, выделяют в свою сперму феромон под названием матрон, который подавляет стремление самки к дальнейшему спариванию.
Однако шоу руководят отнюдь не самцы. Самцы толкунчиков могли бы применять парфюмерию, однако в качестве стратегии ухаживания выбрали дарение подарков. И на то есть веские причины. Взрослые самки толкунчиков обладают ненасытным аппетитом. Они едят, чтобы лучше стимулировать производство яиц, и самцы входят в меню. Поэтому помимо воздушного танца самка получает в подарок только что пойманное насекомое, которое по размеру может быть таким же, как сам самец. Самка не будет спариваться с самцом, если тот придет без подарка. Самцы некоторых видов просто передают добычу самке, чтобы она ела, пока они совокупляются, вися над ней в воздухе. Другие заворачивают пойманную добычу в шелк, выпущенный из полых волосков, находящихся у утолщения в основании передних лап. Эта уловка дает самцам драгоценное время: они спариваются с самкой, пока та разворачивает подарок. Однако самцы не слишком благородны, делая любовные подношения. Иные сначала съедают большую часть добычи, оставляя только фрагмент внутри шелкового шара. Самцы некоторых видов пошли дальше и дарят только упаковку, без добычи внутри. Другие пытаются выйти сухими из воды, поднося своим избранницам ворсистые семена или какие-нибудь другие несъедобные предметы[331]. Будет ли самка в этом случае недовольна? Самки многих видов сами не охотятся, а питаются нектаром или пыльцой, поэтому считается, что брачный дар обеспечивает белок, необходимый для развития потомства.
Учитывая щедрые подарки и возможность потом перекусить самцом, конкуренция среди самок растет. Пытаясь заманить подходящего самца[332], некоторые самки толкунчиков прибегают к использованию «косметики»: раздувают брюшки, чтобы выглядеть так, как будто бы они полны зрелых яиц. В таком виде они неотразимы, и зрелище очень волнует самцов.
Привлечение партнера – не единственная функция процесса ухаживания. Поскольку многие виды выглядят почти идентично, специфическое для вида поведение в процессе помогает идентифицировать вид. Спарившись с неправильным видом, муха не получит потомства, поэтому эволюция предусмотрела инструменты для определения своего вида. (Не забывайте, что в роде комариков Chironomus насчитывается 647 видов, и теперь попытайтесь представить, что существует множество видов человека рода Homo.)
В качестве иллюстрации можно рассмотреть брачные танцы плодовых мушек – наших маленьких знакомых, обитателей вазы с фруктами. У каждого вида есть сложная многоступенчатая последовательность движений, включающая наклоны крыльев, подергивание одним или обоими крыльями вперед, расправление крыльев по сторонам и быстрые взмахи крыльев, при которых создается жужжание различной тональности. Важно сделать все в правильном порядке и достаточно хорошо, иначе танец нужно прервать и начать все заново с самого начала танца (а то и раньше). Во время танцевальной фазы ухаживания одна или обе мухи часто делают перерывы и отдыхают, умывая в этот момент лапу, крыло или усик. Важно вести себя непринужденно на ранней стадии, потому что ставки высоки, учитывая, что это может быть единственный сексуальный контакт в вашей жизни. Если танец срабатывает, то действие усиливается, что в конечном итоге приводит к физическому контакту. Самец постукивает и поглаживает тело самки разными частями лапок. Если все идет хорошо, он начинает целовать свою возлюбленную, ритмично прижимаясь мягкими частями рта к ее спине и брюшку. Иногда ласки становятся более интенсивными, и поцелуи переходят на гениталии. Совокупление длится около двух часов[333]. За сексом обычно следует отдых пары и приведение себя в порядок и совместный просмотр телевизора.
Звуки, генерируемые крыльями плодовой мухи во время ухаживания, – не побочный эффект визуального представления. Часто это главная цель движения крыльев, производимых самцом. Эти «песни» бывают двух видов, иногда они похожи на комариный писк, а иногда напоминают мурлыканье кошки. Вторые получаются путем вытягивания и взмахивания одним крылом. Это очень мягкие звуки, и, чтобы услышать их, мы должны усилить их в миллион раз. В 2016 году исследователи из Принстонского университета обнаружили[334], что самцы плодовых мушек меняют интенсивность брачных песен в зависимости от расстояния до самки. Напевать громче, когда твой возлюбленный далеко, сродни тому, что нужно громче крикнуть, если тот, кого мы зовем, находится дальше. Это полезная способность для самца, поскольку таким образом он сводит к минимуму высокие энергетические затраты на пение для самок, которые бывают довольно привередливы, и тогда петь приходится долго. На сегодняшний день известно, что способностью регулировать громкость пения, учитывая расстояние до реципиента, обладают только люди и певчие птицы.
Я уверен, многие задавались вопросом, почему, черт возьми, комары так громко пищат. Самка комара должна молчать как рыба, приближаясь к настороженному существу, обладающему большим хвостом, отгоняющим мух, или смертоносной парой рук. Аристотель описал звуки мух как «нечто противоположное осмысленной речи»[335] и ошибочно заключил, что у мух «нет ни голоса, ни языка».
Более пристальное изучение объясняет смысл этого безумного поведения. Оказывается, писк комара, создаваемый взмахами крыльев со скоростью до 600 раз в секунду, существует не для того, чтобы раздражать добычу. Одним из ключей к разгадке наличия этой функции становится то, что у многих видов звук издают только самки. Еще одна подсказка: самцы «слышат» этот звук посредством волосистых усиков, которые вибрируют в унисон, принимая только правильный тон своего вида. Сенсорные клетки у основания волосков преобразуют вибрации в нервные импульсы, посылаемые в мозг, которые затем стимулируют самца к полету в поисках своей пары.
В качестве дополнительного упрека Аристотелю скажу, что комары, как и плодовые мухи, контролируют взмахи крыльев. Несмотря на то что самцы комаров, как правило, издают более высокий писк, делая более быстрые движения крыльями, оба пола активно модулируют тон звучания во время полета, чтобы соответствовать верхним обертонам, характерным для брачных полетов.
Несмотря на акустическую точность, комары не застрахованы от ошибок[336]. У некоторых видов окраска крыльев молодых самцов напоминает расцветкой крылья зрелых самок, что приводит к неловким ситуациям при спаривании. Один энтомолог рассказал мне[337], что комаров можно привлечь камертоном, и есть хорошо известный случай, когда комары облепили оборудование электростанции, потому что самцов привлек особый высокий звук, который оно издавало.
Недавно появившийся самец комара находится, так сказать, в препубертатном состоянии. Его гениталиям требуется день, чтобы созреть, и в процессе созревания они поворачиваются на 180°. Удобно, что самцы в этой возрастной стадии не только импотенты, но и глухие. Чтобы иметь возможность услышать любовную песню партнерши, усики мальчика-комара должны выпрямиться, и только после завершающего поворота гениталий начинается выпрямление волосков. Это позволяет избежать печального и непродуктивного сценария[338], когда сексуально некомпетентные самцы спариваются со зрелыми самками[339].
Мошки, кусающие лягушек, как и их двоюродные братья-комары, тоже используют пение во время ухаживания, а у самцов также есть ворсистые усики, чтобы «слушать». Исследовательская группа, куда входили ученые из Шри-Ланки[340], Соединенных Штатов и Панамы, обнаружила, что быстрыми взмахами крыльев мошки создают тона и обертоны, различающиеся в зависимости от пола. После объединения в пару самец и самка синхронизируют взмахи крыльев, чтобы соответствовать высоте тона друг друга. Возможно, чтобы отпугнуть своенравного ухажера, самцы, на которых сел другой самец, меняют настрой так, чтобы он не совпадал с потенциальным претендентом, своего рода способ сказать другому комару: «Отвали от моего зада!» Ученые также полагают, что использование звуков и задействование слуха при ухаживании, возможно, и способствовало мухам в отслеживании лягушек по кваканью.
Брачное пение часто говорит о наличии какой-нибудь примечательной физической особенности[341], например, у недавно обнаруженного вида зеленушек, найденных на юго-западе США. У всех 28 исследованных самцов Erebomyia exalloptera левое крыло было на 6 % больше правого, при этом крылья ближе к кончику имели разную форму. Нет ни одного летающего животного, у которого тоже были бы асимметричные крылья. В конце концов, что может быть важнее способности летать прямо? Секс, вот что. Эти хрупкие мухи размером около 4 мм ухаживают за партнерами и спариваются в темных углублениях под скалистыми выступами вдоль ручьев Аризонского каньона. В процессе ухаживания они обмахивают себя крыльями, генерируя при этом характерные звуки, поэтому наличие асимметричных крыльев ради воспроизведения звуков кажется вполне оправданным. Самец подлетает и стучится в темное пятнышко в скале, и если там самка, он садится позади нее и приближается примерно на 2,5 см. Затем вытягивает оба крыла горизонтально и делает ими несколько коротких взмахов. Если самка не отодвигается, воодушевленный самец продолжает махать крыльями, располагаясь над ее брюшком и пытаясь совокупиться.
Почему эволюция одобрила такой физический недостаток, как асимметричные крылья? Можно подумать, что возможные преимущества во время ухаживания перевешивают недостатки полета. Однако блестящий израильский биолог по имени Амоц Захави в 1975 году опубликовал теорию