– Знаешь, мне иногда кажется, что мы идем наобум, – прокомментировал этот умник, с самоуверенным видом остановившись рядом. – Я, можно сказать, жизнь тебе доверяю.
Кажется, прежний южанин вернулся. За эту ухмылку и наглый блеск глаз захотелось размахнуться и дать ему в лоб. Но я, конечно, сдержалась. Обошлась лишь убийственным взглядом.
– Уж кто бы жаловался! Я бы век тебя не знала. И взялся ведь на мою голову…
Лениво переругиваясь, мы пошли вперед – к долине Гейзеров. С каждым шагом настроение улучшалось – скоро, скоро придем во владения анг, и я освобожусь от навязанных уз! А что станет дальше с южанином, меня совсем не волнует. Ни капельки! Я твердо знала, что не позволю ему убить себя. Если потребуется, сразимся снова, и кто знает, чья возьмет. В крайнем случае анги защитят. Если этой ночью на небе засияет северный огонь, я смогу наполнить жилы магией, они уже почти восстановились.
Дорога вела нас вверх – к гладкому плато, покрытому карликовым можжевельником и клочьями голубого лишайника. Уже подходя к краю, я знала, что именно увижу. В моей родной Рооне было целых две долины гейзеров, и каждое из этих мест считалось благословенным.
Слуха достиг глухой рокот, а потом всплеск – мощная струя горячей воды взмыла в воздух, будто стрела. Она поднялась выше скал и холмов, почти в небеса, а потом дождем обрушилась вниз.
Где-то сзади Фрид восхищенно выругался, а я лишь усмехнулась.
– Что с тобой? На юге нет таких чудес? – и поймала горящий взгляд темных глаз. Он скользнул по мне, окутывая незримой мантией. Фрид шагнул вперед, хватая меня под локоть.
– Я повидал много всего, но такого – никогда! Давай шевелись, супруга. Мне не терпится спуститься в долину.
– Стой, не тащи меня, ты, глупый мальчишка!.. – я попыталась оторвать от себя жесткие пальцы, но упрямец не желал отпускать.
– Я не мальчишка, – сверкнул глазами и добавил таинственным шепотом: – Хочешь, сегодня же докажу?
– Сдался ты мне! – наглец отпустил меня только когда, когда я от души пнула его под колено. Будет знать, как высокородных девиц лапать.
– А той ночью ты была не против прикосновений.
– Ой, да провались ты!
Хотелось ответить погрубее, но клятое чувство благодарности не позволило. Все-таки ни один человек до него не помогал мне настолько хорошо и быстро. Поэтому пусть живет… Пока.
Пологий спуск был укрыт снежными лоскутами, и среди них, этих лоскутов, прорывались столбики пара. Словно глубоко в горе компания троллей дымила курительными трубками. Или драконы выпускали дым из ноздрей, желая подпалить случайных путников.
– Огнеликий, это похоже на божественную баню, – с предвкушением заговорил южанин.
Вот глупый! Неужели решил кости попарить?
– Если не терпится свариться заживо, можешь выбрать самый крупный гейзер. Я еще и помогу. Хочешь?
– Только если спинку потереть.
При виде этого природного буйства его настроение резко скакнуло вверх. Маг огня, ну надо же…
– Я бы потерла тебе спинку… – сощурившись, мстительно прибавила: – Плетью.
– А ты слишком кровожадная для девицы, Фарди. И фантазии у тебя странные.
Мы замолчали одновременно. И было от чего. При взгляде на долину сердце замирало, чтобы потом заколотиться с новой силой. Здесь желтизна увядающих трав сливалась с зеленью хвои, островки черных камней перетекали в глинисто-красную землю вокруг парящих озер. Ветер гонял по долине клочья пара, играл маленькими легкими облачками.
Считалось, что в незапамятные времена земляные драконы прорыли множество ходов, чтобы вернуться домой – к центру земли, к лавовым озерам. Позже эти ходы и щели заполнила вода, и каждый раз, когда драконы вздыхали, сердились или сражались, водяные столбы возносились вверх.
Некоторые гейзеры спали, другие беспрестанно парили и взрывались пузырями. Вода в этих озерах, рассыпанных по долине подобно монетам, была ярко-бирюзовой. Так и тянуло искупаться. Благо, я знала, что вода эта обжигающе горяча, и надо обладать шкурой дракона, чтобы нежиться там без последствий.
Мы смотрели друг другу в глаза, и я с удивлением осознала, что начала заливаться краской. Ох уж эта тонкая светлая кожа! Настоящая беда. Но можно списать такую реакцию на жар от парящего рядом гейзера.
– Что с тобой? – спросила, чтобы не молчать.
– Просто жизнь, Фарди, – он захватил кончик моих волос и провел ими по щеке, нагоняя толпу мурашек.
Голос его был абсолютно серьезен. А еще в нем было что-то такое, от чего мое сердце сначала замерло, а потом застучало быстрей.
– Просто… жизнь?
– Знаешь, только здесь я почувствовал, что живу по-настоящему.
– Что же за бесцветное существование было у тебя прежде?
Тяжело было смотреть ему в лицо, это смятение и чувство собственной беспомощности добивали. Мне хотелось… даже не знаю, чего мне хотелось больше. Бежать отсюда прочь или остаться, чтобы разгадать все тайны своего новоявленного мужа.
Он тряхнул головой, приведя в беспорядок буйные, слипшиеся от пота пряди.
– Не бесцветное, просто… – он нахмурился, силясь подобрать нужные слова. – Какое-то ненастоящее, как сон.
– А ты знаешь, что ты очень странный? – с этими словами я отвернулась.
– Ты первая девушка, которая назвала меня странным, – Фрид усмехнулся.
Дальше мы шли в молчании, думая каждый о своем. По правую руку, окаймленное алой растрескавшейся землей, лежало круглое озеро. Бирюзовое по краям, к центру оно становилось закатно-розовым. Гладкое и спокойное, оно вдруг пошло волной, будто в глубине застонало громадное чудовище. А спустя пару мгновений посредине начал вздуваться огромный пузырь. Мы остановились, наблюдая, как он становится все больше и больше.
Р-раз! Фонтан обжигающей воды с ревом взметнулся ввысь и окатил нас брызгами с головы до ног. Внезапно я обнаружила, что смеюсь – так искренне и по-детски, как не смеялась уже очень давно.
– Тебе повезло родиться на этой удивительной земле, – проговорил Фрид, вытирая лицо ладонью.
– Я знаю.
Когда сердце успокоилось, я зашагала вперед. Долина пахла осенью и подземным жаром, то и дело встречались островки льдяники, брусники и последних, самых стойких, грибов. Мы обходили горячие реки, останавливались посмотреть на извержение очередного гейзера, застыли у симметричных расщелин в земле, похожих на морду чудовища. Пар валил из его глаз и рта, вселяя потусторонний трепет.
С удивлением я понимала, что путешествовать со случайным мужем не так скучно и отвратительно, как показалось вначале. Он рассказывал байки из детства, случаи, происходившие с ним на службе в Ордене, пару раз обмолвился и о семье. Я давала себе мысленные оплеухи, чтобы не расслабиться и не довериться врагу окончательно и бесповоротно – это может меня погубить. Вряд ли он оставил мысли вырезать мое сердце, поэтому я должна нанести удар первой. Но брачный орнамент, как назло, наливался тяжестью и пульсировал всякий раз, когда я начинала об этом думать.
Будто оправдывал его. Еще один гад.
– Мы женаты уже несколько дней, а я до сих пор о тебе почти ничего не знаю, – сорвав веточку, усыпанную ягодами льдяники, он протянул ее со словами: – Возьми, ты ведь это любишь.
И наблюдал, как я, оторвав ягоду, положила ее в рот. От такого откровенного взгляда даже аппетит пропал.
– Тебе и не надо знать. Все равно мы скоро разведемся.
Он посмотрел так, будто знал какую-то страшную тайну, а потом произнес:
– А что будем делать, если такого способа не найдется?
– Не найдется? Ты хочешь сказать, что мы с тобой обречены друг на друга?
Он устало потер переносицу и объяснил:
– Магические ритуалы так просто не разорвать, Фарди.
– Я не желаю даже думать об этом! – угрожающе выставив вперед указательный палец, я сделала шаг к нему. – У меня есть долг перед моим народом, я слово дала! Я должна выйти замуж за Улвиса, а наш потомок должен унаследовать магию Холода!
Фрид выслушал меня без тени улыбки. Только напрягся всем телом.
– На месте твоего слабоумного жениха я бы выслал отряд сопровождения, чтобы ни одна сволочь не посмела навредить моей невесте!
– Сволочь? Как точно ты себя охарактеризовал!
– Но если у нас ничего не получится… – Фрид будто меня не услышал. – Все равно выйдешь за него? – и как-то слишком зло усмехнулся. – Два мужа – не слишком ли для одной женщины?
– Для меня как раз, – я вернула усмешку, и внутри стало горячо, как в самом сердце гейзера. – Мне всегда всего было мало – власти, магии. И мужчин. Так что да, двое – в самый раз. Тебя отправлю в темницу, а с ним… с ним все остальное. Будешь вспоминать меня, лежа на гнилой соломе.
Кажется, теперь он по-настоящему разозлился. Был даже злее, чем когда я заявила, что он не воин и не мужчина. Лицо напряжено, зубы сжаты, под кожей перекатываются желваки. Не успела я опомниться, как он схватил меня так, что ткань затрещала, и подтянул к себе. На мгновение показалось, что сейчас он швырнет меня в кипящее озеро.
– Фардана, ты доиграешься, – выдохнул, опуская взгляд вниз.
– Оставь меня! – я вырвалась из хватки. – И не смей больше так трогать! Мне это не нравится.
Махнув рукой, резко развернулась и, не глядя перед собой, сделала несколько быстрых шагов.
Чавк!
Левая нога провалилась по щиколотку, а правая – по колено. Сначала я не поняла, что случилось, но в следующий миг страшное открытие выбило из легких воздух. Южанин дернулся в мою сторону, но я выставила руки ладонями вперед и помотала головой.
– Не подходи, ты слишком тяжелый! Провалимся вместе.
Я допустила ошибку. Непростительную. Забыла, что на островки жар-травы наступать нельзя, она растет в опасных местах, где грунт мягок и неспособен выдержать вес человека. А я отвлеклась и проглядела бурые тонкие стрелки с желтыми шапочками на концах.
Жар-трава прямо-таки кричала: «Не лезь!», а я не услышала. И ведь с детства знала, как коварны долины гейзеров. Всегда была осмотрительна и не позволяла духам воды и пара очаровать себя, но сегодня…