[88]. Все остальное официально является открытым морем – обширной территорией, охватывающей более половины планеты. Морское дно под этими водами ООН установила называть международным районом морского дна, или просто Районом, и здесь предложение Пардо о совместном использовании воплотилось в жизнь. Статья 136 Конвенции по морскому праву гласит: «Район и его ресурсы являются общим наследием человечества».
Для управления общим наследием Района была создана новая организация. Международный орган по морскому дну (МОМД) обязан осуществлять надзор за всеми видами деятельности по добыче и разработке полезных ископаемых на дне открытого моря, действуя при этом от имени всего человечества. Это делает статус МОМД уникальным и наделяет широкими полномочиями. Наиболее обширная часть планеты подпадает под юрисдикцию единственной глобальной организации.
Когда добыча полезных ископаемых на морском дне вернулась в международную повестку дня, роль МОМД еще более возросла. С повышением цен на металлы и развитием технологий глубоководной добычи полезных ископаемых компании вновь начали рассматривать возможность разработки глубоководных участков дна, особенно теперь, когда существует протокол, позволяющий начать этот процесс. Любое государство-член МОМД может выбрать участок морского дна внутри Района и, заплатив полмиллиона долларов США, подать заявку на получение разрешения на добычу и разведку. Это разрешение позволяет государству вести разведку запасов металлов на контрактной территории и испытывать оборудование, но коммерческая добыча не разрешена до тех пор, пока МОМД не доработает и не выпустит свод правил, регулирующих планирование и эксплуатацию карьеров на морском дне, а также порядок распределения прибыли, известный как Кодекс добычи полезных ископаемых.
МОМД собирался выпустить этот кодекс в 2020 году, но работа была отложена из-за пандемии коронавируса. Когда кодекс будет доработан, компании, имеющие разрешение на разведку, смогут подать заявку на получение разрешения на добычу. Только после этого можно будет приступать к полномасштабной добыче. В преддверии этого важного события МОМД выдает разрешения на разведку в порядке живой очереди[89]. К 2019 году Китай получил пять разрешений, больше, чем любая другая страна, что дает ему доступ к 238 тыс. квадратных километров морского дна, это примерно равно площади Великобритании. Три китайские компании получили разрешения на все три вида добычи на морском дне: они исследуют гидротермальные источники в Индийском океане, подводные горы в западной части Тихого океана и конкреции в центральной части Тихого океана, в регионе, известном как зона Кларион-Клиппертон (ЗКК).
Простираясь на тысячи миль между Мексикой на востоке и островами Кирибати на западе, ЗКК представляет собой холмистую абиссальную равнину, усеянную металлическими конкрециями, местами настолько плотно, что это напоминает мощеную улицу. В океане есть и другие участки, усеянные такими же породами, но ЗКК считается одним из самых ценных с коммерческой точки зрения месторождением. Вслед за Китаем еще десяток стран получили разрешения на разведку в ЗКК. Карта заявленных территорий похожа на гигантский «Тетрис» с хитроумным расположением смежных геометрических блоков странной формы, большинство из которых имеют площадь около 77 700 кв. километров – стандартный размер для зоны эксплуатации. На эти блоки претендуют Франция, Южная Корея, Япония, Россия, Бельгия, Германия, Сингапур и Великобритания, а один блок исследуют совместно Болгария, Россия, Словакия, Чехия и Куба. США отсутствуют в этом списке, поскольку они не ратифицировали Конвенцию по морскому праву и не являются государством-членом МОМД. Однако в ЗКК имеются претензии на добычу полезных ископаемых, принадлежащие британской компании «Ресурсы морского дна Объединенного Королевства» (UK Seabed Resources), которая является дочерней компанией «Локхид Мартин ЮК» (Lockheed Martin UK) – британского подразделения американского аэрокосмического и оружейного гиганта «Локхид Мартин».
Среди охваченных заявками блоков есть участки, отведенные для добычи полезных ископаемых самим МОМД. Идея заключается в том, что горнодобывающая компания «Энтерпрайз» (под этим псевдонимом скрывается Организация Объединенных Наций), управляемая МОМД, будет использовать технологии добывающих стран, что является частью сделки, а вся полученная прибыль будет разделена между членами МОМД. Таким образом создатели организации надеются воплотить принцип справедливого распределения доходов от морских глубин. Итак, с момента образования в 1994 году в Кингстоне, на Ямайке, Международного органа по морскому дну его целями были: содействие разработке морского дна, надзор за горнодобывающей деятельностью и в конечном счете – открытие собственных карьеров.
Майкл Лодж, действующий генеральный секретарь МОМД, в 2021 году неоднократно демонстрировал свою поддержку в вопросе добычи полезных ископаемых на дне. Он даже снимался в рекламных роликах корпорации «Дип грин металз» (Deep Green Metals), планирующей глубоководную добычу. В журнальной статье 2018 года Лодж писал, что бесполезно и контрпродуктивно вести «экзистенциальные дебаты» о том, должна или не должна вестись разработка глубинных карьеров. По мнению Лоджа, это дело решенное.
В то же время майнинг – не единственная обязанность МОМД. Согласно морскому праву, эта организация юридически обязана охранять океанские экосистемы. В тексте конвенции это обязанность особо прописана. В нескольких статьях говорится о том, какие шаги должен предпринимать МОМД для эффективной защиты морской среды от любых вредных последствий разработки морского дна, чтобы не нарушить экологический баланс океана и предотвратить нанесение ущерба морской фауне и флоре.
Общие положения морского права призывают к защите редких и хрупких экосистем и мест обитания истощенных, находящихся под угрозой исчезновения или исчезающих видов.
Эти ограничения удивительны, учитывая, что в 1970-х годах, когда разрабатывался Морской закон, экологические проблемы не слишком тревожили его составителей. Конвенция полностью посвящена конкрециям, без упоминания подводных гор или гидротермальных источников, интерес к ним появился позже. В то время считалось, что месторождения конкреций – это не более чем камни, разбросанные по илистому дну, и их сбор нанесет минимальный экологический вред. Представление о том, что на карту поставлено так мало, могло стать причиной включения в конвенцию такой жесткой формулировки. Ведь казалось, что защита окружающей среды тут ни при чем и уж точно не может встать на пути горнодобывающей промышленности. Это сейчас о морских глубинах стало известно гораздо больше – и о залегающих там минеральных богатствах, и о сложных экосистемах.
Таким образом, МОМД стал одновременно эксплуататором и защитником морского дна, и ему придется выполнять и те и другие обязанности – то есть позволять добычу полезных ископаемых в океане, одновременно защищая морские экосистемы. Время покажет, как кураторы глубоководной добычи справятся с этим поистине экзистенциальным кризисом.
Еще несколько лет назад едва ли какие-то биологические экспедиции могли себе позволить посетить зону Кларион-Клиппертон, поскольку путешествия в этот удаленный регион очень трудны и дорогостоящи. Сейчас же, благодаря интересу и деньгам горнодобывающей индустрии, ЗКК оказалась в центре внимания. Группы ученых, работая в независимых экспедициях или в сотрудничестве с горнодобывающими компаниями, стремятся получить представление о том, как выглядит экосистема морского дна в этой зоне до начала добычи полезных ископаемых, и предсказать возможные последствия[90]. Проведение первичной экологической оценки – одно из условий разрешения на разведку, выдаваемого МОМД. Изучая ЗКК, ученые понимают, что это особенное место и в нем гораздо больше жизни, чем ожидали от участка голодной бездны.
По полям, усеянным конкрециями, странствуют креветки, морские огурцы, хрупкие офиуры и морские звезды. Мимо проплывают рыбы и осьминоги. Особенно часто и в большом разнообразии в ЗКК встречаются предметы, похожие на лепные глиняные комочки размером с ладонь. На самом деле это живые существа, известные как ксенофиофоры[91]. Их название, означающее на греческом «несущий инородные тела», отражает способ, которым эти амебоподобные существа строят свои убежища, склеивая осадочные частицы. В ЗКК были найдены десятки новых видов ксенофиофор. Хотя выглядят эти существа, конечно, странно, они образуют важные глубоководные оазисы жизни, создавая микросреду обитания для червей, ракообразных и других животных, которые в них забираются.
Конкреции являются домом для самых разных организмов. В общей сложности от этих камней зависят от 60 до 70 % животных, обитающих в ЗКК, что делает их такими же жизненно важными для абиссальных экосистем, как деревья для лесов. В их отверстиях и трещинах прячутся такие крошечные создания, как черви-нематоды и тихоходки – микроскопические «водяные медведи», которые выживают после замораживания, варки и пребывания в космическом вакууме, а также прекрасно переносят сокрушительное давление многокилометровой толщи воды.
Конкреции обеспечивают прочную опору для актиний, губок и кораллов, включая сверхдолговечные черные. Эти каменистые образования помогают им приподняться над поверхностью дна, чтобы эффективней фильтровать воду в поисках проплывающих мимо частичек пищи. Недавно выяснилось, что абиссальные камни и растущие из них высокие губки жизненно необходимы для головоногих моллюсков. До 2016 года ученым доводилось увидеть на такой глубине только дамбо-осьминогов, которые движутся в толще воды, плавно взмахивая двумя похожими на уши плавниками по бокам головы. Затем спускаемый аппарат засек необычного призрачно-белого осьминога, сидящего на морском дне на глубине 4290 метров. Это полупрозрачное существо смотрело в камеру черными глазами-бусинками, и его прозвали Каспером (как маленькое дружелюбное привидение из мультфильма – прим. ред.). У него не было отростков, которыми он мог бы размахивать, из чего ученые заключили, что Каспер – один из придонных осьминогов, кото