— Ты написала, что заболела и после этого не брала трубки и не отвечала на сообщения. Скажи спасибо, что Скорую сразу не вызвал.
— Да, не болею я!
— Почему тогда со всеми не пошла?
— Не захотела! Отдохнуть решила! — выдаю, с содроганием вспоминая сегодняшнюю уборку.
— Или они тебя просто не позвали?
Врезаемся друг в друга взглядами. От столкновения, клянусь, воздух в салоне искрит. Я мысленно четвертую его. Он — судя, по кровожадной улыбке, душит.
Мои лицо и шея горят огнем.
— Что. Тебе. От. Меня. Надо?!
— Не могу дождаться, когда ты с ума меня сводить начнешь.
Глава 8
— Да, подожди ты, Жанна! Не дергайся, — бурчит Марина, прихватывая булавками платье от костюма Эльзы.
Дергает за ткань на пояснице и случайно укалывает меня иглой. Я подскакиваю на месте.
— Ай!.. Блин!.. Осторожнее!
— Прости… — пугается Маринка и зачем-то дуть начинает.
Потерев пальцами кожу через синтетическую ткань, я снова поворачиваюсь к ней спиной.
— Долго еще? У меня уже ноги затекли так стоять, — начинаю вредничать.
Я все еще злюсь на подруг за обман, в особенности на Марину, которая в нашей конфронтации с Эммой раньше всегда занимала мою сторону. Что произошло сейчас, почему все изменилось, я не знаю.
— Немного еще… — бормочет, удерживая булавки губами, — еще длину убрать надо.
— А-а-а!..
— Не шевелись!
Замираю. Даю возможность Маринке все сделать, а потом осторожно, с ее помощью, снимаю с себя платье.
— Подожди, не одевайся, — просит она, — там еще костюм Верты.
— Боже!..
Маринка уходит за костюмом, а я, обняв себя руками, нетерпеливо постукиваю ногой. Дверь открывается, она входит в кабинет быстрыми шагами и протягивает мне что-то типа камзола.
— Лосины там трикотажные, и шапка тоже регулируется, а это нужно примерить.
Тяжело вздохнув, начинаю его надевать.
— Как к родителям съездила? — спрашиваю как бы между прочим, — или они к тебе приезжали?
— Что?.. — вскидывает на меня взгляд и, густо покраснев, сама же сдает себя с потрохами.
— Праздник какой-то был? Или просто так? — продолжаю я.
Та молчит какое-то время, бесцельно голубую ткань ощупывает и губы свои грызет.
— Тебе Аня рассказала, да?.. — шепчет еле слышно.
— Нет.
— Откуда знаешь? Сама догадалась?
— Я ж не дура, Марин…
Проведя ладонью по лбу, она судорожно втягивает в себя воздух. Ведь хорошая девчонка, справедливая, правильная, сердобольная. С каких пор с друзьями так поступать стала.
— Это все Эмма… — говорит тихо, — она еще накануне сказала, что пойдем в крутой клуб с Кириллом и его другом Тимуром.
— И попросила мне ничего не говорить?
— Потребовала, — округляет Маринка глаза, — сказала, что ты не умеешь себя вести на людях.
— Я не умею?.. Очень интересно, а что же такого я делаю на людях? Пукаю?.. В штанишки писяюсь? Или сморкаюсь в рукав?..
— Что она постоянно за тебя краснеет… — договаривает еще тише.
Ну, примерно так я и думала. Эмма боится, что из-за меня однажды ей вовсе запретят появляться в приличном обществе, если так можно назвать отвязные вечеринки, где пьют, курят и сосутся при всех.
— Ты, выходит, тоже так думаешь? — смотрю на нее сверху вниз, пока она, сидя на корточках у моих ног, втыкает булавки в ткань.
— Нет!.. Вернее, если честно, ты, действительно бываешь иногда резка, но ведь… они сами тебя вынуждают.
— И почему же тогда ты послушалась Эмму?
Маринка опускает глаза. Зажав ткань на моем боку двумя пальцами, скрепляет ее булавкой и поднимается на ноги.
— Она сестра Кирилла, Жан… ты же сама должна понимать… — проговаривает на грани слышимости, никак не рискуя посмотреть мне в глаза.
— Боишься остаться без работы? Ты серьезно думаешь, что у нее такое влияние на брата?
— Ну… она говорит, что он во всем слушается ее…
Маринка либо глухая, либо слепая, либо просто недалекая, если считает, что Эмма имеет на брата какое-то влияние. Да, они нормально общаются, но на моей памяти он не поддержал ни одной ее инициативы, забраковал оба ее сценария праздников и до сих пор не доверяется переговоры с заказчиком.
Так что, она для него лишь послушный исполнитель и звено между ним и нами, без которого его бизнес точно не развалится.
— И решила, если она попросит его, он тут нас всех уволит? — усмехаюсь я.
Маринка подавленно молчит. Жестом руки велит мне снять жакет, забирает его и тяжело вздыхает.
— Клуб какой-то крутой, — говорит тихо, — мне не понравилось, — понятно, что Эмма себе парня богатого ищет, а мы-то тут при чем?.. Они все смотрели на нас, как на обслугу. Один даже сказал, принести ему пива.
— И ты принесла?
— Нет… спряталась от него, — бормочет Маринка, — там еще этот был, который олигарх…
— Данилов?.. — подсказываю я, невольно застыв на месте.
— Да, — понижает голос, — пришел с какой-то дылдой, почти с него ростом, а через полчаса исчез куда-то.
— А дылда?..
— Там осталась, но… потом тоже пропала.
Ого! А магнат, оказывается, не свободный.
По плечам, рукам и спине от затылка колючие мурашки расползаются.
— Странно, да?
— Ага… Мне кажется, наша Эмка понравиться ему хочет. Лебезит, в рот заглядывает… — проговаривает быстро, оглядываясь по сторонам, — сообщения ему наяривает…
— Ты откуда знаешь?
Боже, меня вообще не должно это интересовать. Но я стою в одних трусах и лифчике посреди кабинета и не дышу, в ожидании ее ответа.
— Он сам вчера сказал при всех, что она заспамила его телефон. Жесть, да?..
Да, Данилов просто Мистер Тактичность.
— Она обиделась?
— Нет! Перевела все в шутку, — хмыкает, многозначительно играя бровями, — Жан, ты прости меня, пожалуйста, но не сдавай меня Эмме!..
— А что тебя сдавать?.. Я сама догадалась.
Маринка вроде успокаивается. Аккуратно складывает костюм в пакет и выходит из кабинета, не закрыв за собой дверь.
Я поправляю на ягодицах резинки трусов и слышу звуки шагов и голоса в коридоре. Решаю поторопиться, иначе по закону подлости сюда обязательно кто-нибудь ввалится.
На носочках дохожу до стула, где лежит моя одежда и беру из нее джинсы.
Тихо скрипнувшая дверь за спиной поднимает все волоски на моем теле. В поясницу ударяет горячая волна.
Машинально прижав к себе джинсы, оборачиваюсь.
На пороге, опираясь задранным вверх согнутым локтем в дверной косяк, стоит Макс. Плотоядно улыбаясь, облизывает губы.
— Выйди! — выкрикиваю, срываясь на хрип.
Кожу обдает жаром и тут же обсыпает мурашками. Во рту все пересыхает.
— Закрой дверь с другой стороны, Данилов!.. — рычу, поднимая с пола свой кроссовок и замахиваясь на него.
Конченный, растягивая губы в улыбке, отрицательно качает головой.
Бросаю обувь, целясь в лицо, но тот, ловко увернувшись, демонстративно поправляет рукой пах.
— Я заору!
Но плевать он хотел на мои требования и угрозы. Почесывая подбородок, проходится по мне тяжелым, как каток взглядом и снова облизывается.
— Убери джинсики, — просит негромко.
— Может, сразу трусы снять?!
В глазах Макса огонь вспыхивает. Отклонившись немного назад, он выглядывает в коридор, хмурится, пальцы в волосы свои запускает.
Я просто дар речи теряю. Он что, думает, я буду с ним… здесь?!
— Когда ты сказала, что собираешься свести меня с ума, Дженни, я даже не предполагал, насколько решительно ты настроена.
Глава 9
Максим
Повариху колотит от ярости, глазищи молнии высекают, а поделать ничего не может.
Я же просто в кайф с головой ныряю. Ее эмоции крышку срывают. И, блядь, у меня реально встает.
— Пошел вон, извращенец! — шипит змеюка, — не смотри на меня!
Пялюсь во все глаза, понимая, что вот-вот представление свернется, и цирк уедет. А посмотреть есть на что — округлые бедра и аппетитная задница тут же включают мою фантазию.
До трясучки желая еще и потрогать, делаю шаг в ее сторону, но в этот момент в кабинет заходят ее подружки. Одна из них тут же бросается вперед и закрывает повариху своим телом.
— Ты с ума сошла?! — шипит на нее, — быстро одевайся!
— Пусть он выйдет, и я оденусь.
— Давай быстрей! — хватает со стула ее одежду и сует ей в руки.
Вторая, по-моему, Марина, стоит, прижав обе ладони к своим щекам и быстро хлопает глазами.
Я, понимая, что больше ничего интересного не будет, молча выхожу в коридор и иду в кабинет Кира, которому обещал с новым договором помочь. Стараясь не светить бугром, захожу, падаю на стул и ногу на ногу закидываю.
— Вот. Я распечатал, — говорит Кир, всовывая в мои руки договор на поставку и сервисное обслуживание звуко-светоаппаратуры.
Так у ж вышло, что в вопросах юриспруденции я смыслю гораздо больше, чем в тонкостях нефтедобычи. Более того, в тайне от отца после школы подал документы, сам поступил на юрфак и даже закончил первый курс. А потом закончились накопления, и иссяк энтузиазм, потому что отец обнулил все карты и деду запретил мне помогать.
После этого я бунтовал еще год, и только на следующий отец прогнул меня, заставив поступить на нефтедобычу. Срыв случился после второго курса, я забил на учебу и вообще свалил в Дубай на три месяца.
Отец ждал, просил, угрожал. Затем снова прекратил финансирование, и я вернулся. А со следующего года возобновил учебу.
Читаю доки, вношу небольшие правки и слышу голос Эммы через щель приоткрытой двери.
— Кир, мы уходим.
— Мне тоже пора, — говорю, поднимаясь на ноги, и обращаюсь к его сестре, — поваренок еще здесь?
— Кто?.. — округляет она глаза.
— Жанна.
— А, Жанна?.. Эмм… не знаю, наверное, уже убежала, — заправляет прядь волос за ухо, — а тебе зачем?
— Прокатиться с ней хотел.
— С Жанной?! — ахает Эмма и, очевидно, решив, что это шутка, закинув голову, начинает смеяться.