тщательно вникнуть в суть уроков Кортинеса – в основном она была занята изучением юридических аспектов дела, – но из своих бесед с учителем и просмотра кратких записей его уроков смогла понять, что «истинная» история, преподаваемая Оскаром Кортинесом, включала в себя этнические чистки и некоторые очень дурные деяния, совершенные весьма знаменитыми людьми. Сама Клэр раньше ничего об этом не знала. Когда в старшей школе училась она, а это было в середине 1980-х, им преподавали только тщательно просеянную и гораздо более радужную историю города. А значит, придется прочитать немало литературы, чтобы глубоко вникнуть в те вопросы, которые, как она будет утверждать в суде, лежат в основе рассматриваемого дела.
Клэр проводила Оскара к выходу, попрощалась и пообещала позвонить ему, как только будет готов черновик искового заявления, которое они подадут в суд. Стоя в дверях, она увидела, как с противоположной стороны улицы ей машет Пэм. Но только нарочно отвела глаза и вернулась к своему рабочему столу. Вероятно, на днях ей надо будет поговорить с Пэм снова, может быть, даже о том, что случилось в подвале, но это произойдет не сегодня.
Клэр села за стол, попыталась сосредоточиться на работе, но вид Пэм живо напомнил ей обо всем, что произошло на новоселье, и ее охватило тягостное чувство – чувство надвигающегося ужаса. Она попыталась не обращать на него внимания, но из этого ничего не вышло, и в конце концов Клэр сдалась и позвонила домой, чтобы удостовериться, что Джулиан и дети в порядке и что все хорошо.
Вечером после ужина Клэр включила свой ноутбук.
Вообще-то она собиралась зайти на исторические сайты, адреса которых дал Оскар Кортинес, но, когда браузер открылся, решила вместо этого поискать какую-нибудь информацию об их доме. Джулиан уже пытался узнать хоть что-нибудь о его прежних владельцах, и, хотя ему не удалось ни связаться с кем-нибудь из них, ни найти, он сумел обнаружить несколько газетных статей и полицейский отчет, в которых писали о мужчине, который умер в их подвале. Фотографий не нашлось, хотя наверняка именно он стал звездой их вечеринки.
Его звали Джим Свонсон, ему было пятьдесят шесть лет, и он был безработным слесарем-водопроводчиком, уроженцем Джардайна, разведенным (его бывшая жена жила в Таксоне). Родители умерли, у него не было ни братьев, ни сестер, а его бывший дом был продан новым владельцам за два года до его смерти.
Единственное, чего не мог объяснить никто – почему Свонсон решил вломиться именно в этот дом, раздеться догола и спуститься в подвал. И причина смерти также казалась сомнительной и вызывала вопросы. В докладе коронера в качестве официально признанной причины смерти была названа «функциональная недостаточность органов», однако, поскольку в организме покойного не было обнаружено ни наркотиков, ни других каких-либо токсичных веществ, ни наличия какого-либо заболевания, чем была вызвана эта самая «функциональная недостаточность органов», так и осталось неясно.
То, что отыскал в Интернете Джулиан, было очень неплохим, но всего лишь началом. Для того чтобы разгрести эту кашу, им понадобится гораздо больше информации, и Клэр решила приступить к дальнейшим поискам с отыскания каких-нибудь следов бывшей жены Свонсона. По-видимому, она развелась с ним за двенадцать лет до его смерти, так что вряд ли сможет пролить какой-либо свет на детали его кончины, но, возможно, через нее получится выяснить, был ли ее бывший муж как-то связан с домом в прошлом.
Клэр начала набирать на клавиатуре имя женщины – Элизабет Свонсон, но, когда настал черед буквы «з», экран вмиг почернел. На секунду Клэр подумала, что зарядка ее ноутбука отсоединилась от сети, но затем на экране вспыхнули слова: Не делай этого.
Она нахмурилась, недоумевая и в то же время испугавшись. Ей хотелось верить, что это какой-то чисто технический глюк, не имеющий никакого отношения к ней. Но это был приказ, и относился он к тому, что она делала сейчас, так что создавалось впечатление, что нечто пытается ее остановить. Это сразу же напомнило Клэр сообщение на телефоне Меган…
Сними штаны.
…и она заставила себя успокоиться и дышать нормально, выключая компьютер и затем запуская опять. Появился четырехцветный логотип Windows, затем иконки… после чего экран почернел вновь.
Я же тебе сказал.
Эти слова появились в центре и мгновенно сменились другими, заполнившими собой все пространство.
НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО.
Клэр покорно выключила и закрыла ноутбук. Руки дрожали, и она вышла в гостиную, где Джулиан читал журнал «Тайм», Джеймс – книгу, а Меган смотрела по телевизору программу о последних событиях в индустрии развлечений. Клэр похлопала мужа по плечу и сделала знак следовать за ней на кухню. Здесь она рассказала о том, что сейчас произошло. Джулиан поверил ей сразу, даже не видя доказательств, и Клэр вздохнула с облегчением – в ближайшее время она ни за что не включит этот ноутбук. Почем знать, что еще она увидит на экране, если снова попробует выйти в Интернет?
– Теперь только не из дома, – сказал Джулиан, и Клэр задрожала, внезапно ощутив холод, потому что он произнес это шепотом. Он тоже боялся, что их разговор может быть подслушан. – Ищи информацию в своем офисе, библиотеке или одном из кафе, где есть wi-fi.
– Ты тоже, – прошептала она.
Ей хотелось сказать ему куда больше. Клэр начинала чувствовать себя узницей, постоянно находящейся под наблюдением, и ее первой инстинктивной реакцией было желание дать сдачи, начать говорить все, что заблагорассудится, открыто выступить против призрака, пригрозив ему. Но она понимала – это будет неразумно, и просто посмотрела Джулиану в глаза, сказав все, что только могла, одним красноречивым взглядом, и он кивнул и поцеловал ее. После этого они вышли из кухни и пошли в гостиную, чтобы присматривать за детьми.
Глава 19
Меган проснулась на рассвете и быстро проверилась, чтобы убедиться, что ночью с ней ничего не произошло.
Нет, ничего. С ней все было в порядке. Она по-прежнему была закутана, словно мумия – плед был заправлен под матрас, одеяло и верхняя простыня – тоже, а спальный мешок закрыт на молнию.
Меган вылезла из своего кокона, вся потная. Родители ничего об этом не знали, но она начала спать в обычной одежде, не переодеваясь в пижаму. Почему? Потому что пижамные штаны было можно спустить – а у брюк и джинсов были молнии, кнопки и ремни. Пижамную куртку можно было поднять – а повседневные блузки застегивались на пуговицы, их можно было заправить в брюки и прикрыть сверху свитерами.
Ей требовалась дополнительная защита. То существо, которое она видела, когда с ней ночевали подруги, та бесформенная, мимикрировавшая под обстановку ее спальни фигура, которая отделилась от стены, чтобы рассмотреть остальных девочек и напасть на одну из них, никак не выходила у нее из головы.
Сними штаны.
Точно так же не выходило у Меган из головы и сообщение, адресованное ей и Джеймсу.
Я убью вас обоих.
Ее жизнь превратилась в кошмар, полный тревоги и страха, и хуже всего было то, что возможные варианты действий в создавшейся ситуации были так ограничены. Меган ничего не могла рассказать родителям. Ничего не могла рассказать подругам. Ей не к кому было обратиться за помощью, а та тварь, которая жила в этом доме, могла находиться где угодно, могла наблюдать за ней в любое время.
Ей было нужно в туалет, и Меган с ужасом пошла в ванную комнату, находящуюся за спальней Джеймса. Она бы предпочла сходить в ванную рядом со спальней родителей, но по какой-то непонятной причине мама запретила им с Джеймсом туда заходить. Как всегда, Меган закрыла и заперла за собой дверь, затем сняла с вешалки полотенце и одной рукой держала перед собой, а другой стягивала джинсы, позволяя себе опустить их только ровно настолько, насколько это было совершенно необходимо. Садясь на унитаз, она прикрыла себя спереди полотенцем, чтобы ничто не смогло ее увидеть, затем, закончив свои дела, мгновенно натянула джинсы, бегом спустилась на первый этаж и вымыла руки в кухне.
Меган никогда не испытывала такого стресса, как в последние две недели, и просто чудо, как у нее не поехала крыша. Этого в фильмах ужасов не показывали никогда – всех этих сложных, изощренных ритуалов, которые приходилось придумывать, чтобы справляться с повседневной жизнью в доме с привидением.
После завтрака, после того, как все встали и дом наполнился шумом, после того, как солнце поднялось высоко и день окончательно взял верх над ночью, Меган могла наконец обтереть тело мокрой мочалкой и переодеться. Шесть дней в неделю она ограничивалась только таким обтиранием, не желая пользоваться ни ванной, ни душем, не желая давать зеркалу в ванной возможность запотеть. Теперь Меган принимала только один горячий душ в неделю и делала это в воскресенье после полудня, то есть в самое жаркое и светлое время дня. Маме это показалось странным, и она попыталась расспросить ее об этой перемене в привычках, но мамины расспросы были какими-то нервными, вопросы звучали так, словно она беспокоится не потому, что не понимает, а потому, что понимает. Меган едва не расплакалась и не рассказала маме все. Но в ее мозгу тотчас вспыхнуло то сообщение
Я убью вас обоих.
а мысленно она увидела, как от стены отделяется бесформенная фигура и убивает и маму, и ее, – и придумала лживую отговорку, сказав, что где-то читала, что послеполуденные часы в воскресенье считаются наилучшим временем для принятия душа, поскольку в это время для нагрева воды нужно меньше всего энергии, а это способствует сохранению окружающей среды.
Сейчас Меган вернулась в свою спальню, взяла чистые футболку и нижнее белье (джинсы она планировала оставить те же, что и вчера) и отнесла всю свежую одежду в ванную комнату. Включила кран, подождала, когда вода потеплеет, затем заткнула слив в раковине, наполнила водой и бросила туда мочалку, приготовив все заранее, чтобы можно было все сделать как можно быстрее.