— Только сражаться под музыку нам ещё не хватало, — усмехнулся я. — Ладно, надеюсь там что-то подинамичней.
— На этом почти всё. Ещё за мелочёвкой собирались зайти. Здесь Белая где-то должна этим заниматься. Она упоминала какой-то магазин… не помню, что-то связанное с пулями.
— Такой? — спросила Тия и указала пальцем на видневшийся вдали ветхий ларёк, пристроенный из хлама между двух домов.
Название отсюда не читалось, зато отчётливо просматривался образ мишени со светящейся красной точкой из лампочки.
— Сейчас открою убежище. Здесь есть закрытый магазин с лишней дверью?
— Лишней? — усмехнулась Сайна. — Хотя здесь этого легко можно ожидать. Тут тележка не в каждую дверь войдёт, вот в чём дело…
— Нет необходимости. Я останусь на страже снаружи, — сказала Вереск.
Я удивлённо посмотрел на механизм.
— Да, эстеризация, — улыбнулась механистка. — Она всё больше обретает душу.
— Ты разобралась, как работает твой навык?
— Отчасти. Я наблюдаю за ней и учусь. Это не мгновенный процесс. Они становятся живыми, когда в них многое вложено. Ты знал, что многие духи появляются в простых предметах быта? Поэтому есть так много одержимых веников или элементалей хлама. Каждый раз контактируя с предметом, ты как бы наделяешь его частичкой души. Этот процесс может занимать многие десятилетия, но на Стене это время есть в избытке…
— Эстеризация работает так же?
— Да. Они обретают душу благодаря другим существам с душой вокруг них. Ну, в нормальных условиях. Здесь всё как всегда ускорено или искажено какой-нибудь аномалией. Например, земля аномалий между двадцать первым и двадцать четвёртым. Почему-то именно там этот эффект повышен во много раз.
— Ты много об этом думала.
— Хочу узнать у Странника, как проходили другие через это место. Подозреваю, что сценарий всегда один — цепь, способная к зарождению подобия собственной воли, приходит к доминированию, создаёт королевство, а в его сердце — воплощение Мёртвой Мечты.
— Узнаешь, он обещал присоединиться к нам.
Мы были уже рядом с магазином. Я ещё раз посмотрел на вывеску. Поверх неё была перекрывающая название табличка «закрыто».
Со скрипом и звоном колокольчиков дверь в оружейный магазин отворилась, и до меня донёсся обрывок разговора.
— … это очень специфический заказ. В такие сроки ничего не могу обещать. Максимум — одна обойма.
— Тогда я возьму все проклятые пули что есть, — послышался в ответ голос Белки. — Ещё забираю весь «катарсис» и «паровой взрыв». Буду рада, если предложишь что-то ещё.
— Ох… Направление я понял, но… молодой человек, вы читать не умеете? — послышался раздражённый голос мастера.
— Всё в порядке, это ко мне, — ответила Белая. — Вы закончили, Арк?
— А как у тебя с покупками? Что ты, к слову, берёшь?
— Личное.
Я удивлённо приподнял бровь. Что личного можно купить в мастерской по созданию патронов?
— Это для моего колдерского автомата, — пояснила она, правильно поняв мой невысказанный вопрос.
— Я думал, ты теперь ходишь с рельсой.
— У каждого оружия своя сфера применения. Автоматом проще накладывать статус. Убить стража не получится одним выстрелом. Статусы будут эффективней.
Я посмотрел на россыпь патронов к так похожему на калаш колдерскому автомату. Патроны явно были не из земного металла и с очень непростой обработкой.
— И что может такой выстрел?
— Вот эти называют катарсис, — Белая показала пулю, часть которой была полупрозрачной и заметной лишь благодаря жидкости внутри. Вторая — один из светящихся материалов. Возможно, китара. — Попадание в тело монстра выпускает энергетический вирус, который делает из противника улыбающийся от счастья овощ.
— Очень тонкая работа, — добавил торговец, увидев мой интерес. — Работа с кристаллитом сложна, но он вмещает больше магии и сохраняет программу. Вирус не живёт долго вне носителя, так что в каждом ещё и автономный мини-источник. Плюс кошачья китара добывается из переплавки ненужных артефактов.
— Они стоят своей цены.
— А остальные?
— Проклятые это тонкая китаровая оболочка и насыщение мёртвой магией, — пояснила Белая. — Лучшее оружие против пустоты — другая пустота. Паровые это с камнем внутри на заклинание стихии воды. У меня они эффективнее за счёт контроля стихии.
— Если вы принимаете в оплату еду или фрагменты, то нужно привести сюда Лифу и остальных, кто у нас с огнестрелом в группе, — сказал я. — Только нужна дверь пошире для тачки.
— Принимаем и то, и другое, — кивнул мастер.
— К слову, у вас здесь что, целый цех?
— Небольшой, — улыбнулся торговец. — Здесь много разных профессий нужно.
— В кругу стрелков это культовое место, — пояснила Белая, когда мы вышли.
— Тогда могла бы рассказать и пораньше, — заметил я.
— Ты не спрашивал. Я знаю ещё много что. Если я расскажу обо всех — ты их всё равно забудешь. Просто говори, что тебе нужно.
— Хорошо, тогда что ещё можно сделать против мёртвой магии?
Девушка едва заметно улыбнулась. Неужто обижалась, что я спросил об этом у Странника?
— Нужно заказать молебен, — сказала она. — В городе есть церкви на любой вкус. Лучше использовать несколько. На защиту и помощь высших сил. Провести омовение по ритуалу. Использовать рецепты боевой кулинарии тари…
Звучит, как очень много работы, которую можно переложить на инициатора.
— Если тебе ещё что-то нужно для защиты Ордена, у тебя есть сутки. Мы выступаем на рассвете. Попробуем продолжить с того места, где закончили в прошлый раз.
Наконец, покинув рынок, мы прошли мимо генератора и вышли на прямую тропу к Обсерватории.
На входе нас уже привычно ждала Серая. Только на этот раз рядом с ней была Альма. И, похоже, от былой мрачности не осталось и следа. В этом светлом добром существе я в упор не видел тёмного духа. Но всё же… сдаётся мне, это ещё не конец истории. Нужно самому поговорить с энирай в убежище. Леххи должна что-то знать, или её мать…
— Есть новости? — сходу спросил я.
— Идём внутрь, — холодно сказала Серая. Впрочем, для неё это было естественное состояние.
Проходчиков сейчас было не очень много. Народ изучал новых монстров, терминалы и всё прочее.
Любимый столик на краю разлома в стене был завален книгами.
Я пробежался по названиям — «Мифы Мельхиора», «Сказание о владыках безумия», «История ордена Плачущей Рыбы», «Энциклопедия легендарной рыбы», «Живущее на дне океанских глубин» с уродливой сморщенной жёлтой губкой в окружении искажённой рыбы. Судя по оформлению — магия хаоса. И такого добра ещё десятка два или три.
Похоже, поиски не прошли даром, и узнать о монстре что-то нам таки удалось.
— Смотрю, что-то вы смогли найти?
— Ух. Тяжело нам придётся. Сейчас расскажу по порядку, с чем мы имеем дело…
— Рад, что тебе лучше.
— Брат, мне нужен фрагмент левиафана.
— Значит сочувствую левиафану.
Остаток дня проходил в атмосфере разработки планов и продумывания возможных ходов. Рассказ о том, кто обитает на двадцать девятом заставил сильно переосмыслить фразу «твой злейший враг».
Если коротко, помимо мёртвой магии нам угрожала высшая магия воды и псионика. Но это так, ширма. Настоящая проблема была в том, что в легендах эта тварь была известна, как могущественный аниматург. Всё вместе создавало уникальный коктейль из двух гибридных стихий, которые он использовал, чтобы заниматься той самой духовной химерологией прямо в бою.
Но история и описания возможностей этого существа поражали. Как и тот факт, что это лишь половина медали. Второй же оставалась некая неизвестная легендарная рыба. О ней мы знали лишь то, что она должна иметь способность уживаться с заражением мёртвой магией и объединением с телом проходчика.
Это был уже второй неприятный фактор. Третьим же было само будущее поле боя. Мы не знали, в какой локации это всё будет происходить, но можно с уверенностью сказать, что поле грядущего сражения окажется не на нашей стороне.
По итогу у нас было несколько планов прохождения, и выбор конкретного будет зависеть от развития событий. Что ж, можно сказать, на этот раз мы будем сражаться с хорошей подготовкой.
Утро встретило нас самым редким видом погоды — она была безветренной и ясной. Вдохнув морозный воздух и покончив с завтраком, мы вышли через подвал Обсерватории в сторону лифта.
— Мию нари! — приветствовал меня Странник, стоило мне оказаться на первом этаже Стены.
— Как ты узнал, что я здесь буду?
— Стена привела, — он чуть склонил голову набок. — Я так понимаю, спускаемся?
— Да. Но портал не нужен. Сейчас… — наметив дверь, призвал убежище. — Заходи. Так спустимся быстрее.
Так начинался наш спуск к стражу-ошибке. Следующему по счёту великому фильтру, который оставляет позади себя лишь трупы и осколки надежд.
32. Путь, который ведет в темноту
Рыба…
На Стене всё не совсем то, чем кажется. Сейчас я это хорошо понимаю. Каждая из ветвей биологической цепи сильно отличается от других. Все стали большим, чем вмещает это понятие.
Летуны это уже не просто птицы. Это тысячи видов хищников и падальщиков с длинными генетическими цепочками, бешеным разнообразием, и склонностью к проклятиям.
Рептилоиды давно вышли за пределы рептилий. Стихийники и маги разума, драконы, разумные существа с высокими технологиями, а также часто псионики… Жаль, осознанность уступает людской цепи почти на всех этапах при равной прокачке.
Коты развились в полупризрачных, плотно связанных с планами астрала и изнанки трансцендентных существ. Называть «котиком» очередного встреченного астрала, похожего на запредельного иномирного владыку, язык не поворачивается.
Про ланцетов я и вообще не говорю. Там уже тройная био-цепь с бешеной эволюцией и адаптивностью. Технически, они всё ещё черви. Но те же мизостомиды на них похожи не больше, чем хаархус на ворону, из которых развились они.
Рыба… тоже не совсем рыба. Экстрамерное существо, нарушающее законы физики считалось у проходчиков дурным предзнаменованием в основном из-за своих свойств.