Светлячки Тии замерцали, переводя мои слова.
— … обрели покой. Путь продолжится. В своё время, — не очень понятно ответил корвитус.
— Мы можем пройти через их территории?
— … невозможно. Не все помнят. Старая сказка… — повторил окаменелый мертвец. — … Не идти в земли ареала.
Оба корвитуса синхронно повернулись в ту сторону, откуда они пришли.
— Он знает, что находится дальше?
— … другой ареал. Не помнят. Иные. Слабее нас. Другой улей. Нечистые. Иногда осквернители. Дальше смерть.
Значит, другой улей ланцетов, агрессивно настроенные корвитусы другого клана, пока незнакомые мне осквернители и таинственная «смерть». Набор в стиле Стены, ничего не скажешь.
24. Монстры, идущие своим путем
— Искажённые инсектоиды. Близки к тараканам. Уступают ланцетам и корвитусам в силе, но обычно их очень много. Рой может достигать тысяч особей. С ними лучше не сталкиваться — результатом будет многочасовая оборона с неясным исходом.
— Они не обидятся если мы будем сражаться с этими другими корвитусами? — продолжил я расспросы через Тию.
— … другой ареал. Другие души. Другая судьба. Нейтральный друг. Против мерзости. Против грязи. Не против старой сказки…
Кажется, это можно принять как «нет». Ну, и на том спасибо.
— Тогда, наверное всё, — задумчиво сказал я. — Больше мы из них не вытянем.
— … существо старой сказки, — снова вдруг обратился корвитус к Тии. — Желаю вопросить.
Я пожал плечами. Тия продолжила смотреть в упор на существо, касаясь указательным пальцем пальца корвитуса.
— … зачем первые мы были тобой созданы, если сказка правда и ты — есть ты?..
Мастер муши долго не думала, ответив почти сразу. Только девушка разговаривала не звуками и мерцаниями. Хоть она и использовала свой янтарный свет, основным способом передачи информации был телесный контакт. Что-то вроде новой способности баюнов, которую так полюбила Белая.
Вместо слов я ощутил ответ девушки в образах и эмоциях. Это было сострадание, чувство жалости к себе, которое переродилось жалостью к ним и странным переносом эмоций. Возникновение некой общности в подсознании. Искреннее желание помочь. Ещё — фрагменты воспоминаний из прошлого воплощения.
— … осознавание. Понимание. Благодарность за ответ. Нахождение радости в существовании. Горевание о неодинаковости всех…
Передав этот странный набор информации, корвитус почтительно склонил голову. После этого оба корвитуса сдвинулись с места и пошли обратно, в сторону своего «ареала».
Останавливать их никто не стал. Уж точно не после такой душевной беседы.
— Что скажешь? — спросил я у Тии, когда парочка отошла достаточно далеко.
На лицах остальных отражалось изумление, за исключением разве что скептичного Мерлина и ироничной Ангедонии.
— Лут пропадает, — ответил вместо мастера муши с тоской Наги и пустотница усмехнулась. Можно сказать, её мысли озвучили.
— Он выглядел потерянным, но встреча со мной его обрадовала, — сказала Тия. — Это существо разумней, чем кажется, и обладает зачатками осознанности. И он сильно отличается от тех, которые мне известны.
— Думаешь, он осознаёт, где находится?
— Нет. Но они не просто стражи локации. Они пытаются постигать мир.
— Арктур… я кажется начинаю понимать, что происходит, — осторожно сказал Белая.
— О как. Интересно, — улыбнулся я. — Сайна, спускай своих дронов на двадцать девятый. Остальным привал.
— У меня в этом месте кусок в горло не пролезет, — признала Нэсса, картинно обводя руками кровавое побоище со слизью и окровавленными частями тел червей.
— Кстати, лут тоже нужно собрать, — заметил я. — Хоть терминал покормим, может ланцетов прокачаем однажды.
Корвитусы, к слову, ничего не оставили после себя. Фрагментов их товарищей не валялось. Только дроп с червей, которым они побрезговали.
Тоже мне, ценители прекрасного…
— Я думаю, — начала Белая, — это продолжение того конфликта, который мы видели выше. Ланцеты появились выше десятого уже при тебе. Уже тогда было понятно, что их вытеснили корвитусы. Я думала, что техноцит — это следующее звено цепи, которое потеснило в свою очередь их, а за ними уже аберрации.
— Но техноцит исполнял волю Короля, — поняла Сайна. Каким-то чудом она умудрялась одновременно слушать, управлять дронами и проводить анализ миазмов.
— Всё решает пересбор, — продолжила Белая. — Ланцеты ослабли, потому смогли подняться выше. Это эволюционный путь видов червей за пятнадцатым. Они могли сознательно становиться слабее, и уходить наверх.
— Думаешь, они настолько умны что додумались бы до такого? — с сомнением спросила Сайна. — Они же всё таки животные.
— Я видела как-то ланцетов, которые поработили планету с культурой на стадии зачатков каменного века, и построили их руками космические корабли. Ланцеты настолько адаптивны, что легко развивают нужный уровень интеллекта для науки. И так же быстро деградируют, если это не приносит им выгоду здесь и сейчас. Всё в течении жизненного цикла одной особи.
— Почему же они тогда не развились до бессмертия и не чиллят за сериалами с попкорном, пока всю работу делают роботы? — влез Мерлин.
— Они мыслят совершенно не так, как люди, — покачала головой Белая. — И полагаю, у них нет осознанности. Характеристики мудрости, кстати, у них тоже нет. Вместо неё идёт адаптивность.
— Без осознанности они будут всегда выбирать сиюминутные желания биологии, — пояснил я для остальных мысль девушки чуть проще. — Жрать и размножаться. Если для выживания это сейчас не нужно, тратить лишние силы на поддержания какой-то функции они не будут.
Опыт был мною почерпнут не так давно: когда после терминала Мёртвой Мечты моя осознанность опустилась ниже обычного, я большую часть времени думал как бы кого ещё затащить в постель или забить на дела и тупо валяться без дела с кальяном и пирогами.
Если у ланцетов осознанность околонулевая, никакой интеллект им не поможет. В конце концов разум — лишь инструмент, такой же как физическая сила.
— Да, — согласно кивнула Белая. — Невозможно полностью убрать определённый вид из пула пересбора через геноцид. Стена будет собирать новых. А теряя силу, они будут уходить выше.
— Тогда получается, вытеснение одних монстров другими невозможно? — спросила Сайна.
— Наоборот. Просто оно происходит по другим правилам. Ланцеты достаточно разумны, чтобы уходить оттуда, где их истребляют. Захват и ассимиляция локаций выше — это хороший способ продвижения. Пересбор для слишком сильных монстров на соответствие этажу Стена никогда не проводит.
— Подожди, давай по порядку, — заинтересовался и Кот. — Или приведи пример.
— По порядку и пример? — повторила Белая. — Хорошо. Один пример мы видели в начале каждого нового цикла после Ивента. От Гона наверху оставалось множество существ с нижних этажей. Система никогда их не пересобирала, отправляя вниз. Поэтому каждый раз после него сложность поднималась в несколько раз и спускаться до пятнадцатого приходилось пробиваясь заново через сильного врага. Стражи соответствующего этажу уровня угрозы появлялись только после гибели уже существующих, оставшихся от Гона.
— Это понятно. А в чём вытеснение? — продолжил Кот.
— Гон происходит там, где есть проходчики. В масштабах трёхсот километров длины одного сектора это мелочь, не влияющая на общую сложность. Но ланцеты прорывались по всей длине сектора. Это уже не может не поднимать общую сложность этажа в целом.
— Да, одних ланцетов уже достаточно, чтобы на этой ошибке поднимать сложность прохождения до предела развития ланцетной цепи. Тогда их уровень сложности будет уже на первом.
— Хочешь сказать, у ланцетов есть потенциал разрушать целые сектора? — удивился я.
— Теоретически — да. При такой сложности новичок не способен выжить. Но это, конечно, при наличии идеальной для них среды, если им не смогут оказать сопротивления. Но в целом картина создаётся опасная. А тут ещё и этот аномальный миазм, который жрёт саму Стену,
— Мы или пройдём Стену, или все окажемся в секторах смерти, — подвёл я итог. — Поэтому идея хищников ничего не трогать, пока работает хоть что-то — провал.
— Арк, у меня плохие новости, — сказала Сайна.
— Что-то с миазмами?
— Да, и не только. Сюда идёт мёртвая магия. Какой-то подвид миазма, заражающего пустотой. И он довольно обширный. Цвет очень насыщенный.
— А что внизу, ты поняла?
— Это вторая плохая новость. Часть двадцать восьмого внизу затоплена токсичной жидкостью. Мои дроны там не спустятся. Нужно специальное оборудование для погружения в такую среду.
— Значит, здесь вниз нам не спуститься… понятно. Тогда остался только один путь.
— Можно ещё подождать, когда наверху уйдёт тот миазм, — предложила Сайна. — Ну, математически такая вероятность есть.
— Дальше здесь агрессивные корвитусы, другие ланцеты и, возможно, осквернители. Проходимо, только возьмём больше людей. Что по миазмам?
— Аммиак, некий свергорючий порошок и что-то из магии — точно узнать не могу, фон от пустоты полностью заглушает работу эдельвейса. Там похоже, что-то реально большое.
— Опять горючее всё… — нахмурился я. — С корвитусами нельзя сокращать расстояние. Они не взрывают никого вдали. Только на ближней и средней дистанциях. Кстати, они ведь тоже не защищены от миазмов.
— У корвитусов достаточное количество сопротивлений. По этой причине мы едва им не проиграли в пятом цикле.
— И что у вас работало лучше всего?
— Их тела сделаны из крепкого камня, но любой камень можно разбить, — пожала она плечами.
— Физический урон, — кивнула Сайна.
— Да. Система говорит что они к нему неуязвимы, но это не так. Нужна ударная мощь высокого уровня: пушка, тамарская рельса, сильные взрывы, оружие из адаманта, кристаллита или контарги. Ещё сильная магия света. Полагаю, способности Мерлина будут полезны в неискажённом виде, — продолжила Белая. — Хаос и астрал задевают, но крайне слабо. Некоторые особи бывают ещё уязвимы к эфиру, но далеко не все.