– Аплодисменты, аплодисменты! – подбодрил ведущий, когда музыка стала стихать.
– Мо-лод-цы! Мо-лод-цы! – вразнобой поддержала молодежь и затопила зал продолжительными криками: «Горько!»
Они целовались, тихо смеялись, обнимали друг драга и не желали разлучаться даже на миг: шли к столу, взявшись за руки, точно пальцы сплелись раз и навсегда. Правда открытых чувств вызывала ответную симпатию, хотелось сказать: «Сергей Викторович, да простите вы их, они мечтали и боялись, у них не было другого выхода». Ира вновь умоляюще посмотрела в сторону брата, но, похоже, ничего нового не увидела.
– А давайте теперь попросим дорогих гостей тоже подарить нам танец, но не обычный медленный, а легендарное танго, наполненное ритмом и страстью! – радостно предложил ведущий и огляделся по сторонам, явно подыскивая первую «жертву». Сбежать у приглашенных не получилось бы, свадьба – большое быстроходное судно, плывущее по бескрайнему океану (кто хочет прыгнуть за борт?). – Та-а-а-к… мне кажется, я нашел желающего… – нараспев добавил ведущий и потер в предвкушении руки.
Еще до того, как он устремился вправо, я поняла, на кого пал выбор. И, хотя происходящее практически не имело ко мне отношения, я почувствовала легкую дрожь в груди, показалось, будто свет в зале стал ярче и гуще, а за окном, наоборот, потемнело от нежданно-негаданно налетевшей грозы.
«Дорогой ведущий, к сожалению, не знаю вашего имени, умоляю, не делайте этого, у вас наверняка есть семья, никто не должен сегодня потерять сына или мужа».
На лице Ирочки застыло вполне объяснимое волнение, находясь в пучине гнева, Сергей Викторович вполне мог сотрясти вселенную. Сделав пару шагов вперед, я остановилась возле барной стойки и приготовилась к худшему, интересно, есть ли у ведущего медицинская страховка и оформил ли он завещание? А еще интереснее, сможет ли брат Ирочки сдержанно отказать или дело дойдет до скандала? Часто нужен лишь повод, чтобы вспыхнуло пламя.
– Прошу, прошу, мы уже готовы включить музыку!
– Я… – начал Сергей Викторович и замолчал, видимо, усмиряя бурю, собравшую в душе серо-фиолетовые тучи. Не делая попытки подняться, он сжал подлокотник кресла и дернул головой.
– Скажу сразу, что право выбрать партнершу целиком и полностью принадлежит вам. Но есть одно условие: вы должны пригласить на танец незнакомую женщину, ту, с которой ранее никогда не встречались.
Сколько раз я убеждалась в том, что месть сладкой не бывает, возвращаясь бумерангом, она с удовольствием задевает и фиалки на подоконнике, и бокалы из тонкого стекла, и мысли, и даже судьбу, если потребуется. Все как положено.
Взгляд Сергея Викторовича заметно изменился и теперь был сфокусирован на мне. Когда человек чертит на чьей-либо груди черные круги мишени, он немного щурится и не замечает ничего вокруг (процесс, безусловно, захватывает, это вам не натюрморт с яблоками и виноградом рисовать). Приблизительно такую славную картину я и наблюдала, безошибочно угадывая, что будет дальше. Сергей Викторович, вопреки ожиданиям Ирочки, резко поднялся, застегнул пуговицу пиджака, сдвинул брови и, нарушая определенные правила (я все же на работе), пошел на меня, как танк на тонкую березу. Я, конечно, имела право развернуться и уйти (завалы в почте, три непрочитанных договора, «как поживает торт в холодильной камере?», да что угодно), но – не отступать и не сдаваться, к тому же не каждый день приходится танцевать с минотавром.
– Разрешите? – спросил Сергей Викторович и, не дожидаясь ответа, опять взял меня за руку и потянул за собой.
Похоже, он никогда не нуждался в согласии другой стороны: собеседника безусловно видит, но слышит ли?
– Благодарю за приглашение, – небрежно произнесла я, принимая вызов. Ладонь легла на крепкое плечо, удобно устроился локоть, тело совершенно самостоятельно подалось вперед, пытаясь получше пристроиться к партнеру.
– Не за что, – коротко ответил Сергей Викторович.
– Вы умеете танцевать танго?
– Нет. А вы?
– Я тоже.
Но Сергей Викторович лукавил, стоило грянуть музыке, как он довольно уверенно повел нашу пару вперед по невидимой на полу линии. Мне ничего не оставалось, как только поймать ритм и превратиться в звезду аргентинского танго: уверенную, обольстительную и безупречную. Уже через пять метров стало ясно, что нам не стоит претендовать на какой-либо определенный стиль (кажется, их довольно много), но поразить публику мы непременно сможем. Да, мы безжалостно похитим сердца присутствующих, и завтра все газеты будут пестреть нашими фотографиями. Танго необходимо танцевать именно с таким воодушевлением, иначе вас ждет провал.
– Он ее ровесник, понимаете?
– Ну и что?
– Да где они жить собираются?!
– Кстати, а где?
– В маленькой комнате в коммуналке…
– Вполне, – ответила я на развороте.
Сергей Викторович притянул меня, отдалил, притянул вновь и заглянул в глаза:
– Я категорически против их брака.
– Поздно. Ваша сестра выросла и влюбилась.
– Подобных влюбленностей будет миллион.
– Это у вас так, а ей повезло гораздо больше.
– Что?
Мы могли обмениваться лишь короткими фразами, приходилось быстро выбирать главное, а затем молниеносно произносить. Не сомневаюсь, наше танго победило бы в конкурсе на самое страстное: слишком много слов мы не успевали сказать друг другу, они бежали по телу электрическим током, заставляя сближаться и отдаляться.
– Вы наступили мне на ногу.
– Дурацкий танец…
– И до перелома костей сжали руку, надеюсь, случайно, – я мило улыбнулась, не сомневаясь, что задену один из оголенных нервов.
– Можете не сомневаться!
– Сергей Викторович, помиритесь с сестрой, она ждет.
Музыка оборвалась так же быстро, как и началась. Мы тяжело дышали, хотя во время танго особых физических нагрузок не испытывали, а может, попросту не замечали их. Зал взорвался щедрыми аплодисментами, и несколько секунд мы стояли неподвижно на расстоянии полуметра, договаривая и споря глазами. Наверное, нам бы и десяти танцев не хватило, чтобы закончить спор.
– Хотел бы я знать, о чем вы сейчас думаете, – ворчливо произнес Сергей Викторович.
– Мне пора уходить, – ответила я и, выдержав изучающий взгляд серых глаз, направилась в кухню, где шеф продолжал творить чудеса, а повара привычно и четко укладывали на тарелки телятину, спаржу, шпинат, креветки, авокадо, короткие стебельки зелени…
Сердце колотилось – да. Вполне объяснимо. Танго не прощает слабости, мне пришлось оставаться стойкой до самого последнего па, и это приятно. Что может быть бездарнее вялой, безликой битвы, не знающей звона шпаг? Сонная перебранка не оставит в душе огня, толкающего на новые подвиги, а у меня теперь огня предостаточно, до конца лета точно хватит.
– Наталья Андреевна, это вам, – менеджер Катя подошла и протянула сложенную бумажную салфетку, уголки помялись и чуть вздрагивали, будто им не терпелось рассказать, какие испытания выпали на их долю, и чем все закончилось. – Мужчина, с которым вы танцевали, просил передать.
Чуть помедлив, дав себе возможность угадать, к какому решению пришел Сергей Викторович, перебрав несколько кардинально разных вариантов, я развернула салфетку и прочитала:
«Возможно, вы в чем-то правы.
Но если бы вы только знали, как трудно это признать…»
– Он все еще сидит у окна один? – спросила я.
– Да. И ничего не ест.
– Два эспрессо и два шоколадных фондана с ванильным мороженым для нас, пожалуйста.