сосредоточиться ис ключительно на выяснении того, какие подкрепления может Япония напра вить на монгольскую границу, чтобы я мог судить о возможном развитии конфликта. Когда Германия напала на СССР, все мои сотрудники собирали всякого рода информации, характеризующие позицию Японии в вопросе вступле ния в войну. Это дало мне возможность подробно проследить размеры и направление (север или юг) большой мобилизации, начатой в то время Японией. После того как я убедился, что войны между Японией и СССР не будет, я направил внимание всех своих сотрудников на ход и развитие япо но-американских переговоров, которые велись в условиях напряженных от ношений между этими странами». Особо серьезной и ответственной обязанностью резидента, требующей от него наличия глубоких и всесторонних знаний обстановки в стране, «Рамзай» считает оценку добытого материала и отбор из всей суммы полученных информаций наиболее достоверных и ценных сведений для сообщения Центру. «Было бы неправильно думать, — говорит «Рамзай», — что я без разбору передавал все данные, которые мы собирали. Я взял за правило следить за тем, чтобы наша информация была возможно более тщательно просеяна, и посылалось только то, что я считал существенным и абсолютно не вызы вающим сомнений. Процесс отбора часто требовал многих часов упорной работы. В такой же степени это относится и к анализу политической и во енной обстановки. Способность отбирать материал и давать общую оценку или картину данного события является первым требованием для действи тельно ценной разведывательной деятельности, и достигнута она может быть только путем серьезной и настойчивой научно-исследовательской работы». «Рамзай» подчеркивает особую важность такого тщательного изучения всех сторон жизни и обстановки в стране — именно в условиях стран Дальнего Востока, где характерным является наличие огромного ко личества слухов и предположений, с которыми разведчику-резиденту приходится иметь дело несравненно более, чем где-либо в Европе.1941 годОбстановка в Европе и на Дальнем Востоке в первой половине 1941 го да характеризовалась явными признаками нарастания непосредственной военной угрозы со стороны гитлеровской Германии и Японии.На оккупированной немцами территории Польши — непосредственно у государственных границ Советского Союза — началось сосредоточение значительных масс германских войск. Пограничные органы советской военной разведки фиксировали интенсивные переброски германских воин ских масс, прибывающих непрерывным потоком из Германии. Сотни воин ских эшелонов доставляли пехотные и моторизованные соединения, артил лерию, танки, инженерные средства, боеприпасы и прочие воинские грузы. На территории Польши спешно проводились военно-административные мероприятия: польский административный аппарат заменялся германским, расширялась сеть военных госпиталей, различных баз военного снабжения, создавались дополнительные военно-административные органы и т. п. Все это в целом создавало убедительную картину непосредственной подготовки гитлеровской Германии к нападению на СССР.«…» Японское правительство, резервируя возможность выбора наиболее вы годного варианта агрессии — в зависимости от развития событий в Европе и результатов готовящегося удара Германии против Советского Союза, — вело маневренную дипломатическую игру, пытаясь маскировать подготов ку к войне — как против СССР, так и против США.В сентябре 1940 года Япония подписала «тройственный пакт» о воен ном союзе с гитлеровской Германией и нацистской Италией. Этот пакт не гласно дополнялся соглашением между Японией и Германией о взаимной помощи в случае войны против СССР.Вместе с тем японское правительство предложило Советскому прави тельству заключить пакт о нейтралитете, и этот пакт, после соответствую щих переговоров, был подписан в Москве в апреле 1941 года. Однако систематическое наращивание сил Квантунской армии в Мань чжурии, интенсивная подготовка японскими милитаристами маньчжурско го военного плацдарма и самый факт тесного военного сотрудничества Японии с Германией убеждали в том, что пакт о нейтралитете не может яв ляться для Советского Союза надежной гарантией против военной угрозы со стороны Японии. Не оставляя одновременно подготовки агрессии и в южном направле нии, японское правительство дополнительным договором с французским правительством от марта 1941 года еще более укрепило позиции Японии в Индокитае и Таиланде и усиливало нажим на Голландскую Индию, с кото рой велись длительные переговоры о предоставлении Японии особых пре имуществ в области импорта и экспорта товаров и сырья, получения горно рудных концессий, иммиграции и т. п. В целях маскировки своих агрессивных планов в Юго-Восточной Азии и выигрыша времени для завершения военной подготовки против США, японское правительство в марте 1941 года через своего посла в Вашингтоне вступило с правительством США в переговоры «об урегулировании спор ных вопросов японо-американских отношений». В процессе этих переговоров, обнаруживших глубокие и непримири мые противоречия между США и Японией, обе стороны отстаивали свои претензии на колониальное господство в Китае и Юго-Восточной Азии, причем США проявляли готовность пойти на сговор с Японией за счет Ки тая и СССР.Переговоры тянулись до конца ноября 1941 г. и завершились разрывом, сопровождавшимся внезапным нападением японского флота и авиации на базу флота США — Пирл-Харбор. О провале «Рамзай» (Рихард Зорге) в течение пяти месяцев после ареста вел себя мужественно и стойко, с презрением отвергая показания «Фрица» и отказы ваясь сам от дачи каких-либо показаний. Однако японская контрразведка, видимо, сумела применить достаточно эф фективные методы для того, чтобы сломить его упорство и заставить говорить. В начале 1942 года он также признал предъявленные ему обвинения и подтвердил показания «Фрица», «Анны» и «Джо».
В сентябре 1943 года суд приговорил «Рамзая» к смертной казни. Одна ко еще в течение года приговор не приводился в исполнение. «Рамзай» со держался в тюрьме.«…» «Отто» (Одзаки Ходзуми), поставленный перед фактом разоблачения его деятельности показаниями «Фрица», «Анны» и «Джо», полностью и от кровенно признался в своей агентурной деятельности в качестве ближайше го помощника «Рамзая». Однако в процессе всего предварительного и судебного следствия он вел себя с большим достоинством, сохранив лицо подлинного коммуниста, твердо и последовательно обосновывая свою сознательную деятельность в пользу Советского Союза как базы борьбы всего трудящегося, прогрессив ного человечества за светлое коммунистическое будущее (Протокол допро са Одзаки от 09.02.42 г.). Судя по отдельным замечаниям Уиллоуби в его книге «Шанхайский за говор», Бранко Вукелич («Жиголо»), которого «Рамзай» склонен был считать мягкотелым и легковесным представителем богемы, также не по шел ни на какие сделки со своей совестью, не пытался искать снисхождения и расположения противника и был предельно ограничен в своих показаниях. «Вероятно, Вукелич, — говорит Уиллоуби, — проявил под давлением го раздо больше мужества, чем кто-либо другой, потому что даже в сохранив шихся материалах и отчетах следователей, которые имеются у нас полно стью, ему уделено мало места. Его ранняя смерть в тюрьме вызывает предположение о применении пыток. Когда он умер, ему был только 41 год, и в протоколе не говорится, что перед арестом его физическое состояние было ниже среднего. Вполне возможно, что он упорно отказывался отвечать на вопросы, что вызвало со