– Что ты сказал Хонусу прошлой ночью? – спросила Йим. – Думаю, не это.
– Ты права. Хонус знает все о силах Бахла. Как они превосходят нас числом и сражаются, не обращая внимания на свои раны. Вчера вечером я сказал ему, что есть только одно место, где мы можем их одолеть, одно место, где местность нам благоприятствует.
– Такие разговоры не оставят его в смятении. – Йим посмотрела Кронину прямо в глаза. – Ты намекал на мою смерть, чтобы склонить его на свою сторону.
– Да, – сказал Кронин. – И я не раскаиваюсь в этом. Если мы потерпим неудачу, надежды нет. Ты можешь бежать до самого Бремвена, но это лишь отсрочит смерть. Бахл придет и туда. Если ты не сможешь остановить его, то не сможешь и спастись от него. Кара видит это. Она не сдерживается, а посылает всех, кто годен к бою.
– Значит, я не должна сдерживать и Хонуса?
Он хочет спасти тебя, и сделать это он может только рядом со мной.
Йим лежала без сна, пока Кара спала. Прошло много времени после встречи с Кронином, и Кара уже не пыталась выяснить, что решила Йим. По правде говоря, Йим была далека от решения, она только обещала его принять. Кронин сделал все возможное, чтобы заставить ее посвятить Хонуса в это дело. С помощью карт он показал, как горный хребет работает как воронка, пропуская наступающую армию через Ворота Тора. Йим так долго рассматривала старые карты, что могла вспомнить очертания вершин, так тщательно нарисованных цветными чернилами.
Пики были обозначены, как и долины, озера и реки, но Йим не помнила ни одного их названия. Она была слишком занята, представляя, как Хонус марширует по ним. Марширует прочь от нее. Марширует к... Что? Все так неопределенно. Если он пойдет с Кронином, то пойдет ли он на смерть, или пребывание здесь обречет его на гибель? Хонус хотел, чтобы она жила. Она хотела, чтобы он жил. А чего хочет Карм? Это не изменилось: Йим должна была родить ребенка. Возможно, мужчина, который должен был стать отцом моего ребенка, мертв. Но, возможно, правильное решение Йим спасет его. Йим могла только предполагать, у нее не было возможности сказать, какой путь выбрать.
Единственная надежда Йим заключалась в получении видения, но и это казалось слабой надеждой. Послания Карм были случайными и двусмысленными. Йим подозревала, что ей придется принимать решение без подсказки. Тем не менее, она решила отложить выбор до тех пор, пока ее не заставят это сделать, – на случай, если Карм откроет свою волю. Если Лайла была права и конец приближался, то у богини было совсем немного времени, чтобы выразить свои желания.
Решение не принимать решения немного успокоило Йим, но в то же время позволило ее мыслям блуждать в других направлениях. Они быстро сосредоточились на Хонусе. Он был расстроен, узнав, что она была среди беженцев вместе с Карой. Йим заметила, что он был особенно почтителен, называя ее «Кармаматус» и указывая на опасности, которые могут подстерегать ее без Сарфа.
– Помнишь священника, который напал на тебя? – спросил Хонус. – У него был отравленный клинок.
Йим беспокоилась, что будет, если она скажет Хонусу, что он должен идти с Кронином. Она знала, что он подчинится, но боялась, чего ему это послушание будет стоить. А я...
У Йим возникло желание прокрасться в комнату Хонуса и разбудить его. Что бы я сказала? Тот факт, что двое других спали в его постели, а она – в постели Кары, осложнял дело. А еще она поняла, что это не тот разговор, которого она хотела. Я просто хочу быть рядом с ним. Воспоминания о том, как она спала на земле, прижавшись к телу Хонуса, чтобы согреться, заполнили ее голову. Желание превратилось в потребность. Тем не менее, Йим боролась со своим желанием и оставалась с Карой.
Когда Йим наконец уснула, ей приснился Хонус. Он был один и шел по пустой дороге. Была ночь, и шел сильный дождь. В руках у Хонуса был деревянный посох, а не меч. И одет он был не как Сарф. Вместо этого на нем были грязные лохмотья. Грязные тряпки были обмотаны вокруг его рук и ног, как бинты. Такая же тряпка сползла с его лица. Хонус выглядел изможденным. Но больше всего Йим встревожили его глаза. Казалось, они не смотрят на мир живых. Они казались пустыми и глубоко печальными.
Когда солнечный свет заполнил комнату, Йим проснулась в одиночестве, преследуемая своим сном. Представив себе Хонуса, бредущего в лохмотьях по одинокой дороге, она прониклась к нему состраданием. Она быстро оделась и поспешила в комнату рядом с кухней. Хонуса там не было. Зато была служанка, которая встретила Йим предыдущим утром.
– Где мой Сарф? – спросила Йим, стараясь говорить спокойно и почти безразлично.
Служанка поклонилась.
– Он просил передать, что изучает карты.
Йим повернулась и ушла, даже не вспомнив о завтраке. Она нашла Хонуса одного в комнате под карнизом. Он склонился над одной из карт Кронина, его пальцы обводили контуры горного хребта. Хонус выпрямился, как только увидел Йим, и склонил голову. Она бросилась к нему, прежде чем он успел заговорить.
Во сне татуированные щеки Хонуса были изборождены морщинами. Йим захотелось стереть этот образ, погладив лицо Хонуса. Кончики ее пальцев скользили по его гладкой, упругой коже, а затем, не успев опомниться, направили его голову к своей. Их губы встретились, и Йим почувствовала себя так же, как в ту ночь, когда она вернулась с Темного Пути. Она целовала Хонуса, и ощущения усиливались от нахлынувшей страсти. Ее чувства были неотложными, как голод или потребность дышать. Йим была уверена, что Хонус чувствует то же самое.
Взяв руку Хонуса, Йим поднес ее к груди. Он коснулся ее через ткань рубашки. Его пальцы нежно исследовали ее контуры, а затем добрались до соска. Он напрягся, когда он коснулся его. Прикасаясь к ней, он поцеловал ее. Это было чудесно, но скорее подстегивало желание Йим, чем удовлетворяло его. Рука Йим поднялась к рубашке, чтобы расстегнуть пуговицы. Когда она расстегнула три, рука Хонуса проскользнула в отверстие. И тут Йим почувствовала тепло его пальцев на своей груди. Она была поражена тем, что столь нежное прикосновение может иметь такой сильный эффект. По ней разлилось теплое покалывание, словно прикосновение Хонуса разожгло лесной пожар.
Затем Йим услышала стук сапог по половицам. При этом звуке они с Хонусом отпрянули друг от друга. Не успела Йим застегнуть рубашку, как в дверном проеме появился Кронин. Йим почувствовала, как покраснело ее лицо, когда Кронин увидел расстегнутую рубашку, и на его губах заиграл призрак улыбки.
– Вам пока не нужно прощаться, – сказал он. – Мы уедем только через три дня.
– Я еще не приняла решение, – сказала Йим. – Я жду божественного видения.
Йим видел, что Кронин разочарован, хотя изо всех сил старался это скрыть.
– Конечно, ты же Носитель.
– Я скажу «да» или «нет» до того, как придет время, независимо от того, пошлет мне Карм знак или нет.
Кронин слегка склонил голову.
– Это все, о чем я могу просить. Что ж, я оставляю вас наедине с собой.
Йим застегнула рубашку под звук удаляющихся шагов Кронина и посмотрела на Хонуса.
– Мне жаль. Это было несправедливо по отношению к тебе.
– Это была моя вина, – сказал Хонус. – Я должен был быть сильнее.
– Все, чего я хочу... – Йим сделала паузу, чтобы вытереть глаза. – Все, чего я хочу, – это счастливого конца.
Она горько улыбнулась.
– Как глупо.
– Кармаматус.
– Какое глупое имя для меня. «Возлюбленный Карм», в самом деле! О, почему она выбрала меня для этого? Я была всего лишь маленькой девочкой. Ничем особенным.
– Ты стала кем-то особенным, – сказал Хонус. – Кара рассказывала, как ты успокаиваешь детей.
– Но я не могу успокоить себя. Что мне делать, Хонус? Время идет, и я должна принять решение.
– Ты решишь, и твое решение будет мудрым.
Йим улыбнулась, не удивляясь тому, что Хонус в ней уверен. Тем не менее, от этого ей стало немного легче.
– Что ж, я решила поесть каши. Если, конечно, здесь подают кашу.
Хонус последовал за Йим в комнату рядом с кухней, где они нашли Кару.
– Доброе утро, Йим, – сказала она бодрым голосом. – Рада видеть тебя после прошлой ночи. Беспокойный ум приводит к беспокойному сну, а ты ворочалась, как блохастый щенок. Но у меня есть лекарство от проблем – прогулка. Сегодня я отношу подарок Дар.
Йим не понимала, о чем говорит Кара.
– Куда бы мы ни отправились, Хонус должен сопровождать нас.
– Он может ехать в лодке, если ты настаиваешь, – сказала Кара. – Но он должен сойти на дальнем берегу, потому что ни один человек не может войти в лощину.
«Лощина?» – спросила Йим, чувствуя неловкость от такой перспективы. – А что за лощина?
– Кара намерена отвезти тебя к Фэйри, – сказал Хонус.
– Не волнуйся, Хонус, – сказала Кара. – Йим будет в полной безопасности. Я знаю. Не спрашивай меня, откуда, но я знаю, и на этом все закончится. Может, ты действительно останешься? Негоже мужчине портить хорошую беседу.
– Это зависит от Йим», – сказал Хонус. Он повернулся к ней лицом. – Тогда я провожу тебя до лодки и обратно, в остальном ты будешь в безопасности.
Йим взглянула на Кару, на лице которой было такое умоляющее выражение, что это заставило ее улыбнуться.
– Хонус, ты можешь остаться здесь, если Кара пообещает не топить меня.
Кара усмехнулась.
– Клянусь, ты не утонешь. – Она сделала знак Равновесия. – Я еще никого не топила и обещаю не топить сегодня.
Через некоторое время Кара, Йим и Хонус вышли на берег озера. В волосах у Йим и Кары были гирлянды из небесно-голубых астр, а Кара несла корзину с огромным шаром сыра. Он был диаметром в три ладони, а его поверхность была золотисто-коричневой от пчелиного воска. К причалу было привязано несколько лодок, но было очевидно, на какой из них они отправятся. Это было маленькое деревянное судно с двумя сиденьями, одной парой весел, изогнутыми носом и кормой, обмотанными гирляндами из астр.
Кара помогла Йим сесть на ее место, а затем взобралась на борт сама. Затем они отчалили, оставив Хонуса позади. Йим наблюдал, как его фигура становится все меньше, пока Кара гребла дальше в озеро. Оно было совершенно спокойным, и каждый взмах весла оставлял на темно-зеленой воде расширяющиеся кольца небесного цвета. Кара вздохнула.