Он был рядом, совсем уже близко. Я могла различить темнеющий плащ и…
Я запнулась, потому что колени подкосило. Серебристые силуэты, почти неразличимые в зимнем сумраке, двигались вокруг южанина. В них отражался снег и вспышки огня и северного сияния, все вокруг пропахло магией смерти. Как при встрече с мертвыми волками, меня охватило чувство беспомощности и неконтролируемого страха. Из глубин подсознания полезло самое мрачное и дурное. Голос в голове нашептывал, что надо уносить ноги, пока твари не заметили и не набросились, но я с ненавистью заставила его заткнуться.
Рывком обернулась. Мужчины застыли в растерянности, никто не решался двигаться дальше, и тогда я махнула рукой – уходите! Я не имею права просить их жертвовать собой. Возможно, у них еще есть шанс, путеводная нить приведет их обратно в Исток. А я, как хорошая жена, должна остаться рядом с мужем.
Искра и Вьюга вспыхнули в руках, соткались из небесного света. Сегодня они, подпитанные моей злостью и решимостью, были ярче обычного – как отражение души. Я горела и была готова рвать и крушить.
Почуяв проявление чужой магии, одно из созданий повернулось в мою сторону. У них не было лиц, но я ощутила взгляд – как будто стылым ветром мазнуло. А в следующий миг создание двинулось в мою сторону.
Фрид отбивался от детей Эльдруны огненным клинком – он взлетал и опускался, оставляя в воздухе разводы, отгоняя тварей назад. Но те стряхивали огонь и снова наступали. Я чувствовала – его резерв истощен, держится южанин из последних сил. Как долго он борется с прислужниками смерти?
Вот же… проклятье.
Сзади послышалась приглушенная ругань. Зазвенело оружие – мужчины готовились к обороне. Старейшина начал плести вязь защитных рун, бормоча заклинание. Мелькнула печальная мысль: «Они все могут погибнуть». Так опрометчиво ринулись за мной, наплевав на безопасность и заветы предков, когда надо сидеть дома в Темную ночь. В этом есть моя вина.
Голодных созданий становилось все больше. У них не было тела, не было души, поэтому их тянул чужой огонь и чужое дыхание жизни. Движимые волей своей матери и простейшими инстинктами, зимой они выползали из тени.
– Фарди!
Фрид, наконец, меня заметил. Нас разделяло несколько десятков шагов, но я разглядела искаженное болью, побледневшее лицо. Недолго думая, окружила истокцев защитным барьером – он должен хоть ненадолго, но задержать смертоносных тварей. Магия северного сияния сплелась с защитной магией старейшины, окутала лезвия топоров и ножей.
Смешно… Но пусть лучше так, чем вообще никак.
Тени двигались бесшумно, не оставляя следов. Как призраки. Тела их отдаленно напоминали человеческие, были похожи то на текучую воду, то на ледяные зеркала. Я успела увидеть свое отражение, когда одно из отродий чуть не налетело на меня. Отражение испуганное, некрасивое, постаревшее, с полностью седыми волосами и желтыми пятнами на лице.
Один короткий миг – огонь Фрида окутал тварь, и та вспыхнула, а я рассекла ее крест-накрест клинками. Снег в этом месте оплавился, но дитя Эльдруны исчезло. Союз наших стихий сотворил невозможное!
Чужой голод и желание уничтожить впитывались под кожу, чужие путаные мысли звенели в голове, но я упрямо прорывалась вперед. А твари кружили, то приближаясь, то отдаляясь, будто играли.
Ходили легенды, что дети богини смерти превращают живых людей в глыбы льда или делают новыми слугами Эльдруны, вынуждая скитаться по землям Шерельи Темной ночью. Их души потеряны и обречены гнить во мраке до тех пор, пока не умрет само время.
Фрид стремительно терял силы, но помогал мне, расчищая путь. Когда между нами осталось несколько шагов, мы, не сговариваясь, окружили пространство вокруг себя защитным пологом – сплетением бирюзового и золотого пламени.
– Какого… тебя сюда принесло? – прошипел Фрид яростно. – С ума сошла?
– Я тут из-за тебя, дурак, – ответила ему в тон.
– Я специально не сказал…
– Знаю!
Мы уставились друг на друга, тяжело дыша. Оба злые, измотанные, переполненные эмоциями. Я не знала, чего хотелось больше – ударить его или броситься на грудь. Фрид опередил меня – притянул к себе, обнимая и зарываясь лицом в волосы. Прижимая так, что заболели ребра. Но эта боль кричала о том, как я нужна и важна.
– Моя смелая глупая девочка… Если выживем, женюсь на тебе уже по-нормальному. Юг тебе покажу, теплое море, познакомлю с семьей, – он говорил скороговоркой, захлебываясь, боясь не успеть. – Родишь мне ребенка…
Я запрокинула голову, вглядываясь в глаза своего случайного мужа. А, может, и не случайного, если у меня на роду написано принадлежать лишь ему.
– Фрид, – глаза отчаянно защипало, а голос прозвучал жалко. – Конечно, мы выживем. Уйдем отсюда вместе.
Боги свидетели, мне никогда так остро не хотелось жить и дышать! Мы просто обязаны вырваться из этой ловушки и вернуться, чтобы показать всем, на что способна сила дуалов.
И их любовь.
Я знала об этом лишь со слов остальных. Думала, что неспособна на что-то подобное, у меня не было мечты. Были лишь цели. Стать хорошей княжной, которую будет уважать народ, родить наследника, который вместит в себе всю силу Холода, и…
Пожалуй, это все.
А с этим человеком я расцвела. Пробилась из-под толстого слоя снега, как те самые первоцветы со склона Шерельских гор.
– Надо защитить людей, – Фрид опомнился и сделал знак – истокцев накрыло огненным куполом, он сплелся с моим защитным барьером, дополнительно укрепляя.
А вокруг, как почуявшие кровь хищники, крутились дети Эльдруны. Тянули руки, распадались клочьями тумана, чтобы через время обрести четкий силуэт.
– Снова спина к спине? – дрожащей рукой я провела по его щеке, а он перехватил ее и прижался губами.
Нет, не отдам! Только мой. Пусть эти твари катятся обратно к Эльдруне, а мы еще поживем! Клянусь, не буду больше дразнить его и огрызаться. Счастье и так легко потерять, зачем рушить его по собственной воле?
– У тебя подбородок трясется, – заметил Фрид с грустной улыбкой. – И глаза блестят от слез. Неужели так переживала?
– Еще спрашиваешь! Чуть с ума не сошла, когда узнала, куда отправился мой непутевый муж. Давай выбираться, пока нас не разорвали в клочья. Дома поговорим.
Барьер начал слабеть, в бреши ломились призрачные твари. Дыхание смерти отравляло воздух, совсем как тогда, когда нас преследовали волки Хальфа.
– Я истратил почти весь резерв. Отродья тянут мою магию, как бездонные колодцы.
Лицо Фрида было непривычно бледным, на лбу застыли капли пота. Он дышал, с усилием проталкивая воздух в легкие.
– Я помогу. Во мне остался твой огонь.
Он коротко кивнул, а потом наклонился и накрыл мои губы теплым нежным поцелуем. Это был поцелуй-обещание, что все будет хорошо. Поцелуй-одолжение и поцелуй-признание. Рука поддержки, которую тянешь через безумие и черную пропасть.
Я чувствовала токи магии под кожей, как будто смешивались два источника, наполняя друг друга и создавая что-то новое и сильное, прежде никому неведомое. Жилы вибрировали и звенели, как струны музыкального инструмента. Казалось, меня сейчас разнесет на осколки.
– Попробуем прорваться, – отстранившись, произнес Фрид. Рука сжала мою руку.
Несколько мгновений я не мигая смотрела ему в лицо. А потом мы убрали купол.
Их стало больше! Словно подземное царство Эльдруны без остановки выплевывало своих детей в живой мир. Фрид жег их пламенем, а я рубила сияющими клинками обугленные ослабленные тени. Сотканные из северного огня звери и вихри рвали созданий на части. Эти мгновения тянулись бесконечно, сердце отсчитывало сбивчивый ритм, колотясь в горле и чуть не выскакивая из груди.
Я взмокла от пота, суставы и жилы рвались от напряжения, словно меня растягивали на дыбе руки палача. Я слепла от золотых вспышек, ледяного ветра и снежного крошева, боковым зрением следила за мужем, боясь упустить его из виду даже на миг. Этот страх лишал способности здраво и холодно мыслить. После гибели брата я снова боялась терять.
Силы утекали, магические жилы горели и вибрировали – я боролась на пределе сил. Подпитанная Фридом, моя магия стала сильнее, а северный огонь приобрел совершенно безумные алые переливы.
Короткий обмен взглядами – держись, муж. Держись. Немного осталось. Дети Эльдруны решили дать нам передышку либо струсили и помчали прочь – к своей мертвой матери. Туда им и дорога!
– Фарди!
Я молниеносно повернулась, вгоняя клинки в призрачную плоть. Если бы не окрик Фрида, тварь могла до меня добраться.
До истокцев оставались считанные шаги, как вдруг по защитному куполу поползли черные прорехи, а потом он осыпался лоскутами и с шипением истаял. Мужчины вскинули топоры, готовые к неравной борьбе, но Фрид в последнем усилии вскинул обе ладони со знаками Огнеликого – пламя вырвалось мощным потоком, сметая и расшвыривая теней.
Его магия тоже изменилась. В огненных языках я видела изумрудно-голубые вспышки. Холод и Огонь питали друг друга, словно стали лучшими друзьями или любовниками. Воцарилась тишина. Слышно было, как гулко толкается сердце, и как барабанит в висках кровь. Пользуясь заминкой, мы бросились бежать. Смерть дышала в затылок, с неба снова посыпал снег, а ветер продирал до костей. Матушка Метель! Только бы до деревни добраться, создания Эльдруны туда не сунутся.
Я чувствовала себя зверем, которого загоняют охотники. Вот только прикосновение призрачных созданий куда страшнее смерти. Душа несчастного обречена скитаться до самого заката мира, пока не погибнет все живое и неживое.
Нехорошее предчувствие сдавило грудь, и я обернулась.
Фрид ведь был рядом! Но теперь он отставал. Выгорел почти полностью, физические силы тоже были на исходе. Заметив его состояние, двое мужчин бросились на помощь, но этот дурак оттолкнул их.
Нас догоняли дети Эльдруны. Жалкие десятки шагов, и они вцепятся в нас.
– Фарди, не стой! – закричал со злостью, и дыхание его сбилось.