Никсон ХильдаСвет луны на воде
Глава 1
Андреа выехала за пределы Норвича, здесь, вдали от столицы, ярко светило солнышко, голые деревья распускали почки. Лишь человек внимательный мог разглядеть на ветках крохотные листочки.
Может, природа и не наделила Андреа особым вниманием, но три года в художественной школе и два в коммерческой студии явно добавили ее взгляду проницательности. Плюс к тому определенный период работы на благо себя, любимой, в миниатюрных квартирках, снимаемых совместно с другими девушками — обладательницами самых разнообразных профессий и нередко весьма необычных привычек.
Андреа пересекла узкий горбатый мост у Роксхама с таким чувством, будто это был своеобразный Рубикон. Накрытые парусиной прогулочные катера и покачивающиеся на волнах яхты словно шептали ей: ты ступила в другой мир, и ты непременно полюбишь его.
Еще шесть миль пустынного шоссе, крохотная церквушка с круглой каменной колоколенкой, поворот на узкую проселочную дорогу с бесчисленными съездами, и она окажется в своем первом настоящем доме.
Просто счастье, что агент по продаже недвижимости показал ей старинную церквушку, когда они ездили смотреть Килн-Коттедж, иначе она непременно сбилась бы с пути.
Килн-Коттедж. Откуда название-то такое взялось?[1] Черепичная крыша с мансардными окнами над каменными стенами в наличии имеются, но ни одной печи для обжига или ее останков вокруг не наблюдается, лишь покрытый кочками лужок, спускающийся к тому, что она посчитала озером или прудом, но что ее агент назвал запрудой. Пруд, озеро или запруда, в любом случае щедро политый октябрьским солнышком водоем очаровал ее, и она решила купить дом. Там и комната есть, которую можно запросто переделать в студию, и об удобствах бывший владелец позаботился. До сельских магазинов всего четверть мили, полчаса езды — и ты в Норвиче, откуда скорым поездом можно добраться до Лондона, да и цена вполне подходящая. Одним словом, подарок небес.
Вернувшись в Лондон, Андреа конечно же ожидала задержек, связанных с улаживанием всех формальностей, но не думала, что покупка растянется с октября по март следующего года. Особенно если учесть наличие страховки, по которой можно получить ипотеку. Загвоздка заключалась в правоустанавливающих документах, точнее, в их отсутствии. Бывший владелец дома умер, не успев привести свои дела в порядок, или лучше сказать, вообще никогда ими не занимался. Ни вам завещания, ни поверенного, ни банка, лишь один-единственный наследник, не желавший иметь с домом ничего общего и отдавший все на откуп агента по недвижимости.
Покупать дом без правоустанавливающих документов!
— Да ты с ума сошла! — в один голос твердили все ее друзья и знакомые. — Похоронить себя в пустыне и даже не знать точно, имеешь ли ты права на это дикое место?
Ее поверенный пребывал в ужасе и наотрез отказывался ввязываться в это дело, пока она не разозлилась и не заявила:
— Это мои деньги, мистер Харрисон, и, если вы умываете руки, я найду другого адвоката.
— Жаль, что у вас нет родителей, они бы вас вразумили, — вздохнул он. — Ладно, я сделаю, как вы просите.
Церквушка осталась позади. Родители, мама и папа. Хоть бы парочку смутных воспоминаний о дорогих ей людях, чтобы было чем заменить образы приютов да общежитий для девочек.
Андреа свернула на узкую дорожку. Еще две мили, и прибыли.
Через минуту машина подпрыгнула и накренилась, вернув ее из грез на землю. Прокол. Она заглушила мотор, выбралась из автомобиля, печально вздохнула, оглядев заднее колесо, и открыла багажник, заранее оплакивая свой новенький серый костюмчик. Разве найдешь тут перчатки под завалами всякой всячины?! Домкрат и запасное колесо погребены на самом дне. Она принялась вытаскивать коробки, складывая их горкой. За ними последовали банки с краской — она и не подозревала, что столько накупила! А вот и перчатки. Андреа натянула их на руки и уже занялась запасным колесом, когда услышала за спиной голос:
— Загружаетесь или разгружаетесь?
Девушка разогнулась и, обернувшись, заметила мужчину по ту сторону живой изгороди.
— Колесо меняю, — холодно отреагировала она.
— Неужели? — не без сарказма хмыкнул незнакомец. — Трактор будет здесь с минуты на минуту, а вы дорогу перегородили.
Он отошел на пару шагов назад и с удивительной ловкостью перемахнул через изгородь. Андреа окинула его взглядом. Высокий, широкоплечий, темные волосы под деревенской кепкой, черты лица грубые, резкие, явно не красавец, но линия подбородка властная, а во взгляде ясных серых глаз чувствовалась сила.
— Помогу вам, пожалуй, — заявил он, не терпящим возражения тоном.
― Сама справлюсь, благодарю, — выпалила она, хотя терпеть не могла менять колеса.
— В этом наряде? Идите лучше в машину и не мешайте мне. Вы даже носик припудрить не успеете, как все будет готово.
Он установил домкрат и принялся за работу. Машина приподнялась. Андреа понаблюдала за ним с минутку, кипя от ярости, но потом успокоилась. В конце концов, пусть меняет, если ему так хочется. Жалко, что ли?
Андреа села за руль. Через несколько секунд она услышала металлический щелчок снимаемого колпака. Девушка посмотрела в боковое зеркальце. Вот он, ее спаситель во всей красе откручивает болты. Даже в полусогнутом положении он казался очень высоким, от него прямо веяло мощью, взгляд невозможно оторвать. Так и просится на обложку книги, только не в этой потертой кожаной куртке поверх ворсистого твидового пиджака. Да еще высокие завернутые болотные сапоги, он в них на чернорабочего похож, кем, судя по властной манере говорить, не являлся. Интересно, кто он такой? Фермер? Но фермер наверняка щеголял бы в простых сапогах, а не в болотниках. Она потянулась к сумочке и припудрила носик, последовав его саркастическому предложению. Машину тряхнуло, и она снова бросила взгляд в боковое зеркальце. К ее удивлению, запасное колесо уже стояло на месте и ее герой закручивал болты. Андреа поглядела на часы. И пяти минут не прошло с тех пор, как она села в машину. Да уж, это тебе не ее друзья — руки-крюки, как бы брючки не помялись. Он заглянул к ней в окошко:
— Все в порядке. Вам лучше рядом постоять, пока и вещи буду обратно загружать.
— О нет, я сама! — возразила она.
— Вам лучше проехать вперед и прижаться к обочине. Трактор уже близко, ему много места потребуется, — не обратив внимания на ее слова, сказал мужчина.
Андреа недовольно фыркнула и завела мотор. Помощник-то он помощник, но командовать любит — хлебом не корми! Она подала вперед и пристроилась у поросшей травкой насыпи. Не успела она заглушить мотор и выйти из машины, как из-за поворота появился огромный гусеничный трактор. Девушка несколько секунд глядела на него, не отрываясь, потом очнулась и заторопилась к своим пожиткам. Громыхающий монстр с зубастой землечерпалкой произвел на нее, урожденную горожанку, неизгладимое впечатление.
— Ветер что надо, мистер Сандерс, — гаркнул из кабинки укротитель стальных чудовищ.
Трактор прополз мимо, и Андреа подняла за ручки банки с краской.
— Большое вам спасибо, мистер Сандерс. Дальше я сама справлюсь. Вы, должно быть, торопитесь.
Но он и ухом не повел, подхватывая самую тяжелую из коробок.
— Я сложу вещи у автомобиля, а вы сложите их, как вам хочется.
— Да тут всего две мили осталось, скоро опять разгружаться.
— Две мили?
Она кивнула:
— Меня Андреа Карсон зовут. Я новая владелица Килн-Коттедж. Вам наверняка это место знакомо,
— Да, знакомо, — коротко бросил он.
Он молча сунул самые тяжелые коробки в багажник и пошел за остальными вещами. Андреа снова окинула его взглядом. Неуклюжие болотники не стесняли непринужденных движений, шаг легкий, широкий. Она поймала себя на том, что пытается представить его в вечернем костюме, может, даже во фраке. Да, интересно, как он будет выглядеть во фраке? Он прекрасно сложен, высок и широк в плечах. Щеки ее порозовели от смущения. Судя по одежде, он человек неприхотливый, но по сравнению с сутулыми бесхребетными типами, с которыми она привыкла общаться… Андреа вздохнула. Видимо, нельзя получить все сразу. Она подняла мольберт и попыталась запихнуть его в багажник, но тщетно. Подоспевший Сандерс забрал его у нее, подвинул коробки и уложил на место.
— А вы художница, как я погляжу.
Андреа внутренне напряглась. Как часто ей приходилось выслушивать критические замечания от мнящих себя профессионалами зевак, останавливающихся поглазеть на ее зарисовки, а ведь подход профессионала сильно отличается от методов любителя, пусть даже весьма одаренного.
— Вроде того, — пришлось признаться ей.
— Я и сам немного балуюсь, — удивил он ее. — Птичек в основном живописую. А что вы предпочитаете?
— О, самые разные темы. — Она попыталась уклониться от прямого ответа. — По правде говоря, я иллюстратор… профессиональный. Книги, журналы и все такое прочее.
— Коробки конфет.
Девушка хлопнула крышкой багажника.
— Не оригинально. Я — профессионал. Я усердно тружусь и изо всех сил стараюсь угодить своим заказчикам, не занижая стандартов. И если вам не по вкусу картинки на коробках конфет и в журналах, я вам одно могу сказать — многим они очень даже нравятся!
— Я не то имел в виду…
— Я знаю, что вы имели в виду. Может, вы предпочитаете писать птичек с двумя головами и четырьмя лапами, а для меня, чем ближе к натуре, тем лучше.
Андреа резко отвернулась от него, села в машину и поспешила уехать. Через пять минут, немного поостыв, она остановилась у провисших деревенских ворот, устроенных в живой изгороди из шиповника и других обвитых вьюнками колючек и сорняков вперемежку с ольхой и дубами. Девушка вылезла из автомобиля, откинула ржавый крючок и с усилием протащила створки по буйной траве. И зачем она набросилась па мистера Сандерса? Это не просто плохое начало новой жизни, такой помощник — большая редкость, а помощь ей, судя по всему, в ближайшее время явно не помешает. Она снова села за руль, проехала еще двадцать ярдов по еле видной дорожке к коттеджу, заглушила мотор, но вылезать из машины не торопилась. Настал момент, которого она ждала несколько месяцев. Да что там месяцев — годы! И вот час этот пробил, но где же душевный трепет?