– Это неправда!
– Да, это так. Твой десятилетний план совсем не похож на мой.
– Но все может измениться, – пролепетала она. – Разве нет?
– Нет.
Я начал вышагивать у изножья кровати.
– Видишь, вот почему у меня есть правила. И если бы я, черт возьми, придерживался их и держал свои руки при себе, этого бы не случилось.
– Но ты создал эти правила для себя, когда тебе было больно, – тебе нужно было исцелиться, чтобы двигаться дальше.
– Мне нужно было реально осознать, на что я способен, – жестко сказал я, поворачиваясь к ней лицом. – И тебе тоже.
Она отпрянула назад, как будто я дал ей пощечину.
– Значит, для тебя это действительно был только секс?
Я посмотрел на нее, плачущую на кровати, и мои руки сжались в кулаки. У меня болели руки от желания обнять ее. Но это лишь отсрочило бы неизбежное.
– Да, – солгал я, зная, что никогда не прощу себе, что причинил ей такую боль. – Ты была права все это время. Мне было одиноко, а ты была здесь. Я воспользовался этим, и мне жаль.
– Лжец! – закричала Блэр, вскакивая на ноги. – Ты не сожалеешь! Все твои извинения – ложь. Я думала, что ты другой, но ты такой же, как все. Мне не следовало доверять тебе.
Ее слова пронзили меня до глубины души. Блэр была права – я был лжецом, но не в том смысле, в котором она думала.
У меня не было ни денег, ни славы, ни статуса, но у меня была честь, и меня убивало то, что Блэр думала иначе. Но прежде чем я смог защитить себя – если это вообще было возможно, – она выбежала из спальни и захлопнула за собой дверь.
С тяжелой грустью, которую не чувствовал с тех пор, как потерял отца, я опустился на кровать, положив голову на руки.
Я снова был один. Но это было ужасно.
Глава 18
Блэр
Первое, что я сделала, это выбросила дурацкий юбилейный торт, швырнув его в мусорное ведро со всей силой, на которую была способна.
«Козел! Как ты мог так поступить со мной?»
Я провела ночь, свернувшись калачиком в одном углу дивана и выплакав все глаза. Бису в конце концов нашла дорогу ко мне и уютно устроилась на моих коленях, но это лишь заставило меня рыдать еще сильнее.
Боже, я была такой глупой! Такой наивной! Конечно, он занимался этим только ради секса! Когда еще хоть один парень по-настоящему чувствовал что-то ко мне, чувствовал настолько, чтобы посвятить себя чему-то долговременному?
Никогда. Это была суровая правда. И все же я поверила в эту возможность, потому что в глубине души Гриффин был прав – я была всего лишь маленькой девочкой, которая хотела верить в сказки.
– Может быть, пришло время для моих собственных правил, Бису, – свирепо прошептала я кошке. – Номер один – больше не верить ничему, что говорят мужчины, потому что они лгут. Все.
Кошка мяукнула в знак согласия.
– Номер два – я буду работать и экономить, чтобы никогда больше не зависеть от мужчины. Я всегда буду в состоянии содержать себя сама.
Кошка подняла лапу, как будто хотела похвалить меня, и я погладила ее.
Я задумалась на мгновение.
– И номер три – я не буду ни к чему стремиться, потому что это никогда не заканчивается хорошо.
Бису замолчала, и еще один всхлип вырвался из моей груди. Зарывшись лицом в подушку, чтобы Гриффин меня не услышал, я плакала, пока глаза не высохли, и уснула.
Когда я проснулась на следующее утро, Гриффина уже не было. С комом в горле и ужасно опухшими глазами я пошла в ванную комнату, где и обнаружила, что у меня начались месячные.
С облегчением осознав, что, по крайней мере, мне не придется беспокоиться о незапланированной беременности, я привела себя в порядок, оделась и собрала чемодан. Затем села на кровать и позвонила Фрэнни Макаллистер.
– Алло?
– Привет, Фрэнни. Это Блэр Бофорт.
– Привет, Блэр! Как дела?
– Все хорошо.
Я тяжело сглотнула.
– Слушай, мои планы немного изменились, и оказалось, что я могу переехать в Кловерли Фармс раньше, чем я думала.
– О. – Она сделала паузу. – Ты в порядке?
– Ну, и да, и нет, – замялась я. – Физически я в порядке, но кое-что случилось, и мне нужно уехать из Беллами-Крик.
К моему ужасу, я снова начала плакать.
– Мне очень жаль, Фрэнни. Это так неловко. Но если я смогу добраться до Кловерли сегодня, какова вероятность, что квартира будет готова для меня сейчас?
– Стопроцентная, – сказала Фрэнни. – Но как ты собираешься сюда добраться? Твоя машина отремонтирована?
Я рассказала Фрэнни о том, как застряла в Беллами-Крик, во время собеседования. Тогда мы подумали, что это забавно. Она догадалась о моих чувствах к Гриффину по тому, как я о нем говорила, и мы посмеялись, что, если все сложится, у нас будет неплохая история для наших внуков. Теперь казалось нелепым, что я вообще допускала мысль о совместном будущем.
– Пока нет, – призналась я. – Видимо, парень отправил детали не по тому адресу. Но у меня есть немного денег, и я собираюсь попробовать взять машину напрокат.
– Слушай. Давай я позвоню Маку на работу и узнаю, насколько он сегодня занят. Может, он сможет приехать за тобой.
– Нет, пожалуйста, – взмолилась я, фыркая. – Это так мило с твоей стороны, что ты это предлагаешь, но твоя семья и так делает для меня слишком много.
– Ерунда. Я звоню ему. Если он на встрече, то может не ответить мне сразу, но не волнуйся, Блэр. Мы доставим тебя сюда как можно быстрее.
– Большое спасибо, Фрэнни. Я очень ценю это.
Мы закончили разговор, и я посмотрела на дверцу шкафа, где все еще висело мое платье дебютантки. Его вид вызвал новый поток слез, когда я вспоминала разные моменты – возвращение сознания в объятиях Гриффина после обморока, его нервные пальцы, расстегивающие молнию платья позже той ночью, надевание платья и представление себя принцессой в башне.
Я должна была признать, что многое в наших отношениях было связано с сексом. Но все ли?
Я вспоминала другие моменты, которые не имели ничего общего с сексом. Милые, заботливые вещи, которые он говорил или делал. Помог мне выбраться из грузовика. Отказался позволить мне спать в машине.
Учил меня, как подсоединить севший аккумулятор. Мытье посуды после того, как мы вместе приготовили ужин. Поощрял меня стремиться к своей мечте. Рассказывал мне о своем отце. Признался мне в грусти, которую он испытывал после выкидыша его бывшей.
Было ли все это ложью?
«Черт возьми, Гриффин, – подумала я, вытирая слезы. – Какая версия тебя настоящая? Жесткий, темпераментный засранец, который разорвал мое сердце вчера вечером и растоптал его? Или хороший парень с большим сердцем, прячущийся за защитной оболочкой?»
Мне пришлось признать, что я никогда не смогу этого узнать.
Около полудня я накрасила губы, надела солнцезащитные очки, чтобы скрыть красные, опухшие глаза, и набралась смелости, чтобы спуститься в гараж и попрощаться с Гриффином. Я получила ответ от Фрэнни, и ее муж Мак обещал быть в Беллами-Крик в районе пяти, чтобы забрать меня. А до тех пор я найду место, где можно переждать, не переполненное воспоминаниями о нас двоих.
Неся под мышкой папку, я вошла в фойе. За стойкой сидела платиновая блондинка, которую я не узнала, жевала жвачку и подпиливала ногти.
– Здравствуйте, – сказала она. – Если вы ищете выпечку, то сегодня утром у нас ее нет, даже если вы мне заплатите.
– Я Блэр, – сказала я. – А вы, должно быть, Ланетт?
Ее глаза расширились.
– Ты Блэр?
– Да.
Я положила папку с документами на стойку.
– Я просто хотела занести это. Внутри все детали для юбилейного мероприятия. Вы найдете…
– Ты знаешь, сколько людей приходило сюда в поисках тебя сегодня утром? – Ланетт покачала головой. – Около сотни. Ты очень популярна.
– Это хорошо, но…
– Я думала, мистер Френкель заплачет, когда я сказала, что ты уволилась.
– Уволилась?
– Это то, что сказал мне Гриффин, когда позвонил. Он сказал, что твоя машина будет готова сегодня, поэтому он подумал, что ты сможешь уехать из города раньше, чем ожидалось. У тебя есть другая работа где-нибудь или что-то в этом роде?
– Да, – промямлила я, чувствуя себя растерянной. – Моя машина будет готова сегодня?
– Он также заставил меня пообещать, что я не позвоню его матери и не скажу ничего о твоем отъезде. И дал мне за это еще двадцатку.
Она наклонила голову.
– Ты в порядке, дорогая? Ты какая-то бледная.
– Гриффин здесь? – спросила я, глядя на дверь в гараж.
– Думаю, да. Хочешь, я схожу за ним?
– Да, спасибо. Если он не слишком занят, мне нужно поговорить с ним.
– Конечно.
Ланетт поспешила в отсек.
Через минуту она появилась снова.
– Он сказал, что сейчас выйдет.
– Спасибо.
Я стояла перед окном, глядя на дорожку у здания и пытаясь сохранить самообладание.
Через несколько минут я услышала его голос.
– Блэр.
Я повернулась и увидела Гриффина, стоящего в дверях, высокого и неприступного, как крепость. Его голубые глаза были налиты кровью, руки скручены в кулаки, но выражение его лица ничего не выдавало.
– Ланетт, не могла бы ты оставить нас на минутку? – спросил он.
Ланетт определенно надеялась стать свидетельницей драмы – ее лицо изменилось в гримасе. Она перекинула свою сумочку через плечо.
– Наверное, я пойду на обед. Побуду в комнате отдыха.
Когда мы остались одни, Гриффин прочистил горло и тихо произнес:
– Твоя машина готова. Она на стоянке. Ключи на переднем сиденье.
– То, что сказала Ланетт. Я не понимаю.
– Запчасти поступили вчера.
Это все еще не имело смысла.
– Но когда ты успел отремонтировать?
– Прошлой ночью. Я не мог заснуть, поэтому спустился сюда и закончил ремонт.
– Ты работал всю ночь?
Это объясняло налитые кровью глаза. При ближайшем рассмотрении я увидела и темные круги под ними. И бледный цвет лица.
Он пожал плечами.