И вот в этот момент я зауважала своего учителя. Не смотря на его эксцентричность и заносчивость, он не побоялся моего статуса, не стал юлить, а сказал все прямо. По крайней мере, он не бегал к её величеству, как это сделали другие учителя. Со слов Лааши, разумеется.
И теперь я стала прикладывать максимально усилий, но, к сожалению, чуда не случилось – танец я так и не смогла выучить, хотя очень старалась. Но я все еще не теряла надежды – ведь у меня есть еще четыре трудовых дня!
Вернувшись с урока танцев, я села за корреспонденцию – нужно было разобраться с делами салона и герцогства. Об эскизах даже не шло речи – на них просто не осталось времени. Я отказалась от ужина, попросив заменить его фруктами в комнату, и села за конспекты, сделанные Лааши во время моего отсутствия. Все непонятные моменты объяснял Джон, который присутствовал на всех дообеденных уроках. Я даже не могла оценить всю помощь, которую оказывал для меня Джон.
Вечером мы с Лааши так и не связались. Хорошо это или плохо – я не могла определить. Мне было немного грустно, ведь мы немного привязались друг к другу. Но наше существование в одном мире невозможно, а наши встречи – опасны. Поэтому пусть все будет так, как есть.
***
Следующим днем я не упала в грязь лицом перед преподавателями, а была предельно собранной и ответственной. Незадолго до обеда пришел мастер Гошт собственной персоной вместе с помощниками – они принесли свертки и коробки с моей новой одеждой. Разумеется, я не могла удержаться от того, чтобы все срочно не осмотреть вместе с мастером.
– Это изумительно! Какая тонкая работа! Просто невероятно! Как вы это сделали? Это же невесомое!
Моему восхищению не было предела. Наверное, никто прежде не видел мастера Гошта настолько счастливым. Китти с Лишей тоже с восторгом осматривали наряды и выражали свое восхищение. Но, разумеется, венцом всех нарядов был прекрасное красное ципао, расшитое золотом, с длинными рукавами, расширяющимися книзу и собранными по манжету. Сверху надевалось невесомое верхнее платье из газа, длинные рукава которого закрывали даже ладони. К наряду шел золотой высокий головной убор, в который следовало вплести волосы, а сверху всю конструкцию по традициям укрывали полупрозрачным красным платком. Осматривая всё великолепие свадебного наряда, я уже воображала в нем себя.
– Восхитительно, – прошептала я. – Ваше мастерство способно сделать каждую невесту счастливейшей девушкой в мире!
– Боюсь, что в силах это сделать лишь любовь, но зато я могу подобрать её счастью правильную огранку.
– И это стоит очень дорого, мастер Гошт, – ответила я с улыбкой.
– Благодарю за лестные комплименты, ваша светлость. Но позвольте поговорить с вами по душам, – начал мастер Гошт, и мы присели на диван. – Разумеется, я в курсе вашего недомогания на прошлой неделе. Мой ученик был найден мертвым после этого. Я хотел вас заверить, что тот случай – вопиющий, невозможный. Тот яд, которым вы были отравлены, был нанесен не в моей мастерской, иначе были бы найдены следы. Это могли сделать по пути моего подмастерье во дворец. Позвольте уточнить, – мастер понизил голос, чтобы нас не слышали Китти и Лиша, – никто из ваших горничных не трогал ваши наряды?
Я мысленно воспроизвела события того дня. Разумеется, мои горничные имели доступ к моим нарядам, но тогда убитыми должны были обнаружить их, а не молодого подмастерье мастера Гошта. Значит, это сделали не они. Но вот что мне вспоминается: с парнишкой лицом к лицу столкнулась Асталад, которая и могла успеть ссыпать яд под мешок.
– Нет, мастер Гошт, – с улыбкой ответила я. – Это не могли быть девушки, ведь тогда от них бы давно избавились. Но под удар попал именно ваш ученик.
– Да, вы правы, – растерянно ответил модельер. – Что ж, тогда пусть этим занимаются ищейки её величества. Но я в любом случае очень рад, что с вами все в порядке.
– Благодарю. Меня тоже весьма радует этот факт.
Модельер коротко хохотнул, и мы вскоре распрощались. На обед я отправилась прекрасном настроении, которое не в силах была испортить даже появившаяся на моем пути Асталад. Мы встретились с ней у входа в столовую, где она прошла вперед, заставив меня резко остановиться, едва не потеряв равновесие и тем самым поставив меня в неловкую ситуацию. Я позволила ей это сделать, но вскоре поравнялась с ней, улыбнувшись.
– Асталад, – я набралась смелости назвать ее по имени, – ещё раз подойдёшь ко мне, и тебе не поздоровится. Я сейчас вовсе не о невинной попытке у дверей доказать, что ты чего-то стоишь, а совсем о другом. Надеюсь, ты уяснила это.
– Ты мне угрожаешь? – в изумлении вскинув брови спросила драконица и расхохоталась. Ее зловещий смех оборвался так же внезапно, как и начался под любопытные взгляды собравшихся в столовой. Она наклонилась и прошипела: – Не с-смей этого делат-ть. Тебе один раз-с повез-сло, но второго шанс-са на удач-шу может и не быть.
– Мне приравнять это к угрозе? – с усмешкой переспросила я, ни капли не испугавшись её раздвоенного языка. – Или все же к признанию в неудавшейся попытке убийства?
– Т-ты вс-се-о и так поняла-а, – ответила драконица, так и не взяв свои эмоции под контроль, и прошла к столу.
Я села на свое место подле королевы. Больше мы никого не ожидали, поэтому она подала знак к началу трапезы.
– Моя дорогая, тебе не следует выставлять на публику свои разговоры, – прошептала королева, слегка наклонившись ко мне. – Эшдан вовремя поставил на вас купол тишины, иначе вашу беседу к завтрашнему утру обсуждал бы весь Эльдор.
– Благодарю, ваше величество. Впредь я постараюсь быть осторожнее.
– Мне кажется, ты изменилась, – подметила королева. – Причиной тому новые полученные от учителей знания и тем самым уверенность в собственных силах?
– Всё вместе, – увильнула от ответа я. – Мне следует полагать, что наш разговор остался секретом и для вас, ваше величество?
– Смею надеяться, что ты поделишься этим со мной.
– Могу сказать, что я рада куполу тишины Эшдана. Всё время забываю о хорошем слухе драконов, – ответила я, и королева прыснула от смеха.
– Что ж, это твоё право.
Я еще не решалась рассказать королеве о причастности Асталад. У меня не было доказательств, значит, мои обвинения выглядели бы как глупая ревность. Мне не хотелось падать еще ниже в глазах местного общества, вчерашняя моя выходка и так произвела фурор. По дороге сюда я слышала тихий шепот слуг, обсуждающих попытку моего «полета». Разумеется, они восприняли это именно как «попытку расправить крылья, чтобы чувствовать себя равной драконам».
Пусть лучше так, чем судачат об истинной причине подобного поступка.
***
Разумеется, ничего не могло испортить мне настроение, ведь мне предстояла встреча с самой обаятельной и невероятной личностью – яной Уклецией. Выходя с обеда на прогулку с Латифой, я была остановлена лакеем, который сообщил мне, что меня ждет некая пожилая яна в Голубой гостиной.
Мне хотелось возмутиться по поводу того, как у него язык повернулся яну Уклецию назвать пожилой, но я сдержалась. Главное, что она молода душой!
– Кто бы это мог быть? – нахмурившись, спросила Латифа, и я улыбнулась, уже зная ответ.
– Яна Уклеция. Ты должна её помнить – она жительница того цветочного дома напротив моего салона.
– Кажется, я понимаю, о ком ты говоришь. Тогда мне будет приятно поздороваться с ней, а после я вас оставлю.
Так и случилось. Лакей проводил нас к гостиной, у дверей которой стояла стража, после чего покинул нас. Латифа поздоровалась с соседушкой и тоже ушла. Я же улыбалась своей возрастной любимой подруге. Сегодня эта необычная во всех смыслах женщина была одета в ярко-зеленое платье и шляпку с пышным плюмажем. Кто бы сомневался в том, что она не последует эльдорской моде?
– Моя дорогая! Иди ко мне, дай-ка тебя обнять!
– А что мне за это будет? – рассмеявшись, спросила я и сама первая обняла соседушку.
Горничную, стоявшую у окна, мы попросили принести чай, а сами расселись на диване и долго просто смотрели друг на друга и улыбались. Соседка похлопала меня по руке и притворно вздохнула.
– Ну-ну, моя дорогая. Современным женщинам ни к чему эта сентиментальность. Мы должны уметь держать лицо и беречь свои нервы.
Вспомнив о последнем, я тут же постаралась успокоиться и дышать ровнее – не хватало мне еще внезапного обмена с Лааши! Горничная принесла нам чай, поэтому мы смогли насладиться ароматным напитком.
– Вы совершенно правы, яна Уклеция! Но я так рада вас видеть, что не могу сдержать эмоции. Мне очень не хватало вашей поддержки.
– Разумеется-разумеется. Еще при дворе её величества мне говорили что-то подобное, а разве придворные Эльдора слишком отличаются от кардольских? Но шутки в сторону, моя родная, расскажи мне, как ты тут.
Пожав плечами, я медленно начала делиться случившимися событиями, разумеется, не упоминая самого главного – наш с Лааши обмен. Я рассказывала о преподавателях, особенно об эксцентричном учителе танцев, невероятно талантливом модельере мастере Гоште, красоте местного дворца, сложных отношениях с королевой и напряжении в общении с Асталад.
– Асталад… Имя какое-то змеиное, – прокомментировала яна Уклеция. – Я бы её проучила. Покажи мне её, и уже завтра о ней будет судачить весь дворец.
– Боюсь, что она не так проста, – качнув головой, ответила я и рассказала о попытке убийства. – И у меня есть основания подозревать именно её.
– О богиня! Какая мерзкая женщина! Думаю, ей воздастся за все её грехи, но тебя я оберегу, моя родная.
– Спасибо, яна Уклеция. Но расскажите мне, у кого вы остановились? Мне очень хочется как можно больше узнать о вашем друге! Он из клана Летящих в ночи?
– Нет, вовсе нет. Он из клана Ускользающего бриза. Точнее, он глава Ускользающего бриза
Мой рот приоткрылся. Хотя и удивляться не стоило, нужно всего лишь знать яну Уклецию и представить сеть её знакомств. Уверена, она и с королем эльфов пропускала бутылочку эля.