– Действительно. Жаль, что моего брата убили. Он мог бы стать хорошим князем, – ответила я холодно.
Взгляд Улвиса вцепился мне в лицо.
– Так это все-таки убийство было? Не случайность? Ходили слухи, что это ты помогла Гилбару отойти в светлый мир, чтобы занять его место и отобрать дар льда.
– А если и так? – я вздернула бровь и усмехнулась. – Не страшно будет жениться на убийце? Спать в одной постели, не зная, проснешься ли утром? Твой снежный дар заманчив, знаешь ли.
Снежный Князь несколько мгновений всматривался мне в лицо, пытаясь понять, лгу я или говорю правду. Потом натянуто рассмеялся.
– Я бы женился на тебе, даже если бы ты прирезала всю свою семью.
– Так хочется власти, Улвис? Или тебе важнее я? Любишь меня?
Он остановился и на глазах у всех, под ликующие крики толпы, поцеловал мне ладонь. Брачный узор, скрытый под белоснежными перчатками, послал по венам волну боли, будто возмущался тому, что я позволяю чужаку себя касаться.
– Ты. Конечно ты, Фардана. Я люблю тебя с детства.
Мы двинулись дальше. В голове шумела кровь, перед глазами вспыхивали оранжевые пятна, а сердце колотилось о ребра. Как он смеет так нагло лгать, как у него язык поворачивается говорить о любви? Такие, как Улвис, любят только себя.
Наконец, мы миновали черту города. Толпа, ее крики и разноцветье слились в сплошное серое пятно. Я никого не замечала, погруженная в собственные мысли. В молчании мы достигли площади, где ждали жрецы и почетные гости. Князья и ярлы расселись в деревянных креслах под навесом, чтобы оттуда наблюдать за церемонией. Бронн из Валлы уже напился. Чуть поодаль бледный, как мертвец, топтался Грайн. Молодец, маг. Сделал все, как я сказала. Страх за свою шкуру заставляет многих гордецов идти на предательство.
Я поймала взгляды Альсгиры и Вельмунда. Улыбнулась одними глазами. Показалось, что все вокруг, даже ветер и парящие снежинки, застыли в ожидании. Возможно, это будет самым смелым и самым глупым поступком за всю мою жизнь. Возможно, это вообще будет последним, что я успею сделать на этом свете, и тогда точно попаду в царство Эльдруны по единственно возможному пути и встречу там Фрида. Но я готова.
– Я хочу сказать собравшимся несколько слов, – повернувшись к Улвису, высвободила руку из хватки. – Выразить признательность им и тебе.
Улвис нахмурился, но согласно кивнул. Сапфир в его венце мигнул холодно и зло.
Сложив руки на животе и гордо вздернув подбородок, я прошествовала к помосту, на котором восседали князья. Взгляды и внимание сотен человек были прикованы только ко мне. Замолчала музыка, я не слышала ничего, кроме гулких ударов сердца и скрипа снега под ногами.
– Князья, ярлы и народ Хеды! – начала я звонко, так, чтобы каждый мог услышать мои слова. Кивнула Альсгире, замершей с идеально прямой спиной. – Я благодарна за то, что вы почтили это место своим присутствием. Сегодня я хочу, чтобы правда, похороненная под толстым слоем снега, наконец, открылась. Поэтому беру вас всех в свидетели!
Послышались тревожные вздохи и шепотки – я обвела взглядом собравшихся. На меня смотрели так, будто увидели перед собой детей Эльдруны или ее саму. В груди взметнулась волна раскаленной лавы, обжигая грудь и горло. Но я должна была договорить, тем более сзади уже слышались тяжелые шаги. Улвис не мог не догадаться, что значит моя речь, поэтому спешил заткнуть мне рот.
– Свидетели чего? – неожиданно трезвым голосом поинтересовался князь Бронн.
– Обвинения! Я обвиняю Улвиса Ангабельда в убийстве моего брата, Гилбара Ангабельда!
Развернувшись, я ткнула пальцем в сторону жениха. Улвис подался назад, будто его ударили в грудь чем-то тяжелым. Побледнел, слившись цветом кожи со снегом, только глаза горели яростью – в них читался мой приговор. Он замер на месте, стиснув кулаки и оскалив зубы в презрительной усмешке.
– Ты сошла с ума! – единственное, что он смог сказать. А потом вдруг изменился в лице, прошипел: – Что ты здесь устроила, Фардана? Тебе жить надоело?
– Надоело жить во лжи и с повязкой на глазах.
Только что я не просто опозорила князя Хеды на глазах у сотен людей, я швырнула ему в лицо серьезное обвинение. Замять это все не получится, лавина уже сорвалась с вершины горы.
– Всем известно, что брата убила ты, в чем мне недавно мне и призналась! – обличающе выкрикнул Улвис, глядя на меня с яростью.
Толпа загудела. Голоса слились в рев – ни слова не разобрать. Или это кровь стучит в висках? Я подняла руки, призывая к тишине. Хотела снова заговорить, но тут со своего места поднялась Альсгира.
– Не думала я, отправляясь на свадьбу, что попаду на судилище. Вы оба бросили друг другу тяжкие обвинения, но что-то может их подкрепить? – голос женщины был спокоен и полон достоинства.
– Ничего!
– У меня есть свидетель.
Наши с Улвисом голоса слились в один, и бывший жених уставился на меня вопросительно и немного насмешливо. Жестом я подозвала трясущегося Грайна. На непослушных ногах маг прошагал вперед и замер неподалеку от меня. Все это время Снежный Князь, потеряв дар речи, таращился на своего верного пса.
– Поведай всем то, что недавно рассказал мне, – попросила я мага невидимости.
Внезапно Улвис сделал движение рукой, и его воины, обнажив копья, ступили на площадь. Звон оружия и топот ног наполнили воздух.
– Я не позволю марать свое имя!
– Если ты не виновен, то тебе нечего бояться, друг, – произнес Вельмунд. – Но, убив княжну Ангабельд и этого мага, ты всем покажешь, что совесть твоя нечиста.
– Мы проделали такой путь не для того, чтобы смотреть на кровопролитие. Не забывай, с нами тоже прибыли отряды вооруженных воинов, – добавила Альсгира.
Бронн же смотрел на весь этот балаган с усмешкой, то и дело прикладываясь к кубку.
– Это Фардана все подстроила! – рыкнул Улвис. – Такая же вероломная сука, как ее отец.
Я спокойно смотрела на то, как вокруг смыкается кольцо вооруженных людей.
– А вот мне тоже любопытно послушать! – заявил Бронн из Валлы, грохнув по столу кубком.
Улвис понимал, что пойдя против троих князей, растеряет свой авторитет, лишится их дружбы и доверия. С лицом перекошенным, словно его заставляли прыгать голым в кипяток, дал отмашку своим людям.
– Ты поплатишься. Я тебя уничтожу, – произнес одними губами.
– Еще посмотрим, кто кого уничтожит.
А над площадью уже звучало признание. Мне пришлось плеснуть немного магии льда, чтобы острые иглы у сердца поторопили мага:
– Меня зовут Грайн, я маг невидимости, – он шумно сглотнул и бросил в мою сторону затравленный взгляд. – Шесть лет назад, как раз перед тем, как погиб Гилбар Ангабельд, мы были в Рооне. Я отправился туда со своим господином под видом обычного воина, он не хотел, чтобы я раскрывал свою личность и способности.
– И что же случилось? – подтолкнул его Вельмунд, заметив, что тот мнется.
– Спустя положенное время наш корабль отбыл домой, но господин велел мне сделать судно невидимым и повернуть к Скале Крачек. Мы стали незаметными, никто нас не видел. Улвис Ангабельд знал, где обычно гулял молодой князь со своей сестрой, и что он любил лазать по скалам. Господин должен был убить его сам, своими руками, чтобы магия молодого князя перешла к нему.
– Ложь!
– Это не ложь, и ты это прекрасно знаешь, – я выступила вперед, неумолимо надвигаясь на него. Он мог попытаться меня убить или велеть это сделать своим людям, но мне было уже наплевать. – Гилбар мешал тебе, потому что был наследником Рооны. И даже через брак со мной ты не смог бы прибрать ее к рукам. Оставался один выход – убить моего брата, жениться на мне, а через время избавиться, чтобы стать единственным и полноправным властителем обоих княжеств. А если получится, то и унаследовать наши магические дары, собрать в себе осколки Холода. Ты этого хотел, правда, Улвис?
Князья и Альгсира что-то говорили со своего помоста, народ гомонил, и охране приходилось теснить самых ярых, но я видела только своего истинного врага.
– Н-никто не знал, что мы остались в Рооне, – произнес Грайн, заикаясь и пряча глаза. – Господин хотел, чтобы все выглядело, как ужасная случайность. Веревка, перетершаяся об острый край скалы…
Я не могла слушать это снова. Просто не могла. Закрыла глаза, но это не спасло. Я видела удивленное лицо брата, когда он заметил якобы уплывшего в Хеду Улвиса. Испуг в глазах, когда тот потянул за веревку.
Гилбар всегда был бесстрашным, самые неприступные скалы казались ему баловством. Он мечтал, что однажды обретет крылья.
«Я помогу тебе, дорогой братец…»
И, когда Ги почти поднялся, цепляясь за веревку из последних сил, Улвис протянул ему руку… а потом толкнул в грудь.
Грайн замолчал. Молчали все присутствующие, но воздух потяжелел от невысказанных слов.
– Мне не нужен людской суд! – крик Улвиса вспорол тишину, и она треснула, как натянутая ткань. – Все обвинения – пустые слова!
– Не пустые!
Но и я понимала, что слов здесь будет мало. Слишком мало. Что же делать?
– Мы можем опросить всех участников того похода, – взяла слово Альсгира. – При моем дворе живет маг с редчайшим даром, он умеет распознавать ложь. Я могу послать за ним…
– Довольно! Я прошу защиты у богов! – Улвис яростно рванул фибулу и отшвырнул в сторону плащ, оставшись в белоснежной рубашке. Ветер парусил тонкую ткань и его волосы, делая похожим на призрака.
– А я давно хотела отомстить.
Да, с помощью Фрида я сумела простить себя и смириться с потерей близкого человека, но изгнать из сердца жажду мести так и не смогла. Что это будет за мир, если преступления будут оставаться безнаказанными?
Чувствуя напряжение и волнение магического фона, что разливалось вокруг волнами, люди хлынули прочь. Мы остались вдвоем на площади. Я один на один с врагом, и рядом нет крепкого плеча, на которое можно опереться.
– Тогда сразись со мной, Данна, – выплюнул Улвис и взметнул обе руки вверх.