лек?
– Нет, бабульки нам не нужны, – грустно сказала Наташа.
– Нам нужна формула, а не бабульки.
– Формула?
– Да, формула. Формула частоты колебаний. Это и есть вектор телепортации, – заключил Андрей.
– Действительно, формула! Как же я раньше о ней не вспомнила?
Андрей замер от неожиданности. Он был готов услышать из уст подружки всё, что угодно, но только не это слово -«формула».
– Ты что-то слышала о формуле? – тихо спросил Андрей.
– Не только я, – ответила Наташа. – Мы все это слышали от Владимира.
– Я не слышал.
– Значит, ты отвлёкся в тот момент. Помнишь, как он рассказывал об испытаниях в гараже?
– Помню.
– Он тогда сказал, что Александр нацарапал формулу вектора телепортации на ящике верстака, а Владимир затёр её.
– Но ведь там был пожар.
– Так ведь нацарапал, а не написал, – сказала Наташа.
На лице Андрея появились крупные капельки пота.
– Господи, что же мы здесь сидим? Величайшее открытие человечества валяется в каком-то сгоревшем гараже, сам гений заключён в психушку, а мы сидим здесь и ждём. Когда манна небесная нам сама в рот упадёт!
Через тридцать минут Андрей и Наташа, перепачканные сажей, сидели в гараже и разочарованно смотрели друг на друга.
– Ничего нет, – чуть ли не плакала от досады Наташа, – всё уничтожил пожар.
– Ты думаешь, это пожар? – Андрей встал на четвереньки и что-то очень внимательно рассматривал. – Посмотри сюда.
Наташа подошла к Андрею и тоже опустилась на четвереньки.
– Что ты видишь? – спросил молодой человек.
– Верстак, у которого отломан лист железа. Может быть, на нём и была нацарапана формула?
– Именно отломан, – рассуждал Андрей. – Если бы он был отломан до пожара, то места обрыва были бы испачканы копотью.
– А если его отломали пожарные, которые тушили пожар?
– Тогда места обрыва были бы покрыты тонкой плёнкой ржавчины.
Наташа посмотрела на следы обрыва, которые сверкали на солнце.
– У меня такое чувство, – сказал Андрей, – что формулу телепортации ищем не только мы.
– А может быть, её взял сам Александр? – предположила Наташа.
– Он её наизусть знает.
– Тогда остаётся Владимир.
– Владимир далёк от науки, – сказал Андрей, – к тому же, он полностью уверен, что ему всё приснилось.
– Кто же тогда? – испуганно спросила Наташа.
В это время радом с гаражами раздался шорох. Андрей с Наташей обернулись и увидели солдата. Военный сначала опешил, что был обнаружен, но затем быстро взял себя в руки и пустился наутёк.
За ним! – скомандовал Андрей.
Физическая подготовка студентов оказалась явно слабее солдатской. Молодые люди, пробежав двести метров, прекратили преследование и остановились, чтобы отдышаться. Солдат, добежав до проходной войсковой части, обернулся, посмотрел на своих преследователей и скрылся в КПП.
– Всё равно бы не догнали, – прохрипела, задыхаясь, Наташа.
– Самое главное мы узнали, – ответил Андрей, – наши конкуренты – военные.
Пожалуй, одним из самых больших ведомств в нашей стране является министерство внутренних дел. Его превосходит, разве что, министерство обороны. Однако даже при таком серьёзном отношении к борьбе с преступниками, последних не становится меньше. Не успевает следователь закончить одно дело, как у него на столе появляются три новых. И следователь уже не старается найти истину, восстановить справедливость, защитить обиженного и покарать преступника, он стремится как можно быстрее закрыть дело и забыть про него, чтобы с новыми силами навалиться на следующее дело, которое ждёт своей очереди.
Юрий Иванович, следователь районного управления милиции, положил в сейф только что законченное дело и, тяжело вздохнув, открыл новую папку.
Юрия Ивановича мало чем можно было удивить. Профессия изменила его характер, и следователь не удивлялся даже тому, от чего у всех нормальных людей волосы вставали дыбом. Однако дело, которое он начал расследовать, не входило в рамки привычной уголовщины.
Обвинение в попытке изнасилования и нанесения телесных повреждений предъявлялось не алкоголику, потерявшему человеческий облик, не ловеласу, теряющему рассудок при виде женской юбки, – обвинялся шестидесятилетний преподаватель марксистско-ленинской философии, кандидат наук, примерный семьянин, муж, отец и дедушка.
Самым невероятным в этой истории было то, что свидетелями попытки изнасилования была практически вся группа студентов.
«Что же, он её при всей группе пытался изнасиловать?» – не понимал следователь. Чтобы выяснить это обстоятельство, следователь решил побеседовать с подследственным.
Когда подозреваемого ввели в кабинет, подозрения Юрия Ивановича усилились. Внешний вид преступника никак не походил на вид злодея-насильника.
– Мы сегодня с вами побеседуем без протокола, – сказал Юрий Иванович подследственному. – Расскажите, как всё это случилось?
В голосе следователя не было неприязни, в нём отсутствовала предвзятость, напротив, следователь внушал какое-то сочувствие и желание помочь. И хотя Пётр Петрович знал, что люди в милицейской форме являются хорошими психологами, которые специально располагают к себе подследственного, вытягивают у него необходимые сведения и направляют их против самого подследственного, Пётр Петрович ничего поделать с собой не мог. Он, подкупленный тем, что беседа будет вестись без протокола, стал изливать свою душу.
– Я начну с самого начала, – начал философ и вопросительно посмотрел на следователя.
– Говорите, говорите, я слушаю вас, – ответил на этот взгляд следователь.
– Так вот, это не я её изнасиловал, а она меня.
Следователь полистал дело и отыскал в нём справку о вменяемости подследственного. «Значит, у оперативников тоже возникло подозрение, что он немножечко того», – подумал Юрий Иванович.
– Всё произошло из-за одного студента, который был отчислен из института за распространение буржуазной пропаганды, – продолжал философ.
– Какого студента? – лениво спросил следователь. – Фамилия у него есть?
– Есть. Его фамилия – Смирнов.
Юрий Иванович вдруг почувствовал, что с этой ситуацией он совсем недавно сталкивался. Помимо воли хозяина, мозг лихорадочно начал перебирать в памяти все события, которые происходили в последнее время. Неожиданно бег мыслей прекратился. Следователь посмотрел на философа и спросил:
– Его зовут Александр Сергеевич?
– Да, – удивлённо ответил философ.
– Дезертир! – вырвалось у следователя.
– Почему дезертир? – не понял Пётр Петрович.
Следователь открыл сейф, вытащил оттуда небольшой портретик с надписью: «Их разыскивает милиция!» и показал философу.
– Этот? – спросил он.
– Да, – удивлённо ответил подследственный. – А за что его разыскивают?
Однако следователь не ответил на этот вопрос.
– Продолжайте, ради бога, продолжайте, – сказал он.
– Короче, эта девица была подружкой Смирнова, ну и когда его по моей милости попросили из института…
– А какую буржуазную пропаганду распространял Смирнов? – вдруг спросил следователь.
– Он подверг критике основы марксистско-ленинской философии.
– А конкретней?
– Он утверждал, что состояние сна и бодрствования являются реальностью.
– То есть, перешёл с материалистических позиций на идеалистические?
– Дело в том, что он оказался прав, – шёпотом ответил философ.
– А именно?
– Его девица явилась ко мне во сне и изнасиловала меня.
– То есть, как?
– А вот так: разделась и выкаблучивалась передо мной, пока это не произошло.
– Но ведь это был только сон?
– Зато потом, наяву, она мне рассказала всё, что было с нами во сне. С ней сообщник был – римлянин.
Философ с надеждой посмотрел на следователя и грустно опустил глаза.
– Вы не верите мне?
– Я верю только фактам, – ответил следователь, – а факты, к сожалению, свидетельствуют…
– Да не насиловал я её!
– А вас в этом никто и не обвиняет. Вам предъявлено обвинение только в попытке.
– И попытки не было.
– То есть, как это не было? Разве вы не сорвали с неё бюстгальтер?
– Я это сделал, потому что она меня попросила об этом.
– Она вас попросила?
Следователь смотрел на Петра Петровича и не переставал удивляться его способности изображать из себя идиота.
– Для чего же она вас об этом попросила? – усмехнулся он.
– Я ведь, как и вы, сначала ничему этому не поверил, – стал объяснять философ. – А она, чтобы доказать мне, попросила снять бюстгальтер. Дело в том, что когда она явилась ко мне во сне, у неё на груди была родинка. Представляете моё удивление, когда я увидел на её груди такую же?
Откровенная симуляция подследственного надоела следователю. Видимо, преподаватель марксистско-ленинской философии не знал, что врачи уже вынесли свой вердикт, и все старания выглядеть душевно больным были напрасны.
– На сегодня хватит, – сказал Юрий Иванович и закрыл папку с делом философа.
Следователь надавил на кнопку звонка и стал ожидать конвоира.
Пётр Петрович понял, что разговор закончен и стал молча рассматривать бумаги, лежащие на столе следователя. Рядом с делом философа на столе лежал листок с изображением бывшего студента и оппонента преподавателя.
– А за что он разыскивается милицией? – спросил Пётр Петрович, глядя на листок. – Или это секрет?
– Никакого секрета нет. Сбежал из армии и был объявлен в розыск.
– И где же вы его нашли?
– Он получил травму во время пожара гаражей, попал в больницу, а там, как говорится, дело техники.
В кабинет вошёл конвоир.
– Не получается, – неожиданно сказал Пётр Петрович.
– Что не получается? – не понял милиционер.
Конвоир сделал шаг к подследственному, но следователь остановил его.
– Обождите, сержант, не торопитесь.
– Что не получается? – снова спросил Юрий Иванович.