Умираю медленной смертью из-за короткой юбки, которая на тебе надета.
Что это за юбка? Я никогда раньше ее не видел, и она едва прикрывает ее попку. Она что, не взглянула на свои наряды, которые взяла с собой, или специально взяла именно этот? В любом случае, я чувствовал себя извращенцем весь чертов день, каждый раз, когда она была рядом, я любовался гладкостью ее ног, изгибом задницы, и каждый раз, когда она наклонялась, задавался вопросом, смогу ли увидеть ее желтые стринги.
Ага, вот и я о том же. Жутковатый старик, подглядывающий за своей помощницей.
Пытаюсь убедить себя, что все в порядке, мы собираемся пожениться, но потом мой мозг включается и напоминает, что это фиктивный брак.
Но почему мы не можем повеселиться во время фиктивного брака?
Потому что она твоя помощница, а ты клялся и божился, что никогда больше не трахнешь ни одну из своих помощниц.
Очевидно, что обещание, данное самому себе, постепенно сходит на нет.
Я откидываюсь на спинку кресла, сжимая в руке ручку.
— Да.
— Я тоже.
Она проходит через мой кабинет и садится.
Серьезно, что это за наряд? Короткая юбка, заправленная белая рубашка на пуговицах, вязаный жилет и черные туфли на высоких каблуках. Она похожа на непослушную школьницу, и мой член аплодирует ее выбору.
Куда подевалась мисс Фриззл с безумной цветовой гаммой и взъерошенными волосами?
Да кого я обманываю, мне и те наряды очень нравились.
— Чтобы ты хотел?
Она закидывает ногу на ногу, и я прикладываю неимоверные усилия, чтобы не отводить взгляд от ее лица и не смотреть туда, где, уверен, ее юбка задралась так высоко, что можно мельком увидеть желтые стринги.
Прочистив горло, почесываю ручкой затылок.
— В данный момент подойдет все что угодно. Думаю, я засижусь допоздна.
Уже почти шесть, а я еще не закончил просматривать электронную почту, потому что мои мысли блуждали где-то в другом месте. Мне еще предстоит рассказать Брэму и Джулии о помолвке. Уверен, что Роарк ничего не сказал, потому что, хотя он иногда и бывает придурком, он не такой уж мудак. А Брэм и Джулия ни за что не стали бы ждать, чтобы надрать мне задницу, если бы узнали.
— Я могу заказать нам немного еды и заняться всем необхо…
— Нет. — Я покачал головой. — Возвращайся к себе. Побудь с бабушкой.
— Тебе прекрасно известно, что она вытолкает меня за дверь и заставит пойти к тебе.
— Прекрасно. — Мне нужно, чтобы ты убралась отсюда, пока я не наделал глупостей. — Проведи с ней время. Проведай ее. Может, начнешь искать цветы или еще какую-нибудь необходимую свадебную хрень.
— О нет, как бы не так, Рэт Уэстин. — Чарли наклоняется вперед, ее блузка распахивается, открывая мне вид на ее полные груди. Сегодня утром, когда она повернулась, прикрывая их только рукой… Господи. — Я не собираюсь планировать свадьбу в одиночку. Если мы собираемся пожениться, то сделаем это вместе. Ты не будешь тем женихом, который просто приходит на церемонию. Ни за что на свете я не позволю тебе выйти сухим из воды. Это наша свадьба, а значит, мы планируем ее вместе. Понял?
Блядь, серьезная Чарли похожа на эротическую фантазию. Ее щеки пылают, она вспыльчива, тело напряжено. Ох, я бы многое отдал, чтобы выебать это напряжение из нее. Слегка приподняв ее юбку и сдвинув стринги в сторону, я бы трахнул ее прямо на этом столе, полизал ее киску, дразнил ее…
— Ты слушаешь меня?
— Ммм?
— Боже, Рэт. — Она встает и топает к моей двери. Повернувшись, говорит: — Если собираешься жениться на мне, то будешь отдавать мне сто процентов себя, понял? Это значит, что, когда я с тобой разговариваю, ты слушаешь. Я закажу на ужин отвратительный, жалкий салат, чтобы ты подумал о своем поведении. А потом уйду, чтобы провести вечер с бабушкой, которая слушает меня.
Один из способов вывести будущую жену из себя… погрузиться в фантазии о том, как трахаешь ее и не обращать внимания на то, что она говорит.
Принято к сведению.
Когда я вхожу в квартиру в девять, там совершенно темно. Я знаю, что Чарли здесь, только потому, что спросил у портье. Она приехала полчаса назад. Как она и предсказывала, бабушка отправила ее сюда. Как бы я хотел, чтобы она осталась у себя дома, потому что последние двадцать четыре часа были для меня сплошным мучением. А для моей невесты жизнь продолжается так, словно ничего не случилось. А я не в своей тарелке.
Бросаю свои вещи на пол у двери, потому что мне лень соблюдать порядок, запираю дверь, а затем направляюсь в спальню, где начинаю раздеваться. Из-за отсутствия света, проникающего из-под двери, предполагаю, что она уже спит.
Мои предположения неверны, так как из ванной доносятся слабые звуки музыки.
Не желая пугать ее, я кричу.
— Привет, я дома.
— Я здесь, — уныло произносит она.
Расстегнув рубашку и потянувшись к брюкам, я заглядываю в ванную и вижу, что она лежит в ванне, вся в пузырьках, и читает. Одна нога закинута на бортик, и хотя пузырьков много, они едва прикрывают ее грудь.
Твою ж мать.
— Прости, я не знал…
— Все в порядке, — говорит она, не обращая на меня никакого внимания. Должно быть, это хорошая книга. — Делай свои дела. Я закончу чтение этой сексуальной сцены, а потом пойду спать.
— Сексуальная сцена? — Спрашиваю я, и у меня перехватывает горло.
— Ммм… — Она кивает и ерзает в ванне, одна ее рука исчезает под пузырьками.
Какого хрена она делает этой рукой?
И собирается ли она что-то делать этой рукой, пока я чищу зубы?
Как бы то ни было, я не задержусь, чтобы выяснить это. Словно безумец, я чищу зубы, повернувшись к ней спиной, чтобы не видеть никаких движений, а затем ухожу, пока меня не застукали за разглядыванием.
В гардеробной избавляюсь от остальной одежды и подумываю о том, чтобы лечь в постель голым, как обычно, но тут же передумываю. Натягиваю чистые боксеры. Если бы ее не было в ванной, чем бы она там ни занималась, я бы принял душ, чтобы освежиться после долгого мучительного дня. Сегодня я не могу позволить себе такой роскоши, и это напомнило мне, что я должен уволить бригаду строителей, которые переделывают гостевую зону. Они делают это слишком долго. Раньше я не думал, что это будет большой проблемой, пока не обзавелся фальшивой невестой. Теперь жалею, что не заставил их закончить работу.
Чувствуя себя измученным, и без возможности облегчения, направился к своей кровати, но вспомнил о контактных линзах.
Блядь.
Я бросаю взгляд в сторону ванной. Она… закончила?
Если бы у меня были запасные контактные линзы, я бы выбросил те, которые сейчас на мне, и покончил с этим, но у меня их нет, а очки я оставил в офисе.
Раздраженный, я иду в ванную и стучу в дверь.
— Можно войти?
— Да, — откликается она.
Звучит многообещающе.
Так я думал до тех пор, пока не вошел и не увидел ее с полотенцем, обернутым вокруг туловища, и волосами, собранными в пучок на макушке. Полотенце низко сидит на ее груди, почти опасно низко, потому что одним движением пальца я могу смахнуть махровую ткань на пол.
Переключив внимание на контактные линзы, снимаю их, пока Чарли рядом со мной натирает свое тело самым сладким лавандовым лосьоном, который я когда-либо нюхал.
Боже, одуряющий запах.
Она ставит одну ногу на край ванны, высоко задирая полотенце, и наносит лосьон на одну длинную конечность, а затем повторяет процедуру на другой ноге. Я заворожен, совершенно позабыл про контактные линзы.
Когда она выпрямляется, то замечает мой взгляд.
— Что ты делаешь?
— Разглядываю тебя.
Как уже говорил, я честен. И у меня нет других оправданий для нее. Она великолепна.
— Что ж, прекрати. Я все еще злюсь на тебя.
Отложив контейнер с контактными линзами, я спрашиваю:
— Почему ты на меня злишься?
Она подходит ко мне и берет свою зубную щетку, ее обнаженное плечо трется о мое.
— Потому что само предположение, что я должна все планировать в одиночку, оскорбительно.
Она мило вздергивает подбородок и начинает чистить зубы. Я облокачиваюсь бедром о столешницу и наблюдаю за ее лихорадочными движениями, когда она втягивает и вытягивает зубную щетку.
— Я не ожидал, что ты всё спланируешь одна, просто начнешь.
Она сплевывает пасту и прополаскивает рот.
— Я пыталась быть милой и помочь, а ты просто выгнал меня из кабинета, словно я ничего для тебя не значу. Я твоя фиктивная невеста и помощник руководителя. Ты мог бы быть вежливее. Я думала, мы договаривались быть добрее.
— Я не думал, что ты воспримешь мой совет, как проявление злобы.
— Так и было, — говорит она, пытаясь пройти мимо меня, но я хватаю ее за руку, останавливая.
— Прости, — говорю я тихим голосом, мое либидо нарастает и готово вырваться наружу. — Я не хотел тебя обидеть.
Она смотрит на меня, вероятно, шокированная тем, что я извинился.
— Оу… ну, спасибо.
Она снова собирается уйти, но я продолжаю крепко держать ее.
— Я был расстроен.
Мы стоим бок о бок, в разных направлениях, наши взгляды прикованы друг к другу. Соблазн скинуть ее полотенце очень силен.
— Из-за работы?
Я облизываю губы.
— Из-за тебя.
— Ч-что я сделала? — спрашивает она, и ее голос становится хриплым.
Ее грудь поднимается и опускается все быстрее, словно ее переполняет предвкушение.
Я провожу пальцем по ее руке, зачарованный тем, как мурашки появляются на ее коже от моего прикосновения. Не делай этого, Рэт. Не переходи черту.
— Твоя юбка, — говорю я, мой голос хриплый, напряженный. — Ты, блядь, весь день щеголяла ею перед моим лицом.
Ее глаза расширяются. Я тут же понимаю, что она сделала это не специально, потому что если бы это было так, на ее лице была бы хитрая улыбка, а не удивленный взгляд.
— Я не специально.
— Что ж, как уж вышло, — говорю я, руки так и чешутся прижать ее к стене. Усадить ее на стойку и раздвинуть ей ноги, чтобы полотенце упало на пол, и я смог попробовать на вкус ее твердые, восхитительные соски. — Ты сводила меня с ума, весь гребаный день. А когда наступил ужин, я уже не мог этого выносить. Мне нужно было, чтобы ты ушла.