– У Майкла есть какие-то особые причины не доверять Стивену? Он что-то знает о нем? Говори же, Алекс, не тяни.
– У отца нет никакой компрометирующей информации на него, миссис Лесли, одна лишь интуиция, которая, кстати, никогда еще не подводила его.
– Ну а что тебе удалось узнать?
– Ничего, мэм. У полиции на него ничего нет, в банке одни восторженные отзывы, квартирную плату он вносит вовремя, в общем, чист как младенец.
– Никогда не доверяла таким безупречным людям, – недовольно произнесла тетушка Даниэлы. – Есть в них какое-то двойное дно... Этот Стивен Мэтьюз или и в самом деле ангел с крыльями, или очень умело скрывает свое второе лицо. Я так волнуюсь за Даниэлу, Алекс, но теперь, когда ты рядом с ней, я смогу наконец спокойно уехать. И вот еще что. Я не совсем доверяю Люси. Умом понимаю, что она и есть та самая малышка Мелисса, которую мы так долго оплакивали когда-то, но душой принять не могу. Может быть, позже... Но пока она порой так странно ведет себя. Старается во всем походить на Даниэлу, покупает себе такие же вещи, как и у нее, делает такую же прическу, копирует жесты, походку. Иногда мне от этого становится не по себе. Первое время я еще могла различить их, но теперь... Теперь я далеко не всегда могу понять, кто из них кто.
– Но, мэм, – попытался возразить ей Алекс, – такое поведение кажется мне вполне естественным для близнецов. Я лично даже знал двух сестер, которые по очереди бегали ко мне на свидания, когда я еще учился в колледже. Я долго не понимал, в чем дело, а их это ужасно забавляло.
– Хорошо, если бы все было так невинно, как ты думаешь, Алекс, – задумчиво произнесла Лесли. – Но, прошу тебя, присматривай еще и за Люси. Только тогда я смогу спокойно уехать домой.
– Не беспокойтесь, мэм. Я позабочусь и о Даниэле, и о Люси, – ответил он и, проводив пожилую леди к выходу из кухни, поднялся по черной лестнице к себе в комнату.
Глава 10
Возвращаясь в этот вечер домой, Люси, впервые с того дня, как поселилась в родительском доме, почувствовала, что нечто странное творится у нее в душе при виде выступающего из темноты Честнат-хауза.
Странно, но теперь она уже не смотрела на него взглядом ищущего временный приют странника, теперь это был и ее дом тоже. Обычно сияющий ярко освещенными окнами, сегодня Честнат-хауз встретил ее мягким, приглушенным светом настенных бра. Сейчас, когда углы огромной гостиной оставались в тени, она была полна какими-то особыми запахами и звуками. Висевшие картины на стенах словно ожили и лучились особым блеском. Все эти вещи, что окружали ее сейчас, словно пытались рассказать ей о чем-то. Прислушиваясь к царящим в комнате звукам, Люси внезапно поняла, о чем именно они говорят ей. Закрыв глаза, она вдруг ясно представила себе свою мать такой, какой видела ее на фотографии. Неожиданно потянуло запахом лимонной вербены, едва слышно прошелестел шелк платья, и легкий ветерок, словно чье-то нежное прикосновение, коснулся ее лица.
– Мама! – прошептала она со слезами на глазах. – Это я, твоя Мелисса. Я нашлась. И я помню тебя и люблю! Помоги мне, мама, если можешь!..
Немного успокоившись и дождавшись, когда смолкнут последние отзвуки прошлого, а воздух вновь обретет неподвижность, Люси направилась в свою комнату, бережно неся в себе то, что было ей сейчас дороже всего на свете.
Проходя мимо библиотеки, она столкнулась с выходящей оттуда теткой и когда та поздоровалась с ней, с улыбкой поправила ее:
– Вы что-то напутали, миссис Стюарт, здесь нет никакой Люси. Я Мелисса Лансер. Надеюсь, вам это имя нравится больше? Мне тоже. Правда, мне нужно еще привыкнуть к нему. – Не удержавшись, она весело подмигнула застывшей от удивления Лесли и, не дожидаясь, пока та что-либо ответит ей, продолжила путь в свою комнату.
Глядя ей вслед, Лесли впервые за много дней почувствовала удивительное спокойствие в душе. Господь внял ее молитвам, и теперь маленькая Мелисса наконец вновь с ними.
– Благодарю тебя, Господи, – пробормотала она, – и тебя, Пресвятая Дева Мария, что вернули мне мою вторую племянницу. Теперь я могу быть спокойна за будущее обеих...
Проснувшись утром, Даниэла почувствовала недомогание: озноб и головную боль. И ужасно хотелось пить. Неужели вчера перегрелась на солнце?
Сегодня она хотела поговорить с Люси: сообщить ей, что мистеру Макалистеру удалось наконец преодолеть все формальности и что скоро она сможет носить свое настоящее имя, Мелисса Лансер, хотя до сих пор и предпочитает, чтобы ее называли Люси. А еще она должна сказать ей, что процесс по передаче ей половины родительского состояния уже начался и уже в будущем месяце она станет законной владелицей своей части акций и всего остального, что оставил им их отец.
«Ничего, – решила она, – я скажу ей об этом, когда все документы будут полностью готовы, это будет даже лучше. А пока нужно попросить Алекса приготовить все необходимое для поездки на ранчо».
Приняв душ, Даниэла почувствовала, что силы постепенно возвращаются к ней и, хотя голова еще болела, озноб прекратился. Выйдя из своей комнаты, она прошла в сад. Трогая белые, словно сделанные из тончайшей кожи лепестки роз, она думала о том, как совершенен окружающий ее мир растений, как все в нем гармонично. Если бы и в ее жизни царила такая же гармония! «Я никуда не поеду сегодня, – решила вдруг она. – Я не могу больше слышать ни о проблемах фонда, ни о пропавших деньгах. Сегодняшний день я проведу с Люси. Мы поедем с ней по магазинам и купим там целую кучу разной одежды, а потом рванем в Санниленд и будем кататься на каруселях и есть хот-доги, те самые, что покупал мне в детстве отец и против которых постоянно выступала миссис Янг. И я попрошу Алекса отвезти нас туда...»
Наблюдая из окна столовой за медленно идущей по подъездной дорожке девушкой, тетушка Лесли в смятении думала о том, что впервые не может понять, кто именно сейчас перед ней. Даниэла? Мелисса? Но если еще вчера эта мысль расстроила бы ее, то сегодня она лишь вызвала улыбку на ее лице.
Жаль, что эти две девочки не росли вместе, ведь сколько занятных и смешных совместных воспоминаний было бы тогда накоплено ими за все эти годы. Зато теперь Мелисса наконец заняла в ее душе почти то же место, что и Даниэла, и она благодарна Господу за столь чудесный подарок.
Увидев стоящую в окне тетку, Даниэла весело помахала ей рукой, и только взглянув на эту улыбку, миссис Стюарт сразу же поняла, кто перед ней.
«Как хорошо, что Даниэла все еще дома и даже, кажется, никуда не торопится, – подумала она. – Если это и в самом деле так, сможем поговорить без помех, и тогда можно будет наконец лететь в Лондон. Бедняжка Маргарет и так сама не своя. Первый ребенок, да еще когда тебе за тридцать, – довольно серьезное испытание. Думаю, после родов Маргарет захочет какое-то время пожить с малышом у меня. Ведь свежий деревенский воздух не идет ни в какое сравнение с лондонским смогом».
– Значит, ты все же решила не оставаться на мою свадьбу, тетя Лесли? – с грустью спросила Даниэла, когда тетя Лесли сообщила ей о своем решении уехать. – Но почему? Ведь это такой важный день для меня! Ведь ты вполне могла бы остаться на мою свадьбу и успеть к нужному сроку в Лондон.
– Милая моя! – Улыбка тети была такой ласковой, что у Даниэлы перехватило дыхание. – С тобой остается твоя сестра, Мелисса, и... – Чуть было не произнеся имя Алекса, тетя Лесли замолчала на несколько секунд и лишь затем продолжила: – И еще один человек, но о нем ты узнаешь немного позже.
– Люси не любит, когда ее называют Мелиссой, тетя! И что это за таинственный человек, о котором ты только что упомянула?
– Все узнаешь в свое время, Даниэла... Что же касается твоей сестры, то она сама попросила меня вчера называть ее Мелиссой. Впрочем, вот и она сама. Надеюсь, она подтвердит тебе мои слова.
Увидев вошедшую в комнату сестру, Даниэла была поражена выражением ее лица. Куда делась ее обычная настороженность? И что такое случилось вдруг с ее глазами? Откуда взялось это сияние, сделавшее их поистине неотразимыми?
– Доброе утро...
– Мелисса. Можешь, если хочешь, называть меня так. Кажется, это имя дали наши родители мне при рождении? Хотя с именем Люси я успела настолько сродниться, что его смена будет подобна второму рождению. Так что лучше пока чередовать одно имя с другим.
– Да, конечно, – пробормотала вконец изумленная Даниэла. – Но что произошло с тобой? Почему вдруг такая перемена?
– Пока это моя маленькая тайна, – с улыбкой ответила Люси, – но когда-нибудь, думаю, я смогу рассказать тебе о ней. А ведь действительно красиво звучит: Мелисса Лансер. Вы не находите, тетя Лесли?
– Нахожу, моя девочка! Еще как нахожу! – счастливо улыбнулась та ей в ответ. – А сейчас вы обе извините меня, мне нужно еще собрать вещи.
– Но, тетя! – воскликнула Даниэла. – Ты ведь так до сих пор и не сказала мне, почему ты против моего брака со Стивеном!
– Девочка моя, если бы я только могла объяснить тебе это! С виду он прекрасный молодой человек, внимательный, образованный, но... Сама не знаю, но что-то мешает мне впустить его в свое сердце. Это мое отношение к нему не должно послужить причиной твоих сомнений, Даниэла. Ты приняла решение, и, каким бы ни было оно, я обязана его уважать. Скажи только, ты и в самом деле любишь его так, что готова разделить с ним и горе и радость?
– Я? Да, я... готова.
Пауза, хоть она и была совсем крошечной, о многом сказала миссис Стюарт. Ласково улыбнувшись обеим племянницам, она молча вышла из комнаты.
– А ты, Мелисса, ой, извини, Люси, что ты думаешь обо всем этом?
– Ты о Стивене? Или о нежелании тети остаться на твою свадьбу?
– О Стивене, ну и о тете тоже, разумеется. Скажи, а тебе он тоже не нравится?
– Да нет, нравится... Красивый, высокий, отличная фигура...
– Да, красивый, и, кажется, в самом деле любит меня, – пробормотала Даниэла и, подойдя к сестре, ласково дотронулась до ее руки. – У меня есть хорошая новость для тебя, сестричка. Вернее, этих новостей две, но о второй я сообщу тебе чуть позже. Ну а первая заключается в том, что мистер Макалистер почти закончил со всеми формальностями, и совсем скоро ты получишь документы, подтверждающие твое происхождение. Давай как-нибудь отпразднуем это? Я хотела попросить Алекса повозить нас по магазинам, а затем можно отправиться в Санниленд. Это замечательное место. К