– Прикажи им с нижнего этажа тоже вынести, – посоветовал капитан.
– На нижний этаж мы не договаривались, – не согласился директор.
– Я в том смысле, что мы будем тушить пожар и зальём нижний этаж. Ты же не хочешь испортить мебель нижнего этажа?
– Нет, не хочу.
Рабочие вынесли мебель и с нижнего этажа.
Гости были в восторге. Такого размаха, такого гусарства они никогда не видели.
– Я не умею стрелять из этой штуки, – признался директор.
– Я научу тебя, – успокоил капитан. – Во-первых, надо выпить.
– Как, ещё выпить? – еле ворочил языком директор.
– Иначе не попадёшь!
Официанты принесли водку и закуску. Все выпили. Смотреть стало тяжелее, а принимать решения легче.
– Я теперь не одно окно вижу, а два, – признался директор.
– Это нормально, целься посередине и попадёшь.
Капитан положил на плечо директора трубу, подвигал какие-то рычажки, прицелился и положил указательный палец директора на спусковой крючок.
– Стреляй! – скомандовал капитан.
Пьяная толпа ждала последнего штриха кутежа.
– А там раньше ленинская комната была, – вздохнул подполковник.
– Где была ленинская комната, в маём кабинете?
Подполковник кивнул головой.
– Это меняет дело! – обрадовался директор. – Я с удовольствием расстреляю комнату этого немецкого шпиона.
– А кто был немецким шпионом? – не понял подполковник.
– Ленин, конечно, – ответил кто-то из гостей.
Подполковник подумал, что он сходит с ума.
– Владимир Ильич?
– Да, Владимир Ильич.
Но подполковнику казалось, что речь идёт о каком-то другом Владимире Ильиче.
– Это который был вождём пролетариата? – продолжал уточнять подполковник. – В него ещё эсерка Каплан стреляла, и он умер в горках от ран.
– От каких ран? – засмеялся директор. – Сифилитиком он был, от этого и умер.
Подполковник отшатнулся от директора, как от чумы. Он выбрал из толпы самого трезвого и подошёл к нему.
– Товарищ! – обратился подполковник.
Молодой человек бандитской наружности пренебрежительно посмотрел на подполковника и ответил.
– Гусь свинье не товарищ.
– Я не в этом смысле. – Подполковник посмотрел на свой бывший штаб и на его зелёную крышу. – Я хотел спросить, какая у нас крыша?
Молодой человек посмотрел на подполковника, как на идиота и ответил:
– Крыша у нас красная, и это знают все.
Директор нажал на спусковой крючок и раздался взрыв, который ни в какое сравнение не шёл со взрывом восторга пьяной толпы.
Подполковник осторожно подошёл к Александру и незаметно дёрнул его за рукав.
– Я извиняюсь, какого цвета эта крыша? – кивнул он на штаб.
– Зелёная, а что?
Подполковник облегчённо вздохнул. Если он и сошёл с ума, то, во всяком случае, не один.
Глава 19
Что может быть хуже пробуждения ото сна после лихой пьянки? Голова раскалывается от боли, суставы ноют, а рот напоминает помойку, на которую свозят самые противные и самые вонючие отходы. И поэтому совсем неудивительно, что такое пробуждение сопровождается мучительными стонами, хрипами или свистом. Именно такая «музыка» разбудила Машу на следующий день после банкета.
– Господи, в каком я веке? – простонал Александр, открывая глаза.
– В нашем, в двадцатом, – укоризненно ответила Маша.
– У меня так же раскалывалась голова, когда я прибыл в средние века.
– Нет, там у тебя голова болела меньше, – сказала Маша.
– А откуда ты знаешь, ведь ты там не была?
– Зато я была здесь и видела, что вы вытворяли.
– А что мы вытворяли?
– После того, как вы расстреляли из гранатомёта помещение бывшего штаба, вы стали тренироваться в метании гранат со слезоточивым газом.
– И я метал? – поинтересовался профессор, который до сих пор молчал.
– Если бы вы просто метали, то это ещё полбеды.
– А что я ещё делал?
– Вы, как учёный, заявили, что слезоточивый газ на людей, находящихся в алкогольном опьянении, не действует. После этого гости выпили столько, сколько могло в них влезть.
– И мы после этого пошли метать гранаты?
– Да. А заодно и проверяли вашу теорию.
– Каким образом?
– Вы бросали гранаты в прохожих на улице, и если газ действовал на человека, то вы начинали отпаивать его водкой.
– Капитан тоже метал гранаты? – спросил Александр.
– Нет, ему очень понравилось стрелять из гранатомёта, и он искал Кремль, чтобы расстрелять и его.
– И что теперь с Кремлём? – испугался профессор.
– С Кремлём всё в порядке, а капитан не выдержал алкогольной нагрузки и вырубился.
– А подполковник? – спросил профессор.
– Он так достал всех с зелёными крышами, что директор приказал за ночь перекрасить все крыши в красный цвет.
– Боже мой, стыд-то какой! – воскликнул профессор. – Как нам теперь директору в глаза смотреть?
– Да директор в полном восторге. Всем так понравился банкет, что сегодня будет продолжение. Я слышала, что он договаривался с кем-то о танках.
– О танках? – не поверил ушам Александр.
– Да. Ему обещали прислать списанную военную технику. Так что сегодня вечером ожидаются бои с применением бронетехники.
– Надо валить отсюда, – сказал Александр.
– Неужели такое станет возможным всего через десять лет? – покачал головой профессор.
Маша вытащила из спортивной сумки гранаты и положила на стол.
– Я решила припрятать их, а то после второго банкета ничего не останется.
– У тебя всё готово? – спросил профессор Александра.
– Надо впаять диод, который я выломал при возвращении.
– Проблем не будет?
– Нет, эти диоды в каждом радиомагазине продают.
– А сколько диодов надо? – спросила Маша.
– Один. Хотя, нет: надо отправить домой военных, а потом уже оттуда за Ричардом и Джонм. Следовательно – два.
– Надо нашим сказать, что мы в магазин пойдём, – предложил профессор. – Всё-таки, мы вместе.
Профессор ушёл к военным, Александр и Маша остались одни.
Девушка присела на кровать Александра и прижалась к нему. Положив головку ему на плечо, она, как ласковая киска, замурлыкала.
– Ты что-то задумала? – спросил Александр.
– А ты не рассердишься на меня?
– Это смотря, что ты задумала.
– Тогда не скажу. Дай слово, что не рассердишься.
Александр хотел казаться очень серьёзным, но не смог: во-первых, девушка ему очень нравилась, а во-вторых, ему очень хотелось знать, что она задумала.
– Хорошо, даю слово – не рассержусь.
– Мы же сейчас находимся в будущем, – начала Маша.
– Ну и что?
– Неужели не понимаешь?
Александр помотал головой.
– Неужели тебе не хочется посмотреть на себя, на родителей, на то, что будет потом? Мы ничего не будем менять, просто посмотрим, и всё.
– Я был в прошлом, – ответил Александр, – ели ноги оттуда унёс, тебя вчера чуть не убили. Неужели не понимаешь, как это опасно?
– Сравнил, тоже! В прошлом ты был чужак, пришелец: языка и обычаев не знал, одежда из другого века, да ещё чертей нарисовал. А здесь мы свои, всего десять лет прошло, мы даже внешне не успели измениться. А самое главное – ничего не надо делать. Подойдём к дому и заглянем в окошко. Неужели тебе самому не хочется увидеть себя.
– Меня, к сожалению, надо искать не дома, а в психушке.
– Какая психушка? Ты забываешь, что прошло десять лет. Уже нет твоих мучителей, нет той воинской части, которая тебя в эту психушку упрятала. Да что там части, страны той уже нет!
Честно говоря, Александру и самому хотелось хоть одним глазком заглянуть в будущее, поэтому устоять против аргументов Маши было нелегко. А она всё подливала и подливала масла в огонь.
– За Ричарда и Джона не переживай, – продолжала она, – к ним не опоздаем. Ты ведь назад можешь отмотать на своём генераторе сколько угодно?
Последний аргумент сломил сопротивление и Александр сдался.
– Хорошо, – сказал он, – купим диоды, а после этого заглянем в окошко.
Маша подскочила от радости, взвизгнула и звонко поцеловала Александра. Скрипнула в дверь и в комнату вошёл профессор. В руках он держал корзину, покрытую белой салфеткой. Профессор подошёл к столу и стал извлекать из корзины салаты, пироги и фрукты.
– Кушать подано! – провозгласил он. – Горячий кофе сейчас принесут.
В дверях показалась официантка с тележкой. И, хотя тележка была закрыта такой же белой салфеткой, никто не сомневался, что там был кофе, ибо такой дивный запах мог исходить только от него. Официантка ушла и все расселись вокруг стола.
– Как там наши вояки? – спросил его Александр.
– А наши вояки не собираются возвращаться домой, – ответил профессор.
– То есть, как не собираются? – не поняла Маша.
– А что им там делать? Ждать, когда их арестует? Даже если они каким-то образомотвертятся от ареста, какая перспектива у них дальше?
Маша пожала плечами.
– Нищета, – продолжал профессор, – развал семьи, развал армии, развал государства.
– Да, перспектива незавидная, – согласился Александр. – Но ведь у капитана нет никакой семьи.
– Капитан уже прекрасно адаптировался в будущем, – засмеялся профессор, – он уже предложил план директору, как закошмарить всех его конкурентов.
– Он это сможет, – улыбнулась Маша.
Профессор несколько замялся и с хитрецой посмотрел на Александра и Машу.
– Вы хотите что-то сказать и не решаетесь? – догадалась Маша.
– Я бы очень хотел, – робко начал профессор, – хотя бы одним глазком…
– Заглянуть в окошко своего дома, – продолжил Александр.
– Да. А как вы догадались?
Все трое громко рассмеялись.
После завтрака путешественники отправились в город. Покупка диода не должна была занять много времени. Всем хотелось побыстрее решить эту техническую задачу, чтобы приступить к задаче главной и, несомненно, интересной – посмотреть на себя со стороны через десять лет.
Хотя путь пролегал по родному городу, родным он почему-то не казался. Заводские трубы, испускающие всегда свои пышные клубы дыма, торчали одиноко и безжизненно. Сам завод, который всегда чем-то звякал, брякал и свистел, стоял тихо, напоминая собой старые настенные часы, у которых кончился завод. Проходная была закрыта и через её двери никто не входил и не выходил.