видовала Джорджио и Мейе, которые всего лишь несколько минут назад, стоя у фонтана, смотрели друг на друга так, словно вокруг них никого не было. Джейд очень хотелось, чтобы в ее жизни была такая любовь.
— Все довольно сложно, — помолчав, ответила она. — Ты ведь знаешь, каков Ник. Он не рожден для семейной жизни. Брак для него — одна из форм пытки. Ник немедленно захочет избавиться от супружеских оков, как только истечет положенное время.
— Это он тебе так сказал? — спросила Бронте, слегка хмурясь.
Джейд взглянула на Ника, который теперь держал на руках Марко, сына Бронте и Луки.
— В какой-то степени, — произнесла она, повернувшись к невестке, — я для него неподходящая жена, Бронте. Не могу представить, о чем думал Сальваторе, когда составлял свое завещание. Я никогда не смогу сделать Ника счастливым. Я вообще вряд ли смогу быть чьей-либо женой в полном смысле этого слова, а уж такому привередливому мужчине, вроде Ника, уж тем более не смогу угодить. Я не в силах конкурировать с супермоделями и прочими красавицами.
Бронте нежно сжала ее руку:
— Мне кажется, ты себя недооцениваешь. Ты одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречала, и не только внешне. Я видела, как ты обнимала Марко и Маттео, и от меня не укрылось, как ты выдергивала цветы из своего букета и украшала ими волосы Эллы. Она уже тебя обожает. Элла решила, что ты принцесса. Ты действительно похожа на принцессу. Я не думаю, что когда-либо встречала такую потрясающе красивую невесту.
— Ты очень добра, — улыбнулась Джейд, все больше привязываясь к молодой женщине.
— Я недолго знала Сальваторе, как тебе известно, — продолжала Бронте, — но я поняла, что старейшина рода Саббатини был отнюдь не дураком. Если он решил, что лучше всего связать тебя и Ника узами брака, то поступил так исключительно из любви, а не из злого умысла. Сальваторе тебя обожал. Лука неоднократно говорил мне, что его дед никогда не оскорблял тебя, несмотря на то что на протяжении многих лет пресса поливала тебя грязью.
Джейд уставилась на содержимое бокала и взболтала его.
— Как ты с ними справляешься? — спросила она у Бронте. — Я имею в виду прессу. Я давно привыкла к публичным нападкам, но иногда репортеры меня все-таки достают. Тебе было трудно сохранять анонимность в Мельбурне?
Бронте посмотрела на мужа и улыбнулась.
— Через некоторое время ты забудешь о прессе, — заверила она. — Ты будешь думать только о себе и о муже, о том, как вы станете создавать крепкую семью, которая сможет выдерживать вторжение репортеров в ваши дела. — Она с пониманием взглянула на Джейд. — Мне известно, с каким восторгом люди жаждут узнать подробности из жизни знаменитостей. Я сама была такой же в какой-то степени. Но теперь, познакомившись с членами семьи моего мужа, я понимаю, что все они — обыкновенные люди, пытающиеся сделать все возможное за ограниченное время пребывания на земле. По своему опыту могу сказать, что ничуть не пожалела о том, что стала частью семьи Саббатини. Меня никогда так не любили и нигде так тепло не принимали, хотя я по-прежнему не вполне освоила итальянский язык. А ты говоришь по-итальянски?
— Я могу понять, о чем идет речь, но сама говорю плохо. Иностранные языки не мой конек, — сказала Джейд и сухо прибавила: — У меня даже с английским до сих пор проблемы.
— Тебе придется выучить итальянский язык, — предупредила Бронте. — Мейя давала мне уроки. Сейчас я разговариваю намного лучше, чем ожидала, но моя малышка дочка быстро меня опередила.
Тут к ним подошел Ник и непринужденно обнял Джейд за плечи.
— Как твои дела, сокровище мое? — спросил он.
— От улыбок болит лицо, — не стесняясь, призналась она.
— Не волнуйся, — посоветовал он. — Прием подходит к концу. Свадебная вечеринка Луки и Бронте продолжалась много часов, но в конце концов и она закончилась, да, Бронте?
Бронте усмехнулась, глядя на Джорджио и Мейю, которые прижимались друг к другу и, вне сомнения, вспоминали, какую страстную ночь провели после свадебного приема Луки и Бронте, хотя были тогда на грани развода.
— В этом ты прав, Ник, — произнесла Бронте и незаметно ускользнула, когда услышала плач Марко.
— Бронте считает, что ты будешь изумительным отцом, — сказала Джейд, бросая ему вызов, ибо шампанское придало ей смелости.
Ник хмуро на нее посмотрел:
— Нет, детка. Я люблю детей, на самом деле люблю, но не собираюсь обзаводиться собственными ребятишками. Дети — тяжелая работа. Они связывают по рукам и ногам. Мне очень дорога моя свобода.
Джейд ощутила необъяснимую боль в душе, услышав его категоричное заявление. Неужели она слишком вжилась в роль любящей жены?
— Многие люди сочли бы твои слова проявлением эгоизма, — заметила она, вертя бокал в руках.
Ник прищурился и сосредоточенно взглянул на нее.
— Ты хочешь детей? — спросил он.
Джейд выдержала его взгляд всего пару секунд.
— Конечно нет, — произнесла она, поставив бокал на ближайший стол. — Ребенок полностью изменит мой образ жизни. С малышом не походишь по ночным клубам. Ты только подумай, как испортится моя фигура после родов!
— И кто из нас эгоист? — поинтересовался Ник, выгнув бровь.
Она одарила его холодной улыбкой:
— Я не говорила, что считаю твое заявление эгоистичным. Я лишь сказала, что его сочтут таковым очень многие.
Он продолжал сосредоточенно смотреть на жену, словно осмысливал ее слова.
— Значит, мы оба не хотим детей, — сказал он, покачиваясь с пятки на носок и засунув руки в карманы брюк. — По крайней мере, с самого начала мы оба установили правила. Я полагаю, ты принимаешь противозачаточные таблетки?
Джейд независимо вздернула подбородок:
— Тебя это вряд ли касается, если учесть, что наш брак будет фиктивным.
Ник растянул губы в ленивой улыбке, в уголках его глаз появились морщинки.
— По-прежнему настаиваешь на том, чтобы я к тебе не прикасался, дорогая? — Он наклонился к Джейд, его теплое дыхание ласкало чувствительную кожу у ее уха. Женщина затрепетала. — Возможно, ты захочешь пересмотреть свое мнение, как только разойдутся гости. Мы останемся совершенно одни. Только ты и я, и наше свидетельство о браке.
Джейд почувствовала дрожь в теле, охватившую женщину помимо ее воли. Она шагнула назад, схватила бокал с шампанским и сделала огромный глоток. Она хотела, чтобы алкоголь придал ей смелости, однако в очередной раз осознала свою уязвимость. Перед чарами Ника Саббатини устоять невозможно.
Наконец все закончилось.
Джейд стояла рядом с Ником, который крепко обнимал ее за талию, и прощалась с гостями. Это был долгий медленный процесс, поскольку все хотели поздравить молодоженов и пожелать им счастливого будущего. Джейд казалось, что от вынужденной улыбки ее лицо треснет пополам.
Ее свекровь, Джованна, плакала, но Джейд знала, что слезы женщины вызваны возвращением на виллу, где много лет назад умерла ее дочка Кьяра. Джованна расцеловала Джейд в обе щеки и объявила, что рада приветствовать нового члена семьи Саббатини.
— Я знаю, что ни ты, ни Ник не хотели этого брака, но прошу тебя постараться, Джейд. Мой брак с Джанкарло был вначале непростым, но мы прожили вместе много счастливых лет.
— Я обещаю, что мы оба постараемся, — заверила ее Джейд.
— Из всех моих мальчиков Ник больше всех походит на своего отца, — произнесла Джованна. — Он очень свободолюбивый. — Женщина снова крепко обняла невестку. — Ты и Ник очень похожи, — сказала она. — Сальваторе всегда говорил, что у тебя сердце ангела. Значит, ты похожа на моего Ника. Он очень добрый и сердечный человек. Тебе просто нужно найти к нему подход.
Джейд растерянно молчала, пока семья сопровождала Джованну к лимузину. Ее удивило отношение свекрови. Не многие матери с радостью приняли бы в семью женщину с репутацией, которая была у Джейд.
Ник подошел к ней, и она обернулась и взглянула на него, заставляя себя улыбаться:
— Похоже, все прошло хорошо, тебе не кажется?
Его глаза заблестели, когда он посмотрел на нее.
— Все только и твердили о том, что ты самая красивая невеста, каких они видели. Я не сказал тебе раньше, но у меня перехватило дыхание, когда ты вошла в церковь, опираясь на руку отца.
Джейд не позволила Нику одурачить ее. Она прекрасно понимала, чего он добивается. Ему хочется затащить ее в постель. Ник был мастером обольщения и давным-давно выучил, что лучший способ умаслить женщину — засыпать ее комплиментами.
— Мне кажется, ты зашел слишком далеко со своим поцелуем в церкви, — чопорно проговорила она. — Вполне можно было обойтись обычным чмоканьем в губы. Тебе следовало бы проявить ко мне немного больше уважения.
Ник растянул губы в понимающей улыбке:
— Чувствуешь себя виноватой, потому что безумно хочешь меня, Джейд?
Она скрестила руки на груди и монотонно произнесла:
— Я не хочу тебя. Я просто хочу получить деньги, а это возможно только в случае нашей женитьбы.
— Хотя ты постоянно твердишь об этом, твои глаза говорят о другом, — заявил он. — И не только глаза, но и губы. Я так и не смог забыть наш первый поцелуй. Ты настоящий фейерверк.
Джейд чересчур резко фыркнула, продемонстрировав свое презрение.
Мгновение Ник ее изучал.
— Ты что-нибудь поела?
Она с раздражением посмотрела на него:
— О, пожалуйста, не начинай! Я наслушалась достаточно нравоучений от собственного отца. А этот моралист сегодня напился в стельку и вполз в автомобиль с очередной своей любовницей, которая суетится около него так, будто он действительно ей дорог. Хотя любой идиот поймет, что она охотится за его деньгами.
На миг Ник сжал губы, потом поинтересовался:
— Неужели ты в самом деле так его ненавидишь?
Джейд бросила на него взгляд, который мог бы разрезать мрамор:
— Я не испытываю к отцу никаких чувств, как и к любому другому человеку.
— Я совершенно уверен, что это не так, — возразил Ник. — Я видел, как ты играла с Эллой. Ее ты тоже ненавидишь?