Первая встреча – последняя встреча
Вполне понятно, что написанное самим Махарши содержит главное в его учении, но не передает всей полноты его жизни. Богатство его взаимодействия с миром лучше отражено в воспоминаниях его последователей и простых посетителей. Махарши был поистине мастером в искусстве открытости для общения, а всеобщность его позиции привлекала к нему людей самых разных слоев общества, ученых и безграмотных, богатых и бедных, молодых и старых, мужчин и женщин. Все они с восторгом отзываются о настоящих чудесах, в череду которых превращалась их жизнь после встречи с Махарши: исцеления от болезней, приглашения на работу, сложившиеся свадьбы…
Однако «чудеса» касались не только преображения повседневности, но и глубинных духовных переживаний, в которых преданных посещали видения божеств или их внутренний мир озарялся неземным светом. Самое поразительное, что в нем находили воплощение своих богов верующие различных исповеданий и духовное наставничество – ученики других гуру. Такие рассказы могут вызвать недоверие, но мы предоставим вам самим судить о достоверности подобных событий, не забыв напомнить, что все же Индия – «страна чудес», и не случайно Махарши воплотился именно здесь, где внешний мир иллюзорен, а реальность чуда ни у кого не вызывает сомнений. Итак, мы обратимся к живому опыт у свидетелей величия Махарши и проследим события, происходившие от их первой до последней встречи.
Пришельцы из иных «духовных миров»
Махарши остался бы неузнанным, если бы его первые переживания полного погружения в самадхи не проходили в среде людей, прекрасно разбиравшихся в тонкостях духовной жизни – прежде всего, вокруг него на склонах Аруначалы проживало множество подвижников. А поскольку духовный опыт не только выражается в виде поступков на материальном плане, но и распространяется в виде вибраций особой частоты на тонком уровне, то о существовании Махарши стали узнавать многие духовно ищущие в самых разных частях Индии, а потом и всего мира, точнее, всех миров. Чистота его учения с самого начала исключала любые споры и конфронтации с представителями других традиций: сам Махарши никогда не отзывался плохо о других учителях или религиях, и, с другой стороны, истинность его просветления глубоко почиталась всеми, кому доводилось встречаться с ним лично.
Нам хорошо известно, что любая «сильная личность» вызывает в свой адрес немало злословия, клеветы и осуждения за те или иные «необычные» действия. Люди – существа беспощадные, и Махарши тоже довелось пережить и побои камнями, и нападения грабителей. Но подобное случалось только по отношению к его телу, к которому он и сам был глубоко равнодушен. Никто и никогда не пытался хулить его учение – как духовного наставника Махарши почитали все: христиане и мусульмане, шиваиты и вишнуиты, атеисты и отшельники. Нередко дурно отзываются об Ошо, немало сплетен распускают о Гурджиеве, но мы не найдем ничего подобного в отзывах о Махарши. Все, кто соприкоснулся с ним самим или его учением, исповедуют лишь одно: он был незамутненным и неиссякаемым источником бытия-сознания-блаженства.
Посланники богов разных религий
Наиболее мистическим кажется опыт тех немногих людей, которые почитали ранее других богов, но нашли в Махарши живое воплощение своих чаяний и настоящий ответ на свои молитвы. Мы уже знакомы с Палани-свами, преданным бога Винаяки, впоследствии посвятившим всю свою жизнь служению Махарши, но этот случай далеко не единственный. В Индии люди запросто беседуют с богами и встречаются с ними в видениях, а по мнению самого Махарши, здесь вообще нет ничего удивительного, – он и сам так относился к богам, хотя и пребывал на высшем уровне чистой недвойственности. Поэтому для многих верующих встреча с Махарши становилась переломной в духовном опыте, и они переходили от ритуального богопочитания к истинной самореализации. Мы увидим, как сам бог Рама в ответ на молитвы привел своего преданного к Махарши, как сам Кришна возвращался в видениях к своему почитателю в присутствии Махарши, как австралийский христианин воскресил свою веру в ашраме Махарши, как мусульманин воспринял сущность бога своей религии, следуя наставлениям Махарши. Таким образом, боги всех религий сосредоточились в образе Махарши, ибо он был воплощением Единства.
Школьный учитель Сантанам Айенгар до тридцати двух лет не интересовался ни религией, ни поисками освобождения, пока окончательно не потерял вкус к мирской жизни. Тогда он стал горячим поклонником Господа Рамы и ежедневно повторял перед его изображением священные шлоки. Вскоре у него появился гуру, посвятивший его в мантры, а спустя еще некоторое время он удостоился нескольких видений самого Рамы. Однако ритуальная практика тоже перестала удовлетворять его, и он устремился к поискам Атмана и освобождения. Но согласно писаниям реализация невозможна без помощи истинного гуру, поэтому он принялся молиться Раме с просьбой даровать ему учителя. Наконец, ночью в сновидении он увидел домик возле горы, а в нем божественную фигуру, и услышал голос: «Это Рамана Махарши – истинный гуру, которого ты ищешь».
Видение произвело столь сильное впечатление на Сантанама, что он немедленно отправился к Аруначале и припал к стопам Махарши, которого сразу узнал. Также он почувствовал, что нет никакой разницы между Рамой и Раманой, поэтому искренне предался Махарши всецело и по его милостивой улыбке понял, что принят.
Прежний гуру старался «вернуть» своего ученика к почитанию Рамы, но безуспешно. Сантанам открыл свои сомнения Махарши, и тот ответил: «Нет смысла вопрошать, какому божеству ты должен поклоняться. Разве не твои молитвы Раме привели тебя сюда?» Через три года, после смерти супруги, Сантанам не поддался на уговоры родственников жениться снова и остался в ашраме, где преподавал в школе при жизни Махарши и после его ухода.
С самого детства Пападжи обладал способностью к видению, и уже в пять лет ему явился Кришна. Сначала он думал, что все видят божеств, но мать объяснила ему, что это не так. Повзрослев, Пападжи решил посвятить жизнь духовной практике, но не мог принять санньясу, ибо к тому времени уже обзавелся семьей. Пападжи посетил многих отшельников и мудрецов, но никто даже не обещал «показать» ему бога. Но однажды на пороге его дома появился странник и посоветовал Пападжи отправиться к Махарши, в котором он найдет то, что ищет. Когда Пападжи добрался до ашрама, то был потрясен, узнав в самом Махарши того самого странника, который и направил его к Аруначале!
Однако на этом чудеса не закончились. Махарши ответил на обычный вопрос Пападжи: «Я могу помочь тебе стать богом, а не просто увидеть его». На следующий день Пападжи впал в экстаз и снова увидел Кришну, но когда явление исчезло, Махарши заметил: «Какая польза в боге, который приходит и уходит? Если он настоящий бог, то он должен быть с тобой всегда!» Хотя Махарши отказал Пападжи в просьбах дать ему мантру и посвятить в санньясу, он сделал это спустя некоторое время в сновидении, после чего тот узрел бога наяву в человеческом облике. Последнее видение произвело необратимые изменения в Пападжи: он совершенно потерял интерес к почитанию Кришны, а также к занятиям пранаямой. Обеспокоенный этим, он обратился за советом к Махарши, но тот ответил ему лишь продолжительным лучащимся взглядом, затопившем все его существо непередаваемым блаженством. И с тех пор это состояние никогда уже не покидало Пападжи!
Конечно, не всегда верующие становились преданными самого Махарши, но они всегда глубже начинали понимать свою собственную религию. Западные христиане иногда были настроены критически, но они встречали в ответ на свои аргументы лишь нерушимое молчание Махарши, растворяющее все сомнения. Даже в последние годы к нему продолжали приходить католические священники, проявляя неподдельный интерес к вопросам отношения бога и мира. Однажды пришел мусульманин, заблуждения которого были вполне искренними, поэтому Махарши терпеливо объяснял ему истинное учение о боге. Тот желал знать, имеет ли бог форму, ибо в противном случае ему можно придать любую форму и превратить в идола, и только если бог имеет собственную форму, богопочитание достигает цели. Махарши ответил: «Давай оставим бога в покое. Скажи мне сначала, а ты сам имеешь форму?» Нетрудно догадаться, что постепенно мусульманину пришлось признать, что он не ограничен формой своего тела, и тогда Махарши заключил: «До тех пор, пока человек не постиг бесформенную Самость, он не в состоянии истинно почитать бесформенного бога!»
Представители всех традиций
Коль скоро сами боги направляли своих преданных к Махарши, неудивительно, что многие духовные учителя Индии посещали его лично или посылали к нему своих учеников. Так, после ухода Шри Ауробиндо его сподвижница Мать нередко советовала жителям Ауровиля, где преобладала карма-йога, отправиться в Раманашрам, если видела их предрасположенность к джняна-йоге. И в наши дни Шри Сатья Саи, в ашрам которого съезжаются многотысячные толпы народа, в своих речах продолжает упоминать Махарши как пример настоящего просветленного. Точно так же и Свами Муктананда, гуру в традиции сиддха-йоги, никогда не встречавшийся с Махарши лично, написал восторженную статью о чистоте его учения.
Мы остановимся здесь на тех уникальных случаях, когда великие духовные учителя современности сами совершали паломничество в Раманашрам, при жизни Махарши и после его ухода.
Прославленный йогин Свами Шивананда, основатель Общества Божественной Жизни, в период своих странствий по Индии посетил все важнейшие места паломничества на юге, включая и Раманашрам. Ему посчастливилось получить даршан (лицезрение) Махарши в день его рождения, где он пел бхаджаны и танцевал в экстазе вместе со всеми преданными. Впоследствии он написал очерк учения Махарши, утверждая, что вся его жизнь была одной продолжительной медитацией, в течение которой он был непрерывно погружен в божественный свет внутри себя. Таким образом, для каждого, кто приходил за наставлениями, Махарши становился живым примером, не говоря почти ни слова, а только пребывая в своем собственном состоянии. В этом и заключалась, по мнению Шивананды, его божественная миссия, в доказательство чего он ссылается и на другие свидетельства.
Например, Шри Б. В. Нарасимха-свами – президент всеиндийского общества Саи Самадж – опубликовал биографию Махарши под названием «Самореализация», а Йоги Суддхананда Бхарати составил жизнеописание Махарши на тамильском языке. Наконец, Свами Шивананда обращается к своим ученикам с призывом: «Посвятите все свои силы духовной практике, и вы достигнете освобождения, подобно сияющему мудрецу Махарши!»
Свами Тапасьянанда из Миссии Рамакришны пробыл в ашраме всего три дня и беседовал с Махарши, после чего написал о своих переживаниях в письме, которое было опубликовано в индийском журнале «Веданта Кешари». «Махарши произвел на меня неизгладимое впечатление. Я не могу судить о том, является ли он просветленным, ибо, согласно веданте, только святой может узнать святого, а я сам к таковым точно не отношусь. Но всякий может почувствовать, что этот человек, кем бы он ни был, не обычное человеческое существо. Все его поведение с полной очевидностью показывает, что он находится в состоянии совершенного осознания и удовлетворенности, так что не нуждается ни в чем более для завершения полноты своего блаженства. Он лишь кажется существующим в нашем мире, ничего не ожидая и ни о чем не беспокоясь… Неважно, просветленный он или кто иной, но мне ясно одно: личность Махарши исполнена благости и любви, он глубоко погружен в себя, одновременно осознавая все происходящее вокруг, и лишен малейшей тени тщеславия!» После ухода Махарши в махасамадхи его присутствие в ашраме ощущалось настолько сильно, что однажды там появилась Ананда Майи Ма – горячо любимая народом святая, родом из Северной Индии. Подойдя к гробнице Махарши, она отказалась усесться на приготовленное для нее почетное место, пояснив: «Зачем такая торжественность? Я пришла почтить своего Отца и хочу сидеть вместе со всеми на этой святой земле…» Когда же ее стали расспрашивать о ее собственном духовном опыте и других современных святых, она ответила только: «Он был как Солнце, а мы – его лучи!» Добавим, что к настоящему времени Ананда Майи Ма тоже покинула землю, но по всей Индии продолжают действовать не менее десятка посвященных ее памяти ашрамов, где проводятся ежедневные духовные песнопения.
Странствующие отшельники
В Индии распространен такой вид духовных подвижников, как странствующие санньясины, которые поначалу получают посвящение от учителя, но далее занимаются практикой почти самостоятельно. Переходя с места на место, они нигде не задерживаются подолгу, всякий раз медитируя в новом храме. Вообще, Махарши считал обеты санньясы ничем не лучше мирских обязанностей и однажды, услышав о принятии санньясы одним из старых ашрамитов, заметил: «Даже после прихода сюда привязанности не покинули его… Для самореализации не нужны никакие обеты! Все, что требуется, так это самовопрошание!» Тем не менее, разумеется, многие санньясины посещали также и ашрам Махарши, нередко с целью получить наставление, но никогда не желая остаться там навсегда, а стремясь к сохранению духовной свободы. Однако и после того, как они продолжали свои странствия, контакт с Махарши не прерывался.
В период пребывания Махарши в пещере Вирупакши там подобно метеору несколько раз появлялся ученый Нарасимха-свами, который получил его благословение путем прикосновения. В том же году он отправился совершать тапас (подвижничество) в поселок неподалеку от Мадраса и расположился возле храма Ганеши. На восемнадцатые сутки строгого поста, проснувшись посреди ночи, он увидел фигуру Махарши, который приблизился и уселся перед ним. Нарасимха в изумлении попытался приподняться на своем ложе, но Махарши удержал его голову рукой, чтобы тот не двигался. Все тело подвижника пронзило словно ударом тока, и он догадался, что получил хастадикшу – особую милость гуру, передаваемую через прикосновение.
Конечно, Махарши никуда не отлучался с Аруначалы, а несколько лет спустя при встрече с Нарасимхой припомнил, что произошло с ним самим в ту ночь. Он лежал на кровати, но не был погружен в самадхи и внезапно почувствовал, как его тело поднимается над землей, пока все вокруг не исчезло в сиянии света. Вскоре он опустился в незнакомом месте возле храма Ганеши, куда он вошел и что-то сказал или сделал, но не мог припомнить, что именно. Затем так же неожиданно он вернулся в пещеру и поделился случившимся со своим преданным Палани-свами… Выслушав этот рассказ, Нарасимха ничуть не удивился, что описание храма в точности совпало с местом его подвижничества.
Другой случай произошел с Гунтуром Лакшмикантхамом – учеником Ганапати Муни, с которым мы уже хорошо знакомы. Преданный Махарши учитель всегда повторял: «Я песчинка, тогда как он – гора Меру (центр мира)», – и обещал как-нибудь взять Гунтура с собой в ашрам, чтобы тот мог получить наставления в хридайя-видье (раскрытии сердца) от самого Махарши. Однако случилось так, что Ганапати Муни ушел в нирвану, не выполнив своего обещания. Поначалу белый свет померк для Гунтура, но годом позже у него появилась возможность самому попасть в ашрам и встретиться с Махарши.
В случайном стечении обстоятельств Гунтур был склонен усматривать скрытое проявление воли своего покойного учителя, тем более что там находился его сын, однако Махарши ни разу даже не повернул головы в его сторону. Только спустя некоторое время он вдруг спросил другого преданного, переписывающего стихи Ганапати Муни, понимает ли тот их смысл. Убедившись, что смысл остается скрытым, Махарши принялся сам объяснять отдельные шлоки, и Гунтур весь обратился в слух, ибо в них шла речь о сосредоточении помыслов в сердце! При последних словах: «Хотя сердце всепроникающе, поскольку человек отождествляет себя с телом, оно расположено в груди справа», – Гунтур почувствовал нахлынувшее на него блаженство. Так Махарши исполнил обещание его учителя, нисколько не выказывая своего внимания к упованиям молодого подвижника.
Среди простого народа: «жизнь вместе»
Не следует, однако, думать, что Махарши окружали одни святые и подвижники. Напротив, в ашрам приходили совсем простые люди из окрестных деревень и оставались там, чтобы лечить больных, помогать на кухне, разносить почту и выполнять прочую нехитрую работу. Но не следует также думать, что эти простые люди не имели никакого духовного опыта и жизнь в ашраме просто казалась им более легкой. Напротив, условия в ашраме были нелегкими, особенно для женщин, но всех ашрамитов удерживала там и связывала вместе бесконечная любовь к Махарши. Конечно, их любовь не была безответной, и все они с восторгом и благодарностью вспоминают, каким блаженством было само присутствие Махарши и сколько внимания он уделял нуждам каждого из них.
Случалось, что Махарши собственноручно переписывал книги для своих преданных, в течение долгого времени помогал готовить пищу на кухне, подробно наставляя женщин в искусстве кулинарии, а о случаях чудесного исцеления от любых болезней и говорить не приходится. Вообще, он не делал никакого различия между людьми: независимо от их знатности, все они сидели рядом на полу холла. Махарши был совершенно безразличен к тем выгодам, которые мог бы получить весь ашрам, если бы он уделял особое внимание сильным мира сего, но проявлял живой интерес к нарезке овощей для обеда и прочим простым заботам. Неудивительно, что простые люди чувствовали себя в ашраме как дома, да он и в самом деле был их настоящим домом.
Кухня ашрама – школа веданты
В тридцатые годы кухня ашрама воистину превратилась в школу веданты, ибо в течение многих лет Махарши имел обыкновение приходить туда каждое утро, чтобы помогать в приготовлении пищи. Особое влияние его внимание к вопросам кулинарии оказало на судьбы четырех преданных, ведь попутно он рассказывал им притчи, отвечал на вопросы и вообще проявлял интерес к их духовному развитию. Но и сама про себе работа была настоящим подвижничеством, и как-то раз Махарши сказал одной из женщин, которая предпочитала медитации приготовлению пищи: «Пусть твои руки и ноги работают. Ты сама – не ноги и руки, а неподвижная единая сущность. Пока ты принимаешь себя за тело, работа кажется в тягость. Ты связана чувством двойственности, и даже в свободное время ты не останешься в покое…» Махарши также подшучивал над преданными, что они и его самого принимали за тело, ибо они трепетно относились ко всему, к чему прикасались его руки: ели с тех же пальмовых листьев, а воду после мытья его рук принимали за освященную. Долгие годы прошли для них в блаженстве сопричастности Махарши.
Локамма еще в юности получила посвящение в мантру «Ом намо Шивая» от своего дяди, знаменитого суровым подвижничеством. Услышав о существовании великого мудреца Махарши, она стала молиться о встрече с ним, но родственники не отпускали ее до тех пор, пока она не заболела от отчаяния. Подобно своим соратницам по кухне, она полностью предалась воле Махарши после первой же встречи с ним, пережив неслыханное потрясение: «Взгляд Бхагавана проник в меня и заструился по венам, и я не сводила с него глаз, затопленных слезами счастья».
Локамма просила наставлений Махарши на духовном пути, и он велел ей прочитать «Упадеша Сарам», а потом и другие книги. На ее жалобы, что она не понимает смысла, Махарши ответил: «Мысли приходят и уходят. Самость свободна от мыслей и вечна!»
Прекрасный голос Локаммы очаровывал всех посетителей ашрама, и сам Махарши просил ее исполнять духовные песнопения. Локамма прожила до девяноста лет, подавая окружающим пример безоговорочной преданности Махарши.
Сампурнамма – одна из немногих преданных, доживших до наших дней, – несмотря на свой преклонный возраст всегда счастлива и отзывчива. С 1930 года она ни одного раза не пропустила священного богослужения, и каждая пуджа для нее – особенная.
Поначалу она жила не в самом ашраме, а в поселке, и ранним утром ей приходилось, дрожа от страха, пробираться по пустынным закоулкам, пока однажды Махарши не заметил: «Чего ты боишься? Разве я не с тобой?» На следующее утро ей было видение: гора Аруначала возвышалась над поселком, вся залитая светом, внутри которого восседал сам Махарши. С тех пор Сампурнамма успокоилась, а Махарши лично наставлял ее в кулинарном искусстве, так что она стала лучшей поварихой на кухне. Только однажды Махарши отказался принять приготовленное ею блюдо без всякой видимой причины, а узнав, что она сильно опечалена, сказал: «Какая разница, попробовал я пищу или нет, если она приложила все старания, чтобы сделать ее вкусной? В любом случае, она прекрасно послужила мне».
Махарши велел ей читать «Рибху-гиту» и сам переписал для нее первую главу из этой книги, настаивая на многократном прочтении, независимо от того, понимает она истинное значение слов или нет. До сих пор Сампурнамма хранит рукопись как величайшее сокровище.
Сантамма проживала в том же поселке, что и поэт Муруганар, и именно он привел ее к Махарши, когда она полностью обратилась к духовной практике. Вот как это случилось.
В зрелом возрасте, приближаясь к пятидесяти годам, она осталась вдовой, а все ее дети умерли, поэтому она стала прислуживать в семье своего брата. Но однажды, поставив вариться рис на плиту, она внезапно погрузилась в раздумья о своей участи, лихорадочно задавая себе вопросы: «Кому и зачем ты служишь? Да и кто ты сама?» В то же мгновение все оковы привязанностей спали с нее, и она покинула дом, охваченная единственным желанием – поисками освобождения.
По совету друга она прочла «Кайвальям», а затем получила посвящение в мантру, но лишь через несколько лет впервые увидела привезенную Муруганаром фотографию Махарши. Немедленно всем своим существом она признала в нем воплощение бога и сразу собралась в дорогу, а по прибытии в ашрам обратилась к Махарши с просьбой «разрушить ее разум». После вопроса, есть ли вообще такая вещь, как разум, Сантамма ухватила смысл намека, и Муруганар сказал ей, что она получила наставление. Спустя еще год Махарши дал ей разрешение остаться с ним навсегда. Лишь однажды она вызвала гнев Махарши, когда подала ему изысканное блюдо отдельно от всех преданных, и он сурово отчитал ее за выказанное предпочтение. В остальном Махарши был бесконечно милостив к ней, и ее воспоминания проникнуты нежностью и благодарностью.
Суббалакшми Амма всю свою жизнь почитала Господа Вишванатха – бога святого города Варанаси, хотя сама проживала в другом месте. Даже после первой встречи с Махарши, показавшимся ей воплощением бога Аруначалы, она мечтала поселиться в Варанаси, чтобы целиком посвятить себя медитации. Однако по пути ее посетило видение некоего святого, который велел ей полностью принять наставничество Махарши, после чего она повернула обратно. И все же несколько месяцев Суббалакшми провела в уединенном месте у подножия Аруначалы, стараясь прояснить суть духовной практики. Каждый день она посещала ашрам, прислушиваясь к беседам, а однажды осмелилась спросить Махарши о природе Самости. Тот ответил ей в форме наставления: «Пребывай в Самости, свободной от мыслей, вместо того чтобы думать о природе Самости!»
По просьбе сестры Махарши она начала помогать на кухне, но ее сердце было полностью погружено в медитацию, и все свободное время она проводила в храме. Также она имела склонность к соблюдению постов, но Махарши пояснил, что в древних текстах предписания не подразумевают отказа от пищи: «Все, что там сказано, означает лишь необходимость соизмерять качество и количество пищи с нуждами духовной практики». Суббалакшми вспоминает, что, даже прекратив свою помощь в приготовлении пищи, Махарши навещал поварих на кухне. После обеда он оставался с ними, чтобы вместе петь песни или читать им новые стихи, и они чувствовали себя счастливее, чем пастушки в обществе Кришны.
Самые «закоренелые» ашрамиты
Люди приходили и уходили, краткие встречи с Махарши значили для них много, но они продолжали жить своей жизнью. Совсем немногие оставались в ашраме навсегда, и они воистину были избранными, особенно в ранние годы, когда всех членов ашрама насчитывалось не более десяти человек. Непреложное правило ашрама гласило: разрешение остаться дается только тем, кто готов полностью посвятить себя служению. Поэтому тех, кто прожил возле Махарши по двадцать-тридцать лет, можно пересчитать по пальцам, и опять-таки это были «простые» люди, выполнявшие нехитрую работу, – почтальон, садовник, врач и т. п. Тем не менее к ним неприменима известная пословица: «Нет героя для слуги», равно как и ее продолжение: «…Но не потому, что первый не герой, а потому что второй – слуга». Никто лучше них не осознавал божественность Махарши, именно поэтому тот даровал им редкостную возможность оставаться в ашраме до конца жизни. Их рассказы просты и бесхитростны, но глубоко трогательны.
Раджасубрахманья Айер, которого называли попросту Раджой, был знаком со всеми в ашраме благодаря тому, что работал почтальоном. Впервые он встретился с Махарши в пещере Вирупакши, но вступил в ашрам спустя более двадцати лет при весьма примечательных обстоятельствах. Вообще, он проживал прямо в Тируваннамалаи, и его тетя начала готовить пищу для Махарши уже в первые годы его появления возле Аруначалы, посылая блюда через своего племянника. Раджа навсегда запомнил чарующую тишину вечеров возле пещеры, но мир еще оставался привлекательным для юноши, и он не спешил покинуть родной дом.
В 1927 году ему приснился странный сон, в котором Махарши попросил его повесить над его головой опахало, а когда наутро он пришел в ашрам, тот наяву обратился к нему с этой просьбой, хотя вообще никогда никого ни о чем не просил. Со стороны Махарши это было проявлением милости, с помощью которой он привлек Раджу к служению. В последующие годы Раджа нередко порывался оставить ашрам, но ситуация всегда менялась так, что необходимость в этом просто отпадала. Например, как-то раз он получил приглашение на праздник Рама Навами и уже был готов принять его, как неожиданно преданные прислали пожертвование на проведение празднования в самом ашраме. По искреннему убеждению Раджи, не кто иной, как сам Махарши, менял обстоятельства, чтобы удержать его в ашраме.
Рангасвамистал садовником ашрама еще в молодости, и хотя он попал туда случайно, остался сразу и навсегда. Детство и юность его прошли в деревне неподалеку от Аруначалы в семье земледельцев, а в двадцать один год он собрался посетить Аруначалу в праздник Дипам. Накануне ночью ему приснился мудрец, сидящий на тигровой шкуре в ашраме возле подножия горы. Наутро он отправился совершать прадакшину вокруг Аруначалы вместе с огромной толпой народа, а поскольку путь проходил через Раманашрам, также вместе со всеми зашел туда, чтобы получить даршан.
Когда он увидел Махарши, его охватило чувство религиозного экстаза, по щекам заструились слезы, а в уме не осталось ничего, кроме горячего желания освобождения. Махарши молча жестом предложил ему сесть напротив, Рангасвами беспрекословно подчинился и на целый час потерял всякое ощущение собственного тела. Когда же он очнулся, то понял, что не желает никуда уходить отсюда, и ему поручили ухаживать за цветами в саду. С тех пор работа и медитация заполнили без остатка всю его жизнь.
Ранга Рао, больше известный под именем Райяр, вступил в ашрам с самого начала его основания и провел там более тридцати лет, хотя поначалу это нисколько не входило в его планы. Он рано приобщился к духовной практике, ибо еще в школьные годы его одноклассниками были прославленные впоследствии подвижники. Позже он стал учеником Ганапати Муни и даже основал небольшой ашрам неподалеку от Аруначалы. Благодаря своему волевому характеру он оказывал сильное влияние на всех, кто встречался на его пути, и, конечно, обладал таким качеством, как независимость.
Впервые он посетил Махарши в пещере Вирупакши, просидел всю ночь напротив входа в глубокой медитации, а наутро ушел и не появлялся целых двенадцать лет. В тот период он работал, но однажды встретился со Свами Рамдасом, который сказал ему: «Для тебя настало время собираться в дорогу!» На следующий день, сидя в своем офисе, Райяр вдруг задумался: «Зачем я занимаюсь такой ерундой?!» – и со свойственной ему решительностью вышел на улицу и отправился куда глаза глядят.
Странствуя по Индии, он просил подаяния и ночевал в храмах, пока наконец не принял решение направиться в южные горы, подходящие для подвижничества. Но поскольку путь пролегал мимо Аруначалы, он захотел проведать Махарши. В ашраме он принялся помогать по хозяйству, и его попросили остаться, а Махарши выслушал его историю и сам объяснил ему, что и как делать. И хотя Райяр попытался продолжить свой путь в горы, невидимая сила заставила его повернуть назад, и Махарши радостно встретил его словами: «Смотрите, Райяр вернулся!»
«Тяжкая доля» индийской женщины
В первой половине прошлого века женщина в Индии оставалась в полной зависимости от семьи, и процесс ее «социальной реабилитации» только начинался. Поэтому Махарши оказался среди тех духовных учителей, которым еще приходилось доказывать, что женщина тоже способна к духовной практике и может достичь освобождения. В «Шри Рамана Гите» целая глава посвящена этому вопросу, вызванному тем, что после самадхи матери Махарши настоял на том, чтобы она была захоронена, а не кремирована. Ведь согласно индуистскому обычаю мертвое тело считается источником нечистоты, поэтому его обязательно предают огню, и только святых позволяется хоронить в земле.
Точно так же Махарши высказывался против изоляции женщин в период менструации, и когда в ашраме одной из них приготовили пищу отдельно от остальных, он велел подать ей обычный обед, заметив: «К чему все эти разговоры о нечистоте? Не следует проводить таких различий. Нужно во всех проявлениях видеть только бога!» Более того, Махарши принимал искреннее участие в судьбах тех женщин, мужья которых приняли санньясу. Хотя он никогда не вмешивался в чье бы то ни было решение оставить семью, он всегда отговаривал от этого шага тех, кто обращался к нему за советом.
Минакши, супруга поэта Муруганара, лишилась своего мужа почти сразу после пышно отпразднованной свадьбы. Сначала санньясу принял ее отец, а вскоре под его влиянием покинул дом и Муруганар, переселившись в Раманашрам и полностью посвятив себя Махарши.
Несчастная женщина разыскала своего мужа, но он не обращал на нее никакого внимания, а сидел неподвижно, подобно статуе. Тогда Махарши милостиво позволил ей остаться в ашраме: он наставлял ее на кухне, как готовить пищу, и каждый день помогал разучивать новую песню на тамильском языке. Когда же она пожаловалась, что ей трудно медитировать, он долго сочувственно смотрел ей в глаза, а потом мягко посоветовал сосредоточить все помыслы в сердце, уверив, что это и будет лучшая форма медитации.
Минакши очень любила цветы и всегда украшала ими волосы, но однажды другая женщина заметила: «Удивляюсь я тебе! Твой муж ушел из семьи, а ты ходишь разряженная!» Вспыхнув, Минакши сразу поснимала с себя все цветочное убранство, но Махарши вскоре разузнал у нее, что случилось, и возмутился. «Кто дал тебе право решать, как кому следует себя вести? – отчитал он женщину. – Да, муж оставил ее, но я делаю все для того, чтобы она чувствовала себя счастливой, так зачем же вы мне мешаете?» И все же однажды Минакши горько расплакалась перед Махарши, жалуясь на свою печальную участь. С сердцем, переполненным любовью, он принялся утешать ее: «Почему ты не доверяешь моим словам? Учись принимать свою судьбу! Да и что такого особенного в семейной жизни, чтобы так переживать? Ты всегда можешь положиться на мою защиту, и все необходимое у тебя всегда будет…»
Рода Ивер была индийской женщиной «нового типа»: она работала и вела активную жизнь в огромном городе Бомбее, была известна в культурных и политических кругах. Тем не менее она не знала душевного покоя и не слишком любила жизнь, которую ей приходилось вести. Когда она впервые увидела фотографию Махарши, все ее существо охватило стремление встретиться с ним. Первое посещение было недолгим, ибо она не могла сразу оставить Бомбей, но солнце взошло в ее судьбе. Через три года она продала все свое имущество и переселилась к подножию Аруначалы.
С благословения Махарши она вышла замуж в Тируваннамалаи за ученого, и этот шаг сыграл роковую роль. Однажды во время диспута в ашраме ее муж разошелся во мнении с администрацией, и ее перестали пускать в ашрам. Как известно, Махарши никогда не вмешивался в распорядки, поэтому он не пытался противодействовать решению офиса. Тем не менее каждый день несчастная женщина ждала встречи с ним за оградой ашрама, когда он выходил на прогулку. Махарши всегда останавливался расспросить ее о жизни и поддержать словами, полными участия. Так наказание превратилось для нее в подлинное благословение, и она пережила время «высылки» из ашрама счастливо.
На все ее сетования, что она не понимает ученых баталий своего мужа и не может в них участвовать, Махарши отвечал: «Зачем об этом печалиться? Твой путь (преданность) несравненно выше, чем все их мудрствования!»
Суббалакшми Кришнамурти была женой первого врача в ашраме, и ее семейное счастье тоже оказалось под угрозой. Встретившись с Махарши, ее муж настолько погрузился в духовную практику, что совершенно забыл о жене и детях. Суббалакшми боялась, что он решится принять санньясу, и успокоилась только после того, как Махарши явился ей в сновидении и заверил, что ее муж помнит о своем долге. Однако она тяжело заболела от переживаний, и когда казалось, что вот-вот наступит смерть, ее соседка бросилась в ашрам за помощью. В то время Махарши читал газету, но, услышав прискорбное известие, ненадолго погрузился в транс. Когда соседка вернулась проведать Суббалакшми, та была уже совсем здорова, а при встрече с ней Махарши заметил: «Кажется, у тебя началась новая жизнь!» Семья была восстановлена, а в доме на стене с позволения Махарши повесили его большой портрет.
Даже в день ухода в махасамадхи Махарши спрашивал о муже Суббалакшми и, явившись ей самой во сне, утешил: «Смерть естественна для тела… Да и сколько можно его носить?»
«Запад есть Запад, Восток есть Восток…»
Воспевая начало английской колонизации Индии, великий поэт Р. Киплинг предвосхитил развитие событий для обеих сторон: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места они не сойдут, // Пока не предстанут Небо с Землей на Страшный Господень Суд. // Но нет Востока и Запада нет – что племя, родина, род, // Если сильный с сильным лицом к лицу у края Земли встает?» Хотя поэт подразумевал опасности войны, он оказался прав относительно опасностей мира… За три столетия колониального гнета западные захватчики устали вывозить золото, зато успели уразуметь, что кроме драгоценных камней, хранящихся в сокровищницах индийских дворцов, остаются нетронутыми залежи бесценной мудрости в недрах индийской культуры.
По счастью, время жизни Махарши пришлось на последние полвека английского владычества, когда интерес к индийской философии стал уже устойчивым состоянием западного общества. Девятнадцатый век был заполнен трудами профессора Макса Мюллера над санскритскими источниками, а завершился победоносным визитом Свами Вивекананды в Америку. Эпоха просвещения «невежественных дикарей» сменилась священным трепетом перед просветленными мудрецами, и западные люди отправлялись в Индию уже не за материальной, а за духовной «добычей».
Магнит с безмерной силой притяжения
Личность Махарши обладает непреодолимым магнетизмом, она притягивает людей через любые расстояния в пространстве и времени, что стало очевидно, когда у него появились первые западные преданные. Множество людей стремились встретиться с ним, невзирая на трудности морского путешествия, а иным оказывалось достаточно даже просто услышать о нем, прочесть его книги или увидеть фотографию, чтобы навсегда отдать ему свое сердце.
Какими бы разными ни были истории его преданных, всех их объединяет стремление достичь того же самого состояния бытия-сознания-блаженства, в котором непрерывно пребывал Махарши, хотя внешне это стремление часто выражалось как желание быть рядом с ним, – желание, трудноосуществимое для большинства западных паломников. Мы расскажем о тех и других – о тех, кому удалось встретиться с Махарши лично, и о тех, кому для полного преображения было достаточно мысленного соприкосновения с этим живым источником просветления. Но прежде всего давайте посмотрим, как возгоралось само стремление и как оно исполнялось.
Вот только два примера: девушка из Германии и женщина из Австралии, прибывшие в Индию с двух противоположных сторон с единственной целью посетить ашрам Махарши. Что же привело их сюда?
«Это произошло так, – рассказала первая из них. – Однажды я зашла к своей подруге, и мое внимание привлекла фотография на столе. Как только я увидела это лицо, то уже не могла оторвать от него глаз, будто какая-то странная сила околдовала меня: по всему телу прошел стремительный поток энергии, а из глаз полились слезы. Подруга, увидев меня в таком состоянии, ничуть не удивилась, а только заметила, что сила Махарши действует через меня, а значит, мне следует поехать в ашрам, и подробно объяснила мне, как сюда добраться…»
Другая женщина поведала следующую историю: «Я сидела вечером в кресле-качалке и просто отдыхала, как вдруг на пороге появилась фигура – темнокожий мужчина, довольно пожилой, опирающийся на палку, в одной лишь набедренной повязке. Было что-то странное в том, как он посмотрел на меня, но самое изумительное было то, что он внезапно растворился в воздухе. Загадочное видение прояснилось всего через несколько дней: подруга принесла мне книгу, и как только я открыла ее, то первым делом увидела фотографию того самого мужчины и в той же самой позе! Получилось, что он явился мне раньше, чем я узнала о его существовании! Конечно, недолго думая, я собралась в дорогу…»
Посетители прибывали на более или менее длительный срок со всех концов земли: из Америки, Франции, Германии, Голландии, Австралии, Ирака и других стран. Кто-то хотел остаться навсегда, а кто-то не имел такого намерения – у каждого свои духовные нужды… Некий американец просидел перед Махарши три часа, потом молча поднялся и покинул ашрам, не подавая никаких видимых знаков того, что собирается сюда вернуться. Один из преданных поразился: «Свами, как же так? Человек проделал путь в несколько тысяч километров, чтобы оказаться здесь, а ушел через несколько часов! Зачем тогда все это нужно?» Махарши спокойно ответил: «У него была вполне определенная цель для визита. Он получил то, что хотел, и больше ему не нужно оставаться здесь…»
Но чаще случалось обратное: самому Махарши приходилось объяснять людям, что он вездесущ. Так, один профессор из Франции поделился с ним своими чувствами, что он не представляет себе отдельного существования и хотел бы остаться в ашраме. Но Махарши ответил: «В этом нет никакой необходимости. Ты можешь заниматься самовопрошанием на своей родине…» В другой раз миссис Нойе перед возвращением в Америку и предстоящей разлукой с Махарши не могла сдержать слез, и тот заметил: «Зачем ты плачешь? Я буду с тобой повсюду, куда бы ты ни отправилась…»
Приключения путешественников
Махарши стал известен в Европе после выхода книги Пола Брантона «Поиски в таинственной Индии», вызвавшей целую волну паломников на Восток, а особенно в Раманашрам. Сам же Махарши не только никуда не ездил, но и подшучивал над всеми «путешественниками».
Однажды преданная из Польши побывала в Кашмире и привезла оттуда фотографии, которые все ашрамиты с интересом разглядывали, а Махарши иронично заметил: «Мы уже повидали все эти места, не перенося тягот путешествия!» Кто-то сразу возмечтал: «Я хочу на гору Кайлаш!» И Махарши пояснил, что посещение святых мест возможно только благодаря провидению, и рассказал историю о святом Аппаре.
Будучи уже в преклонном возрасте, тот собрался совершить паломничество к Кайлашу и восхождение на вершину. Но не успел он уйти далеко от дома, как навстречу ему попался другой странник и принялся его отговаривать. Видя, что старик непреклонен, тот, наконец, посоветовал ему принять омовение в ближайшем озере, и как только Аппар окунулся и вышел из воды, то увидел, что он обозревает окрестности с вершины Кайлаша!
И Махарши заключил: «Все внутри нас, и ничего вовне!»
Конечно, люди продолжали приезжать в ашрам, где с ними случались самые неожиданные вещи, помогавшие им пересмотреть и отношение к жизни, и духовный путь. Так, некий европеец собрался совершить обход вокруг горы Аруначалы, будучи уверен в своей полной преданности Махарши. Не прошел он и малой части пути, как навстречу ему попалась прокаженная старуха с лицом, изъеденным болезнью, и он с отвращением повернулся, чтобы обойти ее подальше. Но только он сделал первый шаг в сторону, как услышал голос Махарши над горой: «Преданность мне означает преданность всякому человеку, ибо Самость пребывает в каждом!» Тогда европеец достал из сумки банан и подал нищенке, а через несколько секунд протер глаза от изумления: перед ним вместо старухи стоял благообразный санньясин с седыми волосами и бородой и благосклонно улыбался. Как только желание поклониться мудрецу зародилось в уме европейца, перед ним опять оказалась прежняя нищенка. Совершенно сбитый с толку, он побрел дальше, размышляя над преподанным «уроком», который сильно изменил его дальнейший жизненный путь.
Известно немало случаев, когда люди решались даже продать собственный дом, чтобы раздобыть необходимые средства для поездки в Раманашрам. Слова австралийца Роберта Мура, которому не пришлось дойти до такой крайности, прекрасно объясняют источник подобных поступков: «Приехать в Раманашрам – все равно что вернуться домой!»
Впрочем, история его паломничества тоже примечательна. В возрасте тридцати четырех лет он заболел раком, и по прогнозу врачей болезнь могла полностью разрушить его тело. Но вместо отчаяния он погрузился в раздумье: «Если тело умрет, то что останется? Что за сущность заключена в этом теле? Кто я?!» Озарение посетило его, а операция спасла ему жизнь, и через пять лет он встретил преданную Махарши. По его словам, «не мужчина встретил женщину, а душа встретила душу, через которую на все вопросы отвечал сам Махарши, и в обоих сознаниях осталась одна Самость».
Еще пять лет спустя, возвращаясь домой из Раманашрама, он написал: «Это тело перемещается в Австралию, но сердце остается у подножия Аруначалы, то есть у стоп Господа!»
Те, кто с ним никогда не встречался…
Наверное, самые странные события происходили с теми, кто не только не встречался с Махарши лично, но и никогда не бывал в его ашраме, да и вообще в Индии. Более того, во многих случаях люди узнавали о Махарши уже годы спустя после того, как он покинул тело, а с течением времени таких историй становится все больше и больше.
Самое главное, что обретают люди, соприкоснувшись с учением Махарши, – это спокойствие, которое он сам считал основным признаком утверждения в Самости. Так, один русский преданный на вопрос о том, как изменилась его жизнь, растерянно ответил: «Да никаких особых приключений, просто успокаиваешься…» Однако нерушимое спокойствие духа всегда устанавливалось при мысли о Махарши не только в повседневной жизни, но и в экстремальных ситуациях.
«Мне могут возразить: ты никогда не знал Махарши, ведь он жил в Индии, а ты во Франции. Все верно, и все же я знаком с Махарши, и он не раз спасал мне жизнь» – так начинает свою исповедь военнослужащий времен Второй мировой войны. В период немецкой оккупации одна француженка, преданная Махарши, которая была замужем за индийцем, не могла покинуть страну, и именно она, обладая оккультными способностями, «провела» его «в астрале» к Махарши, после чего тот и сам уже сохранял контакт с ним.
Поскольку муж этой женщины неплохо знал немецкий язык, фашисты принудили его к сотрудничеству, что, впрочем, помогло ему спасти немало жизней своих соотечественников. Но после освобождения его сразу бросили в тюрьму, где он встретил своих старых друзей, и все они ожидали расправы. Когда к нему пустили на свидание жену, та догадалась принести вместе с передачей фотографию Махарши. Узник начал смотреть в его глаза, и все вокруг преобразилось: он почувствовал себя вне пространства и времени, а сырость и духота потеряли всякую реальность. Когда сокамерники заснули, установилась глубокая тишина, принесшая с собой несказанную радость в сердце. Наутро заключенного вызвали во двор, одного, и он не ожидал ничего, кроме расстрела, но его… перевели в госпиталь, который после тюрьмы показался ему сущим раем на земле.
В октябре 1954 года, спустя четыре года после ухода Махарши в махасамадхи, некто, назвавшийся Аруначала Бхакта Бхагават, остановился на ночлег вместе с женой и маленьким ребенком в небольшом коттедже в США. Глубокой ночью он увидел сквозь сон, как появился Махарши и уселся возле изголовья, и силуэт мудреца ясно вырисовывался в темноте. Махарши не делал ничего, а просто смотрел, но сердце преданного переполнялось радостью, и он не мог отвести глаз от божественной фигуры. Так он получил свой первый даршан Господа, хотя ему не удавалось поехать в Индию, пока Махарши был жив. Двенадцать лет спустя в Нью-Йорке он получил от Махарши посвящение, тоже во сне: мудрец положил ему правую руку на голову и подробно объяснил, как медитировать на сердце, наблюдая за дыханием и прислушиваясь к внутреннему звучанию. Все рекомендации давались на хинди – родном языке матери преданного, который он довольно хорошо понимал.
Впоследствии он множество раз встречался с Махарши в видениях, и в последнем из них Махарши появился над храмом Шивы в его родной деревне в Индии, опустился внутрь и слился со священным лингамом.