льтера. Ты должна мобилизоваться… и победить.
– Справиться с демоном, хотя я даже не понимаю, что это такое? Теть Вер…
– Да, понимаю, – Елесина с досадой покачала головой. – Много лет готовила этот разговор, а вот нате – такой сумбур получился. Ты вот что. На кафедру-то эту иди. Иди и обучайся, осмотрись, как да что. Ты должна понять, что значит принадлежать к высшей магической элите. Когда по твоему желанию вокруг тебя формируется комфортная тебе реальность: нужные люди, нужные события. Некромант – над всем этим, ему не до мелочей вроде колдовства, потому что задачи другие. А Темничи среди некромантов были самой великой семьей, с огромными силами и армией служебных демонов. Вальтер был несокрушим, столько демонов-защитников у него было – море…
– Но вы же сказали, что ко мне идет демон-убийца, – не поняла Тая. – Разве среди демонов могут быть и защитники?
– Говорила я негодяям, учить девочку надо было с детства, – снова завелась тетя Вера. – Нет, те, что идут из глубины Мрака, – те убийцы. С демонами у некромантов вечная война, кто кого. Победит тебя – сотрет из яви, исчезнешь. Сам победишь такую тварь – и он склонится перед тобой. Почему они это делают – мы не знаем, у демонов другое видение мира. Либо станет защитником, либо служебным твоим демоном. Давно когда-то твой отец победил одного высшего демона, ох, и помогал он ему! В каждой новой битве равных ему не было. Только в ту ночь произошло что-то, у Вальтера уже не спросишь. Сразу скажу – на предательство демоны не способны. Османтус его звали – так он бился насмерть за твоего отца, но был растерзан, на клочки. Охраняет он тебя по старой памяти…
– Как охраняет меня? Демон охраняет, где? – Тая изумленно повертела головой, будто в кабинете сейчас под потолком могло висеть чудище.
– Лучше б ушел, толка никакого от него теперь, – горестно вздохнула тетя Вера. – Бесплотны демоны, тела нет у них, и вечно голодные. Ходят они по людям, как люди ходят по дорогам. Ходят и по всему тому, что окружает людей. А этот уже надоел. Гоняю его, нечего ему делать теперь рядом, пользы никакой. А не уходит. Бродит рядом… – тетя Вера прокашлялась, поправила растрепанную прическу и добавила: – Вы идите обе, у меня еще прием пациентов до утра. Дальше от меня уже ничего не зависит, а пособие по безработице мне Братство платить не будет, – и Елесина горько усмехнулась.
Тая встала со стула, боясь, что потеряет из переполненной чудовищными новостями головы все сказанное, что забудет, начнет считать это бредом. А Ирка же сейчас надувалась, как жаба, набирая воздух в легкие.
– Ма-ать, что это все значит?! – заорала Ирка, тараща глаза. – Меня за ночной клуб ты изничтожила, в порошок стерла! Мол, я тебе наврала, я такая-сякая!!! А потом выясняется, что ты от меня вообще скрывала всю свою настоящую жизнь?! Ведьмой была, никакая ты не врач?! Некромантка, мировая элита черной магии, ты? ТЫ?! А я корячусь в обычной школе, психую из-за какого-то там ЕГЭ?! Да где же справедливость в этом мире?!
– Ирина, мы с тобой не элита и не некроманты, – оборвала ее мать. – Ты что, не слышала или не поняла? Нет у меня былой силы, все у меня пропало. Мое имя, после того как я ушла, навсегда вычеркнуто из черной магии. Так что тебя мне порадовать нечем…
Оставив Елесиных разбираться, где же находится мировая справедливость, Тая выскользнула из кабинета.
Очередь уже не возмущалась, а притихла, ловя обрывки фраз, которые доносились из кабинета Веры Павловны.
– Там что-то серьезное? Так кричат, вроде бредят… – обеспокоенно спросила женщина с перевязанной рукой. – Перелом?
– Да. Тяжелый перелом… сознания, – тихо добавила Тая, выходя на улицу.
Яркий весенний день ослепил после полутьмы травмпункта.
Куда идти?
Привычный мир только что рухнул, но весенний день не знал об этом: он кружился, одуряюще звенели синицы, под подошвами рушились сверкающие ледяные кружева, выточенные солнцем. Из луж слепило, весна искрилась в окнах, но все это не имело сейчас значения, когда в душе ураган.
Тая, выйдя на улицу, на минуту остановилась, прислонившись к стене дома. Та была крепкой, надежной, нагретой солнцем и никуда не падала, что уже было хорошо.
Вот тебе и таинственный Макс Громов, который полгода промучился в ненужной ему школе только ради того, чтобы осторожно посвятить в тайны мира дочь некогда великого черного мага. Костя, Алиса, Маша с кафедры профессора – все они оказались непростыми ребятами.
Тая, оторвав спину от стены, шагала и шагала, не разбирая дороги. Улица повернула, за ней началась другая. Потом ноги вынесли на Большой проспект, от которого до дома был час ходьбы. За этот час нужно все осознать, переварить и уложить в голове.
Еще этим утром все казалось таким привычным и понятным. Борис Громов, профессор кафедры физики, накануне все так по полочкам ей разложил про парейдолию и видения в темноте. И ее ведь это устроило, успокоило. Несмотря на все странности, которые она не хотела замечать. И то, как она быстро оказалась у Пяти углов, и то, что никогда дом с башней не был частным особняком, а всегда был многоквартирным, с кафе и магазинами на первых этажах.
Она просто искала понятные объяснения непонятным вещам. А тем временем рядом все эти годы жила соседка Вера Елесина, которая ждала момента, чтобы рассказать страшную правду.
С мира вдруг сдернули пелену, открыв его настоящую, пугающую суть.
Родители ее, Вальтер и Эмилия Темничи, убиты демоном, который дождался семнадцатилетия их дочери и идет к ней. Как он выглядит, что это вообще такое – демон? Если даже отражение этого существа пугает до полусмерти – стоит только обернуться на перекрестке после захода солнца…
До сих пор самым страшным испытанием, которое можно было представить в ее жизни, был экзамен с тремя страшными буквами – ЕГЭ. И вдруг все это поблекло, когда ее вытащили из привычного мира на ураганный ледяной ветер, и она еле стоит на ногах, в полной темноте и неизвестности.
И все-таки в этот новый мир входила не она одна, и так было гораздо легче. Ирке тоже сейчас предстоит осознать, что ее мать – бывшая грозная некромантка в изгнании. Ирка-то справится, за нее беспокоиться не стоит.
Потом в голове все уложилось, как стихает ветер, и в мире наступила тишина. Тая медленно пересекла Опочининский сад, который звенел синичьим перезвоном, хотя прозрачный воздух уже тронула легкая муть сумерек.
А переходя перекресток между Наличной улицей и Средним проспектом, нарочно обернулась.
Спустя полминуты вдали проявилась легкая дымка. Мертвый страшный лик плыл над асфальтом, едва заметный на фоне улицы: такой бывает бледная луна на дневном голубом небе. Тая, сжавшись, заставляла себя стоять на месте и ждать, пока этот призрак догонит ее. Едва различимое отражение демона плыло медленно, но с ускорением. Уже близко от нее страшная пасть распахнулась, будто вывернулась наизнанку, и… исчезла.
Все было именно так, как и говорила мать Ирки: тень скользнула мимо, не причинив никакого вреда, разве что заставив отчаянно колотиться сердце.
Больше экспериментировать не хотелось – только добраться до дома.
В квартире было очень тихо: тетя Рита сидела на диване в своей комнате в компании Бандита, коробки шоколадных конфет и бокала вина, замерев перед каким-то душещипательным сериалом и растроганно хлюпая носом. Мешать ей сейчас не стоило, да и что было говорить? Разве что – «спасибо, бедная тетя Рита. Не вовремя ты решила покататься на машине по Кутузовскому проспекту шестнадцать лет назад. Теперь твоя жизнь пересеклась со страшными силами. Даже твоя соседка и лучшая подруга совсем не та, за кого себя выдает».
Тая, осторожно прикрыв дверь в комнату тетки, прошла в ванную, села на краешек, включила воду и позвонила Максу.
– Громов?
– Привет, Таисия. Что с голосом?
Очень хотелось сейчас сорваться и крикнуть: «На моем месте у тебя какой был бы голос?!»
Но вместо этого Тая собралась и очень сухо произнесла:
– Я все знаю, Макс. Елесина мне все рассказала. Вот, делаю первый шаг, которого ты ждал. Так ты, значит, некромант.
– Есть такое, – помолчав, спокойно ответил Макс. – Ну, поздравляю с инициацией, наследница Темнича. А то уже надоело в вашу школу таскаться, своих дел навалом.
– Зачем нужны были такие сложности? Можно было просто рассказать, и всё.
– А мой отец тебе сразу и сказал, – Макс, конечно, умел говорить с таким сарказмом, что ей собственные слова тут же показались глупостью. – Поверила разве? Тебе было очень болезненно увидеть на перекрестке отражение демона, а мы это видим каждый день и помногу. Тая, слом сознания – штука непростая. Зато теперь шока нет, но есть понимание. Я прав?
– Да как сказать, – саркастически ответила Тая. – Вы Елесину только больше не трогайте своими фокусами и проклятиями. И вообще – Елесины мои друзья, почти родные.
– Ты не слишком разборчива в выборе друзей, – Макс помолчал. – Насколько «всё» старая скандалистка тебе рассказала?
– Про жуткую тварь под названием демон, которая идет ко мне откуда-то, я в курсе. Я вижу только отражения этого, если оглядываюсь на перекрестке после захода солнца. Но сам демон еще на поверхность не вышел. Елесина сказала, что меня нужно было готовить с детства.
– В явь. Надо говорить: демон не вышел в явь, – поправил ее Макс. – Братство не хотело тебя травмировать раньше времени и пугать, они лучше знают, что делать. Задача Елесиной была в одном: сказать тебе правду в нужное время. Больше ее персона нас не интересует, и не беспокойся за нее. Главное – ты должна прийти на кафедру отца, он тебя очень ждет. Знаешь, где ИТМО находится? Петроградка, Кронверкский проспект, напротив сквера. Как зайдешь внутрь, сразу встретим.
– Значит, все-таки ИТМО, – нервно усмехнулась Тая. – А я туда приду, и окажется, что никакой кафедры некромантов там нет. Будет сюрприз, как и с твоим домом.
– Некромантов бояться – из-под дивана не вылезать, – чуть натянуто засмеялся Громов. – Дом мой на месте, просто открыт не для всяких там Елесиных. Так что насчет кафедры?