и одной замаскированной камеры. Мою речь сопровождали бурные овации. Зелёные друзья радостно выпускали красные облачка из ушей, серебристые дракончики взмахивали крыльями, восторженно прыгали антигравики. Один из них так перестарался, что попал в аквариум с Трёхглазым, из которого мгновенно выскочил как ошпаренный. Умилённо заплакала синими каплями висевшая у потолка тучка. Но тут же взяв себя в руки, вся пролитая жидкость испарилась, воссоединившись с основными стратегическими силами. А когда всё утихало, раздавались хлопки оранжевой жабы.
Но не долог был мой мирный триумф. Все двери разом распахнулись, и в зал ворвались толпы… разъярённых кристаллоидов!
Началась всеобщая паника.
Подразделение сиреневых столбиков с удивительным проворством сумело уйти в непробиваемый бетонопластиковый пол и из него выставило что-то напоминающее перископ. Дракончики повисли вниз головой на потолке, прикинувшись мёртвыми летучими мышами. Деревце попыталось притвориться барельефом стенки. Львиноподобная зверюга скорчила ужасную гримасу и разинула пасть. Из неё выскочил отшельник и, зажмурившись, выпустил заряды из двуствольного лучемёта. Сделав это, он тотчас же запрыгнул обратно в пасть. Оба выстрела вырезали кусок колонны, к счастью, оказавшейся лишь декоративной и не поддерживавшей купол. Кусок чуть-чуть поколебался, а потом начал падать как раз на мою кафедру. Мгновенно оценив происходящее, с передних рядов взмыли несколько боголюдей. Я успел заметить только мелькнувшие в воздухе бронзовые мускулистые тела. Они обхватили обломок, замедлили его падение и плавно уложили в сторону. Прозрачная клякса совершила стремительный плевок на потолок и размазалась по нему. Антигравики истерично переливались всеми оттенками голубого цвета.
Однако агрессивные действия кристаллоидов ограничились тем, что у оранжевой жабы отняли лингофон.
— Тихо!! — рявкнул громовой голос. Лингофон был установлен на полную мощность. Все замерли. Кристаллоиды облепили окружающие предметы. Казалось, помещение в инее. Они были на потолке, на полу, на стенах, даже на аквариуме Трехглазого. Из глубины аквариума возникло щупальце, прочистило стёклышко и снова исчезло в воде.
— Господа, — раздалось из лингофона, но уже потише. — Вам морочат голову. Возмутителен уже тот факт, что на эту лекцию не пригласили нас, старейшую и мудрейшую цивилизацию во Вселенной. Да, господа, это прискорбно, очень прискорбно. Не слушайте этого шарлатана, слушайте нас. Мудрые кристаллоиды — прародители всех известных цивилизаций. Это неоспоримо доказывают мозаичные полотна. Очевидная тяга к искусству предков. Голос крови! Мозаика обнаружена у большинства цивилизаций. Те же, у кого мозаики нет, происходят от тех, у кого мозаика есть. Родоначальники всего живого — мы! Родоначальники всех искусств и, прежде всего, мозаики — мы!
Я не мог больше слушать эти мерзкие речи ненормальных кристаллоидов. Схватив несколько пластинок мозгофильмов, я запустил ими в ближайшее наибольшее скопление псевдоинея. Эффект от моего броска оказался потрясающим. Десятки тысяч кристаллоидов рванулись к этому месту со всего зала. Образовав несколько плоскостей по числу пластинок мозгофильмов, они начали переливаться всеми цветами радуги. С тихим стуком упал уже ненужный лингофон на голову оранжевой жабы.
Тяжело переводя дыхание, в зал вбежала, как всегда вовремя, Галактическая Полиция и изумлённо замерла, наблюдая за происходящим чудом.
Я должен сказать ещё несколько слов, прежде чем закончить свой рассказ.
Я кинул первое, что попалось мне под руку. На идеальных кристаллических пластинках мозгофильмов была магнитно-молекулярная запись информации, которая и подействовала так поразительно на кристаллоидов. В пластинках они чувствуют необычайную силу, божество и приходят от этого в экстаз, выражающийся переливающимися мозаичными полотнами, составленными из тел тысяч кристаллоидов. Они утратили всякие свои агрессивные и хулиганские помыслы и работают теперь в разных уголках Метагалактики бродячими артистами, тщательно оберегая вручённые им пластинки.
Мне же вручили несколько премий и медалей: «За борьбу с космическим бандитизмом», «За пропагандирование гуманистических идей», «За самоотверженную любовь к искусству», «За спасение жизни виконтессы Отолобальской» (коей оказалась оранжевая жаба) и т. д. Награды я принял с подобающей скромностью и благополучно нуль-транспортировался к себе домой.
Единственное, что меня беспокоит — за мной увязались три богини, но сил на борьбу у меня уже не оставалось.