И Падильо несколькими фразами объяснил, что слежка ФБР – та самая причина, что может заставить Ван Зандта принять услуги Димека.
– Ты рассказал Уинрайтеру и Айкеру насчет Анголы?
– Даже нарисовал им карту. И достаточно точную.
– Они осмотрели твой бок?
– Айкер хотел взглянуть. Интересовала их и фамилия доктора.
– Но наживку они заглотнули?
– С неохотой. Но им хочется узнать, куда ушло оружие и в каком количестве.
– Как я понимаю, ты удовлетворишь их любопытство на следующей неделе?
– Или неделей позже.
Официант принес «мартини». Я велел ему подойти за заказом через десять минут.
– Значит, ты обзавелся федеральными телохранителями. И что ты будешь с ними делать?
– Еще не знаю. Они будут держать меня под наблюдением круглосуточно.
– Но не бесконечно.
– Наверное, я рассказал им слишком захватывающую историю. Завтра придумаю другую, чтобы отделаться от них.
Подошел герр Хорст, и Падильо представил его Сильвии. Мы как раз решали, что заказать на обед, когда официант принес телефонный аппарат и воткнул штекер в розетку у столика.
– Вас к телефону, мистер Маккоркл.
Я снял трубку.
– Слушаю.
– Мы согласны на замену, – голос Боггза. – Но хотим с ним встретиться.
– Когда?
– Лучше бы сегодня вечером.
– Я не уверен, что мы сможем так быстро найти его. Я хочу поговорить с моей женой.
– Поговорите. Но встретиться мы должны сегодня, это ясно?
– Одну минуту, – я зажал микрофон рукой и повернулся к Падильо. – Это Боггз. Димек их устраивает, но они хотят встретиться с ним. Судя по его тону, сегодня или никогда.
– В полночь, на Седьмой улице. Димека я найду.
– Мы ждем вас в полночь, на Седьмой улице, – я назвал Боггзу адрес.
– Скажи ему, чтобы готовил деньги, – напомнил Падильо.
– И не забудьте про деньги, – добавил я. – Если он не убедится, что они есть, то развернется и уйдет.
– Деньги будут, – пообещал Боггз. – Но мы отдадим их Падильо, так?
– Так.
– Он получит их завтра.
– Передайте трубку моей жене.
– Увидимся в полночь, Маккоркл. Передаю трубку.
– Фредль?
– Да, дорогой. У меня все хорошо. Только немного устала и скучаю по тебе.
– Осталось недолго. Конец уже близок.
– Я надеюсь... – и в трубке раздались гудки отбоя.
Я дал знак официанту унести телефонный аппарат, но Падильо попросил оставить его еще на пару минут.
– Как Фредль? – спросил он.
– Не знаю. Голос какой-то странный. Но она не кричала.
– А раньше кричала? – глаза Сильвии широко раскрылись.
– Один раз. Они причинили ей боль, чтобы произвести на меня должное впечатление. Им это удалось.
– Подонки! – воскликнула Сильвия. – Убивают и мучают, а потом смеются над страданиями других. Я слышала, как они смеялись, когда с кем-то приключилась беда.
– Может, они смеются от страха, – предположил Падильо. – Бывают случаи, когда испуганные люди смеются.
– Вы пытаетесь их оправдать? – взвилась Сильвия.
– Я никого не собираюсь оправдывать, – покачал головой Падильо. – Оправдаться бы самому.
Он снял трубку и набрал номер. Прошло немало времени, прежде чем ему ответили на другом конце провода.
– Это Падильо. Встреча с твоими будущими работодателями на Седьмой улице в полночь. Придет также Маккоркл. Я не смогу, – он послушал несколько секунд. – Только ты и Маккоркл. Я поговорю с тобой завтра.
Он положил трубку, и официант отнес телефонный аппарат к другому столику. Вероятно, кто-то из сидящих за ним хотел позвонить в Гонолулу. Если кто действительно звонил в другой город, мы увеличивали счет на двадцать процентов. Принесли еду, по виду отлично приготовленную, но мне есть не хотелось. Герр Хорст остановился у нашего столика, чтобы спросить, что мне не нравится, но я заверил его, что все в полном порядке, лишь у меня нет аппетита.
– Ты можешь пропустить обед, – заметил Падильо. – А еще лучше два или три.
– Ты полагаешь, я слегка растолстел.
– Лишний вес не украшает мужчину. Даже если он владелец салуна.
– Хотите кофе? – спросил я Сильвию.
– Не откажусь, – кивнула она.
– Закажи ты, – посмотрел я на Падильо. – Я хочу знать, достаточно ли четко проинструктировал герр Хорст персонал.
Падильо поднял голову, чуть кивнул, и, как по мановению волшебной палочки, рядом с ним оказался официант. Сработали то ли инструкции герра Хорста, то ли магнетизм взгляда Падильо. Даже если он заходил в ресторан впервые, официанты повиновались малейшему его знаку. У меня, во всяком случае, так не получалось.
Он заказал только кофе, от сладкого мы дружно отказались.
– Когда ваша встреча закончится, постарайся сделать так, чтобы Боггз ушел первым, – напутствовал меня Падильо. – А Димека отпусти минут через десять. Мне бы не хотелось предоставлять им возможность пообщаться наедине.
– Вы никому не доверяете? – спросила Сильвия.
– Я осторожен.
– Осторожничая, наверное, чувствуешь себя очень одиноким.
– Обычно находится кто-нибудь с большими карими глазами и желанием хоть чем-то мне помочь.
– На меня можете не рассчитывать.
– Тогда придется на какое-то время смириться с одиночеством.
Сильвия повернулась ко мне.
– Ваш деловой партнер всегда такой дружелюбный?
– Вы меня удивляете, – улыбнулся я. – Обычно такой подход сразу приносил успех. И использовался довольно часто.
– Сказывается отсутствие практики, – Падильо посмотрел на часы. – Ровно одиннадцать. Не желаете совершить экскурсию по близлежащим барам?
– В вашей компании? – спросила Сильвия.
– Я такой же безвредный, как и Маккоркл.
– Я отнюдь не покойник, просто у меня есть жена, – напомнил я Падильо.
– Я думаю, вы очень милы, – улыбнулась мне Сильвия.
– Мы сравним, где лучше обслуживают, у нас или в других местах, – с улыбкой пояснил Падильо.
Сильвия смотрела на меня.
– Мы можем пойти?
– Конечно. Только не забудьте дать ему в час ночи стакан теплого молока.
Падильо поднялся, отодвинул стул Сильвии. Я снял с кольца один из ключей и протянул ей.
– От моей квартиры.
– Позвони мне, когда вернешься, – попросил Падильо.
– Хорошо.
– Куда ты советуешь нам пойти?
– Попробуйте Эм-стрит в Джорджтауне. Там несколько баров, по крайней мере они работали на прошлой неделе. У них забавные названия, которые меняются чуть ли не ежедневно.
Я смотрел им вслед, стройной девушке со шлемом белокурых волос, ангельская внешность которой растопила бы и сердце палача, и моему партнеру, мужчине в годах, с загорелым, решительным лицом и легкой походкой, более свойственной кошкам, чем людям.
Как написал бы обозреватель светской хроники, они составляли запоминающуюся пару, а потому многие из наших гостей оторвались от бифштексов, чтобы проводить их взглядом. Двух агентов ФБР, шедших следом, они, похоже, не заметили. Я заказал еще кофе и бренди, а оставшееся время понаблюдал за посетителями нашего салуна. Никто из них не испытывал недостатка в средствах. Многие из мужчин отъели порядочные животы, женщины предпочитали туалеты, выставляющие напоказ их прелести. Смеялись они слишком громко и долго, с надрывом. Впрочем, счастливый смех слышался в нашем салуне редко.
В тот вечер мне не нравились наши гости, да и о себе я был не слишком высокого мнения. Я гадал, где сейчас Фредль, что делает, о чем думает. Занимали меня и мысли о том, куда отправятся сидящие за соседними столиками после того, как все съедят и выпьют. Есть ли у них дома, и способны ли они на что-либо еще, кроме как говорить, жевать, глотать? Ибо в салуне челюсти их пребывали в постоянном движении.
В половине двенадцатого я решил, что пора ловить такси, чтобы не опоздать на Седьмую улицу, на встречу с теми, кто собрался убить премьер-министра.
Я попросил водителя остановить машину в двух кварталах от нужного мне дома. До полуночи оставалось еще десять минут, и, шагая по Седьмой улице, я встретил лишь пару пьяниц, бредущих по противоположной стороне. Я вошел в знакомую мне комнату, включил свет, опустил зеленые жалюзи. Сел за стол, ожидая гостей. Боггз прибыл первым. Огляделся. То, что он увидел, ему не понравилось. Но у меня не возникло желания извиниться за убогость обстановки.
– Вы связались с вашим человеком? – спросил он.
– Связались.
– Его здесь нет.
– Он не из тех, кто приходит на три минуты раньше.
Боггз что-то пробурчал, смахнул пыль с одного из железных стульев, сел. Я же курил, положив ноги на стол и стряхивая пепел на пол.
– Ваш человек знает, что от него потребуется?
– Знает.
– Что я должен ему сказать?
– Скажите ему все, начиная с где и когда. Ему же придется все проверять. Если вы знаете и как, не держите этого в секрете. Он у нас – кто, а деньги – почему. А вот читать лекцию о том, сколь важную услугу оказывает он человечеству, не нужно. Он не поймет, о чем вы говорите.
– Вы о нас невысокого мнения, Маккоркл? И не только из-за вашей жены.
– Я думаю, вы говнюки, – и я выпустил к потолку несколько колец дыма.
Вошел Димек и одновременно кивнул нам обоим. Сел. На тот же стул, что и утром.
– Все в сборе, – я опустил ноги на пол. – Итак, я – связующее звено. Это Ян, а то – Уэнделл. Обойдемся без фамилий. Ян знает, чего от него ждут. Вы можете уточнить задание.
– А не начать ли нам с денег? – предложил Димек.
– О деньгах будете говорить с Падильо, – осадил я его.
Димек засопел, но смирился.
– Ладно, – пробурчал он.
– У меня с собой карта Вашингтона, – Боггз достал из кармана карту и расстелил на столе. – Вы знакомы с городом?
– С северо-западной частью и районом Капитолийского холма, – ответил Димек.
– Хорошо. Во вторник мы будем осматривать достопримечательности. Начнем от государственного департамента, потом памятник Вашингтону, мемориал Джефферсона, Капитолий, авеню Независимости, Рейберн-Билдинг, поворот налево на Седьмую улицу, мы находимся как раз на ней, не так ли? – далее авеню Конституции. По ней мы доедем до Семнадцатой улицы, свернем на нее и доберемся до Пенсильвания-авеню. На углу Пенсильвания-авеню и Восемнадцатой улицы, как раз у здания Информационного агентства, мы свернем на Восемнадцатую, держа путь к Коннектикут-авеню и площади Дюпона, – тут он запнулся и посмотрел на Димека. – Мы не должны свернуть на Восемнадцатую.