Итан принюхался к ней, ожидая уловить знакомый запах неизбежной смерти, но вместо того почувствовал… жизнь. Потрясенный, он сосредоточил на женщине все свои чувства, изучая ее тело своим обостренным восприятием, и в конце концов должен был признать, что либо ошибся, когда решил, будто она на краю могилы, либо… Невозможно. Не в силах человека совершить такое чудо.
И тут он нахмурился, вспомнив, что, даже если Грейс действительно совершила чудо, это исцеление — не самое диковинное здесь. Удаление опухоли звуком — ерунда в сравнении с мертвецом, восставшим, чтобы впредь питаться человеческой кровью. Вряд ли эти люди, принимавшие как должное чудотворство Грейс, окажутся так же терпимы к нему. Да уж, он не стал бы ручаться, с позволения сказать, жизнью.
Грейс, все еще обнимая и похлопывая по спине женщину, обратилась к собравшимся:
— Спасибо вам всем, что пришли и вложили свои голоса и добрые намерения в исцеление Мэри. Мы вместе пережили нечто чудесное и особенное. Это был замечательный вечер. Я рада буду увидеться с вами в следующий раз.
При этих словах все встали и потянулись к выходу, все еще пребывая в легком трансе.
Грейс еще раз обняла Мэри и передала ее подошедшим подругам. Итан остался сидеть в опустевшем зале. Он сам точно не знал, что задумал, но его влекло… к чему? Он понятия не имел. Сердце, вопреки природе, продолжало биться.
Он встал и тихо — но не быстрее обычного человека, чтобы не пугать ее, — двинулся к центру зала, где Грейс, наклонившись, складывала коврик. Выпрямившись и увидев его перед собой, она ахнула.
— Ты — ангел из моего сновидения. — Она попятилась, выронила коврик и прижала ладони к щекам. — Я, должно быть, в измененном состоянии. Ты — плод моей фантазии. Я весь день была не в себе. Видение может исчезнуть в любую минуту. Я только поговорю с тобой, пока ты не исчез.
— Прости, что напугал тебя, — мягко ответил Итан. — И должен разочаровать. Боюсь, я не ангел. И вероятно, я мог бы исчезнуть, но мне бы не хотелось. — Он встретил взгляд ее карих глаз и запретил себе входить в нее. Почему-то казалось важным, чтобы она говорила с ним по собственной воле. Он с трудом удерживался от желания прикоснуться к ней.
Грейс отняла руки от щек и уставилась на Итана. Пальцем ткнула его в грудь:
— Ты настоящий. — Она отступила на шаг, моргнула раз-другой и покачала головой. — Извините, пожалуйста. Должно быть, я выгляжу невоспитанной и очень странной. Я всегда не в себе после окончания звукового сеанса. Мозговые ритмы не сразу возвращаются к норме. Вы мне напомнили кого-то… виденного прежде. Очень похожи… — Она замолкла и еще несколько секунд вглядывалась в него. — А мы не встречались прежде? Вы выглядите таким знакомым.
В ее глазах поселилось беспокойство.
Он услышал, как зачастило ее сердце, и послал легкое успокаивающее внушение. Она глубоко вдохнула и выдохнула. Ритм сердца замедлился.
Решив, что благоразумно будет сменить тему, чтобы не пугать ее, он сказал:
— Я просто хотел сказать вам, как меня потряс ваш сеанс. Я никогда еще не видел лечения звуком. Сильное впечатление.
Он добавил тонкую ментальную команду, внушая: «Тебе со мной легко. Доверяй мне». Он хотел не манипулировать, а только создать между ними хоть какую-то связь, перед тем как скажет ей правду.
Она тихонько кивнула и заметно успокоилась:
— Спасибо. Я иногда забываю, как необычно выглядит звукотерапия для посторонних. Для меня это настолько привычное дело, что кажется совершенно естественным. — Она протянула ему руку. — Я — Грейс Блэкбурн. — И склонила голову набок, ожидая ответного представления.
Итан схватил ее ладонь:
— Итан… — Он запнулся, давно отвыкнув называть фамилию. В мире вампиров достаточно имен. — Итан Джеймс.
Он надеялся, что последняя выпитая им кровь не совсем остыла и холод его ладони не слишком заметен. И с облегчением понял, что она не испытывает отвращения. Так странно было находиться рядом со смертной, не испытывая жажды. Как будто он попал в параллельный мир.
— У вас найдется несколько минут? Мне бы хотелось больше узнать о ваших методах лечения.
На ее губах возникла чудесная улыбка.
— Я с удовольствием с вами поговорю… о методах лечения. Я так редко встречаю красивых мужчин… — Она осеклась, распахнула глаза. — Ой! Как это у меня вырвалось. Извините. Не знаю, что со мной сегодня! Я обычно не так легко схожусь с людьми. Особенно с мужчинами.
Итан рассмеялся:
— Счастлив, что оказался исключением.
«Что я хохочу как идиот? Она с омерзением отпрянет, когда узнает, что я такое. Что за чертовщина со мной творится?»
Грейс кивнула на кушетку у стены:
— Там нам будет удобнее разговаривать.
Итан усмехнулся. Его понятия об удобстве требовали для начала избавиться от одежды, но и просто посидеть рядом — неплохо для начала. Едва ли он уведет ее к себе в картонную коробку. Но как знать, что будет. Ни разу еще его так не манила смертная. Он поклонился:
— Отличная мысль. После вас.
Все так же глядя друг другу в глаза, они дошли до кушетки и сели рядом.
— То, что вы сделали сегодня, — поразительно, — высказался Итан. — Почему-то я уверен, что опухоль у нее исчезла. Вы чувствуете?
«Ух ты, красив, да еще умен!»
Грейс улыбнулась:
— Простите, у меня сегодня язык сам собой мелет. Лучше уж заранее извинюсь за все, что еще наболтаю. А отвечая на вопрос: да, чувствую. В некотором роде. Понимаю, звучит дико, но я как будто натыкаюсь на препятствие или какое-то смещение в теле или в душе, когда звук протекает через них. Тогда я представляю, как вибрации разглаживают неровности, и кажется, так и получается. — Она помолчала. — Теперь вы, наверно, считаете меня каким-то чудом природы. Совсем ненормальной, да? Вы не первый.
Итан насупился. Она считает себя ненормальной?
— По-моему, вы изумительная. Мне бы такое умение. Я когда-то пел и занимался музыкой, но никогда не применял ее для лечения. Ваш дар околдовывает.
Она пожала плечами:
— Я просто очень старательно развивала это искусство. Думаю, лечить звуком может каждый. Это естественно. Ты тоже можешь.
Она поморгала и уставилась на него, склонив голову:
— Извините. Мне все время кажется, что мы хорошо знакомы. Я готова поклясться, что помню ваше лицо. Собственно, оно мне снилось.
Вот оно! Время оттягивать неизбежное истекло. Итан вздохнул, готовясь принять ее ужас:
— Что вам снилось?
Она отвела взгляд к середине комнаты. Неловко поерзала:
— Снилось, что по дороге к дому на меня напали. Зубастый монстр сбил меня с ног и хотел вонзить клыки мне в горло, но ты схватил его и отбросил. Ты взглянул на меня сверху, и я подумала, что умерла — буквально — и попала в рай. Ты походил на прекрасного ангела. — Она рассмеялась. — Ангел в футболке с «Роллинг стоунз»!
Она пристально взглянула ему в лицо. Эти несколько секунд застыли вечностью.
— Это был не сон. Да?
— Нет, не сон, — прошептал Итан и погладил ее по щеке.
Она прижалась щекой к его ладони:
— Что это была за тварь, от которой ты меня спас? И как ты с ним справился? — Она подняла палец, провела им по нижней губе. — Ты сказал, что не ангел. Но я чувствую в тебе только добро. Кто ты?
Ему не хотелось отвечать. Он знал, что, стоит произнести это слово, всем сладким фантазиям конец. Должно быть, что-то не так с ее радаром, ведь он далеко не добр. Он никогда не убивал тех, кто этого не заслуживал, но что хорошего в ходячем покойнике? Он тянул так долго, что она взяла в ладони его лицо и запела. Она закрыла глаза и чуть покачивала головой из стороны в сторону, издавая великолепные звуки. И вдруг распахнула глаза и уронила руки:
— Я не чувствую присутствия жизни. Тебя здесь нет. Так и знала, что это сон.
— Это не сон. — Итан придвинулся к ней, прижался губами к губам и притянул ее к себе. Она с готовностью ответила на поцелуй и тихонько застонала, когда их языки сошлись в чувственном танце.
— Ну и ну! И что мы тут видим? — пророкотал в полумраке низкий бас. — Итан, ты очень плохой мальчик.
Александр — мертвая копия молодого Арнольда Шварценеггера — стоял в дверях и с насмешкой рассматривал их.
Итан отпрянул от Грейс при звуке хозяйского голоса. Его мозг ждал приказа, готовый повиноваться. Он сжался, приготовившись к худшему — ожидая, когда Александр проявит свою власть над ним. Тому доставляло удовольствие обращаться со своими отпрысками как с марионетками, будто те существовали лишь ради исполнения его прихотей, и, похоже, особенно нравилось ему помыкать Итаном. Как правило, власть Александра оказывалась непреодолимой.
— Кто это, Итан? Ты его знаешь? — произнесла Грейс дрожащим голосом, вцепившись ему в плечо. Ее страх пропитывал воздух.
Александр прищурился и шагнул вперед, остановившись перед Итаном:
— Чем ты занимался? Почему ослаб мой мысленный контроль? Я почувствовал перемену и поспешил сюда, потому что наши узы могли ослабнуть только в одном случае — в случае твоей истинной смерти. Но ты не мертв. Я нашел тебя соблазняющим смертную игрушку. Полагаю, тебе причитается маленькое наказание.
Разум Итана бурлил, пытаясь осмыслить сказанное Александром. Узы ослабли? Разве такое возможно? Александр — его повелитель. Его хозяин. Без связи между ними его существование невозможно. Или возможно? Нет. Невозможно.
Едва Итан открыл рот, чтобы заговорить, Александр ухмыльнулся, показав длинные острые клыки, и подхватил Грейс с кушетки. Она взвизгнула и обмякла — Александр овладел ее разумом. Итан тысячу раз видел, как он управляет смертными. Заставив ее откинуться назад, словно в движении танго, Александр погрузил клыки в шею Грейс и жадно зачмокал.
Этот звук разъярил Итана и сдернул его с места. Грейс не выжить, если тотчас не прекратить этого.
Он схватил Александра за ворот и дернул изо всех сит, заставив хозяина оторваться от рваных ранок в шее Грейс. Александр выпустил ее, и она, словно лишившись костей, рухнула на пол. Итан ожидал нападения Александра, но старший вампир, к его изумлению, расхохотался. Вытерев ладонью окровавленный рот, он облизнул пальцы: