По меркам адаронцев — это нормально. По меркам Земли — рановато. Но Дейрон объяснил: если бы я вынашивала все девять месяцев, шансы доносить были бы минимальны. Мой организм просто не справился бы. Да и дети достаточно окрепли и готовы появиться на свет.
Уже через день я сидела на больничной койке, поглаживая огромный живот, и слушала через аппарат сердцебиение детей. Мужья были со мной, но за стеклом родильной палаты, куда их не пустили. Они и так на нервах. И Дейрон не любит, когда его отвлекают. Как только дети появяться на свет, они смогут зайти.
Дома все готово. Куплено. Детская давно ждет малышат. Поэтому сегодня — день «Х». Я глубоко вдохнула, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. Скоро. Очень скоро я увижу их. Наших детей. И тогда наша семья станет еще больше.
— Алиса?
Голос Дейрона вывел меня из раздумий. Я обернулась и увидела его в дверяхипалаты — улыбающегося, с тем же теплым взглядом, который всегда меня успокаивал.
— Пора, — сказал он просто.
Я кивнула, вставая. Пора.
***
Я сидела на больничной кровати, прижимая к груди два маленьких сверточка, и не могла поверить, что это реальность. Всего несколько часов назад я была беременной, а теперь — мама. Мама. Это слово отзывалось в сердце теплом, смешанным с легким трепетом. Роды прошли... на удивление легко. Еще до начала схваток мне ввели что-то, что сделало процесс почти незаметным — лишь легкое давление, далекие толчки, будто сквозь толстый слой ваты. А я боялась. Помню, как за три месяца до родов я в панике ворвалась к Дейрону с вопросом:
— А ребенок Кайса... он не с рогами родится?
Он тогда так громко рассмеялся, что даже Атиш, сидевший в коридоре, заглянул в кабинет с недоуменным взглядом.
— Нет, глупышка, — успокоил меня Дейрон, смеясь и качая головой. — На их головах будут лишь маленькие бугорки, как у всех детей лайс. Рога начнут расти только лет с десяти. Ты даже не почувствуешь их во время родов.
И он оказался прав. Пять часов схваток — и на свет появились двое: мальчик и девочка. Сюрприз для нас, ведь мы не знали пол детей. Знал только Дейрон, ведь он обследовал меня. И старался не спойлерить. Даже когда я спрашивала про рожки, он потом уточнил, что не скажет, лайс у меня там или нет. Ведь обычно девочки расой идут в мать, а мальчики в отца. Но учитывая какой у меня необычный муж, если у меня будет девочка от него, она может пойти и в отца. Поэтому все равно все оставалось сюрпризом.
Я рассмеялась, когда мне их вручили. Почему-то я всегда чувствовала, что будет именно так. Мальчик — с густыми темными волосами и черными глазами, которые со временем изменят цвет. Так, оказывается, рождаются все адаронцы. На его тельце уже светились тонкие, витиеватые линии лиафрита, переплетаясь, как серебристые нити. А девочка — нежная, с едва заметным пушком рыжих волос и крошечными черными наростами на голове. У ножек вилял маленький тонкий черный хвостик, с рыжим пушком на кончике. Ее линии лиафрита были тоньше, изящнее, будто нарисованные кистью художника.
А ведь я помню, что представляла на балу, какой у меня будет дочь от Кайса. И почему-то уже тогда видела девушку — лайса, а не райфис, как я. Так и получилось. Ничего милее я в жизни не видела. Хотя... нет. Было кое-что, что тронуло меня не меньше.
Когда все процедуры закончились, я покормила детей и меня перевели в палату, в дверях появились они — все шестеро. Их лица, обычно такие уверенные, сейчас выражали смесь трепета, страха и бесконечной любви. Слезы блестели на глазах даже у Сейзара — а я впервые видела его таким.
— Они прекрасны, — прошептал Лейвир, осторожно касаясь пальцем крошечной ладошки мальчика. Его фиолетовые глаза сияли, а губы дрожали.
— Как же похожи на тебя, дорогая, — Дейвин, обычно такой бойкий, сейчас боялся даже дышать рядом с ними, словно дети были сделаны из хрусталя.
— Ты самая невероятная, — Афгард смотрел на меня с таким восхищением, будто я совершила чудо.
— Ничего прекраснее в жизни не видел, — голос Сейзара дрогнул, и он быстро провел рукой по глазам.
Я впервые видела его таким — без маски холодности, без привычной сдержанности. Его слезы катились по щекам, а пальцы сжимали край моего одеяла так, будто он все еще боялся, что это сон. А Кайс... Кайс был потрясен до глубины души.
— О боги, ты посмотри, Атиш. Девочка! — он развел руками, округлив глаза. — Разве от такого идиота, как я, может родиться такая красивая, нежная малышка?
Все рассмеялись, а Атиш, стоявший ближе всех, положил руку мне на плечо. Его золотые глаза сияли спокойной гордостью.
— И мальчик... — Кайс осторожно дотронулся до сына. — Он так похож на тебя. Сразу видно — вырастет таким же сильным.
— Кайс, — Атиш покачал головой, но улыбка не сходила с его губ. Он наклонился, поцеловал меня в лоб и прошептал так, чтобы слышала только я: — Спасибо, любимая.
И я растаяла.
Несмотря на то, что старшим по возрасту был Афгард, старшим мужем оставался Атиш. И он идеально справлялся с этой ролью. Старший муж. Фундамент нашей семьи. Даже Афгард, несмотря на свой титул и возраст, всегда прислушивался к нему. Атиш был тем, кто всех успокаивал, кто находил слова, когда другие терялись. И сейчас он стоял ближе всех, его рука лежала на моем плече, крепко, надежно — будто говорила: «Я здесь. Мы справимся. Вместе».
Я посмотрела на детей, потом на мужей, и сердце сжалось от переполнявших чувств. Как же мне повезло. Даже не знаю, кого благодарить. Бога? Лиаф? Вселенную? Неважно. Просто... спасибо. Спасибо за этот момент. За этих людей вокруг меня. За этих двух крошечных существ у меня на руках. За семью, которой у меня никогда не было... и которая теперь стала всем.
— Как их назовем? — спросил Лейвир, поглаживая дочку по щеке.
Я улыбнулась. Имена обычно дают детям матери. Но мы еще раньше говорили об этом. Я не знаю, какие имена в ходу в Адароне, и парням были интересны имена земные. Так что определилась я давно.
— Мальчика — Тайрон. В честь дедушки Атиша.
Атиш замер, глаза его блеснули. Он о нем много рассказывал. Хороший и добрый был мужчина. И имя красивое. Мне понравилось.
— А девочку... Лейла.
Кайс ахнул, словно не ожидал, что я выберу имя, которое он когда-то предложил в шутку, услышав его от меня.
— Лейла... — прошептал он, будто пробуя звучание. Потом тихо рассмеялся, чтобы не потревожить детей. — Значит, все-таки признаешь — у меня отличный вкус!
Я, тихо смеясь покачала головой.
— Ты невыносим.
Детишки разом зашевелились, просыпаясь ото сна. И я их уже отдала отцам, чтобы они подержали их, пока они проснулись.
Они с нежностью, и с легким страхом все же понежили их в руках, положив их потом в кроватки. У нас они считались бы недоношенными, но здесь уже довольно крупные и здоровые дети.
Я устало облокотилась о подушку. Афгард сел рядом, беря меня за руку.
— Все. Следующие десять лет ты отдыхаешь!
Я рассмеялась. Не удивлюсь если многие из нас родят уже через год, если это будет возможно. Потому что с такой поддержкой мужей, с такими врачами, было не страшно и десятерых. И я не шучу. Как минимум от каждого мужа я считаю, что обязана родить. Ну, не обязана, но хочу. И не волнует, что женщины Адарона не рожают больше трех обычно. Мы райфис, нам только в радость, особенно когда живешь в такой любви и заботе. Но я им об этом не скажу. Будет сюрпризом.
Мы вернулись домой через пару дней. Меня внесли на руках, хотя я уже прекрасно себя чувствовала и могла ходить. Но нет, мои мужья не собирались отпускать меня ни на шаг.
Малыши — Тайрон и Лейла — мирно посапывали на руках у отцов, закутанные в мягкие одеяльца. Я смеялась, глядя на эту картину: шестеро взрослых мужчин, которые еще недавно казались такими уверенными и непоколебимыми, теперь осторожно перешептывались, боясь разбудить крошечные сверточки в своих объятиях.
Начались дни тотальной нежности. На днях должна была приехать мать Дейвина — помочь с детьми первую неделю. Мы с ней довольно быстро подружились. Чему-то она училась у меня. Чему-то я у нее. Это было очень по-семейному. Из всех своих многочисленных родственников, я была близка только с ней. Но и этого вполне мне хватало.
И я была только за ее приезд. Да, Дейрон и медсестры объяснили нам все, но дети — наполовину адаронцы, и мне хотелось, чтобы рядом был кто-то, кто имеет опыт не как врач, а как мать. Но пока у нас была целая неделя наедине — в нашем маленьком мирке, где царили только мы, дети и это новое, трепетное счастье.
В тот же вечер мы вместе искупали малышей, строго следуя наставлениям Дейрона. Вода, температура, мягкие губки, специальные масла — все было продумано до мелочей. Кайс, обычно такой шумный, сейчас сосредоточенно поддерживал головку Лейлы, а Атиш аккуратно окунал Тайрона в воду, приговаривая что-то тихое и ласковое. Лейвир подавал полотенца, Дейвин снимал процесс на шейл (для нашего семейного архива). Сейзар тоже был вовлечен, и аккуратно протирал тельца детей полотенцем. Афгард наблюдал за всем со стороны, но я видела — его пальцы слегка дрожали, когда он взял на руки уже чистенькую мило кряхтящую Лейлу.
И вот — первая ночь дома. Мы устроились в спальне. Дети, сытые и довольные, лежали рядом со мной на кровати. Потом перенесем их в детскую кроватку. Я только что покормила их, и теперь они тихо кряхтели, посасывая кулачки, их глазки медленно закрывались.
Парни не хотели уходить — кто устроился на полу, кто на диванчике, кто просто стоял у изголовья, наблюдая. В их глазах было столько — счастье, умиление, но еще что-то... что-то глубокое. Личное. То, что я не могла прочесть, но от чего сжималось сердце.
С другой стороны кровати лежал Атиш, наготове — если вдруг понадобится помощь. Но все было спокойно. Я наклонилась, поцеловала каждого в лобик — теплый, бархатистый, пахнущий молоком. Потом осторожно провела пальцами по их крошечным тельцам, уже облаченным в мягкие пижамки. Они вздохнули во сне, и мне вдруг захотелось спеть. Ту самую колыбельную, которую когда-то пела мне мама.