В эти дни Сталин вел переговоры с президентом США Рузвельтом о поставке в СССР боевой техники. Уже в начале 1942 года в СССР прибыли 115 танков с боеприпасами и запчастями, а позже – 500 самолетов. В одном из писем Рузвельту Сталин благодарит за присланные самолеты и одновременно сообщает: «Американские танки легко горят от патронов противотанковых ружей из-за употребления высокосортного бензина, в то время как немцы применяют низкосортный».
После получения очередной партии самолетов и танков из США Сталин просит прислать десять тысяч грузовиков, а также два миллиона тонн пшеницы, сало и мясные консервы. Рузвельт предлагает Сталину встречу на нейтральной территории. Сталин отказался:
– Дела фронта не допускают.
Тем временем атаки противника становились все более ожесточенными. Советские войска, защищавшие Сталинград, несли большие потери, но сопротивление не прекращали. 3 сентября в штаб Сталинградского фронта прибыл представитель Ставки Георгий Константинович Жуков.
Верховный Главнокомандующий И. Сталин прислал ему директиву: «Положение со Сталинградом ухудшается. Противник находится в трех верстах от Сталинграда, который могут взять сегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленной помощи. Промедление равносильно преступлению. Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду. О принятых мерах сообщите незамедлительно».
К Сталинграду из резерва Ставки были направлены три воздушные армии. Наведен понтонный мост через Волгу. В эти дни, как пишет в дневнике первый секретарь Сталинградского обкома партии Алексей Семенович Чуянов, возглавлявший городской комитет обороны, «на Сталинградском фронте в рядах советских войск сражался Рубен Ибаррури – сын секретаря компартии Испании Долорес Ибаррури (она находилась в эти дни в Москве). Он командовал пулеметной ротой курсантов». Во время боя возле одного хутора «был тяжело ранен и отправлен через Волгу в госпиталь, врачи сделали все возможное, но спасти жизнь славному сыну испанского народа не удалось, его похоронили в поселке Средняя Ахтуба» (Чуянов). Военный совет фронта направил матери погибшего соболезнование: «Ни Испания, ни наша страна не забудут имени твоего славного сына. Честь и слава твоему достойному сыну и достойной матери, воспитавшей его!»
На стенах полуразрушенного тракторного завода появилась надпись, сделанная рабочими: «Немцы! Вы проклянете тот день, когда пришли сюда. За вами по пятам ходит смерть. И нет для вас другой дороги, кроме как в могилу».
6 сентября немцы сбросили с самолета тысячи листовок с изображением кольца окружения и с требованием сдачи города. «На город непрерывно сыплются бомбы, пикируют самолеты с воющими сиренами. Фашисты беспрерывно бомбят переправу, а она вновь и вновь оживает, смерть никого не пугает, каждый делает свое дело» (Чуянов).
Одновременно с регулярной армией город защищают отряды ополченцев. В середине сентября обстановка стала еще более тревожной. «Немецкие танки подошли к вокзалу и к элеватору, идут кровопролитные уличные бои, один и тот же квартал по несколько раз переходит из рук в руки. Вооружения и боеприпасы на катерах везут через Волгу. В один из катеров попала бомба, и он затонул, погибла вся команда» (Чуянов).
Командующий 6-й немецкой армией генерал-полковник Паулюс объявил приказ своему войску: «В соответствии с указанием Верховного командования приказываю разъяснить всю важность овладения крупнейшим экономическим центром России – Сталинградом. Каждому солдату нужно разъяснить значение того успеха, которого мы добиваемся и который нас вскоре ожидает».
Немцы считали, что судьба Сталинграда уже решена. В эти дни на левом берегу Волги расположилась стрелковая дивизия под командованием генерала А.И. Родимцева. Переброшенная на правый берег, она вскоре вступила в бой. Фашисты к тому времени заняли Мамаев курган и с его высоты обстреливали город. 14 сентября они сообщили на страницах своей печати: «В Сталинграде борьба приближается к победоносному завершению».
В Ставку советского Верховного главнокомандования идут все более тревожные сообщения о положении в Сталинграде. 19 сентября 1942 года Чуянов пишет в дневнике: «Самолеты вражеской авиации бомбят тракторный завод. Наши зенитные средства подавлены. Много жертв. Почти все цеха завода в огне пожарищ».
Пострадала во время бомбежки судоверфь, на которой ремонтировали танки, изготавливали бутыли с горючей смесью. 24 сентября фашисты обстреляли один командный пункт. Погибли все находившиеся там защитники, в живых осталась только одна молодая женщина – военврач Вера Рыбакова. 30 сентября в руках фашистов оказался городской драмтеатр. Фашисты от бессилия полностью овладеть городом стали изощряться в зверствах: бросать дымовые шашки в блиндажи советских солдат и пускать газы от танков.
14 октября 1942 года немцы получили строжайший приказ своего командования: «Любой ценой овладеть Сталинградом!» Вслед за этим начался шквальный огонь немецкой артиллерии и одновременно – массированные бомбардировки города. «Город горит от тракторного завода до центральной пристани. Фашисты пытаются захватить „Дом Павлова“, который стал опорным пунктом, с которого ведется наблюдение за врагом. Вражеский снаряд разбил резервуар с нефтью, и Волга оказалась в огне. Связь с левым берегом затруднена», – записывает в дневнике Чуянов.
Защитники города с помощью танков Т–34, броню которых не пробивали немецкие снаряды, давят фашистов гусеницами. Но их, к сожалению, мало, как и авиации. Терпят большой урон и гитлеровцы. Один раненый немец пишет в Германию: «Здесь идут бои, каких не было еще за весь поход в Россию. Когда мы подошли к Сталинграду, у нас было 140 человек в отряде, а 2 ноября их осталось 16. Не осталось ни одного офицера. Из Сталинграда ежедневно вывозят более тысячи раненых».
Геройски продолжает сражаться дивизия генерала А.И. Родимцева. На одной из улиц два советских пулеметчика сдерживали натиск целого вражеского батальона до тех пор, пока к ним не подоспело подкрепление. Ожесточенный бой шел на Мамаевом кургане, который вскоре превратился «в месиво земли, металла и крови» (Чуянов). Немцы покинули его, когда у них не осталось боеприпасов.
7 ноября 1942 года, в день празднования 25-й годовщины Октябрьской революции, защитники получили праздничные подарки из всех республик Советского Союза. Бойцы и командиры Сталинградского фронта в «Правде» опубликовали письмо Верховному Главнокомандующему товарищу Сталину: «Мы пишем Вам в разгар великого сражения, под гром несмолкаемой канонады, вой самолетов, на крутом берегу великой русской реки Волги, чтобы сказать Вам, и через Вас всему Советскому народу, что дух наш бодр, как никогда, воля тверда, руки наши не устали разить врага. Наше решение – стоять насмерть!»
Защитники Сталинграда начали подготовку к контрнаступлению. Один немец пишет родным: «Невероятно, с какой яростью русские защищают этот город. Кажется, все земные силы вышли на поверхность и мира никогда не будет. Партизаны взорвали мотодивизию, которая шла на помощь окруженной армии Паулюса». Свежие воинские части, переброшенные в Сталинград, начали окружать армию Паулюса. Кольцо с каждым днем стало постепенно сжиматься. Гитлер шлет Паулюсу ободряющую радиограмму: «Уверен, 6-я армия выполнит свой долг, а я сделаю все возможное для ее снабжения».
Продовольствие и боеприпасы немцы стали сбрасывать для армии Паулюса с самолетов. Для русской армии в Сталинграде снаряжение и боеприпасы подвозили с левого берега Волги на баржах, катерах, паромах и даже в лодках. Не всем удавалось из-за обстрела достигнуть противоположного берега, многие грузы шли ко дну. Только с установлением морозов снаряжение стали перевозить на машинах по льду. В центре города немцы установили виселицы, на которых нашли смерть попавшие к ним в плен русские солдаты.
25 немецких дивизий, оказавшихся в окружении, были хорошо оснащены. Паулюс на все предложения русских о сдаче отвечает отказом, надеясь на помощь Гитлера. В обращении к своим солдатам он пишет: «Вы должны преодолеть все трудности и биться с любым числом противника. Вы должны драться до тех пор, пока фюрер нам не поможет». Немцы делают отчаянные попытки прорваться к Волге. У одного убитого немецкого офицера нашли письмо к родным от 11 ноября 1942 года: «Нам надо дойти до Волги всего один километр. Но мы ведем борьбу за этот километр дольше, чем войну за всю Францию. Мы уложили здесь больше солдат, чем в борьбе за Севастополь, но русские стоят, как каменные глыбы».
Защитники города тоже несут большие потери. «Город сильно разрушен, многие заводы превратились в груду кирпича и металлолома. Резервы с трудом пробиваются с левого берега на правый. Льдины тормозят продвижение катеров. На улицах города идут непрерывные бои, Город буквально завален трупами как немецких, так и советских солдат, разбитыми танками и орудиями, железнодорожные станции изуродованы до неузнаваемости», – пишет в эти дни в дневнике Чуянов.
Антифашистский немецкий комитет «Свободная Германия» издает манифест: «В минуту смертельной опасности, нависшей над нашей родиной, организован комитет „Свободная Германия“. Он выражает мнения и чаяния многих немцев. Гитлер тянет Германию в бездну. Близится день, когда на Германию обрушатся удары со всех сторон. Войска Англии и США стоят у дверей Европы. Германия не сможет долго выдержать. Гитлер всю Европу сделал врагом немецкого народа. Война проиграна, но Гитлер не думает о мире. Немецкий народ нуждается в мире и жаждет его. Неотложной задачей является образование национального немецкого правительства, которое установит твердый порядок, прекратит военные действия, вступит в военные переговоры о мире, освободит жертв гитлеровского террора и устроит суд над виновниками войны. За народ и Отечество! За немедленный мир! За спасение немецкого народа!»
Тем временем положение армии Паулюса становится все более критическим. Паулюс шлет фюреру тревожное сообщение: «Продовольствия в армии осталось на 6 дней, положение с боеприпасами критическое».