Есть способ очистить гавань. У специального плуга спереди должны быть острия по принципу ножей и лемехов – это позволит плугу забирать ил. Сзади у плуга должны быть отверстия, чтобы в ящике его не застаивалась вода. Плуг должно доставить в барке в то место, где требуется очистка, и когда он попадет на дно, при помощи воротов можно его поднимать, выгружая скошенный ил на расположенную рядом барку.
После рассуждений о причинах бедствий, происходящих на земле, я пришел к выводу, что реки с их опустошительными наводнениями следует поставить на первое место. Не огонь, как признано многими, так как огонь сразу прекратит свои разрушения там, где не будет пищи для него.
Движение воды, которое ускоряется наклоном поверхности, завершится в самом низком месте долины. Огонь подпитывается материалами, которые легко горят; движение воды же поддерживается склонами. Горение, возникшее в разных местах, не объединяется в одно целое, при наводнении же бедствие часто объединяет разные местности, по которым бегут опустошающие потоки, заканчивающиеся лишь в море.
Как могу я описать ужасные опустошения, страшные обвалы, неисчислимые бедствия, которые производятся разливом горных рек? Я просто не чувствую себя способным к таким описаниям. Но есть у меня опыт, при помощи которого я все же попробую живописать масштабы опустошения. Против реки, вышедшей из берегов, и порождаемых ею бедствий человеческая защита бессильна…
Помимо всех прочих механизмов, Леонардо да Винчи неоднократно возвращался к идее изготовления прообразов современного велосипеда (изображение из «Атлантического кодекса», 1500-е гг. (?))
Вода, море и облака. Прошлое и настоящее земли
Вода является живительной влагой для земли. Сила, что движет ее по разветвленным ее жилам, подчас наперекор естественному движению всех тяжелых тел, есть именно та сила, которая заставляет двигаться влагу во всех одушевленных телах. Вода – и это неизменно удивляет тех, кто наблюдает ее, – способна подняться из самых нижних глубин моря до высочайших горных вершин. Изливаясь по речным руслам или прорвавшимся своим жилам, она возвращается в море и снова поднимается в воздух, а потом вновь происходит описанное выше схождение вниз. В постоянном круговращении существует она, обращаясь по различным земным проходам.
https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/1/10/Leonardo_da_Vinci_LACMA_19.4.22.jpg
Леонардо да Винчи на гравюре Рафаэля Моргена, XIX в.
Вода – возница природы…
Река, которая спускается с гор, оставляет большие отложения в виде крупных скал на прибрежном песке, причем они сохраняют часть природных углов, изломов и ребер. Далее, в процессе течения, река несет также камни с более стертыми, обточенными углами, то есть вода уменьшает размер камней. Ниже откладывает она крупную гальку, затем мелкую, потом крупный песок, за которым следует мелкий. Далее идет грубый ил, за ним – все более и более тонкий, и таким образом в итоге река вливает в море содержащую песок и ил воду. Песок откладывается на морском берегу после того, как отходят волны, и потом появляется ил такой тонкости, что он почти равен по своей плотности водной природе. Он образуется в основном из перегнивших листьев и других легких остатков. Он отлагается на дне моря, где, будучи очень тонким, уплотняется слоем и благодаря своей гладкости не разносится волнами. Здесь часто находятся раковины и белая глина для изготовления посуды.
Предположим, что земля антиподов, которая служит поддержкой океану, поднялась бы, выступила из морской глубины, оставаясь при этом почти ровной. Каким образом она могла бы потом образовать горы, долины, камни различных очертаний и конфигураций? На этот вопрос может нам ответить ил и песок, приходящий оттуда, откуда стекает вода, и оголяющийся после разлива рек. Когда вода стекает к морю с земли, достаточно поднявшейся над морем (даже если эта земля практически ровная), эта самая вода образует ручьи и потоки в низких частях равнины и, все более и более размывая их, принимает в себя все новые и новые окрестные воды. Таким образом, потоки постоянно растут вширь и вглубь при постоянном росте вод. И так продолжается до тех пор, пока вся вода не стечет вниз, а новые углубления не сделаются руслом потоков, принимающих в себя струи дождя. И текли бы они, подмывая и разрушая берега рек, пока земная твердь между этими реками не превратилась бы в горы. И когда стекла бы вся вода, холмы начали бы подсыхать и образовывать пласты камней – большие или меньшие, в зависимости от того, насколько грубый ил реки несли в направлении моря.
Так как вещи значительно древнее, чем любая письменность, вполне понятно, почему не сохранилось никакого писания о том, что ранее моря покрывали территории множества стран. Если же и имело место какое-либо писание, бесчисленные войны, пожары, наводнения, изменения в наречиях и сводах законов, возможно, истребили его. Но нам хватит и того, что свидетельства бытовавших когда-то в соленой морской воде предметов ныне находим мы на высоких горах, далеко от современных морей.
Скал не будет там, где не было моря или озера.
Если ты считаешь, что раковины, которые люди находят в пределах Италии на большом отдалении от морей и на большой высоте, попали туда во время Всемирного потопа, я отвечу тебе, что такая версия вызывает большие сомнения. Допустим, ты веришь, что воды потопа, как пишут, превзошли высочайшие горы мира на 7 локтей в высоту, но в этом случае такие раковины, которые обычно находят у берега моря, должны были бы остаться по всей высоте этих гор, а не только возле их подножия несколькими слоями. Ты можешь ответить, что такие раковины всегда стремятся остаться ближе к морскому побережью и что, когда вода поднялась на такую высоту, раковины покинули свое привычное место обитания и следовали за прибывающей водой настолько далеко, насколько им позволила их природа. Но ракушка может двигаться не быстрее, чем сухопутная улитка. Более того, ее даже следует признать гораздо более медлительной, потому как морская ракушка не плавает, а для того, чтобы ползти, должна еще предварительно прокопать борозду в песке и перемещаться, цепляясь за ее края. За день она проходит примерно от 3 до 4 локтей. Следовательно, от Адриатического моря до Монферрато в Ломбардии она не доползла бы и за 40 дней.
Если, как ты считаешь, волны все же занесли ракушки туда, так как они тяжелые, они не могли бы держаться иначе, как на дне. Согласись, во всяком случае, что они должны были бы в лучшем случае остаться на дне распложенных в горах озер, таких как Лаго ди Ларио, Комо, Маджоре, Фьезоле, Перуджа и других.
Воды сообщающихся морей – это водная сфера, центр поверхности которой – это центр мира, но он не является одновременно центром тяжести. Ибо в каких-то местах вода имеет большую глубину, а в каких-то – меньшую. Поэтому из-за неоднородной толщины своего слоя неоднородна она и по весу. Но так как более высокие предметы более удалены от центра мира, то подобная поверхность никогда не разместится так, чтобы где-то две части воды имели поверхность на разной высоте. Потому что часть воды, расположенная более высоко, всегда будет стремиться заполнить часть, лежащую ниже.
Если, как считают многие, потоп все же прошел по горам в нашем полушарии, он должен был породить гораздо большую тяжесть на нашей стороне, чем на стороне антиподов, а значит, она должна была приблизиться к центру земли более, чем она была до того. При этом противоположная часть больше отдалилась от центра, поэтому потоп в итоге затопил большую площадь, чем затопил бы в том случае, если бы на нашей стороне не возникло дополнительной тяжести.
Если ты скажешь мне, что раковины были легко принесены волнами потому, что они были пустыми и мертвыми, я отвечу на это, что там, где их обнаруживают, встречаются вперемешку живые и мертвые раковины, а в некоторых горах встречаются только живые, которых легко узнать по парным закрытым створкам. Встречаются также места, куда волнами было выброшено большое количество мертвых раковин с открытыми створками – в основном их находят там, где реки падали в моря на большую глубину, например река Арно, падавшая с Гольфолины неподалеку от Монтелупо. В этом месте река оставила гравий, который хорошо виден там по сей день. Он стал плотным и образовал конгломерат из камней разного времени, природы, цвета и твердости. Далее встречаются места, где из песчаного конгломерата образовался туф; там же, где река поворачивала в сторону Кастель Фиорентино, отложился ил и ракушки наслаивались там рядами, по мере того, как речные воды изливались в море. И время от времени море поднималось, выводя на свет божий эти раковины, – подобное мы можем видеть, например, в лощине рядом с Гонцолийским холмом, размытым рекой Арно. В этой лощине хорошо видны ряды ракушек в иле голубоватого цвета. Там же сохранилось и множество других вещей, изначально находившихся во власти моря. (…) Если бы раковины были принесены потопом, то они были бы смешаны с остатками ила и не лежали бы такими последовательными рядами и явными слоями, как мы сейчас видим.
Некоторые говорят, что раковины эти в стародавнее время порождены были вне моря, силой места и небес, которая по какой-то причине проявила в определенной части света способность к созданию животных. Следует таким людям ответить, что даже если бы где-то и существовала такая способность, в данном случае она не могла проявиться, потому что она породила бы животных одинакового возраста и вида; мы же видим и старых, и молодых, и со створками, и без крышек, и ломаных, и целых. Одни из них заполнены песком и обломками других раковин, в других – клешни крабов и раковины других видов. В иных мы находим кости и зубы рыб, а также разнообразные останки и члены других морских животных, явно не созданных в один момент какой-то силой, а принесенных морем.