тересным примером, а может оказаться просто особенностью данного человека. Если несколько человек или, что еще лучше, каждый суперученик, с которым я встречался, совершали определенные действия определенным образом, я понимал, что нащупал общий принцип. Затем я сверил эти принципы с научной литературой.
Существуют ли механизмы и открытия в когнитивной науке, поддерживающие тактику, которую я увидел? Еще лучше: были ли контролируемые эксперименты, сравнивающие один подход к обучению с другим? Научные исследования подтверждают эффективность многих стратегий обучения, применяемых суперучениками. Это говорит о том, что суперученики с их безоговорочным вниманием к эффективности и действенности, вероятно, обнаружили некоторые универсальные принципы в искусстве обучения.
За пределами принципов и тактики находится более широкий базис, на котором основывается суперобучение. Так, один из способов взять на себя ответственность за собственное обучение — решить, что именно вы хотите узнать, как вы хотите это узнать, и разработать собственный план, чтобы понять, что вам для этого понадобится. Вы тут главный, и вы несете ответственность за результаты. Если вы подходите к суперобучению таким образом, то вам придется принять перечисленные принципы в качестве гибкого руководства, а не жестких правил. Хорошо учиться — не значит просто следовать набору предварительных предписаний. Нужно попробовать что-то для себя, подумать о природе проблем обучения, с которыми вы сталкиваетесь, и протестировать решения для их преодоления. Имея это в виду, давайте обратимся к первому принципу суперобучения — метаобучению.
Глава IV. Принцип 1. Метаобучение: сначала нарисуйте карту
Если я и видел дальше, то только потому, что стоял на плечах гигантов.
Дэн Эверетт{28}, коренастый мужчина лет шестидесяти с небольшим, выступает в переполненной аудитории. Он говорит медленно и уверенно. С лица не сходит улыбка, к ней очень подходят светлые редеющие волосы и борода. Оратор стоит у стола, на котором плотно разложены палочки, камни, листья, фрукты; стоят какие-то контейнеры, кувшин с водой. Ученый подает сигнал: эксперимент вот-вот начнется.
Из двери справа на сцену выходит грузная смуглая женщина средних лет с темно-каштановыми волосами. Эверетт подходит к ней и произносит что-то на языке, которого она не понимает. Женщина явно смущена. Она озирается и вдруг нерешительно говорит: «Кути паока джалу»[16]. Эверетт пытается повторить ее слова. Женщина в недоумении, но после еще одной или двух попыток Дэна всем начинает казаться, что ему удалось все произнести правильно.
Лингвист пишет на доске: «Кути паока джалу ⇒ приветствие (?)». Затем указывает на запись маленькой палочкой. Женщина догадывается: ученый хочет узнать соответствующее слово, — и отвечает: «Нкиндо». Эверетт записывает: «Нкиндо ⇒ палка». Затем он берет две палочки и получает тот же ответ: «Нкиндо». Он роняет палку — и женщина тут же реагирует: «Нкиндо паула». Демонстрация продолжается. Эверетт показывает предметы, выполняет действия, слушает ответы и записывает их на доске.
Вскоре задачи усложняются. Для перевода предлагаются уже целые предложения: «Она пьет воду», «Вы едите банан» и «Положите камень в контейнер». Дэн непрерывно экспериментирует, строит новые фразы и проверяет реакцию женщины, чтобы убедиться в своей правоте. В течение получаса две доски, заранее приготовленные в аудитории, оказываются исписанными существительными, глаголами, местоимениями и специфическими фонетическими значками.
Выучить десятки слов и фраз — отличный результат для первых тридцати минут знакомства с языком, о каком бы диалекте ни шла речь. Но подвиг Эверетта особенно впечатляет: ему запрещено говорить на языке, который может понимать его контрагент. Экспериментатору приходится побуждать женщину произносить слова и фразы и повторять их, чтобы попытаться уяснить грамматику языка, произношение и лексику. При этом он даже не знает, на каком языке говорит{29}.
Как же Эверетт сумел без помощи учителей или переводчиков всего через полчаса заговорить на совершенно новом для себя языке? Разве такое возможно — пусть бы даже он знал, какой язык изучает. Ведь большинству из нас не удается заговорить после нескольких лет занятий испанским в средней школе. Что дает ученому возможность, пусть бы даже со множеством дополнительных ограничений, подбирать слова, расшифровывать грамматику и произношение намного быстрее, чем вам или мне? Он лингвистический гений или дело в чем-то другом?
Ответ: это наш первый принцип суперобучения — метаобучение.
Что такое метаобучение?
Приставка мета- восходит к греческому μετά — «сверх». Обычно ее наличие свидетельствует о том, что речь идет о более высоком уровне понятия. В нашем случае «метаобучение» означает «учение об обучении». Вот пример: если вы изучаете китайский, то знаете иероглиф — «огонь». Это — обычное обучение. Но иероглифов в китайском языке слишком много, выучить все невозможно, однако если воспользоваться так называемым иероглифическим ключом, или радикалом — простым иероглифом, то удастся достаточно легко определить тему понятия, зашифрованного в более сложном. Так, иероглиф означает «кухонная плита». Он состоит из двух изображений, левое нам уже знакомо — это , что указывает на отношение понятия к огню. Такое изучение китайских иероглифов является метаобучением: исследуется не непосредственный объект, в данном случае сложный иероглиф, а составляющие его части. Их значение и устанавливается в рамках данного предмета. Проще говоря, мы рассмотрели, как правильно изучать незнакомый предмет, если он состоит из знакомых.
В случае Эверетта мы наблюдаем демонстрацию огромных возможностей метаобучения, лежащих прямо на поверхности. «Итак, что мы заметили?» — спрашивает лингвист аудиторию после того, как его краткий эксперимент завершился. И слышит из зала неуверенное: «Кажется, это CVO{30}?» Предположение шокирует не слишком, и Эверетт продолжает: «Похоже, в этом языке нет никакой маркировки множественного числа существительных… Если я ничего не пропустил, множественное число может обозначаться интонацией. Тон во множественном числе явно понижается; но действительно ли все дело в интонации, еще предстоит проанализировать». Эти мысли вслух показывают: когда Эверетт слышит от собеседницы слово или фразу, он не просто повторяет за ней звуки — основываясь на многолетнем опыте изучения языков, он составляет карту теорий и гипотез о том, как устроен новый язык.
В дополнение к обширным лингвистическим знаниям у Эверетта есть в запасе один трюк. Опыт, который он провел публично, не его разработка. Этот метод придумал учитель Эверетта Кеннет Пайк для изучения языков коренных народов. Метод часто называют «одноязычной полевой работой». Он предлагает последовательность объектов и действий, которая поможет практикующему «собрать по кусочкам» неизвестный язык. В 2016 году этот способ даже был задействован в Голливуде: лингвист Луиза Бэнкс использовала его для декодирования языка пришельцев{31}.
Две части лингвистического арсенала — детализированная карта того, как работают языки, и метод, обеспечивающий путь к беглому общению, — позволили Эверетту достичь гораздо большего, чем просто умения произнести на незнакомом языке несколько несложных предложений. За последние тридцать лет лингвист вошел в число немногих чужаков, свободно владеющих пираха — одним из самых необычных и сложных языков на планете, на котором общается только изолированное племя в джунглях Амазонки.
Эффективность вашей карты метаобучения
Пример Эверетта прекрасно показывает продуктивность метаобучения для быстрого и эффективного освоения новых приемов. Умение видеть, как работает предмет, какими навыками и информацией необходимо овладеть и каким образом сделать это наиболее рационально, лежит в основе успеха всех проектов суперобучения. Итак, метаобучение формирует карту, показывая, как вам кратчайшим путем добраться до места назначения.
Оценим важность метаобучения на примере освоения третьего иностранного языка[17]. Исследование проводилось в Техасе, где носителей английского языка и испано-английских билингвов{32} зачислили в один французский класс. Последовательно проводившиеся тесты показали: при изучении нового языка двуязычные ученики превосходили монолингвальных. Само по себе это не удивительно.
Французский и испанский языки принадлежат к романской группе, поэтому в их грамматике и произношении есть общие черты, отсутствующие в английском. Предположительно, именно это и дало преимущество билингвам. Но более интересным оказалось, что среди билингвов те, кто ранее брал уроки испанского языка, показали лучшие результаты в изучении французского. Причина, по-видимому, заключается в том, что сами занятия помогают сформировать то, что авторы исследования называют металингвистическим осознанием. Простое знание языка такого эффекта не дает. Различие между двумя типами двуязычных учащихся в основном сводилось к метаобучению: одни ученики знали язык «фактически», из практики, а другие, которые брали уроки, еще и представляли себе грамматическую структуру языка{33}.
Пользу из метаобучения можно извлечь не только при изучении иностранных языков. Лингвистические примеры просто объемны и выразительны, потому что в них наиболее четко разделены метаобучение и системное обучение. Это связано с тем, что содержание (лексика и грамматика) далеких друг от друга языков часто совершенно различно, а структура метаобучения при этом может быть одинаковой. Запоминание французских слов не поможет вам в изучении китайского языка, но понимание того, как расширение словарного запаса работает во французском языке, вероятно, способно помочь и с китайским. К тому времени, когда мы с моим другом достигли последней страны в нашем годичном путешествии, посвященном изучению языков, процесс погружения и изучения нового языка с нуля практически стал рутиной. Слова и грамматика корейского языка, конечно, были совершенно новыми для нас, но сам путь обучения уже был хорошо проторен. Метаобучение годится для всех предметов, но часто его сложно изучать в отрыве от регулярного обучения.