– А ты уже решил, как остановить его?
Падильо вновь посмотрел на авеню.
– Думаю, да. Все будет зависеть от того, как пойдут дела у тебя. Сможете ли вы освободить Фредль.
– Ты уже определил наши исходные позиции?
Падильо кивнул.
– Хардман заедет за тобой и Магдой в одиннадцать. Затем вы, пикап и фургон поедете следом за Сильвией от торговой миссии. Маш и я будем кружить по городу в его машине. Прайс остается в холле с двух часов до тех пор, пока Димек не поднимется на крышу.
– То есть в половине третьего или чуть позже.
– Осмотр достопримечательностей начнется ровно в два. Машины отъедут от торговой миссии. Сильвия и Фредль должны быть в ваших руках примерно в половине второго. То есть ты успеешь приехать сюда.
– Ты хочешь, чтобы я взял кого-нибудь с собой? Хардмана?
– Нет.
Я взглянул на часы.
– Мне пора в банк. Хардман приедет на ленч... и за деньгами.
– Хорошо. Я дал телеграмму в Цюрих. Деньги должны прибыть завтра. Так что твои затраты я возмещу.
По лестнице мы спустились на десятый этаж, а затем – на лифте в вестибюль. На такси доехали до моего банка. Я выписал чек на пятнадцать тысяч долларов и зашел подписать его к вице-президенту, чтобы получить наличные без лишней суеты. Ему, конечно, не хотелось выдавать такую сумму, но он не подал и виду, сложил деньги в большой конверт и вручил мне.
– Покупаете недвижимость, мистер Маккоркл? – спросил он.
– Проигрался в карты, – ответил я и отбыл под его укоризненным взглядом.
Когда мы пришли в салун, Хардман уже ждал в моем кабинете.
Со словами: «Извините, что опоздал», – я протянул ему конверт.
Он заглянул внутрь, довольно кивнул и засунул его в просторный накладной карман пальто.
– На ленч остаться не могу. Слишком много дел.
– Но стаканчик-то пропустите?
– Только если один.
Я снял трубку и попросил принести три «мартини».
– Или вам шотландского? – спросил я Хардмана. Тот мотнул головой.
– "Мартини" даже лучше.
– Телефоны готовы? – спросил Падильо.
– Их как раз устанавливают.
– Когда закончат?
Хардман взглянул на часы.
– Минут через сорок.
– Селекторная связь не подведет?
– С какой стати? Мы должны задействовать четыре телефона, в моей машине, Маша, в фургоне и пикапе, так?
– Так.
– Маш и я приедем за вами сюда?
Падильо посмотрел на меня. Я пожал плечами.
– На квартиру Мака.
– Как скажете, – Хардман не возражал.
Принесли «мартини», и Хардман рассказал нам о своих успехах. Пикап и фургон перекрасили, белые комбинезоны он достал, телефоны устанавливались. Тюльпан, Веселый Джонни и Найнболл держались подальше от бутылки. Мы обговорили время, когда он должен заехать за мной и Магдой, и он заверил нас, что все понял.
Допив «мартини», мы последовали за Хардманом в зал, где посетители избавлялись от похмелья, нажитого за уик-энд. Я здоровался с завсегдатаями и представлял им Падильо. В салуне мы оставались до половины четвертого, а затем поехали ко мне. Я открыл дверь ключом и подождал, пока Сильвия снимет цепочку.
– Все тихо? – спросил я.
– Так точно.
– Нервничаете? – добавил Падильо.
– Есть немного.
– Мы ненадолго отъедем, но вечером составим вам компанию, – пообещал он.
Ровно в четыре мы с Падильо спустились вниз и подождали Хардмана и Маша. Я сел в «кадиллак» Хардмана, Падильо – в «бьюик» Маша. На углу «бьюик» повернул направо, а Хардман налево, Он снял трубку и послал сигнал телефонистке. Машину он вел левой рукой, правой прижимая трубку к уху.
– Говорит Уай-эр 4-7896. Мне нужна селекторная связь со следующими номерами, – он назвал еще три номера с теми же буквами. – Да, да, побыстрее.
Трубку положил, и мы продолжили путь к Джорджтауну.
– Мы куда-нибудь едем? – спросил я.
– Нет, просто кружим по городу. Или вам нужно в какое-то место?
Я отрицательно покачал головой.
Мы выехали на Висконсин-авеню, когда зажужжал телефон. Хардман взял трубку.
– Говорит Уай-эр 4-7896. Благодарю, – он протянул трубку мне. – Готово. Назовитесь и скажите им, где находитесь.
– Говорит Маккоркл. Мы на Висконсин-авеню у перекрестка с Ти-стрит, едем на север.
– Говорит Падильо. Мы на Коннектикут-авеню и Эс-стрит, едем на север.
– Говорит Тюльпан. Мы на Джорджия-авеню и Кеннеди-стрит и едем на юг.
– Говорит Веселый Джонни. Я на перекрестке Четырнадцатой улицы и Колумбия-роуд. Поворачиваю на Четырнадцатую и еду на юг.
– Не выключайте связь, – я повернулся к Хардма-ну. – Все нормально.
– Пусть продолжают говорить. Встретимся через двадцать минут на пересечении Небраска-авеню и Милитэри-роуд.
– Так им очень далеко ехать.
– Ничего. За это им и платят.
– Встречаемся на пересечении Небраска и Милитэри-роуд через двадцать минут. В четыре сорок ровно. Как меня поняли?
– Говорит Падильо. Поняли и поворачиваем.
– Говорит Веселый Джонни. Мама миа! Летать я еще не научился!
– Это Тюльпан. Я подъеду.
– Они все поняли, – сообщил я Хардману.
– Пусть не кладут трубки.
– Не кладите трубки. Продолжайте говорить.
Мы повернули направо, держа курс на Небраска-авеню. Долго стояли на перекрестке с Коннектикут-авеню, потом добрались до Небраска и неспешно поехали по ней к Милитэри-роуд. Мимо нас проскочил белый фургон, вслед за ним – пикап того же цвета. Обе машины с надписью "Транспортная компания «Четыре квадрата» на дверцах. «Бьюик» Маша вырулил из боковой улицы. Он помахал нам рукой, я ответил ему тем же.
Хардман взял у меня трубку.
– На сегодня все, – и дал команду телефонистке отключить телефоны.
– Отработали они отлично, – заметил я.
– Завтра будет не хуже, – заверил меня Хардман.
Он отвез меня домой.
– Есть еще какие-нибудь дела?
– Думаю, что нет.
– Тогда до завтра.
– Где вас искать, если возникнет такая необходимость?
– По этому телефону или у Бетти.
Подъехал Маш. Падильо вылез из кабины, и мы вместе поднялись на лифте. Затем Сильвия наложила на рану Падильо свежую повязку, я смешал коктейли, и мы включили телевизор, ожидая выпуска новостей, выходящего в эфир в половине седьмого. О прибытии Ван Зандта комментатор не упомянул.
В семь Падильо позвонил Магде Шадид, Филипу Прайсу и Димеку. Несколькими короткими фразами дал им последние инструкции.
Потом вернулся к дивану и сел рядом с Сильвией.
– Вы звонили сегодня в полицию?
– Да.
– Они что-нибудь нашли?
– Нет. Не могут определить, какая машина сбила папу.
– От вас им что-либо нужно?
– Нет. Я уже договорилась об отправке тела домой, – голос ее ни в малой степени не дрожал.
– Вы должны сообщить близким, как у вас дела?
– Я дала телеграмму маме с этого телефона, – Сильвия повернулась ко мне. – Счет я оплачу.
– Забудьте об этом, – замахал я руками.
– Пистолет все еще при вас? – спросил Падильо.
– Да.
– Завтра возьмите его с собой. Вы сможете его спрятать? В бюстгальтере или где-то еще?
Сильвия чуть покраснела.
– Смогу. Он мне понадобится?
– Не знаю, – ответил Падильо. – Но пусть будет при вас.
Зазвонил телефон. Я взял трубку.
– Можете поговорить с женой, – порадовал меня Боггз.
– Фредль?
– Да, дорогой.
– С тобой все в порядке?
– Да, только немного устала и...
Трубку у нее отобрали, и вновь заговорил Боггз:
– Падильо у вас?
– Да.
– На завтра все готово? Время вы не перепутаете?
– Нет.
– Хорошо, – он запнулся, вероятно, не зная, что сказать. – Наверное, мы не в таких отношениях, чтобы мне желать вам удачи.
– Наверное, нет.
– Тогда спокойной ночи.
Я положил трубку.
– Звонил Боггз.
– Как Фредль?
– Говорит, что все нормально. Жалуется на усталость.
– А чего хотел Боггз?
– Никак не мог решить, желать нам удачи или нет.
Глава 23
Будильник зазвонил в восемь утра. Я его выключил и положил окурок в большую керамическую пепельницу на столике у кровати. За ночь их набралось тридцать семь штук. Окурки я пересчитал двадцать минут тому назад. Проснулся я в три часа и, глядя в потолок, понял, что сна более не будет и мне предстоят пять часов бодрствования в постели. Моя компания не доставила мне особого удовольствия. Я был известной занудой. Много говорил и мало слушал, жалость к себе постоянно переполняла меня, а вину за собственные ошибки я старался переложить на других. Я старел. И слишком много пил.
Под такие рассуждения я взял новую сигарету, чиркнул зажигалкой, поднялся и пошел в ванную, почистил зубы, выпил стакан воды и долго смотрел в зеркало. Личность, которую я увидел там, мне не понравилась, а потому я вернулся в спальню, раскрыл второй том воспоминаний мистера Папюса и попытался увлечься его рассказом о соблазнении служанки. Но четверть часа спустя отложил книгу, поскольку прочитанное сразу же улетучивалось у меня из головы. Полежал, уставясь в потолок. Выключил свет, снова зажег, но все мои старания ускорить бег времени пошли прахом. Минуты тянулись и тянулись, а мне не оставалось ничего иного, как коротать часы, не прибегая к рецепту мистера Синатры, рекомендовавшего таблетки, молитву или бутылку виски.
После звонка будильника мне с трудом удалось одеться, ибо прошедшая ночь состарила меня на десять, а то и на двадцать лет. А потом я прошел в гостиную, где уже сидел Падильо с чашечкой кофе и сигаретой, которая, похоже, не доставляла ему ни малейшего удовольствия.
– Привет, – поздоровался я.
Он что-то пробурчал в ответ, и я проследовал на кухню, насыпал в чашку ложку растворимого кофе и залил его водой.
Выпив первую чашку, я незамедлительно наполнил ее.
– Пистолет у тебя? – спросил Падильо.
– Угу.
– А патроны?
– Патронов нет.
– Держи, – он вытащил из кармана коробку с патронами для пистолета тридцать восьмого калибра и выложил на кофейный столик шесть штук.