– Клизму ему вместо бананов! – засмеялся Васильков. – Нашелся господин, медсестра должна ему за фруктами бегать.
Алина поняла, что он принял ее за медицинскую сестру. Эх, если бы так было на самом деле! Может, не стоит ему пока сознаваться, что она никакого отношения не имеет к медработникам? Быстро уволиться, устроиться к ним в больницу. Неужели им не нужны опытные рекламные менеджеры?! Она сможет продвигать на рынке услуг удаление грыжи или аппендицита. Сразу возник слоган: «Приходите к нам в палаты, вашей грыже будем рады!» Сыро, очень сыро, но это только набросок…
– Я не медсестра, – честно призналась Алина. – Я проведываю своих травматологических знакомых.
– Да? А, вы же говорили, действительно. – Васильков понял, что девушка сейчас уйдет. И он ее, возможно, больше никогда не увидит! – Подождите! Какая разница, кем вы работаете.
– Правда? – удивилась Алина. Живот тоже удивился и предупреждающе заурчал. – Приглашение на вечер в силе?
– Только не сегодня, – взмолился Васильков, услышав свою фамилию, зычно разносившуюся на всю больницу, – его срочно вызывали, – давайте встретимся завтра!
Алина мысленно приказала своему животу: «Отпасть! Зажаться!» – и мило улыбнулась Василькову.
– На этом месте в тот же час! – крикнул он, убегая.
Выкрутасову повезет завтра. Она принесет ему и бананы, и яблоки, и сухофрукты. Пусть поправляется ее самый лучший рекламодатель. С таким благостным настроением она заглянула в палату к Макару. Там мало что изменилось. У кровати преданно, как охранник Выкрутасова, сидела его жена и читала книгу. Макар спал. «Странно, – подумала Алина, – с чего бы законной жене целыми днями сидеть у кровати законного мужа?» Такого не бывает. Что-то неправдоподобное скрывалось в их отношениях. Она вгляделась в лицо спящего Макара. Тихое блаженство и умиротворенность. Оно такое, семейное счастье? Муж в кровати, жена с книжкой у его изголовья. С одной стороны, жалко, что у них все так благополучно, с другой – ей не нужен чужой мужчина. Тут она поймала себя на мысли, что ничего подобного! Ей все равно, чей Васильков мужчина. Он ей нужен. Ей нужен доктор Васильков. А если его дома ждет жена и пара розовощеких ребятишек? Ну и что. Она не станет разбивать семью. Она… От мысли, что у Василькова дома полно народу, стало грустно. Следуя предписанным ею же правилам, его придется забыть, как и Макара. Но она сможет приходить в больницу и изредка смотреть на него в дверную щель…
– Сестра, – жена Макара оторвалась от чтения, – вы что-то хотели?
– Нет, – испугалась Алина, – ничего. Просто заглянула узнать, все ли в порядке.
Та успокоилась и снова углубилась в чтение.
– Ну и как, проведали своего болезного? – раздалось рядом с ней. – Скидывайте казенный халатик, я вас назад провожу.
Это нашлась нянечка, добродушно показавшая ей, где палата Выкрутасова.
– Ну и как он? – она покрутила пальцем у виска, – поправляется?
– Да, – кивнула Алина, – ему намного лучше. Доктор пообещал, что его скоро выпишут. Вы не скажете, какой он доктор, этот Васильков? Ему можно доверять? В смысле органов.
– Васильков – очень хороший специалист, ему можно доверить всех сразу, и с органами у него никаких проблем не было. Пока еще никого не зарезал до смерти. Если кого зарежет, тогда другое дело. Станет его жена сухари собирать.
– А у него есть жена? – вырвалось у Алины, и она тут же поправилась, – есть ли у него жена, которая в состоянии собрать ему мешок сухарей?
– Да уж, думаю, твоя помощь не понадобится. Тут у него столько помощниц, хоть отбавляй. Мужик представительный, видный. Насчет жены врать не стану, не видела, чтобы она к нему приходила, а вот ребенок точно есть. – Нянечка заговорщицким шепотом сообщила, – женского пола. Маленькая такая, ножонками еле-еле перебирает.
– Что, она одна перебирала ножонками или кто-то из взрослых рядом был?
– Ты где работаешь? Случаем, не в сыске? Откуда я помню, кто там с ней рядом был? Я ее одну видела. Честное слово. Помню, сама еще удивилась: идет бесхозный ребенок, смеется и папу зовет. Вдруг выскакивает Васильков и хватает ее на руки.
– Так это, может, не его ребенок? Человек шел, а рядом кто-то папу звал.
– Да, – согласилась нянечка, – может и такое быть. Может, ребенок и не его. Только, когда он чужого ребенка на руки взял, она его папой назвала. Детектив, честное слово. Ты, милая, если точно все узнать хочешь, лучше его самого расспроси. Хотя мужики, особенно такие видные, правду говорить не любят. Они с три короба наврут, навешают лапши на уши, а потом – в кусты. Хотя доктор Васильков – порядочный человек, пока такого за ним не водилось. Лучше всего соседей расспросить. Они всегда все знают. С кем человек живет, как… если сильно он тебе нравится, узнаю его адрес в отделе кадров.
– Мне нравится? – Алина поняла, что попалась. – Не до такой степени. Не нужно адреса. Ребенок, так ребенок. Жизнь без детей – не жизнь.
Нянечка мудро закивала головой, помогла Алине снять белый халат и проводила до дверей. На улице Алина остановилась и стала вглядываться в больничные окна, пытаясь определить, в котором из них может промелькнуть знакомый и теперь такой близкий силуэт доктора Василькова. Неужели она влюбилась?
Лана пеняла на то, что Алина такая переменчивая. С утра собиралась соблазнять бизнесмена, к вечеру передумала и взялась за врача. И ладно бы за какого-нибудь светилу медицины, а то так себе, заштатного доктора Василькова. И фамилия у него простецкая, и сам он наверняка ничего собой не представляет.
– Представляет, – не согласилась с ней Алина, – очень даже представляет. Весь медперсонал больницы считает его представительным мужчиной.
– Ты весь вечер говоришь только о нем. Разве так можно?
Она понимала, что нельзя, но ей хотелось, чтобы подруга, да что там подруга, чтобы весь мир знал, что есть такой доктор Васильков, и он очень хороший человек.
– Я поняла, что Васильков – герой твоего романа. Но что ты станешь делать с Выкрутасовым?
– Лана! У нас с ним сугубо деловые отношения. Посмотри, что написано черным по белому: «Овен с Тельцом приносят пользу друг другу, только когда между ними меркантильные отношения». Упала! Отжалась! Ты думаешь, я смогла бы иметь с ним какие-либо отношения, кроме деловых?
– Зато как необычно и возбуждающе. Степан! – крикнула Лана мужу, намывающему пол в коридоре, – ты мне сегодня ночью скомандуешь точно так же. И я твоя навеки.
– А сейчас можно? Пришла! Помыла! – донеслось из коридора.
– Вот видишь, – укорила его Лана, – никакой романтики отношений. Тебе, Аля, можно сказать, повезло. Таких интересных мужчин встречаешь на своем пути. У других и половины похожих не наберется. Везет же вам, симпатичным женщинам.
Алина так не считала. Хорошенькие женщины – самые невезучие. Глядя на их внешнюю красоту, обычно ждут такого же красивого содержания. Но одно другому рознь. И возникают разбитые надежды и несбывшиеся мечты. Доказательством тому служат два ее брака, оба несчастливые. Можно списать ее замужества на незрелые годы, бесшабашную юность, увлечения молодости. Тогда она не гадала любит-не любит: подошло время, нужно идти замуж. С одним не повезло, сразу нашла другого. Найдет и третьего. Но искать не хотелось. Или уже нашла?
– Ты представляешь, Ланочка, он женат! У него маленькая дочка. Значит, есть жена.
– Так он женат или не женат? Я не поняла.
– Я тоже. Все так туманно и непредсказуемо.
– Кто он по знаку зодиака? Сейчас мы ему все предскажем.
– Ты знаешь, я об этом как-то не подумала.
Действительно. Ей было все равно, кем он окажется: Львом, Тельцом, или Рыбой, или еще кем-то. Вот на этот раз ей все равно. Она испугалась. Раньше такого не случалось. Раньше все было предельно просто: ее любили. Когда переставали, она их отпускала с миром и с телевизорами. Что же произошло на этот раз?
– К тебе пришла большая и чистая любовь, – вздохнула Лана, – Степан! Кидай тряпку. К ней пришла большая любовь по фамилии Васильков. Выкрутасов, по крайней мере, более звучная! Опять же – бизнесмен, бывший кадровый офицер, бравый вояка. Я бы на твоем месте, Алина, подумала, стоит ли его бросать на произвол судьбы в больнице. Такой перспективный рекламодатель и потенциальный жених.
– В этой больнице чудесный доктор, он его вылечит. Что толку от того, что он не женат? Я с ним все равно не смогу поговорить по-человечески. Охранник меня к нему близко не подпускает, думает, что это я его полкой стукнула. В глазах столько ненависти. – Алина подперла кулачком щеку и мечтательно продолжила, – а в глазах Василькова столько радости. Они как две огромные зеленые лужайки, на которые так и хочется забежать…
– Что? Какие лужайки? У Василькова глаза зеленые? Так это твой нелюбимый цвет! Ты же всегда говорила, что у тебя от зеленоглазых мужчин наступает тоска зеленая.
– Я ошибалась. – Алина подперла вторую щеку. – Зеленоглазые мужчины бывают разные.
– Желтые, синие, красные, – процитировала Лана, – и всем одинаково хочется…
– Он другой. Он не такой, как все. Как ты можешь его сравнивать с другими?
– Степан! Здесь тяжелый случай. Без грубой мужской силы мне не справиться. Завтра привяжем ее к стулу и никуда не пустим. Я чувствую, что это добром не кончится. Мало того, что у ее героя дочь малолетняя, так еще и глаза его зеленые уже не тоскливые. Смена приоритетов. Переоценка ценностей.
– Я понимаю, что это плохо. Но ничего поделать с собой не могу.
– Нужно через всякое «не могу» отыскать его семью и проверить, женат он или нет. То, что дочь у него есть, – верняк. Не привидение же бегало по палатам и звало папу. То, что жены рядом не было, – хорошо. Возможно, он в разводе. Тогда с чистой совестью можешь отправляться на свидание компостировать ему мозги. А пока закупай бананы и с утра дуй к Выкрутасову. Кстати, а почему ты таскаешь ему бананы? Купи для разнообразия шампанского! Его брызги так ударяют в голову.
– Ему уже по ней стукнули, если ты помнишь. Но мысль удачная. Куплю какое-нибудь спиртное, чтобы усыпить его бдительность.