Когда он заметил Наталью, маленькую женщину со струившимся по спине водопадом рыжих кудрявых волос, то увидел чистый, серебристый свет. Она поражала одновременно внутренней и внешней красотой. Хилая леди Делия ненавидела Наталью, потому что та обладала качествами, которых сама хозяйка была лишена напрочь: способностью чувствовать и любить.
Двое слуг унесли Наталью, и девушка ничем не выдала тот факт, что на самом деле была не в обмороке. Он улыбнулся, очарованный.
Леди Делия уставилась на Ловца. Очен опустил глаза и отказывался поднимать взгляд, смотреть на женщину. Он не взглянул больше ни на одну гостью в комнате, несмотря на то что леди Делия приказывала охотникам бить пленника. Разочарованные гости покинули бальную залу. Хозяйка приказала оттащить Очена в крохотную заднюю комнату и вновь избить, просто чтобы сорвать на нем свой гнев.
Наталья грезила. Она продолжала делать вид, что ей нехорошо, и, открыв глаза, прошептала, что присутствие Ловца снов слишком тягостно для ее слабых нервов. Приняв стакан холодной воды с ромашкой, она прилегла в одной из спален Делии.
Девушка не собиралась спать, но была измотана. Противостояние и притворство на балу вкупе с жарким присутствием Ловца снов лишили ее сил.
«Что за жалкое поведение», — подумала она, но все равно уснула.
— Наталья…
Он стоял у кровати. На руках уже не было колдовской веревки, а на теле осталась только набедренная повязка. Серебристые глаза светились в лунном свете.
Задохнувшись от неожиданности, Наталья резко села. Ловец снов стоял неподвижно, высокий и стройный, телесное воплощение желания.
— Что ты здесь делаешь? Неужели Делия тебя отпустила?
— Нет.
Она вдруг поняла, что он говорит вслух, громко, губами выговаривая слова. Его голос больше не звучал в ее голове.
Внезапно Наталью обуяло страшное подозрение, и она сузила глаза:
— Это она послала тебя сюда? Тогда можешь ей передать, что я больше не играю в эти игры.
Ловец снов обошел вокруг широкой кровати:
— Делия не присылала меня. Это ты просила меня прийти.
— Неужели? — Наталья скептически изогнула бровь. — Забавно, я такого не припомню.
— Просила сердцем, — отозвался он, дотронувшись кончиками пальцев до ложбинки между ее грудями.
Сердце в ответ заколотилось быстро и взволнованно.
— Ты ведь на самом деле не здесь, да?
— Наталья, я — Ловец снов. — Его рука соскользнула с ее груди и остановилась на животе. — Добро пожаловать в твои сны!
Девушка попыталась проснуться, но ничего не произошло. Если она и спала, то упорно оставалась в таком состоянии.
Ловец снов провел рукой по животу, разглаживая шелк платья.
— Наталья, не прогоняй меня. Только не сейчас!
Ей нравилось тепло его ладони.
— Позволь мне понять. Говорят, что Ловец снов читает фантазии и дает возможность в них жить. Делает так, что они кажутся реальными.
— Да. — Взгляд его серебристых глаз согревал.
— Тогда почему ты здесь? Я должна видеть свои фантазии, а не тебя во плоти.
— Ты знаешь почему.
Наталья нервно сглотнула, смущенная собственными мыслями.
— Потому что мои фантазии о тебе?
Он опустился на постель, не отрывая руки от ее талии.
— Когда ты посмотрела на меня, я увидел глубоко внутри тебя, чего ты хочешь. Наталья, я очень польщен, что ты хочешь меня.
— Как унизительно!
— Нет, это замечательно! Потому что когда я тебя увидел, то тоже захотел именно тебя.
Мужчина провел рукой по ее рыжим волосам, зарываясь пальцами в мягкие пряди.
— Это сон? — выдохнула она.
— В некоторой степени.
Она почувствовала укол разочарования:
— Значит, что бы ни случилось, оно не будет настоящим?
— Оно будет настоящим для тебя. Ты можешь делать все, что захочешь, и получить все, что тебе нужно, без страха. Ты можешь прожить самые безумные фантазии без вреда для себя. И никто не узнает.
— Кроме тебя.
— Кроме меня, — улыбнулся Ловец снов, и в его глазах вспыхнули озорные искорки. — А я никому не скажу.
Наталья задержала дыхание. Она знала, чего хотела, но внезапно поняла, что если позволит себе это, то никогда больше не сможет вернуться к обычному утомительному существованию, тесным границам мирка женщин высшего класса Бор Нарга. Она будет слишком хорошо осведомлена о том, чего лишена.
— Мне лучше проснуться, — промолвила она наконец.
Он провел рукой по ее волосам, и тепло его тела смешалось с ее собственным.
— Прошу, останься со мной!
Его голос слегка дрогнул, словно он боялся чего-то и пытался это скрыть.
— Почему?
— Потому что мне больно. Они били меня, пока я не потерял сознание.
Наталья вновь вскочила:
— Что?!
— Здесь, в твоем сне, я не чувствую боли. Позволь мне остаться!
Гнев и беспокойство сплелись в ней воедино.
— Как она посмела?! Я знаю, Делия недоброжелательна, но это…
Ловец прижался щекой к ее волосам, его сильные пальцы отыскали застежки платья.
— Я горжусь тем, что ты ее не боишься.
— Я определенно кое-что скажу Делии, когда проснусь!
Он вдохнул ее аромат:
— Вот это моя девочка, такая храбрая!
Наталья закрыла глаза от ощущения его теплого дыхания и пальцев, медленно расстегивающих платье.
— Никто и никогда не называл меня так.
— Храбрая и прекрасная. — Он поцеловал ее в волосы. — И все это ты.
Расстегнув застежки платья, он проник рукой в разрез и прикоснулся к обнаженной коже.
— И о чем мои фантазии? — промурлыкала девушка.
— Ты знаешь, — прошептал он, горячим дыханием обжигая ее кожу. — Скажи сама.
— У тебя есть имя?
— Ты можешь звать меня Очен, если хочешь.
— Очень. — Она закрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями его пальцев к волосам. — Мне нравится. Звучит необычно.
— Там, откуда я пришел, оно привычное. В отличие от твоего, Наталья Сорвенска. Расскажи мне о своих фантазиях.
— Но ты уже их знаешь.
— Я хочу услышать от тебя. Как ты громко их произносишь. Никто не услышит, кроме меня!
Наталья молчала, неуверенная, что сможет озвучить желания даже ему.
Но если я не смогу рассказать о своих фантазиях мужчине в моих собственных снах, то кому вообще смогу?
— Я бы хотела, чтобы меня любили.
Она сжала губы, сама удивившись своим словам. Женщины Бор Нарга были выше таких чувств, как любовь, желание, страсть. Они забивали головы более высокими вещами.
Ведь и луны вращаются в обратную сторону, и песчаные моря полны воды.
— Неплохое желание. Ты прелесть!
— Ты говорил не о такой фантазии?
— О такой. — Он поцеловал ее в лоб. — Мне нужно знать обо всем, что ты хочешь, и обо всем, в чем нуждаешься. Наталья, ты любишь кого-нибудь?
Она подумала о матери, бабушке и всех тех женщинах, что принимали ее любовь. Тепло стало наполнять ее тело, смывая раздражение, вызванное Делией, и отрицательную энергию, что царила в этом доме.
— Подумай об этом, — промолвил Очен, — Думай о любви!
Наталья улыбнулась, ее наполняло расслабляющее тепло.
Ловец провел пальцами по внутренней стороне ее руки:
— А чего ты хочешь теперь?
— Удовольствия.
— Конечно.
Очен лукаво улыбнулся. Мужчина был красив, как сам грех, но, когда он улыбался, больше она ни на кого не хотела смотреть. В сравнении с ним Иван был бледной тенью.
Он потянулся вперед и провел языком по ее губам, от уголка до уголка.
— У тебя самая сладкая улыбка, — прошептал он.
Девушка таяла от его прикосновений.
— Ты наверняка говоришь это всем женщинам, которых ублажаешь.
— Я их не ублажаю. — Он нежно прикоснулся пальцем к ее губам. — Я делаю их фантазии реальными. Меня в их фантазиях нет.
Он провел влажным пальцем вниз по шее, к ложбинке между ключицами.
— Но с тобой я есть.
— Почему?
— Потому что такие у тебя фантазии.
Наталья обняла его за шею. Его волосы были теплыми и шелковистыми и казались такими реальными. Она отважно потянула мужчину к себе, и он поцеловал ее.
Нежным поцелуем, без каких-либо намерений. Наталья исследовала его губы, нерешительно и робко.
— Это фантазия, — прошептал Очен. — Ты можешь делать все что хочешь. Здесь нет никого, кто бы осудил тебя.
— Кроме тебя, очевидно.
— Но я всего лишь Ловец снов. Животное. Напоминание о том, что утратили цивилизованные люди.
Пальцы Натальи гладили пряди его волос.
— Ты не похож на тех животных, что я когда-либо встречала. Однажды я видела ручную пустынную ящерицу, но она была чешуйчатой и везде ползала.
Его улыбка стала шире.
— Я не человек. Меня можно держать на месте куском заколдованной веревки. Я существо с примитивными эмоциями. Какая разница, что я думаю о тебе?
Наталья держала его лицо в своих руках.
— Очень большая разница.
— Правда? — Его горячее дыхание обожгло, когда он поцеловал ее. — Но ты благородная леди Бор Нарга.
— Из рода Сорвенска. Богатая, эксцентричная, презираемая.
— Тсс… — Он заставил ее замолчать легкими поцелуями. — Прекрасная, страстная и вызывающая зависть.
— От которой все держатся подальше.
— Они все хотят чувствовать то, что дано лишь тебе. Ты одна обладаешь достаточной храбростью, чтобы следовать чувствам.
Наталья притянула его поближе, внезапно объятая нетерпением:
— Люби меня! Прошу, покажи мне, каково это. Ты разжигаешь огонь во мне.
Он вновь рассмеялся низким, гортанным смехом:
— А ты воспламеняешь меня. Ты чувствуешь это?
Он лег на девушку, и сквозь тонкую ткань платья она почувствовала твердость его тела. Невероятно, какое удовольствие ей это доставляло. Она извивалась под ним.
Очен уверенными пальцами раздвинул ворот платья, опустил голову и провел языком по обнаженному соску. Наталья изогнулась, жар его губ был невероятным. Огонь лизал ее тело, делая его напряженным и в то же время удивительно расслабленным.
— Это оргазм? — простонала она.