— Хорошо, что твоя невеста крикнула про землю, — добавил Торвальд. — Тогда мне в голову мысль и стукнула. Я же еще у конунга Ольвдана служил. Знаю, как здесь дома устроены. Вот и решил прорыть проход под окном — вдруг вы догадаетесь под половицы залезть. И ты догадался, ярл.
Харальд нахмурился, бросил:
— Догадалась Сванхильд. В подпол меня затащила она.
Он не стал объяснять, что позорно сомлел. И валялся без памяти, пока его спасала слабая девка. Подумал хмуро — хватит с его людей и того, что они сейчас услышали. И увидели. Объявил:
— Я теперь обязан жизнью своей женщине… а тебе, Торвальд, я обязан и ее жизнью, и своей. Хочешь стать хирдманом?
Тот громко выдохнул, кивнул, посмотрев горящими глазами.
— Не радуйся больно, — предупредил Харальд. — Хирда для тебя нет. К весне соберутся люди, тогда и начнешь командовать. Но драккар можешь выбрать уже сейчас. Из тех, что стоят и без хирда, и без хирдмана. Теперь ты, Свальд.
Он перевел взгляд на брата.
— Скажи-ка мне, Свальд, почему тебя не было в твоей опочивальне, когда загорелась хозяйская половина?
Свальд посмотрел на него неверяще. Неторопливо ответил:
— Ты подозреваешь меня, Харальд? Я не стал бы тебя убивать. Я еще помню, что мы с тобой родичи. Стражники, что стояли у двери хозяйской половины, могут подтвердить, что я ушел, когда пожара еще не было.
Харальд глянул на толпу, собравшуюся вокруг. Вперед выступил Свейн, быстро сказал:
— Стражники мертвы. Оба. Одного мы вовремя оттащили от огня, он валялся перед домом. А труп второго наполовину сгорел — его оставили сидеть у стены. У уцелевшего перерезано горло. Чисто, одним движением. Я так овец режу.
— Что скажешь, Свальд? — Харальд прищурился. — Чтобы опытного воина так убили, он должен был подпустить к себе убийцу. Или посторониться, выпуская его из двери.
Брат набычился, угрюмо бросил:
— Я не убивал. Когда я уходил, стражники были живы.
— Скажи мне, куда ты ходил посреди ночи, Свальд, — обманчиво мягким голосом попросил Харальд. — И может, я тоже поверю, что ты не убивал моих людей. И не поджигал моего дома.
Свальд стиснул зубы, по щекам катнулись желваки.
— Мне не нравится, что ты первым делом заподозрил меня, родич — но я скажу тебе все. Все равно собирался попросить ее у тебя.
Значит, бегал к какой-нибудь бабе, подумал Харальд. Или прикрывается этим. Сейчас далеко за полночь. За половину ночи можно успеть многое — сначала дождаться, пока в соседней опочивальне уснут, а потом убить стражников и поджечь дом. И где-то между делом еще и потискать бабу…
— Я этой ночью встречался с Ингрид, одной из дочек Ольвдана, — объявил Свальд. — Ко мне в опочивальню она войти не захотела. Ингрид знает, что ты решил продать ее на торжище, вместе с сестрами. Она сказала, что прежде, чем ее продадут какому-нибудь чужаку, хочет узнать ласку мужчины Нартвегра.
— Узнать ласку… — Проворчал Харальд. — Девственница, что ли?
Свальд пожал плечами, бросил с вызовом:
— Это мы обсуждать не будем. Я хочу попросить ее у тебя, брат. Я знаю, что Ингрид и еще одну дочь Ольвдана оставили для тебя. Но тебе было не до них, а теперь ты хочешь их продать. Я заплачу за нее, сколько скажешь. Только пусть это станет не платой за рабыню, а выкупом за свободную женщину. Своей рабыней ты ее не объявлял, сюда, как добычу, Ингрид не привозили…
— Тебе сейчас не о девках нужно думать, а о себе, — буркнул Харальд.
И подумал — еще одна Ольвдансдоттир. Совпадение? Случайность?
Он недовольно скривился, спросил:
— Почему эта Ингрид не захотела прийти в твою опочивальню? До сих пор твои девки, насколько я помню, не испытывали страха перед койкой, на которой ты спишь.
— Она боялась не койки, а тебя, — ровно ответил Свальд. — Не хотела, чтобы ты узнал, что она встречалась со мной.
Харальд рявкнул, теряя терпение:
— Хватит об этом. Мы говорим о поджоге, а не о твоих шашнях с бабами, Свальд. Где вы с ней развлекались?
— В бане. Той, что у самой стены.
Харальд глянул на воинов, отыскал взглядом Свейна.
— Так. Девка, надо думать, уже убежала в женский дом. Тащите-ка ее сюда. А ты, Свальд, расскажи, где и когда она успела назначить тебе встречу в бане.
— Будем сплетничать здесь, как старые бабы? — недобро спросил Свальд. — Обсуждая женщину, у которой нет защитника? Поскольку ты ей не защитник, а мне она пока не принадлежит?
Харальд вдохнул и выдохнул. Перед глазами опять вроде бы побежали золотые отсветы, лицо брата окрасилось в желто-красное, посветлело…
Надо успокоиться, подумал он. Невозможно жить, не отрываясь от Сванхильд. Значит, надо научиться смирять то, что сидит у него внутри. Чем бы оно ни было.
И как бы оно не изменялось, меняя при этом его самого.
Кроме того, это его брат, таскавший ему в коровник куски мяса. Прежде чем его осудить, надо увериться в его измене.
— Я хочу знать, было ли у тебя время убить, поджечь, а потом сбегать к бабе, Свальд, — бросил Харальд. — Хочу допросить тебя — а потом ее. И посмотреть, совпадут ли ваши слова. Ты будешь отвечать? Или мне придется тебя пытать?
— Она стукнула в мое окно уже после того, как стемнело, — резко сказал Свальд. — Я открыл ставню, но лица не увидел. Однако успел поймать ее руку. Мягкая, без морщин и мозолей, пахла благовониями. Здесь, в крепости, не так много женщин, у которых есть благовония. Пришедшая позвала меня в дальнюю баню. Я оделся и пошел. Стражники, когда я выходил, стояли у двери, живые и здоровые. То, что ее зовут Ингрид, и все остальное я узнал уже в бане.
— А где ты был, когда узнал о пожаре?
На щеках Свальда по-прежнему выступали желваки. Углы рта поддергивались…
— Все там же, в бане. Тут же побежал. Увидел твою невесту в окне. Потом то, как ее вытаскивали из-под дома. Следом тебя. Все.
Выходит, Свальд тоже видел Сванхильд голой, недовольно подумал Харальд. Но с этим уже ничего не поделаешь. И вины девчонки в этом нет. Покрывало, в которое она завернулась, скорей всего, соскользнуло, пока ее вытаскивали. Или пока она залазила в подпол, затаскивала туда его самого…
— Отведите хирдмана Свальда в сторону, — буркнул он. — Пусть подождет, пока я не допрошу эту девку. Кто первым заметил пожар?
Несколько воинов выступили из круга, собравшегося вокруг Харальда. Среди них был и Бъерн — значит, этой ночью была его очередь присматривать за крепостью.
Харальд прищурился.
— Расскажите мне, что вы видели.
— Я заметил языки огня, когда стоял у ворот, — быстро доложил Бъерн. — Сначала загорелось под крышей, там, где чердак. Почти тут же заполыхал угол слева от входа. Пока я добежал, пламя уже пошло по всему дому. К двери было не подступиться. Мы только и успели, что оттащить тела стражников.
— Ты и твои люди заметили кого-нибудь, пока бежали? — спросил Харальд.
Хотя уже был уверен, что никого подозрительного ни Бъерн, ни другие не видели. Тот, кто подстроил это, не так глуп, чтобы попасться на глаза после начала пожара…
Бъерн качнул головой.
— Ларс, — медленно сказал Харальд. — Ты, как я понимаю, прибежал сюда из мужского дома? Ты что-нибудь видел? По дороге, может быть?
Ларс шагнул вперед из круга воинов.
— Я видел то же, что и другие, ярл. Закричали, я вскочил. Прибежал сюда, а тут уже все горит. И ничего такого по дороге не заметил. Все бежали только сюда.
Харальд нахмурился, приказал:
— Бъерн — иди проверь стражу на стенах и у ворот. Опроси всех, кто там стоит, может, они что-то видели. Или слышали. Меня интересует все — шум возле стен, птичий крик в неурочный час, волчий вой, хрустнувшая ветка… и случайно замеченные тени. Ларс, на тебе берег. Опроси тех, кто приглядывает за драккарами. Пересчитай лодки, сам загляни в каждую. Узнай, не почудилось ли чего дозорным на берегу. Скажем, волна слишком сильно плеснула, или камень в воду упал. И еще. Усильте стражу. Вдруг тот, кто поджег мой дом, решит сбежать. Чтобы из Йоринграда мышь не смогла выбраться, вы меня поняли? Идите.
Харальд уже успел дойти до трупов стражников, которых оттащили в сторону от сгоревшего дома, и даже осмотреть их, когда появился Свейн с озабоченным лицом.
— Ингрид нет в женском доме, ярл. Я там всех девок по головам пересчитал. Одной не хватает. И стража на выходе сказала, что одна из баб вышла после того, как солнце зашло — а назад не вернулась.
— Так… — Харальд помолчал. — Сбегай-ка в баню, Свейн. Может, она решила там затаиться, и вернуться к себе позже, когда народ уже разойдется. И кстати, где Убби?
Бъерн переглянулся с Ларсом.
— Мы посылали людей, чтобы его привели. Но говорят, он так устал с молодой женой, что только мычит и не выходит.
Харальд молча кивнул. Сказал неохотно:
— Иди, Свейн. Я подожду тебя тут.
Хирдман умчался, Харальд перевел взгляд на пепелище — длинную насыпь из догоравших головешек и обуглившихся бревен.
Ни зала для пира, ни опочивальни, чтобы привести туда молодую жену после свадебного пира.
Я решу это, подумал он.
Правда, свадьбу придется немного отложить — но зал и опочивальня у него будут. Заодно и Сванхильд успеет поправиться. После всего, что у нее было, для этого потребуется время. Рана на плече, потом придавленная щиколотка, а сейчас пожар. И он еще не знает, насколько тяжелы ее ожоги.
Скорей бы уж Кейлев пришел, мелькнула у него нетерпеливая мысль. Рассказал, что там высмотрели рабыни…
Но вместо рабынь явился Свейн. С телом на руках.
— Мертва? — холодно спросил Харальд, когда хирдман подошел поближе.
И метнул взгляд на Свальда, которого придерживали в сторонке четверо воинов, окружив со всех сторон.
Огни факелов, горевших в толпе его людей, высвечивали лицо брата. Прищуренные глаза, искривленный рот.
Похоже, Свальд тоже заметил, как безвольно свисают руки и ноги Ингрид, подумал Харальд. Как запрокинулась голова…
— Сердце бьется, но редко, — пропыхтел Свейн, останавливаясь рядом. — Если она и жива, то с ней что-то неладно. Но ран вроде бы нет.