– Присоединяйтесь ко мне на поле битвы. Сегодня вечером мы убьем эту бутылку.
– Что в ней?
– Старый клановый рецепт. Фальфхисси, что означает «вода смеха». Ты хандришь уже три дня подряд. Сегодня я напою тебя как следует.
27
Йим посмотрел на бутылку, которую держала Кара. Она была покрыта пылью, за исключением тех мест, к которым прикоснулась Кара. Жидкость внутри казалась черной, и Йим сомневалась, стоит ли ее пить.
– Я пила только один раз. Тогда я выплакала все глаза.
– Ну, даже плакать было бы лучше! Ты ведешь себя как тюфяк с тех пор, как Хонус уехал. Ладно, ты Носитель и должна казаться неунывающей. Но не рядом со мной. Я твой друг! Ты можешь поделиться своим горем.
Кара сломала сургучную печать на горлышке бутылки, вытащила деревянную пробку, вытерла пыль с горлышка, поднесла к губам и сделала долгий глоток.
– И это поможет».
На глаза Йим навернулись слезы.
– За всю мою жизнь у меня никогда не было друга, – сказала она срывающимся от эмоций голосом. – Моя хранительница позаботилась об этом.
Кара отреагировала на слезы Йим, обняв ее.
– Теперь у тебя есть подруга, и мы собираемся напиться вместе.
Она отпустила Йим и протянула ей бутылку.
– Сделай глоток.
Йим сделала маленький глоток. Жидкость была сладкой, с привкусом меда и каких-то специй, с которыми она раньше не сталкивалась. Это был сложный и приятный вкус, хотя при глотании жидкость немного обожгла горло. Она сделала второй, больший глоток. Вскоре в животе у нее появилось приятное тепло. Она передала бутылку Каре, та сделала еще один глоток и вернула ее обратно.
– Значит, это фальфхисси, – сказала Йим, сделав большой глоток. – Никогда о таком не слышала.
– Дар привезла рецепт с севера. Это то, что пили орки. Мать сама приготовила эту партию, так что она особенная. Я много раз наблюдала, как она готовит этот напиток. Варишь белый корень и даешь ему настояться, пока он не станет пузырчатым и вонючим. Затем ты нагреваешь его в медном котелке с такой штукой, как остроконечная шляпа, которая ловит пар, но это не совсем пар, потому что он превращается в горящую воду. Эту воду смешивают со специальными черными семенами и дают ей настояться. Затем семь раз процедишь ее через ткань, добавь мед и разлей по бутылкам. Чем старше он становится, тем вкуснее.
– Значит, когда мы допьем эту бутылку, – сказала Йим, сделав еще несколько глотков, – мы не бросимся делать еще?
Кара подняла бутылку, отметила, сколько выпил Йим, и усмехнулась.
– Поверь мне, Йим, когда мы закончим, мы не будем спешить что-то делать.
Йим перевернулась на спину на кровати. Она почувствовала легкое головокружение, и это было приятным ощущением после нескольких прошедших дней.
– Ничего не делать – это прекрасно. – Она потянулась и зевнула.
– О нет! Сядь! – сказала Кара. – Не засыпай. Мы собираемся поговорить. Я видела, как ты принимаешь на себя чужие беды. Теперь поделись своими. Ты скучаешь по Хонусу?
Йим села, ее настроение уже изменилось.
– О, Кара! Я так его люблю! И я ужасно боюсь за него! – Затем она начала рыдать.
Кара обняла и утешила ее.
– Ну вот, ну вот. Это, конечно, страшно, но иногда полезно поплакать.
Она позволила Йим выплеснуть свое горе, прежде чем снова заговорила.
– Давай поговорим о чем-нибудь веселом. Расскажи мне, как ты влюбилась. Это была бы замечательная история. – Кара отпила из бутылки и протянула ее Йим, которая сделала то же самое. – Да, это прекрасная вещь, любовь. Но мне не удалось добиться успеха.
– Но ты сможешь, Кара! Обязательно! Ты красивая, мудрая, добрая, молодая, остроумная, богатая... и ты – вождь!
«Большинство мужчин предпочитают быть вождем, а не свататься к нему. Не так-то просто найти мужчину, который готов подчиняться. Так расскажи мне о своей любви. Когда ты поняла, что любишь Хонуса? После нашего разговора в гостинице «Мост»?
– О нет! То, что ты сказала, сбило меня с толку. Я почувствовала. Ну, я понятия не имела, что я чувствовала. Не совсем. И уж точно не любовь. Любовь была для меня просто словом. Оно не имело никакого значения.
Да ладно, Йим, все понимают, что такое любовь.
– Ну, они не были воспитаны так, как я! Мудрая женщина преследовала только одну цель – обучить меня быть Избранной.
– Обучить? – Кара рассмеялась. – Вот это да! Женщине нужно тренироваться, чтобы родить ребенка! Правда, Йим. Ты просто лежишь и позволяешь мужчине заниматься с тобой. А вот когда ребенок появится, это уже совсем другое дело. Вот почему у нас есть Мудрые Женщины.
– Меня воспитала Мудрая женщина, поэтому я знаю все о родах. Меня учили разным навыкам.
– Каким?
– Да так, всякому, – ответила Йим беззаботным голосом. – Например, когда я выудила из тебя правду.
– Вот это да! Я помню это! Я думала, ты у меня в голове! Что еще ты можешь сделать? Пожалуйста, расскажи.
– Как и Хонус, я могу смотреть в глаза человеку и видеть в них что-то. И я могу запретить другим делать то же самое со мной.
– О, Боже! Это так... так... жутко. И что же еще?
Йим улыбнулась в глупой, почти хвастливой манере.
– Я могу вызывать духов.
– С Темного Пути? Нет! Правда?
– Да.
Кара начала хихикать.
– Тогда позови Дар, и мы выпьем с ней!
Йим ошеломленно покачала головой.
– Ее дух вселится в одного из нас, а это не очень весело. Потом будет еще хуже. Ты мерзнешь. А если дух остается слишком долго, то даже дышать становится тяжело.
Кара вздрогнула.
– Зачем ты этому научилась?
– Это оказалось полезным.
Кара закатила глаза.
– О, опять эти загадки! Но мы говорили о любви. Значит, ты ее не понимаешь. Тебя учили быть камнем?
– О, я забочусь о людях. Я забочусь о них много. Но ни об одном особенно. До Хонуса.
– Боже, Йим! Ты сводишь меня с ума! Скажи мне. Скажи мне. Расскажи мне! Как ты вообще в него влюбилась?
Лицо Йим приобрело мечтательное выражение.
– Ну, мне не нравилось быть его рабыней. Совсем нет! Сначала Хонус меня пугал, и я его невзлюбила. Я даже сбежала. Но я быстро поняла, что с Хонусом мне безопаснее, чем без него. Я привыкла к нему, и он становился добрее, но так медленно, что я не заметила. Когда же он наконец признался мне в любви...
– Когда это было?
– После того как мы покинули гостиницу «Мост». У меня было ужасное видение, и я забралась к нему в постель.
– И тогда вы влюбились?
– Нет. Я ничего не чувствовала. Ну, мне было жаль его, наверное. И беспокойство тоже. Он был похож на слишком дружелюбную собаку.
Кара разразилась хохотом и стукнула пятками по матрасу.
– Боже, некоторые мужчины действительно такие! Большие собаки, которые так и норовят ухватить тебя за ногу.
Йим тоже рассмеялась.
– По крайней мере, Хонус никогда не пытался этого делать! Но его любовь беспокоила. Из-за этого я не решалась принять его как своего Сарфа».
– Ну, ты рассказываешь мне о том, как ты не влюбилась. Но это не то, что я хочу знать. Так что, Йим, выпей еще и приступай к делу!
Йим сделала большой глоток и продолжила.
– После того как мы покинули Бремвен, на нас напали в дороге. Черные жрецы подстрекали людей, как и в Аверене, только в Виндене они подстрекали их против нас. Последнее нападение было другим. Нас нашел Сарф. Он сказал, что его зовут Гатт, и вел себя дружелюбно вплоть до того момента, когда попытался меня убить.
– Почему он хотел убить тебя?
– Кто знает? Он был не очень разговорчив.
Кара покачала головой.
– Что же сделал Сарф?
– В общем, я прыгнула в реку. Тогда Гатт отрезал мне волосы. Он целился мне в шею. Хонус сразился с ним, и он ускакал. Но Хонус знал, что он вернется, поэтому мы скрылись в горах. Но Хонус не сказал мне, что клинок Гатта был отравлен.
– Отравлен! Сарфы так не делают!
– Этот отравил, и во второй раз, когда Хонус сражался с ним, он получил рану. Гатт отступил, чтобы дать ему умереть, прежде чем преследовать меня.
Кара выглядела озадаченной.
– Подожди! Подожди! Кто был отравлен?
– Хонус.
– Но...
Лицо Йим исказилось от страдания.
– Он умер, Кара! Умер один! И... и... – Она начала плакать. – Все, что его волновало. Его последние мысли... были обо мне!
Рыдания Йим усилились, и у нее перехватило дыхание.
Кара в недоумении смотрела на плачущую подругу. Прошло немало времени, прежде чем Йим пришла в себя и продолжила рассказ. А когда она это сделала, то поспешила закончить его.
– Хонус умолял меня сбежать, и я оставила его, когда он умирал. Но я передумала и решила умереть вместе с ним. Когда я вернулась, он был уже мертв. Я сидел рядом с ним и ждала, когда придет Гатт.
Пока я ждала, мне пришла в голову мысль, что я могу вернуть дух Хонуса в его тело. Я никогда не умела входить в транс, да и сейчас не умею, но в тот день Карм наделила меня этим даром. Это правда, что на Темном пути духи теряют свою память. Первое, что они забывают, – как жить. Я собрала эти воспоминания для Хонуса. Он оставил за собой след. Я пошла по этому следу, и когда я добралась до Хонуса, наши духи слились воедино.
Лицо Йим засияло от восторга, когда она вновь пережила этот момент.
– О, Кара! Это было так... так... так прекрасно! Я все знала. Я все чувствовала. И впервые я испытала любовь! Его любовь стала моей любовью. Он отдал ее мне, и это было великолепно. Великолепно. Затем я вернулась в мир живых и вдохнула жизнь в его мертвое тело. Это чуть не убило меня, но мне было все равно. Я так любила его! А потом все стало темным. Когда я открыла глаза, Хонус плакал надо мной. Я была так счастлива! Я сразу же поцеловала его. Мы целовались и целовались, пока я не заснула в его объятиях.
Слезы радости текли по лицу Кары.
– Это так прекрасно! – сказала она, обнимая Йим.
– Я проснулась в самое счастливое утро в своей жизни. Я была влюблена. Я верила, что это подарок Карм.