Тут Сабхья, нищий странник, припав головою к ногам Благословенного, воскликнул:
— Как чудесно это, о славный Готама! Как чудесно это, о славный Готама! Как подымают опрокинутое, как открывают спрятанное, как выводят на дорогу сбившегося с пути, как вносят свет во тьму, чтобы зрячие могли видеть, так и истина многообразными путями разъяснена славным Готамою; я прибегаю к славному Готаме, и к его Дхарме, и к Сангхе монахов; я жажду получить платье и правила от славного Готамы!
— Кто прежде, о Сабхья, принадлежал к другому учению и теперь желает вступить в семью Нищенствующих, желает получить платье и правила, тот прежде всего должен послужить четыре месяца; по истечении четырех месяцев нищенствующие монахи, умиротворившие свои чувства, дадут ему платье и правила, чтобы стать ему нищенствующим: такое различие делаю я между обращенными.
— Если, о Славный, тот, кто прежде принадлежал к другому учению и теперь желает быть принятым, получить платье и правила, должен послужить четыре месяца и, по истечении четырех месяцев, монахи, умиротворившие свои чувства, дадут ему платье и правила, чтобы стать ему нищенствующим, — то и я также хочу послужить четыре месяца, и пусть по истечении четырех месяцев нищенствующие монахи, укротившие свои чувства, дадут мне платье и правила, чтобы стать мне нищенствующим.
Сабхья, нищий странник, получив платье и правила, вел впоследствии жизнь уединения, размышления и усердия и в короткое время своим усердием и пониманием достиг того совершенства духовной жизни, ради которого многие люди знатных родов покидают жилища, возлюбив жизнь отшельника. «Разрушено рождение, прожита благочестивая жизнь, свершено все из должного быть свершенным здесь, и ничего не осталось не свершенного в этой жизни», — так помышлял он, и вот достопочтенный Сабхья достиг Нирваны.
3.7 Села сутта. «Брахман Селя»
Вот что я слышал:
Однажды Совершенный, странствуя с большой общиной нищенствующих, около тысячи двухсот пятидесяти человек, пришел в город Акану.
И вот что услышал Кенья-аскет с заплетенными волосами:
— Пустынник, славный Готама, сын Шакья, с тысячей двумястами пятьюдесятью нищенствующих пришел в Акану, и вот какие хвалы сопровождают его: Благословенный, славный, в совершенстве просвещенный, одаренный знаниями и благими подвигами, счастливый, знающий мир, несравненный, водитель людей, учитель, озаренный: его учению внимает мир людей и богов, мир Брахмы и Мары, и все существа, включая брахман и пустынников, богов и людей, — все, кто бы ни встретился с ним лицом к лицу; он учит Дхарме, и благая та Дхарма в начале, и в конце, и в середине, невосполнима в мудрости, неизменима в слове, совершенна; он учит благочестивой жизни, и дивен вид того Благословенного.
Тогда Кенья-аскет пришел к тому месту, где находился Благословенный, и, придя туда, вступил с ним в любезную беседу, и, побеседовав с ним любезно и занимательно, сел в стороне; и Благословенный в благочестивой беседе поучал его, пробуждал и радовал; тогда Кенья-аскет, наученный и восхищенный благими речами Благословенного, сказал ему:
— Пусть славный Готама примет от меня на завтра пищу вместе с общиною нищенствующих.
Когда были сказаны те слова. Благословенный сказал Кенье:
— Велика, о Кенья, община монахов, — их тысяча двести пятьдесят человек, и ты верный друг брахман. И во второй раз сказал Кенья-аскет:
— Хотя и велика, о славный Готама, община монахов, — их тысяча двести пятьдесят человек, и я верный друг брахман, все же пусть славный Готама примет от меня завтра пищу вместе с общиной нищенствующих.
И во второй раз ответил Благословенный:
— Велика, о Кенья, наша община, — тысяча двести пятьдесят человек, и ты задушевный друг брахман. И в третий раз Кенья-аскет сказал Благословенному:
— Хотя и велика, о славный Готама, твоя община и я — задушевный друг брахман, все же пусть славный Готама придет завтра ко мне вкусить пищи с семьею нищенствующих. Тогда Благословенный согласился в молчании.
Тогда Кенья-аскет, встав со своего сиденья, пошел в обитель и, придя туда, обратился к своим друзьям и слугам, близким и родственникам:
— Пусть мои славные друзья и родственники, прислужники и близкие послушают меня: отшельник Готама приглашен мною на завтра вкусить пищи вместе со своею общиной, — сослужите мне верную службу!
— Да будет так, о Славный! — так говоря, друзья и прислужники, близкие и родственники Кенье-аскета, угождая его просьбе, принялись за работу: одни очищали место для огня, другие рубили дрова для очага, третьи мыли котлы, ставили горшки с водою, приготовляли сиденья. Сам Кенья по другую сторону раскидывал круглый шатер.
В то же время жил в Апане брахман Селя, совершенный в знании трех Вед, обучавший гимнам трехсот юношей. В то время Кенья-аскет был дружен с брахманом Селей. Брахман Селя, окруженный тремястами юношами, пришел к обители Кеньи и увидел, что одни там готовят место для очага, другие рубят дрова, третьи моют котлы, ставят чаши с водой, готовят сиденья, а сам Кенья-аскет с заплетенными волосами ставит палатку; увидя Кенью-аскета, брахман сказал ему:
— Разве славный Кенья справляет свадьбу сына или дочери, или задумал принести великую жертву, или царь Бимбисара, обладатель великого воинства, приглашен им завтра на обед со своими воинами?
— Нет, я не справляю свадьбы ни сына, ни дочери, и Бимбисара, вождь великого воинства, не приглашен мною со своими воинами, но великое приношение предстоит мне. Пустынник Готама, сын Шакья, с общиной нищенствующих, — кого прославляют в таких словах: он — Благословенный, славный, совершенно просвещенный, одаренный славными знаниями и делами, счастливый, водитель мира, несравненный наставник, озаренный среди людей и богов, — он придет ко мне завтра вкусить пищи вместе с общиной нищенствующих.
— Ты сказал, что он — Будда, о славный Кенья?
— Да, я говорю это: он — Будда, о славный Селя!
— Ты сказал, что он — Будда, о славный Кенья?
— Да, я говорю это: он — Будда, о славный Селя! Тогда подумал брахман Селя:
— Редко это имя: Будда, но в наших гимнах находятся тридцать два признака великого человека, и для великого человека, отмеченного ими, есть два пути и не более. Если он обитает в жилище, то он — царь, всемирный правитель, благочестивый, победоносный, чтимый народом и обладающий семью сокровищами, — вот его семь сокровищ: сокровище колесниц, сокровище слонов, сокровище коней, сокровище алмазов, сокровище жен, сокровище добра, сокровище военачальников; у него более тысячи сынов, доблестных, обладающих силою, разбивающих вражеские полки; он победит землю, опоясанную океаном, победит ее без жезла и оружия, но справедливость. Если же он покидает дом для пустынножительства, он будет святым, в совершенстве просвещенным, сорвавшим покрывало с мира. И где же теперь, о Кенья, обитает Готама, Благословенный, в совершенстве просвещенный?
Когда были сказаны те слова. Кенья-аскет, протягивая вперед руку, сказал брахману Селе:
— Вот там, о славный Селя, где синеется лес.
Тогда брахман Селя вместе с тремястами юношами пошел на то место, где обитал Совершенный, говоря юношам такие слова:
— Идите, не шумите, о славные юноши, идите шаг за шагом, ибо труднодоступны Благословенные, блуждающие подобно льву; а когда я буду говорить с пустынником Готамой, вы не прерывайте меня, но ждите, славные, конца нашей беседы.
Тогда брахман Селя пришел к тому месту, где обитал Совершенный, и, придя туда, вступил с ним в любезную беседу, и, побеседовав с ним любезно и занимательно, он стал восхвалять его в таких словах:
548. — Прекрасно тело твое, ты — блистательный, рожденный для высшего; золотист цвет твоей кожи, зубы твои белы, ты строен.
549. Все признаки великого назначения есть на твоем теле, все приметы возвышенной судьбы.
550. Ясны твои очи, нежно тело, ты могуч и прекрасен, подобно солнцу ты светишь среди пустынников.
551. Вид твой прекрасен, кожа подобна золоту; о, зачем ты, озаренный дивною красотою, ведешь жизнь пустынника?
552. Царем бы быть тебе, властителем мира, водителем четырехгранной земли, победителем, властителем Индии.
553. Воины и военачальники преклонятся перед тобой: правь, о Готама, как царь царей, руководящий народами!
554. — Я царь, о Селя, — так сказал Благословенный, — Царь несравненный, я — Царь Благочестия! Правдою я повернул колесо, то колесо неодолимое.
555. — Ты нарек себя великим именем, ты величал себя Царем, несравненным, — Царем Благочестия; «правдою я повернул колесо», — так ты сказал, о Готама!
556. Кто же ученик твой, кто твой последователь, кто после тебя двинет колесо, тобою праведно двинутое?
557. — То колесо, то несравненное Колесо Дхармы, которое я двинул, — так сказал Благословенный, — Сарипутта повернет после меня, он, верный ученик Совершенного.
558. Должное быть познанным — познано мной, должное быть развитым — развито мной, должное быть оставленным — оставлено мной: поэтому я и Будда, о брахман!
559. Победи свое сомнение во мне, имею веру в меня, о брахман: не постоянно видите Будду.
560. Я из тех, о брахман, чье пришествие редко, я — совершенно просвещенный, я — несравненный целитель,
561. я — победитель полчищ Мары, славнейший, бесподобный: сокрушив всех врагов, я радуюсь, защищенный со всех сторон.
562. — О славные, внемлите словам моим: он возвестил нам истину, он — Будда, целитель, победоносный победитель, его голос подобен голосу льва в лесу.
563. Кто бы не укротился, увидев его, преславного, бесподобного, сокрушителя полчищ Мары, будь он хоть темного рода!
564. Кто из вас, юноши, любит меня, тот последует мне, кто не любит, тот пусть удалится от меня; я приму обет в присутствии его, мужа дивной мудрости. Но последователи Сели сказали ему:
565. — Если ты возлюбил Дхарму Совершеннопросвещенного, то и мы, ученики твои, примем правила от него, Будды.
566. Посвяти нас в жизнь благочестия, о Благословенный! — так триста брахман просили Благословенного, простирая к нему руки.