А Джорджии тут было бы раздолье…
Зандер потушил свет и выкинул эти мысли из головы.
Нет, Джорджии он этот сад показывать не будет. И заходить в ее квартиру тоже. Он и поехал-то, чтобы убедиться, что квартира Джорджии такая же безликая, как и холл ее дома. Это помогло бы не заинтересоваться ею всерьез.
Но попытка обернулась против него.
Зандер не мог больше объяснять смесь заинтересованности, восхищения и симпатии историей с неудачным предложением. Сначала Джорджия Стоун была для него лишь воплощением всех компромиссов с совестью, на которые он пошел, стремясь вверх по корпоративной лестнице, но теперь Джорджия стала для него чем-то большим.
Живым напоминанием о том, каким он был раньше. До болезненного разрыва с Ларой. До унижения, которое заставило его с головой уйти в работу, а работа, в свою очередь, вынудила с головой уйти в тяжелые тренировки, чтобы отдохнуть от суеты. А времени для настоящей жизни не осталось. Зандеру ее не хватало. А такие моменты, как сегодня, заставляли эту тоску рваться наружу и одолевать его снова.
А работа помогала забыть о ней. И бег тоже. В эти выходные ему предстояло заняться и тем и другим.
Но трудно было забыть о том, каким тихим счастьем светилось лицо Джорджии, когда она стояла в окружении своего немногочисленного имущества, и Зандер понял, что она по-настоящему богата.Глава 5
Май
На уроке сальсы в среду вечером Джорджия узнала много нового – она и не подозревала, насколько неловкая. Джорджия перетанцевала с целой толпой партнеров с самой разной координацией, но ни разу – с Зандером. Для этого страстного танца он выбирал незнакомок, предпочитая тех, кто намного старше или намного моложе, и избегая остальных.
Особенно Джорджию.
Она допустила ошибку и все-таки пригласила его.
– Мы на работе, – ответил Зандер.
Разумеется.
Таким его знали коллеги. Властным. Сдержанным. Деловым. Чем больше времени проходило, тем формальнее становились их отношения. Может, теперь он воспринимает ее как одну из прислужниц?
Однако в подготовленных им для радио сюжетах не было и следа скуки. Сначала Джорджия смущалась, когда слышала свой голос со стороны, но потом начала с интересом следить за собственными приключениями. Сюжеты были талантливы. Конечно, без коммерческой жилки не обошлось, но программы получались неплохие. На радио они выходили раз в месяц.
Джорджия изо всех сил старалась уменьшить возникшую между ними неловкость.
В четверг она ходила в ресторан, удостоенный звезд Мишлена, и мастерски притворялась, что незнакома с красивым мужчиной за соседним столиком. И есть в одиночестве Джорджия тоже привыкла. Оказалось, лондонские официанты чрезвычайно любезны с одинокими женщинами. Сначала Джорджии казалось, что они ее жалеют, но потом она поняла – просто стремятся сделать ее «вечер для себя» как можно более приятным.
Дегустация вин в пятницу прошла без проблем, потому что за этим занятием все равно не побеседуешь. А вот на занятиях, когда рассказывали про разные вина, мужчин-собеседников хватало. Зандера они явно раздражали – видно, беспокоился за успех проекта.
В задачу Джорджии знакомства не входили. Она должна была познать себя. И познавала: оказалось, она любит поддразнивать стеснительных менеджеров.
Она повернулась к своему собеседнику, Эрику, и громко рассмеялась. Тот даже удивился, чем так ее развеселил. Эрик занимался компьютерными приложениями, и они вместе с другом и коллегой Расселом, сидевшим справа от нее, решили расширить свой круг общения и включить в него еще кого-нибудь, желательно женского пола.
Отсюда и интерес к дегустациям.
Втроем они заключили взаимовыгодный союз – Эрик и Рассел учились общаться с женщинами, а Джорджия позволяла им общаться с собой. Приятно, когда тебя ценят, а не терпят, как Зандер. В компании Эрика и Рассела она нюхала, отпивала мелкими глоточками, выплевывала и старалась не пить залпом при Зандере. Оказалось, у нее хорошо развито обоняние и чувство вкуса и она хорошо определяет разновидности вина.
Джорджия покачала тюльпанообразный бокал, пока вино не начало ходить кругами и она не ощутила аромат.
– Какой яркий букет. Чувствуются нотки… – Джорджия осмотрелась по сторонам в поисках идей и заметила сережки в ушах соседки напротив, – янтаря и… – она снова осмотрелась и взглянула на Зандера, – дубового мха.
Он ассоциировался у нее с этим запахом. С ароматом ее любимого леса.
Рассел прищурился:
– Серьезно?
– Врет! – рассмеялся Эрик.
Джорджия заговорщицки наклонилась к ним:
– На самом деле пахнет просто хорошим красным вином. – Она попробовала свой образец. – Да. Очень хорошим.
Все трое засмеялись. Она поставила пустой бокал на поднос, встретилась глазами с Зандером – тот пристально наблюдал за ней. Как обычно.
Вскоре занятие закончилось, и она весело попрощалась с друзьями. Они всегда приглашали ее сходить куда-нибудь. А она всегда отказывалась.
– Можете идти куда хотите, – сказал Зандер, вдруг оказавшийся у нее за спиной, когда Эрик и Рассел ушли. – Вы свободны.
Джорджия сдержала резкий ответ. Всего раз за вечер к ней обратился, и то, чтобы сказать грубость.
– Захотела бы – пошла. Разрешение мне не нужно.
– Сегодня же пятница.
– Развлекательную программу на пятницу я уже выполнила.
Слабое возражение. Джорджия плотнее запахнула пальто и вышла на улицу. Зандер – следом.
– Они перестанут с вами общаться, если ничего от вас не получат.
Джорджия сердито взглянула на него:
– Чего, например? Чтобы я в короткой юбке пришла и ноги им показала? Или грудь в декольте?
– Я не об этом, – рассердился Зандер.
– Я поняла. Мне от них ничего не надо, просто общаюсь с ними на занятиях.
А еще слежу, как Зандер на это реагирует. Раздражение все-таки лучше, чем постоянное молчание.
– Смысл года Джорджии не в том, чтобы я по свиданиям ходила, помните?
– А вы сами-то не забыли?
Джорджия и растерялась, и рассердилась одновременно.
– Надо же мне с кем-то общаться. Кроме вас, я там никого не знаю, а с вами разговаривать нельзя. – Причем не только на занятиях. – Да, я общаюсь с мужчинами. Но я их не клею.
Зандер только фыркнул:
– У меня ведь сегодня тоже пятница.
Джорджия уставилась на него:
– Я в курсе.
– Вот почему важно сохранять деловой тон. Мы на работе.
– Выходит, мне вообще развлекаться нельзя? Разве это не противоречит нашей цели?
– Цель в том, чтобы вы пришли в себя. Научились чему-то новому. Смысл – в обновлении.
– Не знаю, понимаете ли вы, как трудно мне иногда бывает. Заходить одной в комнату, полную незнакомых людей. Заводить друзей. Я бы лучше дома с хорошей книгой посидела.
Взгляд Зандера стал рассеянным.
– Вам до такой степени трудно?
– Ну да… нелегко. Я не такая общительная, как вы. Мне нравится знакомиться с людьми, узнавать о них что-то новое, но у меня это не очень хорошо получается. Для меня это труд.
Зандер был искренне удивлен:
– Я и не подозревал. Думал, вам это легко дается.
Шутит, что ли?
– Это так утомительно.
– А если бы с вами был друг, стало бы легче?
– Да.
– Тогда давайте попробуем. Все должно быть вам в удовольствие, а не в наказание. А бюджет можно и растянуть.
Иногда и правда было похоже на наказание. Джорджия глубоко вздохнула и добавила к своему списку унижений еще одно:
– Мне некого взять с собой. Так часто никто не может.
Возможно, ей и удастся уговорить кого-нибудь из подруг оставить ребенка на вечер, максимум на два. Но каждую неделю? Шансы нулевые.
– Зато я могу, – вызвался Зандер. – Могу и буду.
Сердце замерло.
– Вы же хотели держаться в стороне.
– Ситуация изменилась.
– Вам же придется со мной разговаривать…
От Зандера волнами исходила нервозность.
– Я старался вести себя профессионально.
– Что же тут непрофессионального – немного поболтать время от времени?
– Если я буду с вами общаться, вы с другими говорить не станете.
Сильный аргумент.
– Обещаю: попробую совместить. Только перестаньте все время хмуриться.
– Я не хмурюсь.
– Вот, пожалуйста: опять нахмурились. Вы так всех от меня отпугнете.
– Подумают, я ваш несчастный мужчина, которого сюда притащили насильно.
– Тогда почему с диктофоном?
Зандер приносил диктофон, начиная с каждого второго занятия. Первое считалось ознакомительным.
– Кстати, на следующей неделе начинаем записывать по-настоящему. Разрешение мы уже получили.
– Обязательно спросите что-нибудь у Эрика с Расселом. Слава поможет им знакомиться с женщинами.
Зандер фыркнул:
– Им уже ничто не поможет.
– Они хорошие ребята.
– Только уж слишком из кожи вон лезут.
– Потому что это трудно. Многие люди записываются на такие занятия, потому что для них это последнее средство.
Зандер прищурился:
– Вы тоже так к себе относитесь?
Месяц назад она бы просто отказалась отвечать, вот и все. Но с корпоративным Зандером так просто не поспоришь. И вообще, она же собиралась рисковать.
– Я умная, у меня хорошая, полезная работа, своя квартира. Не красавица, но и не уродина. Так что же со мной не так?
Зандер открыл рот, но Джорджия уже неслась дальше:
– Может, будь я спортивнее, остроумнее, симпатичнее, нравилась бы мужчинам больше. Может, другие женщины могут что-то такое, что мне не под силу.
– Вы о Дэниеле говорите?
– Нет. О любом мужчине, а Дэниела можно взять как символ. Но мы с ним были так похожи, что я решила: вот он, мой человек, и тут оказалось, что даже для него я недостаточно хороша…
– Я думал, вы все это делаете для себя. Год Джорджии.
Она сердито взглянула на него:
– Во-первых, как вы совершенно верно указали, я это делаю из-за контракта. Но я живой человек. И задумываюсь, почему не пользуюсь популярностью у мужчин. Почему у меня не очень много друзей. Почему нет семьи. И почему я не могу жить как все.