Правда, пикантности ко всему добавляла мужская одежда, накинутая мне на плечи.
Вновь поведав откровенную ложь, Евгения отошла на шаг, завидев мой, полный ненависти, взгляд. Я старалась, видят боги, старалась не делать о ней выводы. Держала в себе мнение о том, что она спит с моим (!) мужем, что она показательно не выполнила дела, обозначив мое место и свою верность. Считала ее глупой, влюбленной пташкой, попавшей под обаяние Сергея, а она...
— Все, — выпалила свекровь. — И недели не прошло, как ты нам всю кровь выпила. Мы к тебе по-доброму, по родному, ты, бестолочь неблагодарная... — Кивнув другим воинам, стоявшим неподалеку, она приказала, — Всеволода прочь, а эту... в комнату, и встать под окнами и дверью. Не давать покои покидать, чтобы она исключительно в них сидела.
Сначала все охнули. Веление жестокое, даже для властной свекрови. Не имеет она права дружиной распоряжаться.
А меня обуяла злость, постоянно копившая со дня свадьбы. Маленькие разрядки были, вон, даже Долгорукий в один момент заволновался, а сейчас совсем мощным потоком волшеьство прорвалось. Ощутила прилив в магии, осознала, что попрятано в мыслях всех окружающих. А они пригнулись, почувствовав мой гнев.
Воздух словно зазвенел, изморозью покрылся. Лошади в конюшне заволновались и распугали конюхов, встав на дыбы. Собаки в псарне хором завыли.
Кончики моих пальцев загорелись, но не от пламени, а от золотых искр. Чем сильно удивили домашних.
— Ты? — обомлела Екатерина Степановна.
Вот и открылся мой секрет, недолго Всеволод его таил.
— Ты? — пропищала Полина.
А Женька чуть не сбежала, но, встретившись со мной глазами, осталась стоять на месте. Правильный выбор.
— Хватит! — заговорила я, приблизившись к матери князя. Встала к ней нос к носу, дышала прямо в лицо. — Это не я у вас кровь выпила, а вы мою. Это я сюда приехала, и надеялась на теплый прием. Но с меня вашего неуважения достаточно. Я молчала, не спорила, а с сегодняшнего дня вести себя покорно не буду. Пустышкой были недовольны? А я не пустышка, и вам же от этого хуже. Ты, — ткнула пальцем в горничную, не отворачиваясь, — признавайся, что видела, а чего от себя добавила. Не бойся, не съем.
— Барыня, — она моментально залилась слезами и бросилась в ноги.
— Отойди, раздражаешь, — приподняла юбку. — и говори, не медли.
— Не видела я ничего, — заикающимся тоном блеяла Евгения. — Барыня хотела пойти в лес, не уступала, а Всеволод, чтобы барыню не расстроить, предложил ей свою охрану, она и согласилась.
— Женька, — свекровь схватилась за сердце, — я же тебе поверила. Олюшка, — воззрилась она на меня, прости, прости ради богини-матери, не хотела я тебя обидеть. Должна догадываться, какой скандал бы был, какой кошмар для Сергея. Я же как лучше хотела. Все для сына, все для него. У тебя пока своих детей нет, но как появятся, ты меня поймешь.
Действительно, поверила Женьке. В этом я не сомневалась, и дар все подтверждал, но мне легче не становилось. Побеседуй она со мной наедине, пусть и с криками, и с наказаниями, я бы, наверное, простила, но она меня прилюдно осудить намеревалась. Нет, со мной номер с ее притворной добротой больше не пройдет. Терпение границы имеет, сейчас меня буквально не остановить.
— Всеволод как был начальником стражи, так ей и останется, — с мрачным лицом сообщила я. — Ярослав получит своего учителя, сегодня же напишу. А вы с Полиной мне и слова лишнего не скажете. Живем в одной усадьбе, но сами по себе. Не замечаем друг друга.
— Ты же невестка моя... — делала попытки воспротивиться Долгорукая.
— Ненадолго, видимо. Женьку вон.
Приказ с изгнанием специально напоследок оставила, для пущего эффекта. Вся челядь побледнела, пожалев девушку. Наступила тишина, из звуков одни всхлипы виновницы. Спорить со мной боялись, не понимали пока, какая именно у меня магия, но то, что я влияю на общее настроение, сильно ощущалось.
Евгения в истерике что-то залепетала.
— Жанна Васильевна, вы здесь? — поморщилась на поклепочницу.
Не видела экономку, но догадывалась, что она где-то поблизости.
— Здесь, барыня, — протолкнулась она между слуг. — Здесь. Но нельзя Женьку вон. Сергей Владимирович наругает вас.
— Да, Олюшка, — вновь встряла Екатерина Степановна.
И все как один, на стороне лгуньи.
— Да, Сережа за меня вступиться, — завывала на земле блондинка.
— Пусть вступится, мне плевать. До его приезда чтобы я Женьку не видела. В горничные мне девушку Аню приставить. Понятно?
Оглядев все столпотворение, дождавшись ото всех поклона и вялого «да», взмахнула подолом и унеслась прочь. Выбесили.
Моя истерика даром не прошла. Атмосфера в усадьбе на следующее утро изменилась. Прислуга разбегалась, едва слышали шаги. Зато указания выполнялись беспрекословно, никто не ехидничал в мою сторону.
Евгения уехала в другое поместье, расположенное в соседней области. Справившись о ней у Жанны Васильевны, успокоила себя тем, что девушка в тепле, не в голоде. И компания имеется.
Екатерина Степановна и Полина меня подчеркнуто не замечали, словно сквозь землю провалились. Лишь иногда до меня доходили обрывки фраз горничных, говоривших, что княгиня кофе принести просила, барыня прическу сделать.
Единственный храбрец, кто все-таки меня посетил — Ярослав. Завтракала я в одиночестве, свекровь предпочла трапезничать в своих покоях, позвав к себе и дочку.
— Доброе утро, — поздоровался юноша, усевшись рядом.
— Доброе, — пальцы, державшие чашку, напряглись сами собой. Я от Долгоруких любой подставы жду. Ни на миг не расслабишься. — Позвать кого-то? — принялась оборачиваться в поисках Ани.
Ярослав не начинал, а молчание стало в тягость.
— Нет, я не голодный, — отмахнулся он и вновь замолк.
Лицо у мальчишки было насупленное, серьезное, а судя по покусанным губам и выпрямленной спине, внутри него происходила внутренняя, яростная борьба.
Интересно. Я тому причиной?
— Прости меня, — выпалил и обмяк Ярослав. — Ты мне помогла, спасла, а я потом тебе нагрубил. И с матерью тоже...
Не дав ему договорить, остановив словесный поток, поспешила заверить:
— На то, что ты хотел матушку защитить, неважно от кого, я не обижаюсь, даже горда. Это поступок мужчины, офицера, но...
— Что но? — он дернулся.
— Ты извинения мне искренне приносишь? Или ради преподавателя? Или потому что я магией владею?
Так и подмывало добавить, что я проверить его ответ смогу, но в мои намерения не входило над младшим Долгоруким не издеваться.
Парень уязвленно фыркнул.
— Не в даре дело, — произнес медленно, протягивая слова. — Я смалодушничал, поверил в откровенную ложь, полагал, ты от нашей семьи избавиться хочешь, — он признавался, а я мотала на ус, чего же ему наболтала добрая сестрица. — А когда ты Евгению во лжи уличила, я подумал, что и остальное — чистое вранье.
Захотелось в ладоши захлопать. Есть в нем что-то от старшего брата. Взгляд пронзительный, умный, благородство ощущается, желание справедливую сторону занимать. Был бы менее подвержен влиянию женщин, цены бы Ярославу не было. Да и про князя могу подобное добавить.
— Я прощаю, спасибо, — улыбнулась. — И, кстати, уведомляю, что посыльный отправился с письмом в столицу. Я написала Его Высочеству, чтобы он подобрал тебе подходящую кандидатуру.
Сначала мой молодой деверь просиял, а потом опять помрачнел. Ну? Что не так?
— Спасибо, Ольга, — поблагодарил сдержанно. — Но зря ты так старалась. Матушка и Поля не выдержат, брат вернется, а они с жалобами к нему кинутся. И то, что ты цесаревичу написала... Тебе хуже будет.
— Ты сам-то в эти слухи веришь?
— Больше нет, честно, — мотнул Ярослав головой. — Но Сергей вспыльчивый, а ты, к тому же, Женьку прогнала.
Я скривилась. Если так дело пойдет, начну имя Евгения ненавидеть. И пожалуй, соглашусь с Яриков. По возвращении князя меня холодная встряска ожидает, гнев и расплата за самоуправство. И две затаившиеся птички на меня доносы строчат или план обсуждают, чтобы ничего не забыть и не упустить. Но я морально ко всему подготовилась. Мне, главное, демона найти, закрыть его в нижнем мире, и забыть весь кошмар как страшный сон. Неудачное замужество вышло, а вечной куклой для битья я быть не собираюсь.
— Я не из пугливых, — заверила юношу. — И, сам догадываешься, не получается у нас брак, не выходит. — Вздохнула и погрустнела. — Приедет Сергей, и на этом разойдемся.
Ярослав поднял бровь, но на последнее замечание отзываться не стал. Хотя по выражению видела, что у него иное мнение, отличное от моего.
Мы еще минут пять поболтали, вежливо, осторожно и на отвлеченные темы. В друзей лучших не превратились, но мальчишка перестал смотреть на меня букой и обещал не делать глупостей. На том и порешили.
Дальше я буквально поселилась в библиотеке на несколько дней, изучая историю родов, отыскивая книги, связанные с победой дворян над нежитью. В магии тренировалась, но позвать Воланда так и не сумела. И отчаянно скучала, страдала оттого, что мой пушистый собеседник пропал с Василисой.
Через два дня пришел ответ от Александра. Он справлялся обо мне, а между строк, читался немой вопрос: «Не отыскала ли я потерянную фею». Открыто писать Его Высочеству, что девушка здесь, практически под его носом, я побоялась. Была уверена, что почту, отправленную на имя наследника, обязательно вскрывают.
Мне либо дар поможет, либо придется изыскать способ, чтобы отправиться в столицу и поговорить с Александром с глазу на глаз, а пока...
Когда я уставала слоняться по библиотеке, я выходила во двор. Иногда гуляла вдоль ворот, улыбаясь и болтая со стражниками. Со Всеволодом мы подружились, и имена других воинов я тоже быстро запомнила, особенно самых общительных: Андрея, Кирилла, Степана и Алексея.
И редко-редко ловила на себе взгляд золовки. Она из дома носу не показывала, но в длинном окне часто мелькал ее силуэт.
Прошло более недели, когда в усадьбу Долгоруких приехал посланник. В форме, с оружием, очень уставший. Мы не сомневались, он от Сергея.