е коротких форм. Сделать музыку более популярной».
Почти все было готово для создания нового альбома. Для его записи нужен был барабанщик, и из Сургута вызвали молодого специалиста Мая. Перед самым Новым годом за три ночи в пустых аудиториях радиофака на рок-клубовские магнитофоны «Олимп» сумели записать большую часть материала. В качестве бэк-вокалиста «Агате» помог солист «Встречного движения» Володя Махаев. Май вернулся на работу, а Вадик и два Александра остались колдовать над фонограммой. 8 января магнитофоны отвезли обратно в рок-клуб вместе с готовым альбомом «Второй фронт».
Эта работа стала уже серьезной заявкой. Лучезарный арт-роковый свет прошлого альбома из музыки почти исчез, мелодии потяжелели, аранжировки стали более выверенными, а тексты приобрели мрачноватую социальность. «Второй фронт» вызвал благожелательные отзывы в рок-клубе, но студийный успех следовало подтвердить живыми выступлениями на том же уровне.
Саша Кузнецов не очень любил выступать на сцене и с легкостью передал бас-гитару приехавшему из Асбеста Глебу, а сам остался звукоинженером группы. Самойлов- младший быстро вписался в коллектив — еще бы, ведь часть песен принадлежала ему. 20 февраля 1988 года «Агата Кристи» (в составе братья Самойловы—Козлов—Май) дала концерт в одной из аудиторий УПИ. Собралось около двухсот зрителей, по большей части специально приглашенные друзья музыкантов. Группа сыграла альбом «Второй фронт», то есть песни и Вадика, и Саши, и Глеба. Впервые публике было представлено все авторское трио. Эту дату «Агата Кристи» стала считать официальным днем рождения.
Началась концертная деятельность. За март группа умудрилась выступить десять раз, включая два концерта в Казани. Это кажется чудом, если вспомнить, что до сцены каждый раз Глебу приходилось добираться из Асбеста, а Петру — из Сургута. Начались поездки по стране. По линии рок-клуба посетили Киев, Калининград, Ташкент, Ижевск. В августе у группы появился свой директор — Лена Чистова. «У нее было экономическое образование, — вспоминал Петр Май. — Кроме того, она обладала двумя хорошими качествами: во-первых, была человеком богемным и легко находила общий язык с людьми, а во-вторых, обладала авантюрными свойствами. Через два дня после того как мы познакомились, она сказала: „Все, ребята, едем на неделю во Фрунзе“. То есть продала в незнакомый город неизвестную команду на 8 или 10 концертов».
16 октября в последний день III свердловского рок-фестиваля «Агата Кристи» открывала вечерний концерт. В городе группу знали, но некоторые считали ее просто копией «Наутилуса». «Агатовцы» нервничали: настроиться им толком не удалось, а в зале помимо коллег по рок-клубу сидел Макаревич. Выход «Агаты» на сцену публика встретила громкими аплодисментами — это приободрило музыкантов, и они жахнули! Все 35 минут их выступления росли и драйв, льющийся со сцены, и восторг зала. Глеб, сидевший с басом на стуле, так крутился и размахивал ногами, что чуть не упал. Вадик взмок в своем концертном фраке, гриме и клипсе. Петр рубился за барабанами как сумасшедший, да еще умудрялся выделывать элементы шоу при исполнении «Крыс в белых перчатках». Саша с непроницаемым лицом извлекал из клавиш сложные партии. Звучали не только песни из «Второго фронта», но и новые номера, например «Viva, Kalman!». Просто так публика «Агату» не отпустила, заставив сыграть на бис «Черные волки», и еще долго бушевала. Это был успех!
В гримерке на уставших ребят накинулись журналисты. Глеб объяснял, что игра в положении сидя — это просто такой имидж. («У меня через стул энергия в пол уходит».) Вадик отбивался от вопросов о подражании «НП». («Так уж получилось, что мы продолжаем традиции свердловского рока».) Рядом Макаревич говорил, что «Агата Кристи» — «это очень круто!», а Пантыкин вещал о главном открытии фестиваля. Еще не остывшая группа поучаствовала в финальном джем-сейшне, исполнив «Пинкертона». Потом группе вручили приз «За штурм и натиск», присужденный «АК» музыкантами — участниками фестиваля. «Мы собирались себя достойно показать, но к тому, что это вызовет такой фурор, готовы не были, — вспоминает Самойлов-старший. — От получившегося успеха и приема мы тихо офигели. Но это была приятная неожиданность».
После фестиваля состоялись два приятных знакомства. «Машинист» Александр Кутиков, представлявший еще и интересы кооперативной студии «Синтез», предложил «Агате» выпустить пластинку. Музыкальный редактор программы «Взгляд» Марина Лозовая пригласила свердловчан на Центральное телевидение.
За оставшиеся до конца года месяцы «Агата» успела выступить на московском фестивале «Сырок», который снимал «Взгляд». Влюбленная в их песни Лозовая начала втыкать отснятые номера чуть ли не в каждый эфир самой популярной тогда передачи. Музыку уральской группы услышали во всех уголках страны, что не могло не сказаться на интенсивности гастрольного графика. К этому времени разъезжать стало проще — у Мая закончилась трехлетняя отработка по распределению, и он вернулся в Свердловск. В областной центр переехал и Глеб — он поступил на эстрадное отделение музучилища имени Чайковского по классу бас-гитары. Почти еженедельные гастроли не слишком вписывались в учебный процесс, но пробивная Лена допекла инструктора обкома ВЛКСМ Марата Файрушина, и он выдал ей пачку почти одинаковых писем: «Просим Вас продлить сессию студенту I курса Г. Самойлову в связи с командировкой для участия во Всесоюзном фестивале…» Оставалось лишь проставлять даты. Правда, и с такими просьбами руководство училища терпело прогулы студента Самойлова недолго. Так и не окончив первый курс, он покинул стены «Чайника».
В начале 1989 года Лене Чистовой удалось вписать «Агату» на телефестиваль «Ступень к Парнасу». Мероприятие проходило пафосно: в зале столичной гостиницы «Космос», под конферанс самой красивой советской телеведущей Татьяны Веденеевой. Жюри, в состав которого входили знаменитые эстрадные композиторы, не скрывало своих пристрастий — победить должны были подопечные экс-директора «Землян» Владимира Киселёва, группа «Санкт-Петербург». Свердловчане спели «Viva, Kalman!» и «Пантеру», причем так убедительно, что даже ангажированное жюри не могло не отдать им первого места. Правда, после этой победы в родном рок-клубе начались разговорчики: «А могут ли истинные рокеры мараться участием в таких шоу? Не переметнулась ли „Агата“ в стан ненавистных попсовиков?»
Еще один повод для пересудов дал новый альбом «Коварство и любовь», записанный на «Студии НП». Остатки хард-рока исчезли напрочь, с пленки лилась гитарно-клавишная волна, густо замешанная на ретро-звуках оперетты, маршей и танго. Под эти песни хотелось танцевать — неслыханное преступление, с точки зрения некоторых рок-ортодоксов. Но слушателям не было дела до критических сотрясаний воздуха. В рок-ларьке рок-клуба «Коварство и любовь» мгновенно вышел на первое место по количеству предварительных заказов. «Это был наш самый свердловский альбом — пафосный симфонизм с массой клавишных, — вспоминал Козлов. — В свердловской тусовке он вызвал почти восторженное отношение, а вот в Москве и в Питере его посчитали интеллектуальной попсой — очень много красивостей и клавиш для настоящего рок-н-ролла. Отношение со стороны питерско-московской тусовки нас особо не волновало, хотя диссонанс между тем, что мы делаем, и тем, что казалось тогда модным, прогрессивным, своевременным, все равно нас ломал. Становилось стыдновато из-за обилия всего этого симфонизма».
Для пластинки пленка не подошла по техническим характеристикам. Пришлось переписывать альбом еще раз. Правда, делали это уже с другим барабанщиком. Подошел конец армейской службы Алика Потапкина. Связи с бывшим ударником группа не теряла. Навещали его в военном оркестре, когда бывали на гастролях в Перми, писали письма. И вот Алик вернулся домой. «Все были уверенны, что я сразу поеду к Бутусову, и страшно удивились, когда я предпочел „Агату Кристи“. Недельку порепетировав, мы поехали в Петропавловск-Казахский, где дали четыре концерта».
Почти одновременно со сменой барабанщика в «Агате Кристи» появился пятый музыкант — еще один клавишник Лев Шутылев. К тому времени его группа «Флаг» приказала долго жить, а Саше как раз перестало хватать рук, чтобы на концертах воспроизводить сложные студийные партии. «Второй клавишник был просто необходим, — объясняет Вадик. — Мне очень хотелось, чтобы звук у нас был точно такой же, как на альбоме. А для этого не хватало не только одних клавиш, но даже и двух. Я целыми сутками сидел, программируя инструменты так, чтобы на них было по четыре звука. Исхитрялся, как мог, но тогда инструменты, способные удовлетворить нашим высоким требованиям, мы просто не могли себе позволить».
Телевизионная раскрутка принесла плоды. «Агату» стали приглашать повсюду — от Бреста до Красноярска. Предваряя гастроли, группа посылала по факсу краткую информацию о себе, то, что сейчас назвали бы пресс-релизом: «„Агата Кристи“ — ученики свердловской школы рока… В нашей музыке есть некоторая угловатость, свойственная „Кабинету“, потому что мы знали и любили „Трек“. Мы драматичны и расточительны в формах, поскольку воспитаны на балладах „Урфина Джюса“. Мы стараемся быть чувственными и искренними, как „Настя“, потому что нам нравится чувственность и искренность „Наутилуса“. Но вместе с тем мы более динамичны и любим гротеск, как и „Апрельский марш“. Мы — группа новой волны свердловского рока, однако у нас есть свой взгляд на рок-музыку вообще и свердловскую в частности».
Концертов стало так много, что они позволили «агатовцам» уволиться с работы и стать профессионалами. Для Вадика этот переход прошел легко, он всегда в душе мечтал жить на доходы от творчества. Дольше всех не увольнялся Саша Козлов, он вырос в медицинской семье и серьезно относился к своей профессии врача. Свой выбор в пользу музыки он сделал только в начале 1990 года. Доходов от концертов при тогдашнем уровне цен вполне хватало на сносную жизнь.