Рвань? Я хотела возмутиться, но вспомнила, что за время пути одежда прилично истрепалась, даже почти неубиваемый рестр. С легким волнением я развернула подарок. Им оказалась прелестная шубка из серебристого меха – такая мягкая, что захотелось зарыться в нее лицом. К шубе прилагались две полотняных рубахи – небогатые, но аккуратно сшитые и практичные, а еще длинные теплые чулки.
– Что ты за это попросишь? – спросила, глядя на него с подозрением. Зачем такая щедрость? Ему дали эти вещи в благодарность за огонь, или Фрид заплатил? Я видела у него серебряные мужские браслеты и перстень, может…
Он непринужденно пожал плечами:
– Да так, несколько монет в кармане завалялось. А вообще это подарок, ты мне ничего не должна. Хотя можешь поцеловать в благодарность.
– Обойдешься, – и добавила тихо: – Но спасибо. Мне приятно.
Я и правда была ему благодарна.
– Скорей переодевайся, я хочу потренироваться с тобой. Надо исследовать нашу связь, ты ведь помнишь? К тому же ты просила взять тебя в ученицы.
– Ты уверен, что с тобой все в порядке? И ты не потеряешь над огнем контроль?
Он помедлил пару мгновений и ответил, нахмурив брови:
– Да. В любом случае нельзя останавливаться. Просто надо быть осторожней.
В ответ на это я лишь хмыкнула. Знаю я его «осторожней».
– И твой лед… – он опустил взгляд к моим ладоням. – Уверен, нам обоим не привиделось. Стихия начинает пробуждаться, надо лишь понять, чем можно ускорить процесс.
Наморщил лоб и покусал нижнюю губу.
– Фарди, а что ты чувствовала в тот миг?
Этот вопрос застал меня врасплох, и я застыла, даже не моргая. Что я чувствовала?
– Свободу, легкость… – принялась перечислять, загибая пальцы. – Чистый восторг и чувство полета…
– Тебе было хорошо? – спросил Фрид, делая шаг ко мне.
– Да.
– Будет еще лучше, – усмехнулся так, будто знал все мои тайны. – Кстати, потом нас ждут в доме старейшин на праздничную трапезу. Встреча Темной ночи или как ее там… Они были так любезны, что предложили кормить нас все время, что мы у них пробудем.
О! Это была хорошая новость. Потому что жить и вести совместное хозяйство казалось делом слишком… я даже не могла подобрать слов. Как будто мы настоящая семья.
Над Севером висели плотные сумерки. Пару часов и будет так, как будто стоит поздний летний вечер, а после землю вновь окутает кромешная темнота, разбавленная всполохами северного сияния.
– Даже несмотря на эту унылую тьму, мне здесь нравится, – сказал Фрид.
– Да неужели? Может, ты жить здесь останешься?
Он остановился, открывая передо мной дверь длинного дома.
– Сначала решу вопрос с семейным проклятьем, а потом…
Я запнулась, будто мне подставили подножку. Медленно обернулась. Он смотрел внимательно и как-то слишком остро. В душе взметнулся ледяной вихрь, но южанин коснулся плеча и терпеливо произнес:
– Не смотри на меня так. Я же сказал, что не причиню тебе вреда. Я испробую другой способ.
И голос такой успокаивающий, уверенный. Мы так и застыли на пороге, пуская внутрь холод и снежинки.
– Какой?
А если он просто пытается усыпить мою бдительность? Разве что-то может быть важнее семьи, которая в опасности?
Проклятье! Опять я об этом думаю. Яд подозрений отравляет душу.
– Довольно необычный. Расскажу, если все получится. Убивать тебя мне не придется.
Не хочет признаваться? Одна часть меня твердила, что, если бы он действительно собирался меня убить, то мог сделать это много раз с тех пор, как Трари разорвала связь между нашими жизнями. Другая – что нельзя позволять сердцу жить отдельно от разума, цена может быть слишком высока.
– Надо же, какая радость! Повезло так повезло! – я саркастически усмехнулась, глядя на него в упор. – Благодарю, ваше высочество!
– Когда-нибудь, мелкая язва, ты точно меня достанешь, – процедил сквозь зубы Фрид. – И я засуну тебе в рот кляп.
Фрид
Я смотрел на нее и представлял, как сжимаются пальцы на белом горле, как я вдавливаю ее в стену и прерываю поток колкостей, целуя глубоко и жадно.
Архова… стерва!
Иногда она просто невыносима, и только бог знает, чего мне стоит это вытерпеть.
Едва я собрался закрыть ей рот – не кляпом, конечно, а поцелуем, совсем рядом раздался звонкий детский визг. Из-за угла вылетела орда мальчишек – дюжина, не меньше. Они бросались снежками, взбивали снег и, гогоча, толкали друг друга в сугробы.
Последним выбежал мелкий мальчонка в шубе явно не своего размера. Он тоже хотел поиграть со старшими, но те лишь смеялись над ним, а один так вообще надвинул шапку на глаза нескладеныша и толкнул его в сугроб.
– Стойте! – заголосил он, вертясь и пытаясь встать. – А как же я!.. Подождите, не убегайте!..
Кого-то он мне напомнил. Именно это заставило приблизиться и присесть перед ним на корточки.
– Тебя как зовут?
– Орри, – ответил тот тихо. Он жутко смущался и, кажется, побаивался меня. – А ты правда… огненный маг?
– Сомневаешься? – я покатал между пальцами маленькую огненную сферу. – Не давай им себя обижать.
Орри нахохлился и опустил взгляд.
– Вы не понимаете. Они старше и сильней. А я тоже хочу с ними играть.
– Меня в детстве обижали старшие братья, а потом я вырос и надавал им по зубам.
Я стряхнул комья снега с воротника мальчишки и потянул его за руку.
– Пошли с нами, Орри. Я научу тебя быть сильным.
Фардана наблюдала за нами с нескрываемым удивлением и, когда мы вошли внутрь, прислонилась к стене, сложив руки на груди.
В этом месте проходили тренировки деревенских, но, судя по запущенности, заржавевшему оружию и царящему бардаку, они были весьма редки. Да-а… кажется, придется взяться за истокцев всерьез. Все равно тут больше делать нечего, скука смертная.
Поведя рукой, я зажег факелы на стенах. Орри поворачивался, хлопая глазенками и скромно теребя шапку, а в глазах – чистый детский восторг. Я даже почувствовал себя добрым волшебником из сказок, хотя до доброго мне было как до Этьюрдана пешком.
– Ты легко сходишься с детьми, – раздался голос Фарди у меня над ухом.
Лицо казалось серьезным, но штормовые глаза смеялись. Видеть эти задорные искорки было приятно.
– Не забывай, у меня одиннадцать братьев и сестер… То есть уже десять. И я боюсь по возвращении не застать кого-то еще.
Я старался думать о лучшем или не думать вообще, но эти мысли лезли в голову даже во сне. Времени с каждым днем все меньше, мы заперты в глуши на целый месяц, но… Это время можно провести с пользой. Все должно получиться.
Я окинул женушку нежным взглядом. Вся злость испарилась, будто ее и не было.
– Но мы справимся со всем, правда, Фарди? Случайностей не бывает.
Она посомневалась мгновение, а потом уверенно кивнула. Похлопала меня по плечу.
– Ты про ребенка не забыл? Что ты вообще собрался с ним делать?
Фардана
Энтузиазму Фрида можно было только позавидовать. Он даже про меня забыл, решив вылепить из тощего мальчонки настоящего воина. Смотреть на их попытки оказалось интересно, что-то теплое разливалось внутри – этот несносный южанин каждый день открывался с новых сторон.
– В Ордене я тренировал юных Сынов Огнеликого! – напомнил он, показывая бедолаге Орри, как правильно делать выпад с деревянным мечом. Мальчик уже шатался от усталости, когда Фрид соизволил его отпустить.
– Знаешь, что я думаю? – спросил, на ходу закатывая рукава. Темные глаза блестели довольно и весело. – Я мог бы тренировать мальчишек и юношей, а ты – девчонок. Наверняка кто-то захочет научиться, как защитить себя хотя бы от навязчивых женихов.
Эти слова заставили меня задуматься. Это может стать неплохим способом развеять скуку и хоть на время избавиться от мыслей… о нем.
– Кажется, я совсем потерял счет времени, – сообщил Фрид глухим шепотом, и в глазах мелькнуло уже такое привычное, шальное, приправленное искрами безумия.
Шагнул ко мне и протянул руку. Ладонь охватило пламя – оно выбрасывало огненные языки и тихо шептало.
– Начнем нашу тренировку с проверки связи? Не бойся, коснись его. Сейчас я хорошо себя контролирую.
Огонь не оставлял шансов на сопротивление. Как завороженная, я протянула руку и коснулась ладони ладонью, а пальцами – пальцев. Кисть окутало тепло, под кожу проникли сотни тонких иголочек, в жилах завихрилась магия.
Мы медленно разъединили руки, и огненная перчатка осталась у меня. Это было красиво, я не могла оторвать взгляда от такой непривычной магии – язык не поворачивался теперь назвать ее чужой. Пламя проникло в меня, стало моей частью.
– Прикажи ему что-нибудь, – Фрид ободряюще улыбнулся, и я ощутила, как уголки губ дрогнули в ответ.
Из ладони потянулся золотистый росток с бутоном – яркие лепестки начали раскрываться, веером сыпанули искры. Показалось, что корни цветка ушли прямо в сердце, оплели и засели намертво – не вырвать.
Внезапно дверь сотряс грохот, и на пороге показался Эйнар – пышущий весельем, румяный от мороза.
– Не помешал?
Огонек дрогнул и погас. Лицо Фрида сразу же стало каменным, рот сжался в полоску, а брови нахмурились.
– Трапеза уже начинается, вас позвать пришел! – сообщил мужчина громогласно. – Неучтиво пренебрегать приглашением старейшин.
– Передай, что мы сейчас будем, – бросил Фрид, даже не глядя в сторону Эйнара. – Иди.
Ну просто истинный принц, который свысока раздает приказы слуге. Эйнар пыхнул носом, как разозленный кабан.
– Благодарю, Эйнар, – сказала и посмотрела на муженька, сощурившись. – Кажется, вы друг другу не нравитесь. С чего бы это?
Фрид приторочил к поясу меч и загасил факел.
– Плевать я хотел на какого-то деревенщину. Но если продолжит таращиться на чужую жену, я за себя не ручаюсь. На юге за такое можно и головы лишиться.
В доме старейшин собрался, наверное, весь Исток, кроме совсем маленьких детей. Появились длинные деревянные столы и лавки, в воздухе разлился аромат съестного, от которого желудок тоскливо сжался. Давненько я не ела нормально! На походной пище у меня даже кости начали выпирать.