тучи тёмные, и оказалась Василиса на светящемся лёгком облаке. Далеко до земли-матушки, далеко до ладьи княжеской, далеко-высоко!
Явились Василисе светлые лики, величавые да роста невероятного. Выше леса, выше гор! Смутилась девица на мгновение, впервые такое увидевши, да не растеряла своей кротости и почтения и в тот же миг отвесила низкие поклоны Богам Верховным Светлым.
– Здравия, Василиса! С чем пожаловала? Пошто путь такой длинный проделала? – молвила громогласно самая большая и светлая фигура.
– Здравия, Боги Светлые! Благодарствую Вам, что в чертогах своих принимаете меня, дочь свою земную! Пришла я к вам по заветам Рода моего да по обетам, данным бабушке покойной! Пришла я просить у Вас любезно камень Алатырь, Родом моим утраченный! Так мне велено, в том моё предназначение! Молю вас о помощи и снисхождении! – ответила Василиса скромно и снова земной поклон отвесила.
– Видим мы душу твою светлую, сердце доброе да помыслы твои чистые, Василиса! Видим и выбор нелегкий, который хотела ты в пользу долга сделать! Надлежит испытание пройти тебе, дитя! Поможет оно увидеть тебе, кто ты и узреть величие и достоинство, данные тебе по праву рождения! – прозвучала фигура женская, величавая. – Знай, что говорят с тобою Сварог и Макошь, вершители судеб человеческих!
Поклонилась им с особым почтением Василиса:
– Благодарствую, Верховные Боги Сварог и Макошь! Принимаю судьбу свою и испытания, какими бы они ни были для меня!
– Испытания, дитя, даются тебе по силам и во благо, верь нам! – мягко промолвила Макошь.
– Смотри, Василиса! Увидишь ты сейчас картины жизни своей, кабы ты была княжеского роду! Войди в них, прояви в себе и реши, как поступить лучше, что тебе любо, а что нет! – прогремел Сварог.
Вмиг оказалась Василиса в облаке многоцветном. Оно окружило её со всех сторон и затянуло, словно в омут, в события, картинками сменяющие друг друга. Вот Василиса в княжеских покоях и одежды на ней знатные, смотрит решительно и величаво. Вдруг на улице слышатся звон колоколов, набат, крики и шум. «Враг наступает, княже!» – кричат люди. Муж Василисы, князь Святослав, хватает доспехи и целует на прощание её и сына их малолетнего. И тут повисает облако меж ними: мелькает мысль у Василисы мужа тайным ходом вывести и спасти тем самым свою семью от верной погибели. Но наша Василиса облако то развеивает и решительно отгоняет. Просит она себя будущую мужа на сражение благословить и оберег ему свой передать, чтобы вернулся в места родимые он целым да невредимым. Будущая Василиса, с затуманенным слезами взором, так и делает, слыша себя истинную. Далее мелькают сцены суматохи да паники людской. Василисе бы с сынком в тайном ходе схорониться от всех. Но сердце да совесть не велят: не княжеское это дело себя едино оберегать. Коли к Роду высокому принадлежна, так и будь выше и пред лицом суровых испытаний! Василиса настоящая будущей нашептывает женщин да детей града славного увести от гибели верной, сберечь, кого можно, да так, чтобы всем на благо. Вмиг очнулась Василиса будущая от морока и созвала слуг своих верных. Те пустили молву да собрали коротко всех, кого спасти можно. Так и спасла Василиса народ свой. Переждали в гроте тайном с припасами осаду жестокую да расправу пересидели, и спаслось так великое множество семей.
Внезапно всё пропало, и возникла новая картина. Мирное время, процветание княжества и лад в семье Василисе явились. Вот уже и деток немало в семье у них с князем, и град в который раз заново отстроен, и нападок давно и в помине нет ни от каких врагов. Прознали они о доблести князя русского на южных границах Руси, и более никто и не суётся во владения его, стороной обходят. Всё так славно, что невольно Василиса наша сладким вздохом вздыхает, так ей вдруг самой себе завидно стало. Но что-то гложет Василису в будущем. То советник мужа лукавый ей всё нашептывает, что князь де лучший среди всех князей русских, вон как врага сразил на много тысяч вёрст, знамо и Русь его! Пусть-де другие князья присягу ему принесут, царем надо всеми венчают, а княгиню царицей нарекут, самой лучшей, верной и родовитой среди всех. Ахнула Василиса настоящая, услышав яд речей тех, да принялась внушать себе будущей, что всё то гордыня и принесёт лишь горе и разрушение, как семейству их княжескому, так и Руси-матушке. Уж молила она, уж просила так, и услышала мольбы её слёзные Василиса в будущем и от советника того отвернулась и мужа предупредила. Отвела беду от всего княжества, войнам междоусобным не дала случиться!
Растворились все картины, и послышался громогласный голос Сварога:
– Василиса, дитя наше! Возрадовались мы, ибо прошла ты испытания все достойно! То с собою ты боролась, да с соблазнами, гордыней и бесом властолюбия! Враги эти самые серьёзные да страшные! Гордимся мы тобою, дочь наша! И последнее твоё испытание из трёх камней верный выбрать надобно, Алатырь истинный!
– Коли навные испытания прошла ты с честью, да в яви людям люба была, то решишь ты задачу эту легко да радостно! – молвила Макошь и явила три светящихся камня.
Красотою своей слепили они, забирая разум и волю. Василиса воззрилась на них недоуменно: камни были столь похожими, что отличить один от другого никак не получалось. Мысленно обратилась девица к Роду своему пресветлому. И затеплился на груди её оберег, и зажглась огнём рамка, Марой подаренная, в суме Василисиной, нагревая через сарафан и накидку. Вспомнила о ней Василиса и достала её бережно. А там уж рамка и сама в воздухе расправилась да замерцала. Ровно мгновение оставалась она недвижимой, как вдруг взвилась, просвистела в воздухе и приблизилась к среднему камню. Сразу же совпали они и слились воедино, точно всегда были одним. В тот же миг оберег на груди Василисы зажегся яркой и жаркой звездой, и поняла она, что рамка Мары помогла ей камень Алатырь найти.
– О, Боги Светлые! Помогли мне помощники мои – рамка Мары и оберег Рода моего! Подтверждаю я выбор их, ибо сердцем чую, так и есть! Вот оберег Рода нашего, являю его вам как едино правом обладающим лицезреть его! – молвила Василиса и отвесила земной поклон.
– Дитя наше, прошла ты достойно испытания все! И Мире Навном, и в Мире Явном, и в Мире Правном! Оттого и камень Алатырь выбрала ты верно! Оберег твой Рода княжеского, подтверждаем то и даруем тебе, дочь наша, очелье драгоценное! Носи его и помни о том, кто ты! Помни об испытаниях своих и не повторяй ошибок, что ты видела очами своими! Благославляем тебя и Род твой на здравие, благополучие и счастье на многие века! Иди с миром, Василиса! – прогремели Сварог с Макошью одним громом и растворились в небе. Растворилось и облако радужное вмиг, и тропа воздушная, и все правные образы.
Глава 9. Возвращение в Явь
Упала Василиса оземь в поклоне, обняв землю-матушку всею собою. Горючие слёзы изливались из глаз её и никак не могли прекратиться. На месте каждой слезинки вырастали нежно-голубые незабудки. Все испытания, все тяготы и лишения, все метания и сомнения – всё выплакивала девица наша, всё отпускала с миром и благодарностью. Вскоре стало ей легко и сладко. Отёрла личико своё румяное Василиса и поднялась на ноги. На лбу её прохладными каменьями сидело серебряное с позолотой очелье княжеское. Отблески каменьев тех увидела Василиса в лужице у тропинки и подивилась такой красоте. «Благодарствую, Боги! Благодарствую, Род мой! Благодарствую, бабушка! Исполнила я всё, что обещала, теперь навстречу судьбе своей в Яви иду! И будь, что будет!» – проговорила про себя Василиса и, поклонившись безмолвному, величавому пространству, отправилась в обратный путь. Долго ли коротко, оказалась она на взморье вблизи того места, где высадилась она на берег. А вот и челнок заветный, и витязи верные в нём сидят в дозоре, обозревая окрестности. Заприметив Василису, спускающуюся к морю, поднялись они на ноги в волнении и так ожидали её.
– Витязи, верные вы защитники мои! Благодарствую, что дождались вы возвращенья моего! – поклонилась им Василиса радостно.
– Что ты, Василиса! Лишь час минул, и ты вернулась! У тебя княжеское очелье! Прими, свет-княгиня наша, присягу нашу на верность и покорность воле твоей! – ответили удивленные витязи.
– Как час минул? Я день целый шла, от одного дома к поляне, от поляны к скале Сварога и Макоши! Всюду задерживалась да разговор держала, как же возможно это!? – Василиса глянула в недоумении то на одного витязя, то на другого.
– Место это особое, возможно здесь всё! Пойдёмте, княгиня, скорее, на ладье обрадуем кормчего и весь люд! – проговорили витязи и с поклоном усадили Василису на скамью.
Вскоре к ладье они причалили, и возликовал весь люд, поджидавший её возвращения. Поклонились Василисе все – и стар, и млад – с почтением великим, ибо узрели звезду княжескую во лбу её.
– Так вот ты какой, дивен камень-Алатырь! – молвила с придыханием знахарка и поклонилась ещё ниже.
– Что ты, тётушка! Камень-Алатырь теперь в душе Василисы место достойное занял, а то звезда Рода княжеского! Хотя, кто знает, может, и в звезде камень отражение своё нашел – он волшебный, и прежде из смертных никто его не видывал! – возразила ей девушка сенная.
– Уж то неважно! Такое диво дивное, чудо чудное! А Василиса наша княгиня истинная, посмотри на свет её да величие! Говорила ж я тебе, Агафья, рода княжеского сия девица! – отвечала ей знахарка, глаз от Василисы не отрывая.
Так во всеобщем восхищении и радости и доплыла ладья наша до града княжеского. С рассвета дозорные, за горизонтом наблюдавшие, заприметили приближение её к берегам родным. Уж и поднялся переполох! Распорядились к пиру готовиться, бросили весь люд в услужении на стряпню да трапезной украшение. Князь лишь услышал о возвращении ладьи Василисиной, так пришел в неописуемое волнение, и чтобы скрыть его от глаз посторонних, затворился в покоях своих и велел не допускать к себе никого. Думал он думу тяжкую: о долге пред людьми и пред Отечеством, о зове сердца своего да о чувстве новом, небывалом в нём поселившемся. Взмолился князь Богам, упросивши помочь ему поступить по совести, да об сердце не запамятовать, всем во благо чтобы случилось всё! Ведь и некняжеского рода люба ему Василиса, в простом сарафане да с косою, ленточкой перетянутой. Ужель в союзе сердечном с такою девицей прекрасной и премудрой ущерб для Отечества возможен!? Так и думал князь, и метался, пока не услышал колокольного звона у пристани: то ладья его причалила. Что ж, чему быть – того не миновать! И шагнул князь в неизвестность гнетущую с отвагою и достоинством, ибо негоже князю пред трудностями да невзгодами отступать, встречал он их на веку своём лицем к лицу, так и теперь не свернет с тропы своей, испытаний полной!