Я прогулялся в спальню, принес пистолет, зарядил его.
– А ты не думаешь, что мне понадобится больше шести патронов?
– Если тебе вообще придется стрелять, считай, что дело дохлое.
В гостиную выпорхнула Сильвия Андерхилл, поздоровалась, спросила, не приготовить ли ей завтрак. Мы дружно отказались. В то утро она надела туфли-лодочки цвета слоновой кости и вязаный костюм из синей шерсти. Улыбнулась она нам обоим, Падильо – с большей нежностью, и я поневоле подумал, настанет ли миг, когда и меня наградят такой улыбкой. Выглядела она юной и беспечной, словно и не предстояла ей смертельная схватка со злодеями из торговой миссии.
После того как Сильвия позавтракала, а я и Падильо выпили еще по чашке кофе, мы вновь обсудили предстоящую нам операцию. Я с каждой минутой нервничал все больше, Сильвия же и Падильо сохраняли абсолютное спокойствие, будто готовили какую-то забавную игру на рождественские праздники. В конце концов на меня напал неудержимый приступ зевоты, и на том обсуждение закончилось.
– Бессонная ночь? – спросил Падильо.
– Можно считать, что да.
Он посмотрел на часы.
– Сейчас приедет Магда.
Следующие двадцать минут прошли в блаженной тишине. Сильвия сидела на диване, держа в руках чашку с блюдцем. Падильо устроился там же, но в другом углу. Он откинулся на подушки, вытянул ноги, курил и пускал в потолок кольца дыма. В промежутках между сигаретами рот его превращался в столь тонкую полоску, что у меня возникали сомнения, а есть ли у него губы. Я же развалился в моем любимом кресле и, коротая время, грыз ногти, ибо не смог найти себе более дельного занятия.
Без четверти одиннадцать звякнул дверной звонок, и я пошел открывать дверь. Магда Шадид пришла в строгом темно-сером пальто из кашемира. А сняв его, осталась в платье в бело-серую полосу.
– Мистер Маккоркл, да на вас лица нет, – посочувствовала она.
– Сам знаю, – пробурчал я в ответ.
– Привет, Майкл. Как поживаешь? Как обычно, суров и недоступен? А это... как я понимаю, не миссис Маккоркл?
– Нет, – подтвердил Падильо и представил женщин друг другу. – Магда Шадид, Сильвия Андерхилл.
– Доброе утро, – поздоровалась Сильвия.
– А что, интересно, вы делаете для моего давнего друга Майкла?
– Она приказывает, мы – исполняем, – ответил я.
Магда грациозно опустилась на стул, положила ногу на ногу, начала снимать перчатки. Делала она это очень аккуратно, освобождая палец за пальцем.
– Вы узнали, где они держат миссис Маккоркл?
– Пока нет, но узнаем наверняка. Мак все объяснит тебе по дороге.
– Не хотите ли кофе? – спросила Сильвия.
– С удовольствием. Черный, пожалуйста, и побольше сахара.
Сильвия встала и скрылась на кухне.
– Тебе всегда нравились молоденькие, Майкл, но до детей ты еще не опускался.
– Ей двадцать один год. В этом возрасте ты, помнится, раскрыла в Мюнхене трех агентов и выдала их Гелену[10].
– То была голодная зима. Кроме того, дорогой мой, я европейка. Это большая разница.
– Большая, – не стал спорить Падильо.
Сильвия принесла кофе.
– У вас потрясающий костюм, – похвалила Магда ее наряд. – Вы давно знакомы с Майклом?
– Не очень. А костюм стоит десять фунтов без шести шиллингов. Примерно тридцать долларов.
– Скорее двадцать девять, – поправила ее Магда. – Я должна предупредить вас, что Майкл частенько использует друзей, особенно давних друзей, в своекорыстных целях. Вы еще с этим не столкнулись, мисс Андерхилл?
– Нет, я еще слишком молода, чтобы считаться давним другом, не правда ли?
Я счел, что Сильвия выиграла этот раунд по очкам, и изменил тему разговора.
– Когда должен приехать Хардман?
– С минуты на минуту.
– Я беру его «кадиллак», и Магда едет со мной, так? – спрашивал я ради Магды. Мы обговорили это не единожды.
– Так.
Зазвонил телефон, и я снял трубку. Хардман.
– Я в десяти минутах езды от вашего дома, Мак, и даю команду включить селекторную связь.
– Где Маш?
– Едет следом.
– А фургон и пикап?
– Фургон уже едет к торговой миссии. Пикап с нами.
– Мы спустимся через пять минут.
– До встречи.
Я положил трубку и предложил всем собираться. Прошел в спальню, достал из стенного шкафа пальто. Положил пистолет в правый карман, достал из комода нож, открыл, убедился, что лезвие не затупилось, закрыл и бросил в левый карман. Нож, полагал я, придется весьма кстати, если понадобится перерезать веревку на чьей-либо посылке. На лифте мы спускались вместе. Магда, Падильо и я вышли в вестибюль. Сильвия осталась в кабине: она ехала в подземный гараж, где ее ждала машина. Выходя, Падильо повернулся и посмотрел на девушку. Она улыбнулась, во всяком случае, попыталась изобразить улыбку. Падильо кивнул. Со спины я не мог видеть, улыбается он или нет.
– Будь осторожна, девочка.
– И вы тоже.
Двери кабины захлопнулись, и мы вышли на подъездную дорожку. Две или три минуты спустя к дому подкатил «кадиллак» Хардмана. Он вылез из машины. В белом комбинезоне с красной надписью «Четыре квадрата. Перевозка мебели» на спине Хардман стал еще огромнее. Тут же подъехали «бьюик» Маша и белый пикап. За рулем последнего сидел Тюльпан.
– Ключи в замке зажигания, – Хардман оглядел нашу троицу. – Селекторная связь налажена.
– Отлично, – кивнул я. – Вы следуете за «шевроле» Сильвии. Она сейчас выедет из гаража.
– Мы ее не упустим. Фургон встанет в переулке у торговой миссии.
Я открыл дверцу Магде, подождал, пока она усядется, захлопнул дверцу. Обошел «кадиллак» и сел за руль. Падильо уже занял место рядом с Машем.
– Оставайся на связи, – напутствовал он меня.
– Не волнуйся.
Я завел мотор, тронул машину с места, проверил тормоза, убедился, что проблем с ними не будет, и покатил к выезду на улицу. Тут же из подземного гаража появился зеленый «шевроле» Сильвии. Пикап с Тюльпаном за рулем и Хардманом на пассажирском сиденье пристроился следом. Я взглянул на часы. Четверть двенадцатого. Я взял телефонную трубку и поздоровался со всеми, кто меня слушает.
– Всем выйти на связь, – потребовал голос Падильо.
– Следую за пикапом, – я откликнулся первым. – По Двенадцатой улице к Массачусетс.
– Хардман. Держимся за «шеви». Направляемся к Массачусетс по Двенадцатой.
– Говорит Веселый Джонни. Найнболл за рулем, и мы на Массачусетс, в пяти минутах от места назначения.
– Отлично, – прокомментировал наши успехи Падильо. – Далее командует Хардман. Что он говорит, то мы и делаем. Приступайте.
В трубке загремел бас здоровяка-негра.
– Едем за «шевроле».... поворачиваем налево, на Массачусетс... огибаем площадь Шеридана... снова выезжаем на Масс... сейчас мы в двух кварталах от площади и в шести от того места, куда едем...
Я вел машину левой рукой, а правой прижимал трубку к уху. Магда привалилась к дверце и смотрела прямо перед собой.
– Три квартала от цели.
Миновав квартал, я свернул направо, затем налево, на подъездную дорожку, вернулся к углу и поставил «кадиллак» у самого знака «Стоянка запрещена». Заглушил двигатель, закурил, не отрывая трубки от уха.
– Девушка ищет место для стоянки, – Хардман продолжал держать нас в курсе событий. – Нашла, но в следующем квартале... Поставила машину... Возвращается... Веселый Джонни, ты где?
– Стоим там, где должны. Все тихо.
– Понятно, – вновь Хардман. – Уже половина двенадцатого... Девушка подходит к двери... Звонит... Я и Тюльпан на противоположной стороне, там, где стоянка запрещена... Мужчина открывает дверь... Белый... Она входит... Остается только ждать... Как только что-то изменится, я дам вам знать.
Я положил трубку на плечо, опустил стекло, выкинул окурок. Чтобы опустить стекло, мне пришлось повернуть ключ зажигания. Куда деваться, электрический привод.
В углу зашевелилась Магда.
– Наверное, пора просветить и меня?
– Пора, – согласился я. – Эта юная блондинка из той же страны, что и Ван Зандт. На прошлой неделе ее отца раздавило машиной в Вашингтоне. Ее отец знал о планах Ван Зандта. Откуда, сейчас не важно. Блондинка войдет в торговую миссию и пригрозит, что раскроет их заговор. Мы ставим на то, что они не убьют ее сразу, но отвезут в какое-нибудь укромное место, где ее никто не увидит и не услышит. Скорее всего, мы, во всяком случае, на это надеемся, там же они держат и мою жену.
– Падильо верен себе, – покивала она. – Все, как обычно. Шкурой рискует не он, но кто-то еще.
– Если она не выйдет из миссии в течение получаса, мы войдем и вызволим ее.
– Мы?
– Четверо наших друзей и я. Вы можете оставаться в машине.
– А если ее выведут, то мы последуем за ними. Так?
– Так.
– Затем я подойду к двери, вежливо постучу, а когда дверь приоткроется, наставлю на хозяина дома пистолет и предложу уйти с дороги.
– Я буду с вами. А четверо наших друзей прикроют нам спину.
– Мы войдем в дом, вызволим вашу жену и блондинку Майкла, и на этом все кончится. Мне останется лишь пересчитать оставшуюся часть вознаграждения.
– Вы все правильно поняли.
– Просто, как апельсин. Все его операции одинаковы. Только кто-то может сломать себе шею.
– Возможно и такое.
– Мы будем смотреться у той двери. А если им приказано стрелять без предупреждения в любого, кто постучится?
– Этого я не знаю. И потом, всегда можно успеть выстрелить первым.
– Уж больно вы решительны.
– Речь идет о моей первой жене.
Магда улыбнулась.
– Я бы не отказалась от такого мужа.
– Вы захватили с собой что-нибудь стреляющее, не так ли?
– Захватила.
На том наша беседа оборвалась. Я закурил очередную сигарету и уставился на пробегающие по Массачусетс-авеню машины. Магда вновь привалилась к дверце и барабанила пальцами по сумочке. Потом открыла ее, достала пудреницу, занялась макияжем. Раз уж ей предстояло идти в гости, она хотела произвести наилучшее впечатление.