– Есть один способ, – перебил подполковника профессор. – Если на маленькую горстку обыкновенной марганцовки капнуть одну капельку глицерина, смесь воспламенится секунд через пятнадцать, двадцать.
– Кто же на глазах у всех будет капать глицерин в марганцовку? – возразила Наташа.
– Здесь никаких проблем нет, – сказал Владимир. – Если глицерин поместить в маленькую мензурку из тонкого стекла, всё это завернуть в бумагу, то стоит немного надавить на комок бумаги и выбросить его в урну, как устройство сработает.
Предстоящая операция, которая совсем недавно иначе как утопическая не воспринималась, мало-помалу стала приобретать вполне реальные черты.
В кабинете главного врача психиатрической клиники несколько позже тоже проходило совещание, но не на половинном уровне, а на нашем, грешном нулевом. В совещании принимали участие всего три человека: это главный врач, лечащий врач Александра – Геннадий Сверидов и его помощник – Пётр Тимохин.
– Я не могу понять, как им удалось сбежать! – возмущался главный врач.
– Это хорошо, что милиция их сразу взяла, – с облегчением вздохнул Пётр, – а то…
– Что, то? – не понял главный врач.
– А то, что если бы они попали в другую клинику и их признали здоровыми, то, сами понимаете, что было бы, – продолжил Геннадий.
– Вы хотите сказать, что мы содержали здоровых людей в психиатрической клинике?
– Если бы суд посчитал только так, то это ещё полбеды. – Геннадий с сожалением посмотрел на главного врача, – Беда в том, что профессора к нам никто не направлял, стало быть, речь идёт не о незаконном содержании человека в психиатрической лечебнице, а о похищении человека.
– А это уже от пяти до десяти лет лишения свободы. Принимая во внимание всемирную известность профессора, на пять лет рассчитывать не приходится, – подлил масло в огонь Пётр.
– Какой суд? – не понял главный врач.
– Наш, советский, – пояснил Геннадий.
Дверь кабинета открылась и на пороге появился заместитель главного врача.
– Виктор Николаевич, вы не забыли, что у нас сегодня совещание в главке?
Главный врач так посмотрел на своего заместителя, что тот непроизвольно вытянулся в струнку.
– Кто вам позволил врываться ко мне в кабинет без разрешения?!
– Вы, – робко ответил заместитель.
– Вон отсюда!
Заместитель вышел из кабинета.
– Продолжим, – сказал главный врач. – На чём мы остановились?
– На тюрьме, – ответил Геннадий.
От этих слов руки главного врача затряслись. Только сейчас он понял, в каком положении оказался.
– Но ведь вы сами поставили ему этот диагноз!
– Мы только высказали своё предположение, а решение приняли вы, – тут же парировал Геннадий.
– Кстати, с просьбой о розыске двух душевнобольных вы обратились в милицию, а не мы.
Виктор Николаевич встал из-за стола, подошёл к журнальному столику и попытался налить из графина в стакан воды. Графин плясал в руках главного врача и лил воду куда угодно, только не в стакан.
– Да что вы так разволновались? – спросил Геннадий. – Слава богу, наши подопечные на месте.
Главный врач всё-таки налил в стакан воды и выпил.
– Если они сбежали один раз, – перешёл он на шёпот, – значит, могут сбежать и ещё.
– Поэтому нам надо сделать так, чтобы этого не случилось, – докончил мысль шефа Пётр.
Дверь кабинета снова открылась. На этот раз в неё вошёл завхоз.
– Виктор Николаевич, меня этот пожарник просто достал! – начал он с порога. – Теперь он хочет проверить абсолютно все палаты.
– А вы хотите, чтобы он достал меня?! – закричал главный врач. – Он меня вчера целый день насиловал! Решайте свои проблемы сами!
Завхоз недовольно попятился к выходу.
– Так показывать ему палаты?
– Показывайте, показывайте, он же от вас всё равно не отстанет.
Главный врач с раздражением начал давить на кнопку вызова секретаря. Та тотчас появилась в кабинете.
– Ты почему впускаешь ко мне? Я же говорил, что занят! – набросился на неё главный врач.
На глазах перепуганной девушки тут же показались слёзы.
– Так они меня не спрашивают, – оправдывалась она.
– Нет меня! Запри кабинет на ключ, если они тебя не слушают!
Секретарь ушла, дверь закрылась. Лязг замка несколько успокоил докторов.
– А что будет, если она уйдёт? – усмехнулся Пётр.
– У меня есть генерал, – главный врач вытащил из кармана ключ и показал собеседникам.
– Я предлагаю освободиться от этих больных, – зашептал Геннадий, – раньше, чем они освободятся от нас.
– Вы с ума сошли! – возмутился Виктор Николаевич.
– Неужели вы предпочитаете тюремные нары? – спросил Пётр.
На какое-то время Виктор Николаевич потерял дар речи, однако вскоре он взял себя в руки и спросил:
– Что вы предлагаете?
Пожарный инспектор действительно заставил завхоза показать ему все палаты. Осмотрев абсолютно всё, с чувством выполненного долга инспектор покинул клинику.
После ухода инспектора с облегчением вздохнул не только завхоз.
Профессор вытащил из кармана пижамы ключ и показал Александру.
– Вот он, генерал!
Ольга Ивановна зашла в клинику и направилась к окошку регистратуры. Сёстры, дежурившие в этот день, узнали жену профессора и сразу пригласили её в помещение регистратуры.
– Ольга Ивановна, уважаемая, зачем стоять в очереди? Скажите, что вам надо?
Они усадили Ольгу Ивановну на кожаную банкетку и стали ждать её распоряжений.
– Мне нужна история болезни моего мужа, – сказала Ольга Ивановна.
Сёстры непонимающе переглянулись.
– Что, что вам нужно?
– История болезни моего мужа, – повторила жена профессора.
– Разве Егор Степанович болен? – спросила девушка.
– Егор Степанович здоров, а история болезни у вас есть.
– В таком случае, мы не знаем где она.
– В таком случае, я вам могу показать, где она.
Ольга Ивановна встала с банкетки, чтобы пройти к стеллажам с карточками. Сёстры вежливо расступились перед ней.
Женщина подошла к стеллажу и стала перебирать карточки. Через пару минут она закончила своё занятие и повернулась к сёстрам.
– Господи, голова совсем не работает, – сказала Ольга Ивановна, – я же шла в стоматологическую клинику, а по привычке пришла сюда.
Сёстры снисходительно улыбнулись.
– Ничего страшного, – сказала одна.
– Бывает, – улыбнулась другая.
Никто из сестёр не заметил, как жена профессора вложила между карточками маленький скомканный клочок бумаги.
Девушки учтиво проводили Ольгу Ивановну и продолжили обслуживать клиентов.
Неожиданно откуда-то потянуло дымком. Не успели сёстры переглянуться, как красные языки пламени уже облизывали стеллажи с карточками больных.
– Пожар! – закричала сестра.
Посетители в панике покидали клинику, они рвались к выходу. Огонь не уступал людям, он тоже рвался на свободу. Вскоре послышался звон лопающих стёкол. Пламя в считанные минуты охватило всё здание. Завыла пожарная сирена. Из всех корпусов клиники к административному зданию бежали сотрудники, но единственное, что они могли сделать, это вызвать пожарных и смотреть, как догорает самая главная постройка клиники.
Главный врач со своими собеседниками вначале не поняли, что случилось. Тема их разговора была настолько важна, что только удушливый запах дыма заставил их отвлечься.
– Кажется, мы горим! – сказал Пётр.
– Надо убегать! – согласился Геннадий.
Виктор Николаевич подбежал к двери кабинета и вставил в замочную скважину ключ.
– Ну! – крикнул Пётр.
– Быстрее! – подгонял начальника Геннадий.
– Ключ не подходит, – сказал, бледнея от ужаса, главный врач.
– Прыгаем в окна! – скомандовал Геннадий.
Он схватил стул и разбил им стекло. Доктор в панике даже не вспомнил, что на всех окнах психиатрической клиники были толстые металлические решётки.
Разбушевавшись, огонь вырывался из окон и издавал свирепый вой, который заглушил вопли трёх человек, которые не успели покинуть горящее здание. Вскоре рухнула крыша. Подъехавшие пожарные смогли только залить угли, которые остались от административного корпуса.
В Машиной квартире устраивались на ночлег четверо человек: сама хозяйка, Александр, Джон и Ричард. Владимир сидел на кухне, смотрел на генератор и ждал, когда все уснут.
Джон с Ричардом расположились в родительской спальне и вскоре уснули. Маша с Александром были в комнате хозяйки, но уснуть не могли.
– Неужели мы в последний раз ощущаем наши тела? – спросила девушка.
– Там чувства гораздо глубже и ярче, – ответил Александр, – ты же знаешь.
– Не могу сравнить. Я ещё не все чувства испытала на этом уровне.
– Я тоже.
Александр подошёл к девушке и обнял её.
– Сними с себя всё, – сказала Маша, – нам это больше никогда не пригодится.
Какими бы ни были яркими чувства, но сон всё равно прекращает их.
Владимир обошёл квартиру, проверил, крепко ли спят его друзья, вернулся на кухню и нажал на пусковую кнопку генератора.
После окончания утреннего совещания начальник Юрия Ивановича попросил следователя задержаться.
– Попробуй разобраться в этом деле. – Шеф протянул следователю папку. – Четыре трупа, следов борьбы нет, состава нет и мотива нет. Патологоанатомы не могут даже сказать, от чего произошла смерть. Скорее всего, это очереднойвисяк.
Эпилог
Хоровое пение, исходящее откуда-то сверху, наполняет храм каким-то волшебным и неземным содержанием. Священник своими молитвами, понятными, верно, только ему одному, дополняет это содержание и придаёт происходящему оттенок таинственности и загадочности. Потрескивание свечей и запах лампад как бы отгораживают человека от мира реального и переносят его в мир иной – заманчивый и одновременно пугающий своей неизвестностью и неизбежностью. Даже человек, далёкий от веры, убеждённый атеист, а, стало быть, и материалист, в этой обстановке если и не перекрестит лоб, то, во всяком случае, будет стоять тихо, ничем не выдавая своего атеизма.