– Это не я, а ваше подсознание, – голос отца пробирает до дрожи. – Вы сами извлекаете из памяти облик того, кто вызывает не просто страх, но и некое чувство вины. Ты, Ал, втайне чувствуешь стыд за свой тёмный дар. Элан раскаивается, что доводил учителя до белого каления.
Отец постоянно упрекал мать в том, что её семья заставила его жениться, едва они узнали о беременности. Принудили практически шантажом и испортили карьеру. При этом он всегда смотрел на меня, словно я тоже в этом участвовала. Сорен прав – я не столько боюсь, сколько испытываю вину.
– Давай свой список, – бумага плывёт по воздуху и исчезает. – Начнём с начальника Службы, господина Авгу́са Жеро́на. Без пяти девять, приличные люди должны быть дома. Эстан, ты бы пальто сверху изобразил, а то тебе таблички «маг» не хватает. В Андэйре сейчас зима, и тут ты в летнем костюмчике. И сними с нас внушение, у меня всё внутри переворачивается, когда я вместо тебя вижу мерзкого палача.
Никогда я не перемещалась с такой лёгкостью. С красочными световыми эффектами или без, портал обычно чувствуется незначительным сопротивлением воздуха. Ничего этого нет. Невидимый Элан ведёт меня за собой, я шагаю и оказываюсь на тихой городской улице перед входной дверью. Наверно, это окраина Андэйра – невысокие домики, крылечки с фонариками, сугробы по обочинам и благостная тишина. Под ногами скрипит утоптанный снег, но меня обволакивает кокон тёплого воздуха, и мороза не чувствуется. Сорен – какое счастье, что он опять выглядит самим собой! – звонит в дверь. Окна дома ярко освещены, слышны весёлые детские голоса. Наконец нам открывает мужчина – рыжий, веснушчатый, молодой и симпатичный.
– Лю́цер? – возглас больше возмущённый, чем испуганный. – Зачем ты пришёл?! Мы всё выяснили в суде! Кари́са теперь моя законная дочь, носит мою фамилию! Убирайся, иначе на этот раз уже я обвиню тебя в домогательствах!
От грохота захлопнувшейся двери закладывает уши.
– Что-то мне подсказывает, господин Жерон не тот человек, который нам нужен, – невозмутимо замечает Сорен. – Заглянем к его помощнику, Лéвешу Мáреру. Алэйн, второй из списка.
– Надеюсь, нас там не встретят боевым заклинанием, – из пустоты раздаётся смешок Гэрзэ. – Марер – маг, третий уровень.
– Вас он не увидит, а я поставлю защиту, – беспечно отмахивается Сорен.
Второй перенос забрасывает нас в оживлённый городской центр. Пяти-шестиэтажные дома перекрывают небо, от света фонарей светло как днём, сияют витрины магазинов, зазывают красочной рекламой рестораны, то и дело мерцают края порталов, спешат по своим делам прохожие. Андэйр – большой город, по суете не уступающий Хэйзару. Торопящийся куда-то пожилой мужчина нечаянно задевает меня, недоумённо озирается – экое чудо! Пусто, а он на что-то наткнулся. Хорошо, что Элан держит меня за руку и притягивает поближе к себе. Прижимаюсь к его груди и радуюсь, что невидима.
Нужный нам дом многоквартирный, солидный, с облицованным гранитом цоколем и портиком с колоннами. Сорен открывает створку массивной двери и задерживается, якобы внимательно рассматривает резьбу по дереву, а на самом деле пропускает нас вперёд. Я делаю шаг, наступаю на чью-то ногу, чуть не падаю… ой! Сильные руки подхватывают меня, поднимают в воздух, переносят через порог и опускают уже в холле. Гэрзэ за моей спиной тихонько хихикает.
– Так надёжнее, – шепчет Элан.
– И ноги целее, – добавляет ехидный некромант.
Чувствую, как заливаюсь краской, но молчу. Предупреждали же, что нельзя шуметь. Внутри за стойкой мирно дремлет привратница в розовой пушистой шали. На звук наших шагов она отрывает голову от груди, моргает и подскакивает, словно ужаленная.
– Господин Дево́р, доброго вечера!
Любезный кивок в ответ пугает привратницу ещё сильнее.
– У нас полный порядок! И Вéжер с пятого этажа больше не буянит, клянусь Небесами!
Не иначе привратница увидела в эмпате строгого домовладельца. Сорен важно проходит мимо, поднимается по лестнице и всматривается в номера квартир. Нужная находится на третьем этаже, блестящая табличка «Г-н и г-жа Марер» исключает ошибку. Звонка не слышно – двери слишком толстые. Открывают нам сразу. Коренастый моложавый мужчина при виде гостя бледнеет.
– Фáйне… Ты же умер!
– Простите, я ошибся номером, – извиняется Сорен.
Он проводит рукой, словно рвёт невидимую паутину. Марер замирает, затем медленно закрывает дверь. Заклинание, стирающее память?
– Как же я сразу не сообразил! – тихо стонет эмпат. – Ещё подумал – почему имя кажется мне знакомым. Левеш Марер, конечно же! Его закрыл собой напарник и погиб.
– Да, грустная история. Кто у нас следующий?
– Нéстар Куво́н, главный целитель Службы Андэйра.
Портал переносит нас в богатый район, широкий бульвар упирается в величественный храм под огромным серебристым куполом. Ряд роскошных особняков отделён от улицы коваными решётками оград, за которыми раскинулись великолепные парки. Мы оказываемся сразу за такой оградой, в окружении аккуратно расчищенных от снега дорожек, мраморных скамеек и игривых завитушек многорожковых фонарей.
– Неплохо живут целители на государственной службе, – хмыкает Гэрзэ.
– У тёти в дворцовом парке похожие скамейки, – добавляет Элан. – Валарский розовый мрамор, дороже только чёрный дэ́ложский.
– Кажется, мы пришли по адресу, – зловеще усмехается Сорен.
Звонок у двери вычурный, новомодный, при нажатии на кнопку играет приятная мелодия. В ожидании я рассматриваю вазоны, где посреди зимы цветут укутанные заклинанием розы. Тёмно-алые, крупные, сортовые.
– Элан, Элис, держитесь за мной, – приказывает Гэрзэ.
– Легко, – Элан опять подхватывает меня на руки. Прижимаюсь щекой к его плечу и мысленно благодарю того, кто придумал заклинание невидимости.
– Тише! – шикает Сорен. – Разболтались!
Дверь открывает пожилая женщина в опрятном синем платье. Тёмные с проседью волосы собраны в пучок на затылке, стойка белого накрахмаленного воротничка подпирает подбородок. Для пущего сходства с гравюрами в старых книгах ей не хватает чепца, фартука с оборками и подписи внизу: «Образцовая прислуга».
– Я к господину Кувону, – высокомерно бросает Сорен.
Очевидно, своё внушение он приглушает, потому что служащая – так и тянет назвать её служанкой, хотя в Скрэйтаре слуг нет уже почти два века – не шарахается от него в ужасе. Коротко кивает и придерживает дверь. Сорену опять приходиться медлить, чтобы мы успели войти. Изнутри дом напоминает мне музей в Дэйноре: слишком много начищенной до блеска бронзы, потемневших от времени картин в позолоченных рамах, лакированного паркета и неудобной хрупкой мебели на гнутых тонких ножках. Элан отпускает меня и опять берёт за руку, но перед этим нежно целует запястье. И Гэрзэ, слава Всевышнему, молчит!
– Прошу вас, – служащая ведёт гостя на второй этаж, стучит в ближайшую дверь. – Господин Кувон, к вам посетитель.
– Кого принесла нелёгкая, – недовольное ворчание слышно в коридоре, и вряд ли хозяин об этом не догадывается.
Сорен надменно задирает голову, явно кому-то подражая. Если он дрался с подозреваемым, то должен знать, как тот себя ведёт. Служащая кланяется и торопится уйти. Господин Кувон открывает рывком – и тут же сдавленно ухает.
– Совье? Какого чёрта? Сегодня только пятое число!
– А где «Добрый вечер»? – Сорен заходит в комнату, нарочно задевая Кувона плечом. – Отличная сегодня погода, не правда ли?
– О чём это вы? – Кувон хмурится.
Встреть я его на улице, обязательно оглянулась бы. Видный мужчина, осанистый, широкоплечий, распущенные пшеничные волосы обрамляют правильное лицо, губы, как выражается Анель, «созданы для поцелуев». Руки холёные и белые, но не настолько изящные, как у магов, и пальцы не такие длинные.
– Исключительно о том, что сегодня прекрасный вечер для прогулок. В такую погоду даже покойникам не лежится на месте.
– Не понимаю вас, Совье. Какое отношение к вашему визиту имеют прогулки и покойники?
– Самое прямое. Один труп из подчинённого вам морга решил перед небесными радостями вкусить земных, – Сорен без спросу разваливается в кресле, закидывает ногу за ногу. – И без приглашения явился на праздник в столичный пригород. Дэйнор – ни о чём вам не говорит? Очаровательное, тихое, скучное болотце, где сегодня собрались все сильнейшие маги Скрэйтара.
Кувон пристально смотрит на своего развязного гостя и мрачнеет ещё больше.
– Вы хотите сказать, что на свадьбу королевского эмпата подкинули труп из нашего морга?
– Вашего морга, – многозначительно подчёркивает первое слово Сорен. – А в кармашке пиджака незваного гостя нашлись распечатки – снятые наличные с небезызвестных вам переводов. Можете мне объяснить, каким образом покойный оказался в курсе наших взаиморасчётов?
Он вдруг резко вскакивает.
– Если вы подвели меня под Грандэн, я не успокоюсь, пока не засажу вас в соседнюю камеру, ясно?! Даже не мечтайте выйти сухим из воды! День, когда ко мне пожалует Внутренняя Служба Её Величества, станет вашим последним днём на свободе!
Я откровенно восхищаюсь Сореном. Внушение – это одно, но вдобавок он ещё и прекрасный психолог, знает, кому и что говорить. Его слова заставляют Кувона набычиться и агрессивно податься вперёд.
– Вы никак решили меня припугнуть, Совье? Забыли, что я всего лишь оказывал дружескую услугу? По вашей просьбе снимал деньги с вашего счёта и отдавал вам в руки, – он тоже выделяет «вашего». – Никакого отношения к незаконным махинациям не имею, про какие-то там переводы первый раз слышу.
– И комиссионные тоже брали по дружбе? – ухмыляется Сорен. – На жалование целителя валарский мрамор не купишь.
– Может, я экономил, – Кувон издевательски усмехается. – А всё остальное – плод вашего богатого воображения. Никто не докажет, что вы мне платили. Я не собираюсь отрицать наше знакомство и даже то, что вы когда-то помогли мне с должностью. Именно поэтому я выполнял ваши просьбы. Так я и скажу Внутренней Службе.