Это жестокая правда, которую он видел с холодной ясностью. Злость смешалась с другими, более глубокими эмоциями, и на то, чтобы обрести контроль у Елены ушли тридцать секунд.
— Архангел, я хочу кое о чём тебя попросить.
Он отдал ей своё сердце, дал ей власть над ним, но до сих пор она никогда не пользовалась этим.
— Что, Охотница Гильдии? — Так формально и отстранённо.
Внутренний ребёнок Елены, брошенный матерью и отцом, боялся давить на Рафаэля, потому что он мог её бросить. От этого тошнило, но она должна. Должна занять позицию.
— Вычеркни это наказание из списка. Уверена, есть и другие.
Долгий момент Рафаэль стоял неподвижно, словно каменная статуя.
— Ты смилостивиться просишь, Охотница?
— Нет, — вдумчиво, протянула она, — я прошу, как твоя супруга. Не стоит портить наши отношения.
Архангел Нью-Йорка сомкнул пальцы на её горле, не угрожающе, а доминирующе.
— Наши отношения настолько слабы?
— Нет. — За них… за него она будет сражаться до самой смерти. — Они весьма неординарные, и заслуживают защиту от всего дерьма, которое свалит на нас мир.
Металлический оттенок ушёл из глаз, теперь они были пронзительно голубые, как полуденное небо в горах.
— Ах, Елена, какое красноречие.
— Я говорю то, что думаю. — Желудок завязался в тысячу узлов.
— Я скажу Дмитрию придумать новое наказание.
Когда Елена смогла сделать глубокий вдох, лёгкие наводнил воздух.
— Уверена, у него не возникнет с этим проблем. — Дмитрий был самым древним вампиром из всех, кого Елена встречала… и он тащился от боли. — Нет здесь того запаха.
— Я и не ожидал его здесь найти. Вампира должны были доставить сюда гораздо позже, после того, как он передал бы дела. — Рафаэль поглаживал большим пальцем жилку на шее супруги. — Елена, что я чувствую в тебе? — Страх, коварный диверсант, грозящий украсть её у архангела.
Она едва заметно тряхнула головой.
— Дело не в тебе. — Спустя секунду, она продолжила. — А во мне. Я не такая и иногда моя непохожесть вырывается на поверхность.
Поглаживая её шею, Рафаэль притянул Елену ближе и прижался к её губам в медленном, глубоком поцелуе, напоминая, что ночной кошмар не властен над ней, она принадлежала архангелу. Когда они отстранились друг от друга, его охотница прижала пальцы к своим влажным губам.
— Shokran[6], Архангел.
— Всегда, пожалуйста, Охотница Гильдии. — Соприкасаясь крыльями, они пошли к дому. — Убийство — послание.
— Вопрос в том, от кого… — Елена замерла. — От убийцы пахло пьянящим олеандром. Так пахнет цветок, а ещё токсичный яд.
— Неха.
Оставив Елену нежиться в ванне, хотя его манила мысль присоединиться, Рафаэль спустился в библиотеку и позвонил Нехе. Архангел Индии не торопилась отвечать, а когда появилась на мониторе, от её облика веяло арктическим холодом.
— Рафаэль. — Она стянула волосы в пучок, а чёлки никогда не было, и её прекрасное лицо выглядело изумительно. Впечатление усиливало белое шёлковое сари, аккуратно закреплённое на плече тончайшей полоской мелких гранёных бусин. На шее Нехи было ожерелье в форме шипящей чёрной змеи. Конечно же, Рафаэль знал, что это не ожерелье.
— Неха, — поздоровался он, наблюдая, как кобра оборачивалась вокруг её руки. — Ты знаешь, почему мы с тобой сейчас разговариваем.
Как сказала ему Елена, погружаясь в ванну, у вампира странные, неожиданные запахи, поэтому потенциальный запах яда мог ничего не значить. Но, по словам Венома, Неха метила своих обращённых.
Королева Змей и Ядов изогнула губы в улыбку, такую же холодную, как и кровь её любимых существ.
— Это всего лишь игра, Рафаэль.
Смертные, возможно, обратились бы к её совести, надавили на жалость, чтобы вызвать чувство вины за бессмысленную смерть — хотя, вероятнее, смерти — которую повлекли её действия, но Рафаэль разговаривал с её гордостью.
— Неха, действовать через таких глупцов — ниже твоего достоинства.
На такое оскорбление Титус бы вспылил, Микаэла злобно зашипела, но Неха… Неха вздохнула, погладила змею на шее и схватила её за голову, не давая открыть пасть, пока существо не начало вырываться. Неха отпустила змею, которая так и осталась на шее.
— Ты прав, — проговорила она. — Но ты помог забрать у меня кое-кого любимого, Рафаэль.
— И ты решила забрать кого-то у меня? — «Как умно и жестоко, — подумал Рафаэль. — Как и змеи, которых она держит».
— Уверена, твоя охотница не обрадуется, когда узнает, что став твоей, поставила под удар всех, кого любит.
Поглаживая кобру по блестящей шкуре, Неха, подтвердившая причастность к убийствам в школе, посмотрела Рафаэлю в глаза. Тогда он и заметил в карих глубинах искры сумасшествия.
— Что насчёт остального… предательство всегда горькое на вкус. А твой вампир был слаб, его так смехотворно легко было сломить и управлять.
Рафаэль уже приказал Дмитрию и Веному проверить наличие других змей в окружении.
— Зачем тогда убивать его?
Неха элегантно пожала плечом.
— Он мог кое-что знать, хотя спорно. Он был полезным инструментом, и уверяю, смерть он посчитал милостью. Он не смог бы пережить наказание не тронувшись умом.
Вероятно. Но Рафаэль был уверен, что мужчина не желал смерти от того, что ему вырвали внутренности.
— Ты знаешь, что поступок Анушки был кощунством. — Дочь Нехи нанесла увечья ребёнку. А это величайшее табу из расы.
— Рафаэль, я мать. — Молчание поражающей скорби. — Была таковой.
— И теперь ты заставляешь таких же матерей переживать свою боль? — Неха — одна их тех в Совете, кто всегда относился к смертным детям как к драгоценности.
Она медленно моргнула, а затем уставилась на него холодным и мрачным взглядом, который, как известно, пленил многих ангелов.
— Думаю, скоро у тебя будут проблемы серьёзнее, чем мои скромные шалости.
Рафаэль ничего не сказал.
Улыбнувшись, Неха протянула руку, а когда вернула в поле зрения, держала в ладони чёрную орхидею.
— Я думала, что это мило с моей стороны. — Она провела лепестками эбенового цвета по коже кобры. — Забавно будет наблюдать за тобой, когда она проснётся. Она ведь бросила тебя, всего изломанного на поле, как можно дальше от цивилизации?
Ожидая колкости, он не реагировал.
— Неха, — тихо начал он, — на это нарушение границы я не обращу внимания, ты ведь ребёнка потеряла… но больше не заходи на мою территорию.
Неха горько рассмеялась.
— Рафаэль, что ты можешь мне сделать? Я потеряла самое главное.
— Ложь, — проговорил он. А дождавшись, когда стихнет её смех, нанёс смертельный удар. — Ты бы не хотела потерять силы.
Выражение лица Нехи стало пустым.
— Ты чересчур высокомерен, раз считаешь, что обладаешь силой, как-то повлиять на мою.
— Не забывай, что я казнил Урама. — Да, это забрало частичку его души, но Урам превратился в монстра и мог посеять хаос в мире. — Не забывай кто и что я, Неха.
Архангел Индии долго удерживала его взгляд.
— Вероятно, твоя смертная так тебя и не изменила.
Рафаэль не стал на это отвечать и завершил разговор, но когда развернулся и пошёл к своей охотнице, осознал, что Неха не права. Елена изменила его.
«Ждала меня, хебибти?» — спросил он, прикоснувшись к её сознанию.
«В кровати без тебя холодно».
Когда он открывал дверь спальни, знал, что никогда не сможет вернуться к жизни, которую вёл до Елены, где вырабатывали жестокость сердца, а любовь считалась слабостью.
— Ты устала, Елена?
Приподнявшись, его охотница села и позволила простыне соскользнуть до талии.
ГЛАВА 12
Под пристальным взглядом Рафаэля у Елены пересохло во рту, а собственная кожа стала слишком тесной. Потребность в архангеле была сильным, болезненным голодом, который подпитал день, наполненный страхами и болезненными тайнами. Она хотела почувствовать губы и руки Рафаэля на себе… но сегодня в его глазах был опасный взгляд. Не та ярость, после событий в школе для девочек, холод которой опалял, и не та, которая бы пугала… если только самым чувственным способом.
— Архангел, ты планируешь подойти? — спросила она, когда он продолжил ласкать её лишь взглядом нечеловеческих, голубых глаз. Боль Елены изменилась во что-то более тёмное и страстное. Он прислонился к косяку.
— Сначала я намерен насладиться видом.
Елена — охотница и никогда не была скромницей, но от слов Рафаэля покраснела, а соски напряглись.
— Хотя бы рубашку сними, — сказал она, переставляя ноги в простыне. — Пусть всё будет честно.
— Зачем, когда у меня в постели голая охотница, готовая подчиниться всем моим прихотям?
У неё подогнулись пальчики на ногах. Этот его взгляд… Взгляд завоевателя, не привыкшего сдаваться. Но не только это было в нём. Слабая улыбка приподняла уголки губ и надавила на каждую эрогенную точку. Рафаэль стоял расслабленно, показывая, что играл с ней.
В основном, по всей вероятности, Рафаэль испытывал такое же высокомерное удовлетворение, как и любой завоеватель, столкнувшись с обнажённой и не готовой отказать женщиной… но именно благодаря этому, она могла выдвигать собственные требования. Смотря на Рафаэля, она провела ладонью вверх и вниз по груди. В его глазах растёкся жар, но архангел так и остался у двери.
— Ещё, Елена, — приказал он тоном, который она слышала только в постели: сексуальный, требовательный и безжалостный.
— Извечный командир, — прошептала она, лаская груди и щипая соски, которым требовалось более жёсткое, смелое, но невыносимо чувствительное прикосновение. — Может, в постели я хочу отдавать приказы.
— И что бы ты приказала? — интимный вопрос, а взгляд Рафаэля замер на губах Елены с определёнными намерениями, прежде чем проследить за тем, как Елена провокационно опускала руку под простыню. Груди ныли под голодным взглядом архангела, пока Елена упивалась видом прекрасного тела.