Возможно, Эпикур ориентировался на то, что тени колонн, отброшенные на расположенные напротив стены, равны диаметру колонны, отбросившей подобную тень; и так как схождение теней параллельно, он пришел к выводу, что и Солнце – начало такой параллели, а значит, оно не толще колонны. Но он не учел, что уменьшение тени будет неощутимо из-за того, что Солнце расположено очень далеко.
Если бы Солнце и в самом деле было меньше, чем Земля, то звезды большей части видимого нам пространства были бы лишены света. Это тоже свидетельствует против Эпикура, который утверждал, что Солнце именно таково по размеру, каким оно кажется нам с Земли.
Если тебе известны связанные с Солнцем расстояния, ты сможешь получить и его величину. Для этого выбери полуденное время равноденствия, когда день имеет продолжительность 12 часов, или даже можно сделать это в любое другое время, главное – измерить путь, который проходит Солнце за час. Нужно посмотреть, сколько солнц будет содержаться в отрезке пути одного часа, а потом умножить это количество на 24, потому что именно за 24 часа Солнце совершает полный круг.
Чтобы узнать, сколько солнц содержится в том отрезке пути, который оно проходит за один час, можно поступить так: поставить палочку и сделать подобие старинных солнечных часов. Потом заметить тень палочки, когда она появится, в том месте, где она наиболее отчетливо видна, и отметить границы одного часа. А потом посмотреть, сколько раз размер этой тени будет содержаться в отрезке часа, сколько раз Солнце будет содержаться в пути одного часа и высчитать все мили круга, который Солнце проходит за 24 часа. Если тень содержится в этом часе 20 раз, можно сказать, что 20 теней за 24 часа дают нам 480 солнц в течение пути за сутки – за день и ночь. Благодаря этому, получив расстояние, мы получим радиус, диаметр, число миль круга и истинные размеры тела.
https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/d/db/Leonardo_da_Vinci_-_RCIN_912604%2C_The_fall_of_light_on_a_face_c.1488.jpg
Схема падения солнечных лучей на лицо человека. Нач. XVI в.
Они говорят мне, что Солнце не может быть горячим, потому что не имеет цвета огня: оно белое и светлое… Но я отвечу им: когда расплавленный металл более горяч, он более походит на цвет Солнца, а когда он остывает, он становится более похож на огонь. Этим можно доказать, что Солнце по природе своей горячо.
Вогнутое зеркало изначально холодное, но когда оно принимает лучи огня, оно отражает их обратно более горячими, чем сам огонь.
Если стеклянный шар наполнен холодной водой и принимает в себя лучи огня, он вернет их более горячими, чем этот огонь.
Изображенный Леонардо да Винчи «Цветок жизни» – древний орнамент, который часто представляют как схему основы мироздания (II пол. XV в.)
Из всего этого следует, что теплые лучи, которые идут от зеркала или наполненного холодной водой шара, будут теплыми сами по себе, а не потому, что получили тепло от самих шара или зеркала. Примерно то же самое происходит и с Солнцем, проходящим через эти тела, которые оно нагревает. Поэтому многие сделали вывод, что Солнце не является горячим. Хотя те же самые опыты с зеркалом и шаром могу доказать и обратное: что Солнце все же имеет очень высокую температуру. И зеркало, и шар, будучи холодными, поглощают тепловые лучи, делаются горячими, так как горяча первопричина. Примерно то же самое происходит и с Солнцем, которое является горячим и при соприкосновении с холодными телами наподобие зеркала или шара с водой передает этот жар далее. Греет не блеск Солнца, а его собственный жар.
Солнечные лучи, проходя область холодного воздуха, не меняют своей природы; проходя через сосуды с холодной водой они также не утрачивают ее. Через какое бы прозрачное тело с любой температурой они ни проходили, они проходят как бы через равное количество воздуха. И если ты думаешь, что лучи Солнца, будучи холодными, усвоят жар огня, пройдя через него (ведь перенимают же они цвет, проходя через цветные стекла), то согласно таким рассуждениям должно получаться, что при прохождении холодной области они вобрали бы в себя этот холод также. То есть холод уничтожал бы тепло солнечных лучей и до нас они доходили бы уже холодными. Но опытом это не подтверждается, поэтому мнение о том, что Солнце является холодным, неверно.
Если же ты скажешь, что холод, через который проходят горячие солнечные лучи, все же умеряет их жар, я отвечу, что из этого должно следовать, что на вершинах Кавказа или скифских гор ощущалась бы гораздо большая жара, чем в долине, потому как горы эти расположены выше, чем серединная область воздуха. Поэтому вблизи горной вершины нет облаков и там ничего не рождается. (…)
Теплота – причина движения влаги, холод же останавливает это движение: это можно доказать тем, что в холодной области в воздухе замирают облака.
Где жизнь, там и теплота; влага движется там, где присутствует жизненное тепло.
Именно тепло дает жизнь любой вещи; самый доступный пример – курица, которая дает жизнь цыплятам. Или Солнце, которое в теплое время заставляет сады цвести и растения приносить плод. (…)
Чтобы доказать, что тепло является причиной движения влаги, можно сделать следующее. (…) Если взять мокрую ткань и разместить ее у огня, можно заметить, что влага покидает ткань и устремляется в сторону огня. Наиболее легкие частицы влаги – поднимаемые вверх, их увлекает туда близость огня, точно так же и Солнце увлекает влагу вверх.
Мы можем видеть, что поверхность океана, за исключением тех случаев, когда эту поверхность изменяет сильная буря, везде находится на одинаковом расстоянии от центра Земли. Вершины гор удалены от этого же центра тем выше, чем выше сама гора. Мы можем предположить, что по сути своей тело Земли во многом схоже с телом человеческим; потому что влага поднимается к горным вершинам по тем же причинам, которые удерживают кровь в верхней части человеческого тела, в частности в голове. Если бы на Земле не действовали схожие с человеческим телом законы движения жидкости, влаги у вершин гор не было бы.
Природное тепло удерживает кровь в верхней части человеческого тела. Но когда человек умирает, эта же самая кровь становится холодной и отливает в нижние конечности. А когда солнечное тепло нагревает голову человека, кровь приливает к верхней части, переполняя ее и вызывая головные боли. То же самое справедливо будет и в отношении жил, проходящих сквозь тело Земли. При помощи природного тепла, которое пронизывает земное тело, вода, поднятая до вершин гор, удерживается на этом уровне, а вода, которая течет внутри горы по каменной трубе, не сможет подняться выше, пока не будет нагрета жизненным теплом, проходящим по жиле, упомянутой ранее.
Тепло огненной стихии и тепло солнца, пробуждающееся днем, увлекают влагу из низин, расположенных между гор, и увлекают ее вверх так же, как увлекают они вверх облака, забирая влагу с поверхности моря. (…)
На первый взгляд может показаться, что если человек получает рану головы, то из этой раны может выйти только то количество крови, которое находится в непосредственной близости от краев раны. Ведь всякая тяжелая вещь будет устремляться вниз, а кровь обладает довольно значительной тяжестью. Поэтому вряд ли к ране может подняться большее количество крови, чем то, которое было там первоначально.
Но нужно признать, что легкое при дыхании наполняется воздухом и при выдохе гонит оно кровь, которая устремляется в жилы – в результате они расширяются и вздуваются. И это набухание вынуждает вытекать из раны на голове больше крови, чем можно было бы предположить на первый взгляд.
Итак, кровь устремляется через верхнюю часть головы потому также, что духовные силы могут, двигаясь сами, приводить в движение также и частицы веществ. Например, духовное тепло огня, которое само по себе не материально, гонит ввысь, в трубу, частицы различных веществ, смешанные с дымом и испарениями; можно вспомнить также и жир, который, если мы начнем жечь его, превратится в копоть. Так и теплота, смешанная с кровью, стремится вернуться в свою стихию – подняться вверх – и находит выход в ране на голове, унося с собою кровь, с которой она смешана. Огонь, желая вернуться к своей стихии, уносит с собою нагретую влагу. Это хорошо видно, когда мы, например, дистиллируем ртуть в алембике[5]. Когда ртуть, очень тяжелая от природы, смешивается с теплом огня, хорошо видно, что она приподнимается, потом поднимается с дымом и переходит в другой сосуд, где восстанавливает свою природу.
Если мы положим на весы два предмета одинаковой природы и одинакового размера, но при этом один из них будет нагрет, а второй холоден, нагретый окажется легче. Это можно подтвердить таким опытом: возьми два медных шара и прикрепи их проволокой к весам. Один из них нагрей, поддувая огонь; и когда он раскалится докрасна, ты увидишь, что этот шар, который в холодном виде имел одинаковый вес с другим, от действия жара стал легче.
Архимедом был изобретен архигром – орудие, сделанное из тонкой меди, которое было способно с большой силой и с грохотом выстреливать железные ядра. Использовали его так: часть орудия находилась среди раскаленных углей, и, когда она нагревалась как следует, завинчивали винт, расположенный над сосудом с водой. При завинчивании винта сверху сосуд открывался в нижней части, а вытекавшая из него вода попадала в раскаленную часть орудия, порождая пар. Сила пара порождала возможность метать ядро весом около одного таланта на шесть стадий вдаль.