– Как выглядят дети Эльдруны?
– Кто-то говорит, что они сотканы из льда и инея, кто-то – что похожи на призраков. Но точно известно одно – после встречи с ними никто не уходил живым.
Фардана старалась говорить спокойно и ровно, но я видел, как нервно она сжимает пальцы, как теребит ремешки.
– Самое грустное, что я толком не знаю, где мы сейчас находимся, – она устало пожала плечами. – День все короче, времени все меньше.
Я бы это даже днем не назвал. Мир укрыли бесконечные сумерки.
– Ты знаешь, – начала она задумчиво. – У меня на счету тоже есть жертвы. Когда мне было пятнадцать, на меня в лесу напали беглые пленники. Я их убила. А потом узнала, что это отец отпустил их и велел на меня напасть. Хотел проверить, на что я способна.
– Он был жестким человеком.
– Да. И хотел, чтобы я стала такой же. После смерти Гилбара я осталась его единственной преемницей.
Хотелось бы знать, какой она могла вырасти, не виси на ней ярмо долга и давление отца. Но как бы то ни было, ему не удалось до конца растоптать ее женственность и нежность, просто она прятала их глубоко внутри.
Встав с постеленного на пол плаща, я размял спину и велел магическому костру разгореться ярче. Не хотел, чтобы Фарди мерзла этой ночью. Мы даже успевали высыпаться, потому что для перехода годилось лишь несколько часов в день. В остальное время можно было запросто сломать шею или ноги на острых камнях, а то и угодить в ущелье.
Каждая ночь рядом с моей северянкой превращалась в пытку. Пока она спала, я не мог на нее насмотреться – любовался. Ресницы трепетали, она тихо вздыхала во сне, а потом отворачивалась, как будто чувствовала мой жадный взгляд. Я боялся повторения приступа, надо было что-то делать, но Фардана была невероятно упертой. Вцепилась в образ брата и не желала отпускать, разрушая себя чувством вины.
– Я кое-что придумал. Мы успеем найти безопасное место.
Она вскинула взгляд, искрящийся надеждой. Мне нравилось, когда она смотрела вот так – открыто и доверчиво.
– Ну что там у тебя на уме, и чем ты хочешь меня порадовать?
– Этим способом мы пользовались в Ордене, когда требовалось отыскать других сынов Огнеликого. Огонь чувствовал родственную магию и тянулся к ней, – я провел ладонью над пламенем – тонкий оранжевый язычок скользнул по запястью, повторяя узор брачной татуировки. Северянка слушала внимательно, и я продолжил: – Даже не знаю, получится ли. Такое проходило лишь с магическим огнем, но я хочу попытаться обнаружить обычный.
Фардана свела брови на переносице, пытаясь понять, о чем речь, но я опередил град вопросов.
– Это поисковая магия, Фарди. Подобное тянется к подобному. Где сейчас можно обнаружить огонь? Только в человеческом поселении. Сейчас я этим и займусь.
А что, чем Арх не шутит! Может, и получится. Все равно выбор небогат, раз даже эта гордячка признала поражение.
– Может, я смогу чем-то помочь? – спросила осторожно, переводя взгляд на костер.
– Просто пожелай мне удачи!
Зачерпнув обеими ладонями пламя, я, произнеся слова заклинания, но чуть изменив его на свой лад, вышел из пещеры. Подбросил вверх огненный шар, который сразу принял облик маленькой сияющей птицы. В вихре золотых искр она взмахнула крыльями и взмыла в темное небо. Я следил за тем, как она превращается в точку, а потом и вовсе исчезает.
– Завораживает, – послышался голос из-за спины. Любопытная северянка наблюдала, сложив руки под грудью и устало прислонившись к стене пещеры.
– Ты снова меня боишься, – я не спрашивал, а утверждал.
– Это не совсем верно, Фрид.
Я остановился так, что между нами остался жалкий локоть. Хотел бы ближе, но нельзя спугнуть. Фарди как эта пташка – раз и ускользнет. С ней надо нежно и бережно.
– А как будет верно? О чем ты думаешь, Фарди?
– Позволь мне хотя бы мысли оставить при себе, – она подняла взгляд, и в нем отразилась бирюзовая волна, мягко прокатившаяся по небу. – Не торопи меня, ладно?
Я кивнул, отстраняясь. И Север, и Фарди врастали в меня все глубже, в этот момент хотелось лишь одного – стать как можно ближе. Но она просит не торопить… Чувствуя, как сознание заволакивает жаркое марево, я вытер ладонью лицо и отвернулся.
Ее уже не было.
Фардана
Новый день встретил меня торжествующей улыбкой несносного южанина. Это лицо резко контрастировало с тем огненным штормом и чернотой, что пришлось недавно увидеть. Как будто два разных человека.
– Фарди, хватит спать! Поднимайся, моя огненная птица вернулась!
Наглец сдернул теплый плащ, и порыв ветра, ворвавшийся в пещеру, лизнул голую шею и верх груди. Я подскочила и увидела – прямо перед нами трепещет крылышками золотистая птаха. Фрид подошел сзади и, завладев моей рукой, потянулся к ней.
– Времени мало, скоро она исчезнет. Надо успеть прочесть ее воспоминания.
Моя ладонь оказалась лежащей в его – большой и грубой. А лопатки – прижаты к груди. Не сопротивляясь, я позволила нашим соединенным рукам коснуться магической вестницы – в этот миг меня будто пронзила молния, в разум посыпались образы. Я увидела Север с высоты птичьего полета – внизу раскинулось белое море с острыми пиками гор и серебристыми лентами рек. Вот – маленькое круглое озеро, возле которого мы вчера проходили, а здесь пещера, где мы ночевали.
Перед глазами замелькали картинки, и я старалась запомнить ориентиры. А потом вдруг начала падать. В долине, близ потухшего вулкана, на берегу небольшого фьорда расположилась деревня. Бревенчатые стены, капище Метели, занесенные снегом улицы, площадь, дома…
Вынырнув из видения, я резко глотнула воздух и закашлялась. Фрид отпустил мою руку и, сделав шаг назад, подхватил оружие и вещи.
– Это совсем недалеко. К завтрашнему дню дойдем, – сообщил бодро, не переставая улыбаться. – Ну, женушка, чего застыла? Собирай пожитки и в путь! Позавтракаем по дороге.
Силы и терпение были на исходе, когда внизу, наконец, показалось человеческое поселение. Небольшая деревня раскинулась на пятачке ровной земли, окруженном с одной стороны скалами, с другой – хвойным лесом. Такое положение защищало его от холодных зимних ветров и скрывало от посторонних глаз и, если бы не огненная птица, вряд ли бы мы сами до него добрались. Просто заплутали бы в сумерках.
Для меня, с рождения привыкшей к снегу и льду, огненная магия казалась чудом. У Фрида получилось найти путь – огонь откликнулся, когда уже начало казаться, что мы навсегда потерялись в этой снежной пустоши. Похоже, он сам до конца не представлял, на что способна его стихия.
– Надеюсь, здесь не юрды живут? – спросил Фрид мрачно.
– Тоже на это надеюсь. – Нога провалилась глубоко в снег, я охнула, но удержала равновесие. – Земли Хальфа закончились, мы сейчас, должно быть, в Найтине – одном из самых северных княжеств. Здесь много вот таких медвежьих углов.
Так жутко хотелось поесть, искупаться и просто лежать, раскинув руки, что я была согласна хоть на хлев. Пещеры надоели до колик! Да, в этом было свое очарование, но… мне б хоть в зеркало посмотреться, что ли. Хотя вряд ли здесь найдется такая роскошь.
За бревенчатым частоколом просматривалась вышка, на ней – два темных силуэта. Мы переглянулись.
Воины.
– Будем надеяться, что эти молодцы не нашпигуют нас стрелами еще до того, как мы откроем рты.
– А огонь тебе на что?
Тот легкомысленно пожал плечами.
– Ну… после недавнего я немного боюсь перестараться.
Будто услыхав наш разговор, мужчины вскинули луки.
– Мы пришли с миром! – спокойно, но твердо произнес Фрид, поднимая вверх ладони – показать, что в руках нет оружия.
– Вы кто такие? Чего надо? – сипло крикнули с вышки.
– Наемники. Ищем убежище на время Темной ночи.
Я заранее научила Фрида, что нужно говорить, чтобы казаться северянином. Или хотя бы глупо не выглядеть. По традиции, если в ваш дом стучатся с просьбой переждать Темную ночь, отказать нельзя – боги разгневаются. Как и если войдешь в чужое жилище с дурными намерениями. Уж сколько северяне любили драться и нападать на соседей, но это священное правило старались соблюдать.
Двое посовещались, потом все-таки опустили луки. И правильно, чего бояться? Они ведь не знают, что мой спутник способен спалить всю деревушку дотла. Вместе с женщинами, детьми и стариками. Это сейчас он так мило улыбается.
– А вы успели вовремя. Нет ничего хуже, чем остаться без убежища! – отозвался второй, вешая лук на плечо. В отличие от соратника, его тон был более приветливым, а голос звучал моложе.
Выйдя вперед, потому что Фрид загораживал меня своими мощными плечами, я спросила:
– Нас направила к вам сама Матушка Метель. Как называется ваше поселение?
– Деревня Исток. А вы муж и жена? – сощурился молодой.
Южанин с готовностью подтвердил, а старик заворчал, что порядочные люди, вообще-то, в такое время не шастают, а к долгой зиме готовятся. Дома укрепляют, жертвы богам приносят, молятся. И вообще девки совсем стыд потеряли: путешествуют, за деньги дерутся. Хорошие жены дома сидят, детей растят и мужей ублажают. А наемницы все – падшие женщины.
Показалось, я услышала скрип зубов Фрида.
– Эй, Свейн, хорош ворчать! Побудь на вышке. Я отведу путников к дому старейшин.
Тот пробурчал, мол, плохая это идея. Никак сами дети Эльдруны заявились на порог.
– Да брось ты, старикан!
Несколько мгновений, и бревенчатые ворота заскрипели, впуская нас внутрь. Говорливого звали Эйнаром. Это был молодой рослый мужчина с гривой русых волос – чистый северянин без примеси посторонней крови. Чем-то он напоминал молодого медведя – быстрого, ловкого и опасного. Он обжег меня внимательным взглядом светло-голубых глаз – даже в сумерках я рассмотрела их цвет. После оглядел с головы до ног Фрида.
– Вы не обращайте внимания на Свейна, он всегда таким был. А вы откуда?
– Из Рооны, – Фрид назвал мою родину, об этом мы тоже условились. – Мы с женой держали путь в Ольхерм, чтобы вознести дары богам, но заблудились.